— Вы мерзкие пернатые каннибалы! — крутанулась на стуле озверевшая домработница. — Как у вас клюв только открывается есть вареные эмбрионы себе подобных? — Попугаи закричали еще громче. — Что б вы осипли, свиньи хохлатые... Попугаи то ли на свиней обиделись, то ли сыра им настолько не хватало, но всеми четырьмя лапами принялись трясти прутья клетки. — Та-та-та-та-та... Плохо вставленная поилка полетела на пол, на ковре растекалось темное пятно, на пятно легким облаком опускались перья. — Нет, я все-таки убью этих чертовых птиц, я убью этих чертовых рыб, я и соседей заодно убью! — в неистовом порыве возопила Даша, хватая мобильный телефон. Ей уже было все равно, сколько будет стоить звонок, но с этим зверинцем на выезде пора было заканчивать. 4 — Алло, Юлька, я больше так не могу, — заявила она, как только Паэгле сняла трубку. — Что такое? — Голос бывшей одноклассницы звучал чуть утомленно. — Кто-то умер? — Умер... Это я скоро ласты склею! У них рот не закрывается... — У кого? У рыб? — занервничала Юлька. — Они что, заболели? — Да чтоб они все кверху брюхом всплыли, рыбы твои! У птиц! Они мне всю плешь просвирестели. Сил больше нет. К тому же я вся в перьях. Скажи, из твоих друзей их никто забрать не может? Идею про друзей Юлька проигнорировала. — А когда они кричат — до прогулки или после? — спросила она. Даша опешила. — Прогулка? Какая у птиц может быть прогулка? Они же улетят сразу. Или для них ошейники специальные? — Да ты что там, совсем уже?.. В квартире они гуляют. В смысле летают. Клетку открываешь, они и летают. Ты что, их ни разу не выпускала? Бедные, бедные птицы... Даша обежала глазами мягкую мебель и ковры. — Юль, да как же их выпускать из клетки? Они же гадить будут. Всю квартиру зас... — Ну и что? Это же птицы, не коровы. Вымоешь. «Нет, она точно ненормальная». — Извини, — Даша заставила голос звучать твердо, — извини, Юля, но я больше так не могу. Если я еще хоть один день пробуду зоотехником, я сама умру. — Но мы же договорились... — Мы договаривались, что я буду искать убийцу твоих рыб, а не убирать авгиевы конюшни. Если птиц отдать некому, тогда возвращайся и сама управляйся со своим хозяйством. Идея с возвращением Юльке явно не понравилась. — Что за малодушие, ей-богу! Как у взрослой, самостоятельной женщины могут возникнуть проблемы с... — Заканчивай морочить мне голову. У взрослой женщины возникают очень большие проблемы. Когда вернешься? — Ну, не знаю... — А точнее? — Не раньше, чем послезавтра. — Послезавтра... Какой кошмар... — Даша готова была расплакаться. Но выбора все равно не оставалось. — Ладно, до завтрашнего вечера я, может быть, еще кое-как протяну, но ни секундой больше. Вместо ответа или хотя бы простого «до свидания» раздались гудки. 5 Махнув рукой на компьютер, Даша завалилась на диван. Это тихий ужас какой-то! Больше всего она боялась не справиться с ребенком, а в результате оказалась раздавленной зоотехническими проблемами. Нет, и как Паэгле все ловко обставила: вместо увлекательного расследования какая-то нудная унизительная ассенизаторская деятельность! Подтянувшись на подушках, Даша сердито скрестила руки на груди. Может, все-таки уехать, пока не поздно? Черт с ними, с деньгами, здоровье дороже. С другой стороны, Антошку не бросишь... Ладно, два дня она подождет, но как только Паэгле вернется... Попугаи насытились довольно быстро и снова принялись трогать лапами дверцу клетки — не открыта ли. Даша отрицательно покачала головой. — Только через мой труп, — заявила она. — Мебель я за вами чистить не стану, и не просите. Карел-нимфа недовольно прикрыл глаза, он был старше и ничего хорошего от людей уже давно не ждал, но волнушка еще был полон иллюзий и оттого, вцепившись в дверцу, принялся отстаивать свои права: — Та-та-та-та-та-та-та-та!!!! Даша молча показала ему кукиш. Птица не унималась. Тогда, желая продемонстрировать свое полное безразличие к требованиям братьев меньших, жестокая домомучительница взяла в руки анкетные данные подозреваемых и демонстративно принялась перечитывать. Попугай притих и затосковал. Делая вид, что ей необыкновенно интересно, Даша в сотый раз перечитывала биографию Пантелеева. Ничего нового, конечно, узнать не удалось. Юлькин коллега по-прежнему выглядел существом весьма несимпатичным, но длительное общение с животными делало недостатки человеческого характера не такими уж и заметными. Кроме того, доцента не нужно было кормить, удобрять, с него даже не летели перья. Она отбросила бумаги. По-хорошему, надо с ними со всеми встречаться, дома все равно ничего не высидишь. Однако Юлькин приказ удерживал от решительных поступков. Включенный компьютер призывно пиликнул. Даша закинула голову, пытаясь разглядеть надпись на экране. Пришло сообщение. Кряхтя, она слезла с дивана и прочитала адрес отправителя. Биофак МГУ. В списке получателей, кроме фамилии Паэгле, значилось еще несколько имен, в том числе Валикбеева и Пантелеева. Некоторое время Даша кусала губы, размышляя, стоит ли ей открыть и прочитать письмо. Конечно, адресовано оно не ей, но вдруг там что-то срочное? Наконец, посчитав, что никаких особых тайн там быть не может, а что-нибудь полезное узнать удастся, нажала кнопку мыши. Письмо оказалось напоминанием, что сегодня на факультете состоится круглый стол и адресата там будут рады видеть. С секунду помешкав, Даша взяла ручку и записала время встречи и номер аудитории. Пусть Паэгле катится ко всем чертям: не будет она сидеть до конца жизни в домработницах и ждать неизвестно чего! Если Юльке нужен преступник — она его получит, а каким способом — не ее дело. Надо хоть издали взглянуть на подозреваемых. Заодно и немного отдохнуть от всей этой флоры и фауны. Даша повернулась в сторону птичьей клетки — попугаи по-прежнему были недовольны обслуживанием и отсутствием выгула. «Воли! Воли!» — читалось в сердитых глазах. — А вот фиг вам! — Для пущей убедительности злобная домработница снова продемонстрировала фигуру из трех пальцев. — Гуляйте внутри своей жилплощади. Заодно и попоститесь. Вот приедет ваша хозяйка, пусть сама вокруг вас хоть летает, хоть еду из ресторана заказывает. Лично мне с вами возиться некогда, у меня дела. Волнушка недовольно щурил просяное зернышко черного глаза. Более крупный карел угрожающе подрагивал хохолком. — Да, дела! — Выключив компьютер, Даша от души потянулась. — Это вы твари бессмысленные и бесполезные, а я на работе, у меня очень важные дела. Когда вернусь, не знаю, ложитесь спать без меня. Глава 12 1 Серовато-коричневое главное здание Московского университета всколыхнуло в душе множество чувств: здесь учились, влюблялись, осуществляли самые несбыточные надежды и окончательно расставались с иллюзиями. Это было место, где слишком многое произошло впервые, и где даже самая страшная беда после второго бокала не казалась бедой вовсе. Проходя мимо первого гуманитарного корпуса, Даша чуть замедлила шаг, ей ужасно захотелось подняться на свой пятый этаж, пройтись по длинному коридору, увидеть знакомые лица... Но биофак, куда она спешила, располагался в главном здании, а это минут пятнадцать бодрого шага, и там еще надо сориентироваться — постараться обнаружить Юлькиного начальника раньше, чем он затеряется в плотной толпе остальных биологов. Бросив грустный взгляд на длинное некрасивое здание родного факультета, Даша помахала ему рукой и поспешила дальше. Подоспела она как раз вовремя, перед кафедрой стояла плотная дымящая толпа. Биологи громко пересмеивались, о чем-то с азартом рассказывали друг другу и, к слову сказать, в большинстве своем выглядели именно так, как Даша и предполагала: мешковатые, в очках, не слишком-то привлекательные. Ну, может, среди младших научных сотрудников и отыщется пара интересных персонажей, среди старшего профессорско-преподавательского состава взглянуть было просто не на кого. Даша еще раз тщательно осмотрела лица. Нет, даже при приглушенном освещении никого нельзя было назвать роковым соблазнителем. Напрашивался вывод: или у Юльки помороки на фоне чрезмерного полового воздержания, или профессора Валикбеева здесь все-таки нет. — Простите, — обратилась она к стоявшим неподалеку девушкам, судя по всему — лаборанткам, — вы не в курсе, профессор Валикбеев еще не приходил? Девушки обежали глазами куривших. — Ираклий Имранович у завкафедры был. Возможно, он еще там. — А какой этаж? — Восьмой.