— Если бы не заказывала, так и не убивали бы. — Слушай, Полетаев, мы о чем сейчас разговариваем? Если тебе нечем заняться — сходи в кино, если хочешь мне помочь — помоги. Обещаю на заработанный гонорар отвезти тебя на самую лучшую рыбалку, которую можно купить за деньги. — М-м-м, — задумчиво промычал Полетаев. — Звучит заманчиво. А денег-то хватит? — Надеюсь. Юлька обещала пять тысяч заплатить. — Что ж ты сразу не сказала? — Голос в трубке зазвучал куда как оживленнее. — Боже правый, такие деньжищи за пару дохлых пескарей! Конечно, я тебе помогу. — Ты это серьезно? — Подобный энтузиазм не мог не вызывать подозрения. Полетаев никогда не был падок на деньги, тем более чужие. — Друг мой, чего это ты такой добрый, тебя там не уволили, часом? — Тьфу-тьфу, типун тебе на язык! Просто лето, работы мало... — Хотела бы я знать, что такое для ФСБ «лето, работы мало», — ухмыльнулась Даша. — И не дай тебе бог узнать, — тут же парировал Полетаев. — Ладно, говори, какие проблемы. — Да все те же. Выяснить, кто отравил рыб. — Да-да, я помню... Хорошо, мне нужны фамилии тех, кто там был в тот вечер. Даша посмотрела на телефон. — Полетаев, это точно ты? — Да я это, я. — Странно... А чего такой добрый? — Говорю ж тебе, в отпуске. Но если ты недовольна... — Я довольна. — Не хватало, чтобы он передумал! — Записывай. — Я запомню. — Ну, запоминай. Валикбеев, Пантелеев, Шувалова, Истомин. Первые трое работают с Юлькой в одном институте... — Подожди-ка, ты же говорила, что подозреваемых трое, и все они мужчины. Даша переложила телефон в другую руку: — Тут вот какое дело... Эта Шувалова тоже была в гостях в тот злополучный вечер, но Паэгле почему-то забыла об этом упомянуть. — И чем мотивирует? — Ничем. Хотя свидетель утверждает, что она не просто присутствовала в тот вечер, но еще и отсыпалась в той самой комнате, где стоял аквариум. Полковник вздохнул. — У нее уже и свидетели есть. Эта твоя Шувалова, она что, тоже разводит рыб? — Нет, пауков. — Так, может, поэтому ее и не подозревают? — Не знаю. Понимаешь, она какая-то странная. Раздался смешок. — Тоже мне, новость! Да у тебя все знакомые странные. — Нет, она совсем странная, ну просто на всю голову. На меня кидаться стала, все какую-то Зойку вспоминала. — Какую еще Зойку? — Да черт ее знает! Говорит, Паэгле Зойку убила и тебя убьет... Чокнутая. Ты не поверишь, но она трижды вдова. — Кто — Зойка? — Шувалова. — Иди ты! — Вот и я о том. Кроме того, она подбивает меня обчистить Юлькин сейф. — Круто. А почему же тогда Паэгле ее не подозревает? — Пес его знает. — Даша вздохнула. — Честно говоря, они обе с какой-то придурью. — Ясно... — Полковник то ли снова зевнул, то ли вздохнул. — Ладно, по телефону толком всего не выяснишь, так что давай встретимся, пообедаем, заодно и пообщаемся. Жду тебя в четыре возле памятника Долгорукому. Только Даша захотела поинтересоваться, что это у полковника за странная тяга к памятникам с лошадьми, как в трубке уже зазвучали короткие гудки. Глава 20 1 Едва переступив порог квартиры, Даша оказалась в объятиях скулящего от радости Антошки. — Тетя Даша, тетя Даша, а мне котенка купили! Такой хорошенький! Он беленький с рыжим, и еще с черным, и с серым, а вот здесь у него немножко такого... — мальчик размахивал руками, пытаясь подобрать нужное слово, — как морковка с яблоком, ну если ее сразу не съесть. — Здорово! Прямо не котенок, а натюрморт какой-то. — Даша потрепала вихрастый затылок. — Ну, давай показывай свое сокровище. Котенок и вправду был очаровательным. Он щерил усатую мордочку, беззвучно мяукая, и выгибал спинку всякий раз, когда к нему подносили руку. — Ты его покормил? — Да, и он уже написал в мамином кабинете, — гордо провозгласил малыш. — Ну где-то же надо писать, — философски заметила Даша, почесывая котенку пузико. И как ты его назвал? — Валико. — Как, как?! — Ва-ли-ко. — Но... — Она не знала, что и сказать. — А тебе не кажется, что для кота это немного странное имя? — Не знаю. Мне нравится. — Мальчик терся круглой щекой о пушистую спинку. — Валико, Валико, миленький... Даша скептически поджала губы. М-да, в этой семье можно ожидать чего угодно. Вероятно, этот Валико — герой какого-нибудь героического грузинского эпоса. А может, помогал Линнею считать его кроликов. Или кто их там считал... Надо будет поинтересоваться. — Кстати, Тотошка, ты не знаешь, когда мама вернется? — Знаю. Поздно вечером, в двадцать три девятнадцать. — В двадцать три девятнадцать? — Даша невольно рассмеялась. Уж очень забавно это было услышать от семилетнего малыша. — Она так сказала, или ты сам решил? — Мама всегда говорит, во сколько придет, с точностью до минуты. — Мама шутит. — Даша нажала пальцем крошечную курносую кнопку. — Мама никогда не шутит, — возразил Антошка, подбрасывая котенка к потолку. — Ура, мы выходим в открытый космос! Перехватив растопыренные в воздухе четыре лапы, Даша осторожно положила перепуганную зверушку на диван. — Нельзя так с ним, он еще маленький. А ты давай приводи себя в порядок, мы сейчас с тобой, идем веселиться. Новый крик «Ура!» затмил все предыдущие.