– Ох ты ж… Извините, господин капитан! – У вас с Белтсом сервис-бригады работой не обеспечены? У кого-то времени свободного хоть отбавляй? – Никак нет, сэр! – Фишер кашлянул, задавив смешок. – Тогда снимайте этот образчик современного искусства к чертовой матери! Художнику передайте, что я оценил. – Сию минуту, господин капитан. – Виктор, хватит ржать у меня за спиной, открывай люк! Не забудьте мне имя сказать, когда выясните, кто это у нас такой талантливый, – обратился Рэд к Фишеру. – Конечно, сэр. Рэд забрался в кабину вслед за Виктором по знакомой заковыристой лесенке. В отличие от самодельного Веселого Роджера она точно перекочевала сюда с морского парусника. Давным-давно, во сне или в прошлой жизни, Рэд видел лазурную бухту в белых треугольниках гоночных яхт и ловил их в окуляры старинного бинокля, который ему дал подержать какой-то отцовский приятель. То ли ветеран регаты, то ли организатор, он ходил под парусом за Южный мыс, за которым море разливалось в зеленовато-синюю бесконечность. Это была такая страшная даль… – Рэд! Где ты там? Я подключил питание, что ищем? – Ничего, я все нашел. – Как это? – Виктор обернулся. Выпотрошенное кресло заскрипело и защелкало, стараясь зафиксироваться в удобном положении. – Эй, капитан! Гардон отвлекся от созерцания лесенки и донного люка. – «Большая бета», – сказал он и подошел к Виктору. – Что «Большая бета»? – Скоро гонка стартует. Почитай правила. Предварительная разведка трассы строго запрещена. Участникам выдаются начальная и конечная точки маршрута и координаты портов, где организованы зоны отдыха. Звездные атласы загружаются в БК звездолетов непосредственно перед стартом. Причем все пилоты получают одну и ту же версию. За нарушение этого пункта, как и за несоответствие техрегламенту можно запросто под дисквалификацию попасть. – Ты хочешь сказать, что нашу переклепанную яхту отправили на незаконную разведку? – Именно. Становится понятно, зачем ее обвешали прокачанными движками. – Думаешь, на основном звездолете такие же стоят и его не хотят светить раньше времени? – Почти уверен. С яхты должны были списать все характеристики и посмотреть, не подводят ли они хозяев под дисквал. А что касается пилота – его, скорее всего, приперли к стенке и пригрозили, что закроют за наркоту. – Или наобещали такого, что он сам за штурвал прыгнул, – задумчиво подсказал Блохин. – Например, взять в команду… Виктор, скинь мне его последний сеанс связи, это точно будет его разговор с хозяином. И еще. В БК должны быть полетные карты, выверенные траектории и безопасные зоны перехода – все то, что наш коматозник вез основному пилоту. – Их копируем? – Обязательно. Попробуем поторговаться. – Шуточки про «яхта нашептала», волков, козлов и капусту обретают почти мистический смысл… Рэджи, а ты уверен? – Жаль, пилот без сознания, он бы подтвердил. Ты, кстати, попробуй его в Сети опознать. Спорим, это кто-то из гонщиков, который остался не у дел, когда «Большую бету» закрыли? Скорее всего, не из элиты, но близко к ней. – Спорить не о чем, – вздохнул Блохин. – Какой же у них призовой фонд, что участники такие многоходовочки проворачивают! Рэд неопределенно пожал плечами. – Раньше их космофлот и верфи спонсировали, там очень большие деньги крутились, не знаю, кто сейчас. – Кейт же при тебе новостные ленты в рубке обновлял: «Альфар», Колониальный Союз и «Небесный альянс» – эти точно есть среди главных спонсоров, сам видел. Информационная поддержка и трансляция – Агентство информации «Галактика». – Я новости не открывал, слышал краем уха, как вы трепались. – А правила тогда ты откуда так хорошо знаешь? – Ты что, в детстве трансляции не смотрел? – Не все дети мечтали стать пилотами и участвовать в опасных космических гонках по Бета-радиусу, – ухмыльнулся Блохин. – Все! – уверенно сказал Рэд. – Ну, может быть. Недолго. В младшей школе, – сдался Виктор. – Смотри-ка… Он, оказывается, на частный ретранслятор инфу гнал, не напрямую с заказчиком связывался. – Даже так? Все интереснее и интереснее! Не скидывай этот адресок через бортовую сеть, хорошо? – Обижаете, господин капитан! Только лично тебе в руки… А ты сейчас куда? – К себе. Опять я поесть нормально не успел, наглотался в кресле питательных гелей – хоть запью по-человечески. Виктор закончил копировать данные, подбросил на ладони информдиск, выдернул из гнезда управления яхты универсальный ключ и протянул все это Гардону. – Пойдем. Я тоже в командный отсек. * * * Кристина повертела в руках электронный ключ. Карл бы обязательно ее выслушал! Он бы помог, не ушел вот так, почти не прощаясь, без объяснений, и не оставил бы ее один на один с проблемами и… И ему никогда не пришло бы в голову поцеловать руку, в которую он вложил одноразовый пропуск. Она присела на краешек кровати и почти с ненавистью посмотрела на свой прощальный подарок. То есть на прощальный подарок Сержа… Она совсем запуталась. В электронной глубине черного прямоугольника прорисовались выход, лифт, пассажирский салон на второй палубе и пунктир к каюте. Волшебство развеялось куда раньше, чем она себе намечтала. А может быть, оно как раз развеялось ровно в предназначенный день и час, но Кристину забыли об этом предупредить. Она встала и окинула взглядом царящую вокруг сдержанную роскошь. Если на грузопассажирском судне такие люксы, то как же они выглядят на туристических лайнерах… Она скинула халат на пол, постояла обнаженной, словно исполняя какой-то древний ритуал очищения, глубоко вздохнула и начала одеваться. Прощаясь с Карлом на «Гравистаре», она казалась себе незаслуженно обиженной его непониманием и сорванным совместным отпуском. На Летиции с мальчишкой Ником она была снисходительна, взросла и мудра. Вчера рядом с Сержем она превратилась в форменную нимфоманку… – Ну, спасибо тебе, Бак, – прошептала Кристина. – Из-за твоего долбаного файла у меня все пошло наперекосяк! Что у нас вообще происходит?! Служебная информация пересылается через общий доступ, без визы начальника базы… Как будто Карл в глаза ее не видел! Ей вдруг сжало горло. Смутная тревога, которую разбудил в ней Ник и на время разогнал Серж, вернулась. Кристина оглянулась на смятую кровать, выключила свет, повесила сумку с планшетом через плечо и выскользнула в коридор. Справа располагался выход из отсека, слева – каюты командного состава и проход к ходовой рубке. Переборка между пустующими люксами и полутемным командным отсеком была поднята. Первая от нее дверь обозначена как бар. Накануне Кристина ничего вокруг не замечала и была уверена, что это – еще одна каюта. Она невольно задержала взгляд на вывеске, которая крайне неоднозначно смотрелась в самом сердце космического корабля, и вздрогнула. Вспыхнул верхний свет. Дальний люк, ведущий из командного отсека к рубке, ушел в сторону, пропуская внутрь космолетчика, одетого в комбинезон виртуального контроля, сплошь покрытый насечками, как будто кто-то упражнялся в черчении, попеременно используя чернила, жесткую проволоку и дымчатое стекло. С правого плеча чертежные элементы густой паутиной разбегались на грудь и спину, а под левой ключицей формировали многоугольное гнездо, отливавшее металлом – туда подключалась гарнитура управления. – Господин капитан! От неожиданности Гардон сбился с шага. – Мне нужно с вами поговорить… Кристина остановилась в нерешительности и уставилась на взлохмаченного парня с шевроном бортинженера, который вошел в отсек вслед за командиром экипажа. На первый взгляд бортинж выглядел не слишком солидно: высоченный, щекастый, с густой пшеничной шевелюрой и с таким же густым баритоном, который распугал все звуковые волны до самой обшивки, вынудив их метаться по замкнутому пространству между каютами: – Здравствуйте, прекрасная незнакомка! Какая невероятная встреча! – О чем поговорить? О моем штурмане? Кристина, которая уже начала неуверенно улыбаться бортинженеру, словно с размаху влетела в стену чистого вакуума. Изнанка штурманского «встретились-расстались» оказалась жесткой… Как он так живет?! Кристина заглянуть не успела на эту варварскую сторону, а там, на ледяной стене, уже заботливо выведено крупными буквами: «А что ты хотела? Что этот капитан должен о тебе подумать?» Все еще лишенная дара речи, она качнула головой и попятилась. Повисла неловкая пауза. – Рэд… – негромко сказал Блохин. Гардон оглянулся на него, беззвучно шевельнул губами и не без труда вспомнил имя девушки, которую они подобрали в космопорте Летиции. – Кристина, да? – Да, сэр. – Ну. Я тебя слушаю. Что случилось? – Я, то есть наша группа, работает по программе «Гравистар». Есть предположение, что часть энергии гравитационных волн теряется в процессе… Извините, господин капитан! Меня… Я не должна здесь находиться. Девчонка заморгала, побледнела-покраснела и опустила голову. – Что-то я ничего не понял, – сказал Рэд, не стал дожидаться, пока острый приступ человеколюбия у бортинженера достигнет пика, и открыл дверь каюты. – Заходи, Кристина. Виктор, пойдем с нами, побудешь техническим консультантом. Он прошел вперед. Кристина посмотрела ему в спину и остановилась в нерешительности. – Мы же не хотим пренебречь любезным приглашением господина капитана? А это – именно оно и есть, не сомневайся.