Глава 8. Совместный рейд К центральным отсекам станции Кристина доехала вместе с остальными пассажирами. Разбитные соседки по каюте утащили ее с собой. Они считали Кристину близкой подругой космолетчиков АСП, всю дорогу закидывали ее вопросами и многозначительно переглядывались. Кристина рассказала им про диафрагмальный люк и про то, как выглядит космос на полисегментных экранах ходовой рубки. Девчонки остались разочарованными, но поезд местной транспортной сети уже прибывал в торговую зону, и попутчицы утешились тем, что самостоятельно перемыли кости тем членам экипажа, что имели неосторожность сунуть нос в пассажирский салон. Досталось всем – от капитана до техника, занимавшегося наладкой линий питания. Наконец, подружек вместе с остальной тургруппой забрал местный гид. Оставшись одна, Кристина подошла к информационной стойке. – Универсальные исследовательские звездолеты. Прибытие, – запросила она. «Неполадки в системе навигации порта. Приносим свои извинения. Информация уточняется». Кристина изменила запрос. «Перечень звездолетов на причалах по вашему запросу: Вакуумный-210 УИЗ-451 “Кантата”…» Она пробежала глазами список кораблей, которые подходили под параметры. Разумеется, «Капеллы» среди них не оказалось. Марк и Марта подбросили Кристину на ТЗС и ушли обратно. Как скоротать время до их следующего рейса? По самым оптимистичным подсчетам, «Капелла» придет сюда не раньше чем через неделю. УИЗ – не такси. Это АСПшники катаются по космосу, куда захотят. Спасибо им, кстати, что не взяли за дорогу ни копейки… Иначе Кристине предстояла бы самая голодная и бездомная неделя в жизни. По крайней мере, до тех пор, пока на ТЗС не восстановят дальнюю связь и навигацию. Тогда можно будет связаться с «Гравистаром» и попросить Карла, чтобы он отправил ребят пораньше. Кристина поискала на схеме ТЗС офисный центр, где размещалось региональное отделение Дальней разведки и местная Служба безопасности. Удостоверение откроет ей дверь как минимум в один из двух этих офисов… Что сказать дежурному сотруднику Службы безопасности и о какой помощи просить регионального представителя ДР? Она представила разговор: «Понимаете, специалист, с которым я работаю, прислал мне служебный файл. Он вообще-то мне их десятками по работе шлет, но я этого парня недолюбливаю и файл смотреть не захотела. Я как раз поехала отдыхать, на отдыхе у меня ураганом распахнуло дверь, и мне показалось, что кто-то рылся в моих вещах. Ничего не пропало, но все равно я испугалась. На Летиции мне вообще все не очень понравилось, включая ночевку у местных неформалов, так что я решила рвануть обратно на попутке, не дожидаясь окончания отпуска… Чем мне помочь? А вы отправьте меня домой, и лучше сегодня, чтоб я на гостиницу не тратилась. Бесплатный сеанс связи с мужем тоже подойдет…» Кристина кисло улыбнулась и побрела искать себе пристанище. На пути в ту сторону перед посадкой на туристический лайнер она ночевала в гостинице. Но сейчас, с учетом неопределенного срока ожидания, ей требовалось что-то подешевле. Отбиваясь от зазывал, она нашла ту самую гостиницу – единственную, которую знала, миновала ее и зашагала вглубь станции. Расчет оказался верным. Вскоре отели сменились хостелами, больше похожими на фавелы. Исторически лепившиеся на склонах гор, здесь они жались друг к другу, к стенам и потолку и представляли собой разветвленную сеть. Цены на жилье поползли вниз. Из вентиляционных шахт потянуло затхлым воздухом. Лифты превратились в узкие щели с пиктограммами, изображавшими человеческие фигурки в свободном падении. Кристина заглянула в один из них, чтобы удостовериться, что туда, случись что, все же можно протиснуться. Межпланетникам с «Моники», наверное, и не снились такие инженерные коммуникации. Лифты их звездолета походили бы на эти темные колодцы разве что в случае катастрофы, во время которой отключалась искусственная гравитация, а пол и потолок кабины автоматически раскрывались, обеспечивая прямой доступ в искореженную шахту и к распахнувшимся дверям на ближайшей палубе… Доставка грузов загрохотала где-то по соседству, вызывая дрожь переборок. Кристина вздрогнула, перевела взгляд на шумную компанию местных подростков, расположившуюся чуть впереди на отключенном эскалаторе, и торопливо повернула назад. На границе туристической зоны и ветвящихся переходов она сняла себе комнатку размером со старинную камеру анабиоза, какие выставлялись в Историческом музее в зале, посвященном досветовым технологиям Земли-1. Родители Кристины говорили о прародине человечества с придыханием, трепетно относились к истории и чтили все, что с ней связано, так что посещение музея дочерью считалось обязательным элементом воспитания. В Дальней разведке культ Колыбели человечества вообще прижился очень легко и плотно в силу специфики подразделения. Расстояниями этих ребят было не напугать, а какая-то точка отсчета им была необходима как воздух… Как исходный код… Земля подходила на эту роль идеально. В вечном споре, имеет ли смысл переименовать планеты-Аналоги в Земли или это будет кощунственным по отношению к прародине, большинство дальних разведчиков горячо отстаивало позиции единственного исторического наименования. Земля только одна. Аналоги – это Аналоги. Их переименование только разожжет войны Второй волны с новой силой: какую из трех планет, можно уверенно назвать Новой Землей, чтобы две другие не остались обиженными? А если переименовывать все три, сохранять ли их историческую нумерацию, возникшую на этапе освоения и переселения? Или Аналог-2 должен именоваться Новой Землей, поскольку сейчас он однозначный мировой лидер и, соответственно, полноправный наследник колыбели человечества? Из-за неразрешимых разногласий три планеты-метрополии, освоенные многие столетия назад, так и остались Аналогами Земли, пронумерованными в порядке колонизации. Тем самым как бы подчеркивался их равный статус. Право на популярные географические названия Земли-1 даже с приставкой «Нью» охранялось законом, иначе их расплодилось бы неимоверное количество. Когда первые переселенцы, бежавшие из Солнечной системы, заявляли: «Родина у нас одна», вряд ли они предполагали, что потомки возведут исходную планету в культ, ничем не уступающий религиозному. Несмотря на то что в настоящее время Земля-1 представляла собой жуткое захолустье, деньги вокруг нее все равно крутились немалые: от добровольно-принудительных отчислений на повторное терраформирование до миллиардных пожертвований на сохранение исторического наследия и вливаний в этнический туризм. Темы для спекуляций и бесконечных дискуссий по поводу Земли-1 так же были неисчерпаемы. Существовали закрытые клубы генетически установленных потомков былых вождей. И тайные общества носителей черт исходных рас. И те, и другие были крайне щепетильны в вопросе сбора членских взносов. В СМИ периодически всплывали скандалы, связанные с их финансовыми махинациями. Агентство информации «Галактика» как-то разразилось серией репортажей о секте Отрицателей, которые объявили разрушение Земли в ходе Второй звездной войны естественным процессом, пророчили Третью звездную, призывали начать ее как можно скорее и считали уничтожение Аналогов следующим этапом эволюции. Вопреки их пламенным воззваниям, планетной системе Аналогов пока удавалось выстоять и избежать участи прародины. Хотя незадолго до подписания «Договора о мирной Вселенной» жестокость и размах космических сражений и наземных операций в Бета-радиусе перешли все границы. Из-за войны Кристина не смогла посетить Землю-1 в школьные и студенческие времена. О чем, не при родителях будь сказано, не особенно жалела. Она ограничилась Историческим музеем на планете Белый Сателлит, принадлежащей Аналогу-1. Колонии получали названия, если за это на референдуме голосовало более пятидесяти процентов населения. При положительном результате колония платила солидный взнос и получала кроме координат и номера в звездных атласах имя собственное, которое закреплялось за ней юридически. Теоретически, если она продолжала процветать и развиваться, то в дальнейшем могла претендовать на звание Аналог Земли номер четыре, номер пять, шесть и так далее… На деле конкуренция в этой области метрополиям была совсем ни к чему. Непокорную колонию Гамма-14, настойчиво претендовавшую на звание четвертого Аналога, во время войн Второй волны бомбили особенно тщательно. И свои, и чужие… Так что после подписания «Договора о мирной Вселенной» метрополий по-прежнему оставалось три. Как и многие столетия назад. К огорчению сектантов-Отрицателей и к радости всего остального человечества следующий этап эволюции в виде Третьей звездной войны пока не наступил. Колонии, как и прежде, открывались, заселялись, разорялись и возникали в другом месте. В свободном космосе монтировались города, которые назывались торгово-заправочными или пересадочными станциями, или транспортными узлами, или перевалочными терминалами. Налоги с них напрямую получал Объединенный Департамент космоплавания, который был этаким государством в государстве. Служба космической безопасности искусно лавировала между ним и правительством Аналогов, то объявляя вне закона зарвавшиеся сети заправочных станций, то обрушиваясь с инспекционными проверками на колонии, то зачищая тех и других. За внешними маяками отголоски этой конкурентной борьбы ощущались как глухие удары волн о прибрежные скалы. За размытой границей Гамма-радиуса установился тот самый худой мир, который лучше доброй ссоры, и царил причудливый симбиоз безудержного стремления к познанию и дикого рынка. ТЗС-Гамма-202, расположенная на самой границе освоенного пространства, жила войной во время войны и жировала за ее счет. Она жила Дальней разведкой. Она пила кровь тяжелых транспортников. В ее кабачках встречались идеалисты с горящими глазами, устремленными в космическую даль, которые давно повывелись в Альфа-радиусе. Изувеченные ветераны, контрабандисты, шлюхи, ученые, отчаянные пилоты-одиночки, сектанты, кочевники, беглые преступники и целые анклавы тех, кто родился на ТЗС и не представлял другой жизни, – все вместе они подогревали это бурно кипящий котел, затерянный на окраине обжитого космоса. Кристина и по пути на Летицию чувствовала себя здесь не очень уютно. Но тогда все перекрывало ожидание удивительного, невиданного ранее одиночества, которое связано не с опасностью, не с работой, а с отдыхом. Сейчас все перекрывал страх. Красная роза на похоронном бархате стояла у нее перед глазами. В путанице переходов станции ей мерещились за спиной неслышные шаги. Она не представляла себе, что окажется такой трусихой… На борту «Моники» она ненадолго забыла о страхе, и он мстил ей, сжимая холодом сердце. Те тревоги, что выпадали на ее долю раньше, были с ней предельно честны, им можно было посмотреть в глаза, их можно было устранить, как утечку кислорода. Этот страх – нет. Он как невидимый ядовитый газ сочился из всех щелей. В снятой комнатенке Кристина могла стоять, только согнувшись в три погибели. За освещение и отопление ежедневно приходил отдельный счет, о чем постояльцев обычно не предупреждали – ставили перед фактом. Посмотрев на заморенную девчонку, дородная хозяйка хостела вытерла руки о роскошные бедра и совершила подвиг благотворительности. – Свет не жги, в душе не плещись, – буркнула она. – Не расплатишься. – Наличкой можно? – спросила Кристина, вспомнив совет Ника-Орга с Летиции. – А чего наличкой? Мне тут проблемы с полицией не нужны. – Значит, нельзя? – Кристина потянулась за рюкзаком. – Ладно уж, так и быть, возьму. Вообще, у нас тут хорошо, тихо с некоторых пор. Этот, как его… релакс, – сказала тетка, пересчитала деньги и недовольно поджала губы. – На дверях написано, что можно посуточно. Это за первые сутки. – Мало ли, где чего написано. Ладно. Удобства там. Развлечения в торговой зоне. Тетка неопределенно махнула рукой в сторону удобств и ушла, оставив новую жиличку в одиночестве. Кристина выключила свет, села на койку, долго сидела в темноте, совершенно опустошенная, а потом достала из рюкзака термоплед, завернулась в него и поклялась себе вывести этот долбаный страх на чистую воду. Если нет возможности связаться напрямую с Карлом, может быть, получится написать Баку и спросить прямо – в каком дерьме он увяз и почему тащит Кристину за собой… Этот гад завел себе кучу левых аккаунтов. Он обходил защиту и шалил на порносайтах за счет Дальней разведки, оплачивавшей связь для передачи пакетной информации. Баку можно написать в чат или в личку… В любом случае Кристине предстояло пообедать в центре – там, где есть выход во внешнюю Сеть. Или пообедать и поужинать – все зависело от того, как скоро она найдет способ связи. Кристина раскрыла планшет. В полутьме развернулись светящиеся лепестки голографических дисплеев. С чего начать? В тех краях, где Карл и Кристина восстанавливали «Цепь РАС», общедоступной Сети не было в помине. Сотрудники «Гравистара» общались через инкомы, штатные средства связи шаттла и «Капеллы» или по каналам регистраторов, а в последнее время Кристина была бы рада не общаться с аналитиком совсем. Она достала из рюкзака сухой паек и, щипая хрустящие кусочки, принялась методично изучать содержимое планшета. Бак лазил к ней в служебную почту и в ее личную переписку с мужем, но все это в локальной сети «Гравистара»… Кристина потеряла счет времени. Ее захватило чувство нереальности происходящего. Слабо освещенная конура, короткие перерывы на туалет, обрывки снов, плавающие вокруг рабочие файлы, архивы семейного видео, улыбающийся Карл, горы Летиции, причаливающий к базе УИЗ, Марк и Марта… Какая-то бездна сохраненной информации – и ничего про Бака. Она смахнула все одним движением. Комната снова погрузилась в полумрак. Остался последний непросмотренный документ – тот самый, с которым она работала на борту «Моники», когда Серж ушел в рубку. Кристина прикусила губу – не помогло. Все равно она его вспомнила… Сержа. Она на секунду закрыла лицо руками. Когда она сделала так в прошлый раз, штурман «Моники» обнял ее за плечи и поцеловал в шею. Кристина вздохнула и уставилась невидящим взглядом в открытый файл. Кажется, причиной того, что она до последнего оттягивала сеанс дальней связи с Карлом, были не только деньги, страх выглядеть идиоткой в глазах спецслужб или сбои в работе дальней связи. Жирная задница, пара молодоженов, сердечко, котики, роза. Надломленная роза на траурном бархате – это не похоже на Бака даже больше, чем пошлые котики. Она увеличила изображение. По золоту тяжелой рамы вилась вязь из букв и символов. – Ах ты, засранец! – сказала Кристина вслух и облегченно вздохнула. – Я так и знала! С чего ты взял, что я буду решать твои проблемы? Только потому, что ты меня хочешь? Скотина, – шептала она. – Ты выманил меня с Летиции, испортил мне отпуск. Ты испортил мне семейную жизнь… Знать не хочу, во что ты впутался и почему угроза перекочевала из Сети в реал! Страх снял шляпу и раскланялся. Она его обнаружила. Она выудила из золотой лозы багета адрес и пароль входа на порносайт. Вот сейчас у нее будет с чем обратиться в Службу безопасности. Лишь бы ее раньше не арестовали за пользование нелегальным контентом. Кристина осторожно поинтересовалась у хозяйки. Хозяйка, вопреки ожиданиям, даже как-то потеплела. Нашла для себя понятное объяснение девичьим странностям, назвала Кристину «моя куколка» и порекомендовала парочку заведений, где любители клубнички, в том числе и виртуальной, чувствовали себя в безопасности. Кристина была почти уверена, что на станции любители клубнички чувствовали себя вольготно практически повсеместно, но спорить не стала и отправилась по проверенному адресу. «Все хорошо, – сказала она себе, остановившись у вывески «Пьяный рак». – Я большая девочка: у меня был любовник, теперь будет аккаунт на порносайте. В номере меня ждет прекрасный ужин из остатков сухого пайка. Чудесный отпуск… Скорее бы на работу!» Под ником, что оставил ей Бак, она написала безвинное сообщение из серии «Привет, Шалунишка». Задала с десяток вопросов «как дела» в различных вариациях и ушла. Она дала себе слово продержаться двое суток, чтобы Бак наверняка успел ответить. Внутри все звенело. Информаторы портов заработали, но «Капеллы» по-прежнему не было на подходе. ДС тоже заработала, очередь из желающих провести частный сеанс связи постепенно рассасывалась. Кристина не досидела два часа до избранного времени, вскочила, треснувшись головой о низкий потолок, и побежала в «Пьяный рак». Официант в кожаной сбруе улыбнулся ей как старой знакомой и намекнул, что варианты оплаты блюд и услуг здесь есть самые разнообразные. Едва расслышав, что он говорит, Кристина уселась за столик и впилась взглядом в ответ, который пришел совсем недавно. Строчки плясали перед глазами. Какие-то ничего не значащие фразы. Кисельная пошлятина. Ноль информации. «Я по тебе соскучился»… «Обнимашки»… Что за ерунда?! Бак мог изображать себя в Сети кем угодно – от розового зайки до брутального мачо. У Кристины не было других зацепок, кроме ничего не значащих фраз с обеих сторон, но она могла поклясться собственной жизнью и здоровьем родителей, что все, что она только что прочитала, писал кто-то чужой. – Это не он! – прошептала она вслух. Ноут тренькнул. Страх вернулся. Пальцы заледенели. Она с замиранием сердца посмотрела на значок сообщения, повисший перед глазами. Нет, что-то другое… Почти не дыша, она коснулась парящей иконки. «Привет, Разведка! Идем в сектор “Гравистара-11” через ТЗС-Гамма-202. Можем подбросить. Капитан не возражает. Если ты с нами, не отключай средства связи, подойдем ближе – я позвоню. Извини, раньше не получилось. Виктор Блохин». Какие-то древние боги Земли-1 все-таки перекочевали с поколениями переселенцев в далекое будущее, снизошли до смертной сотрудницы Дальней разведки и развернули звездолет АСП обратно на станцию. Кристина вытерла навернувшиеся слезы, бросилась вон из кабака, примчалась в свою конуру, подхватила вещи и побежала в космопорт. Она едва удержалась от того, чтобы на прощание не расцеловать хозяйку в дряблые щеки. О, теперь ей не было дела до УИЗов! Информационные стойки космопорта получали от Кристины совсем другие запросы. «МНК-17 “Моника” АСП, на подходе, время прибытия и вариант стыковки уточняются». Кристина как мантру повторяла это про себя, бродя по бесплатным залам ожидания, больше похожим на гигантские сплюснутые цистерны, изуродованные врезанными шлюзами. Частная платформа «Овер-Спейс-тур», у которой в прошлый раз швартовалась «Моника», – довольно тесная по меркам приличных космопортов, но связанная с транспортной сетью станции, по сравнению с этими консервными банками вспоминалась как образчик надежности, уюта и благоустроенности. «Моника» влилась в транспортный поток и постепенно догоняла железный город, убегавший от нее по эллипсоидной орбите. На подходе к ТЗС-Гамма-202 экипаж собрался в рубке в полном составе. Стрэйк, отдыхавший последний отрезок пути, пришел на мостик и окинул взглядом благостную картинку. – Как дела, капитан? – недоверчиво спросил он. – Нормально. В этот раз без сбоев навигации обошлось. – Мы «в автомате» идем? – Угу. Причаливать не будем. Расценки для среднетоннажников здесь недружественные. Я на катере до станции сгоняю. Садись, подключайся на контрольное пилотирование. Виктор, ты со мной, – сказал Рэд и передал управление. – Джери, как определишься с орбитой, возьми планетолет, Белтса с ребятами и смотайтесь на грузовой терминал за внешним погрузчиком. Радист и штурман остаются на борту. Кейт, у тебя полномочия капитана на время нашего отсутствия. Техперсонал в курсе. Оборудование для МНК-17, случайно залетевшего в межзвездную даль, на ТЗС, разумеется, не завезли. Но различных транспортников вокруг толкалось великое множество, и торговля запчастями шла бойкая. Как только Кейт установил связь, Белтс, Виктор, Рэд и двое техников устроили небольшое совещание и подобрали в каталоге внешний погрузчик, совместимый с уцелевшей поворотной платформой «Моники». Рэд согласился, что это лучше, чем ничего, но привезти и установить сменный погрузчик за то время, в которое он собирался сгонять за девчонкой, команда не успевала. – Капитан, давай я с тобой смотаюсь, – предложил Серж. – Пусть бортинж своим делом занимается.