Завтра будет завтра; я уже знаю, что никакая правда не изменит моих чувств к Самсону. Возможно, он просто не понимает, как много для меня значит. Мне ни капли не страшно узнать о нем всю правду. Благодаря Самсону я пришла к мысли, что есть большая разница между лжецом и человеком, который лжет, чтобы защитить кого-то от правды. Самсон – не лжец. Я убеждена, что он не врет, а просто заботится обо мне. В эти мгновения он абсолютно честен со мной. Я чувствую, что меня не просто ценят, а обожают. Боготворят. Вожделеют. И, может быть, любят. 23 – Прости, прости меня! Слова Самсона тяжело ворочаются в голове. Я еще не открыла глаза, но понимаю, что никогда в жизни не слышала в человеческом голосе такого раскаяния. Может, это сон? Кошмар? Тянусь к его подушке и открываю глаза: никого. Я уснула, обвив его руками и ногами, но теперь рядом пусто. Перекатившись на другой бок и посмотрев на дверь спальни, я наконец вижу Самсона: полицейский выводит его из комнаты, сковав ему руки наручниками. Я моментально вскакиваю. – Самсон?! Только тут замечаю по другую сторону кровати второго полицейского. Женщину. Она держит одну ладонь на бедре – вернее, на пистолете. Я прикрываюсь простыней. Увидев в моих глазах страх, она поднимает руку. – Можете одеться. Только без резких движений. Сердце бешено колотится в груди. Что же здесь стряслось? Сотрудница полиции подбирает с пола мою футболку и бросает мне. Трясущимися руками я затаскиваю ее под простыню и пытаюсь надеть. – Что происходит? – Пройдемте вниз, пожалуйста, – говорит она. Господи, да что случилось?! Как наша ночь любви могла закончиться арестом Самсона? Должно быть, произошла ошибка. Или это чей-то жестокий розыгрыш. Не может быть, что все по-настоящему. – Мы ничего плохого не делали. Выбираюсь из кровати и начинаю искать глазами шорты. Даже не помню, где они, и времени на поиски нет, у меня же сейчас заберут Самсона! Кидаюсь к двери, но меня останавливают: – Стойте! Я оборачиваюсь. – Вам нужно одеться. Внизу люди. Люди?! В дом проникли воры? Полиция приняла Самсона за преступника? Или кто-то узнал, что он сделал с останками Рейка? Неужели дело в этом? У меня начинается паника. Я ведь тоже там была. Все видела и не сообщила в полицию, значит, я виновна не меньше Самсона. Пока я натягиваю шорты, сотрудница полиции выходит из комнаты. Потом пропускает меня вперед и идет следом за мной по лестнице. Внизу, в гостиной Самсона, стоят еще двое полицейских. – Что происходит? – шепчу я самой себе, выглядывая на улицу. Небо еще даже не посветлело, значит, сейчас глубокая ночь. Мы с Самсоном уснули вскоре после полуночи. Часы на стене показывают два тридцать утра. – Садитесь, – говорит полицейский. – Меня арестуют? – Нет. Вам просто нужно ответить на ряд вопросов. Мне становится по-настоящему страшно. Я не знаю, куда увезли Самсона. – Позовите моего отца, пожалуйста. Он живет в соседнем доме. Можете сообщить ему о случившемся? Она кивает одному из полицейских, и тот выходит из дома. – Где Самсон? – Он представился этим именем? – Она достает из кармана блокнот и начинает записывать. – Да. Шон Самсон. Это его дом, и вы зачем-то вытащили его из постели посреди ночи. Открывается дверь, и входит полицейский, а за ним – мужчина с ребенком на руках. И женщина. Наверное, его жена, потому что она сразу к нему прижимается. Почему здесь столько людей?! Лицо у женщины знакомое… Не могу вспомнить, где ее видела. Похоже, она плакала. Мужчина подозрительно косится на меня и передает ей ребенка. – Давно вы здесь живете? – спрашивает сотрудница полиции. Мотаю головой. – Я живу в соседнем доме. – Как вы познакомились с молодым человеком? От страха у меня плывет перед глазами. Скорей бы уже пришел папа! Ох, не нравятся мне эти вопросы. Надо понять, где Самсон. Мне нужен адвокат? А Самсону?! – Как вы проникли в дом? Этот вопрос задает мужчина, державший на руках ребенка. – Проникли?.. – Да, в наш дом. Их дом? Я перевожу взгляд на его жену, потом на ребенка. И тут же – на фотографию у входа. Так это она! А мальчик со снимка сидит у нее на руках. – Значит, дом принадлежит вам? – обращаюсь я к мужчине. – Да. – Вы хозяева? – Да. – А Самсон – ваш сын? Мужчина качает головой. – Мы его не знаем. Я вновь смотрю на фото, где якобы запечатлена мать Самсона – и он сам в детстве. Неужели и про это соврал? В дом вдруг залетает мой отец. – Бейя? Он бросается ко мне, но его останавливает полицейский: кладет руку ему на плечо и встает между нами.