Высовываю голову из палатки. Утро свежее, но не раннее. Девушки обнюхивают со всех сторон ногу жабоглота. Тамарр свежа и бодра, а у Лапочки мордочка заплаканная. Подхожу, нежно кусаю ее за ушко и тоже нюхаю. Что сказать?.. В многодневных марш-бросках мы и не такое ели. Но на отдыхе… — Я на охоту, — Тамарр оглядывается в поисках копья. — Я с тобой. На байке полетим. Оставь копье, с ним на байке не удобно. Тамарр вскакивает на байк позади меня, крепко обхватывает обеими руками и прижимается к спине. Возбуждает, однако! Поднимаю байк. — Бери правее. Там должно быть стадо тактарров. Тактарров очки не переводят. Неважно, скоро увижу. Беру правее и выше. Горизонт стремительно уходит вдаль. Тактарров на положенном месте нет. Я поднимаю байк еще выше. — Не обижаешься, что назначил тебя второй женой? — Это не надолго, хозяин. Я старше и опытнее. Пройдет немного времени, и все образуется. Лапочка сама признает меня старшей. Скажи, мне чудится, или стало холоднее? — Мы высоко поднялись. Чем выше поднимаешься, тем холоднее воздух. Ты горы видела? — Да. — Белые шапки на них видела? — Да, только издали. Это снег? — Умница! Это снег и лед. Горы высокие, на них всегда холодно. — А мы не замерзнем? — Мы не будем так высоко подниматься. Там не только холодно, там еще воздуха мало. Можно с непривычки потерять сознание. А ты не привязана. Кувырнешься с байка вниз головой, мне обидно будет! — Так вот зачем ты Лапочку привязывал! Я подумала, чтоб не убежала. А наговорил всякого — это чтоб не обижалась. — Не только для этого. Некоторые высоты боятся. До такой степени боятся, что голову от страха теряют и могут с байка свалиться. Ну, я и проверял в первом полете, не боитесь ли вы высоты. — Я с детства мечтала птицей стать… Послушай, а если с байка свалиться — это верная смерть? — Об землю — да. Об воду — от тебя зависит. Если правильно будешь себя вести — можешь уцелеть. Лучше всего падать на глубокий рыхлый снег. Только кто тебя потом откапывать будет? — Правильно себя вести — это как? — Это руки в стороны, ноги в стороны, чтоб сильней об воздух тормозиться. А в последний момент повернуться ногами вниз — и столбиком! — Значит, об землю — сразу насмерть… — Угу. Всмятку! Мешок с костями… — А ты поймать не сможешь? — Может, и смогу, если высоты хватит. Никогда не пробовал. Наверно, никто никогда не пробовал. Для тех, кто прыгает, гравикосы и парашюты есть. — Покажешь? — Тамарр, где я тебе парашют возьму? Нету здесь парашютов! Ни одного! Горы есть, жабоглоты есть, парашютов нету. — Жалко. А чтоб поймать сколько высоты нужно? — Ну-у… Километра два, наверно… Если плашмя падать, скорость будет метров тридцать в секунду. То есть, километр за полминуты. Два километра — как раз минута. Если повезет, можно успеть догнать, поймать и затормосить. — А два километра — это много? Можешь нас туда поднять? — Там будет холодно! Градусов восемь. — Потерпим! Послушно набираю высоту. Добавляю двести метров на высоту суши над уровнем моря. Ошибся, тут не восемь, тут шесть градусов по Цельсию. То есть, колотун страшный! — Смотри, тактарры! — Тамарр указывает куда-то вниз. Пока рассматриваю стадо, Тамарр ерзает на заднем сиденье. — Готов меня ловить? Лови! Я птица!!! — и мягко стекает с сиденья… Байк так же мягко подкидывает задом и выравнивается. Секунды две ничего не понимаю. — Дурра!!! — бросаю байк вниз по крутой спирали. Тамарр летит очень правильно, раскинув в стороны полусогнутые руки и ноги. Только качает ее сильно. Подлетаю под нее, чтоб поймать на заднее сиденье. Но байк резко уходит вперед. — Я птица! Я лечу-у-у!!! — кричит эта ненормальная. Захожу на второй заход, но байк опять уворачивается от ее тушки. Да что же это?! Третий заход — снова мимо! Теперь я точно знаю, дело не во мне, а в байке. Какого хрена??? Высота стремительно уменьшается. — Автопилот! — кричу в голос и захожу сбоку. В последний момент щелкаю тумблером, отключаю автопилот. Тамарр плюхается животом на заднее сиденье поперек байка и вцепляется в мою лодыжку обеими руками. С когтями! Больно, блин!!! От внезапного веса на заднем сиденье байк задирает нос, Выравниваю полет, щелкаю тумблером автопилота. Красный огонек сменяется зеленым, и тут же наваливается перегрузка. Небольшая, два с половиной-три же. Больше гравитаторы байка дать не могут. Зависаем на высоте метров двести. Это хорошо! Ни один из параметров не вылез в красную зону. Байк Стасу не наябедничает. Пока захожу на посадку, Тамарр устраивается на заднем сиденье и прижимается к моей спине. — Ты видел, я летала! Как птица!!! Это так здорово, я в небе! Сажаю байк на землю, слезаю, тру лицо ладонями. Пальцы дрожат, всего колотит. Будем считать — от холода. Ставлю ногу на сиденье байка. По шерстке уже прокладывают дорожки капли крови. — Это тоже здорово? — Ты поранился? Когда успел? — невинно хлопает глазами Тамарр. — Да! Когда же я успел пораниться твоими когтями? — Ой, прости засранку. Давай, залижу. — Не подлизывайся. Самоубийца недоделанная. Ты знаешь, почему я тебя только с четвертой попытки поймал? Потому что байк приучен уворачиваться от птиц! — Зачем? — Затем, чтоб птица тебе голову не снесла! Если он не увернется, эта птица тебя или насмерть убьет, или из седла вышибет. Байк же быстрее самой быстрой птицы летает! — А эта штука перед тобой? — От ветра! Тяжелая птица ее собьет нафиг! — Понятно… — Ничего тебе не понятно! Байк тебя за птицу принял. И уворачивался! Хорошо, успел запретить ему дергаться. Ты не хлопай глазами. На следующий заход у нас высоты уже не было. Ты была на полвздоха от смерти. Разбились бы нафиг оба! — Это я кричала, что я птица… Ой, глупая… Хозя-яин, я больше не буду… Хочешь, выпори меня еще раз. Дошло до бестолковой. Ушки поджала, хвост между ног прошел, к брюху прилип. В землю смотрит. Отворачиваюсь, сажусь на землю, смотрю, что там у меня с ногой. Ну да, все восемь когтей следы оставили. Ранки неглубокие, но ноют. Ерунда, но неприятно. — На первый раз обойдешься без порки. Сам виноват, что такую дурру на байк усадил. Но в следующий раз ловить не буду. Летай как умеешь. — Ну не сердись. Я с детства мечтала о небе. За такой полет жизнь отдать не жалко. Медленно успокаиваюсь. Тамарр гладит меня по головке как маленького. — Больше так не буду, честно говорю. Сглупила, с кем не бывает? — Тебе хоть страшно было? — Чуть-чуть в самом начале. А когда ты в двух шагах подо мной пролетел — весело стало. Ты рядом, бояться нечего… — Весело ей… — бурчу я. — Садись, полетели за твоими тактаррами. Не вздумай рассказывать Лапочке, как без байка летала. Тактарры оказались лопами. Это Линда их так назвала. Где-то на Земле есть похожие животные, их зовут антилопами. У них рога смотрят назад. А у наших — вперед. Вот Линда и назвала наших лопами. Смешно звучит — лопы и антилопы. Пытаюсь отбить от стада самца. Не удалось. Зато самку напугал! Гонюсь за ней, бросаю машину то вправо, то влево, чтоб не смогла повернуть назад, к стаду. — Догони, я ее схвачу! — кричит Тамарр. Догнал… А эта, на голову обиженная, выпустив когти, прыгает лопе на спину! От толчка корма байка резко уходит вниз, чиркает по земле и так же резко идет вверх. Я перелетаю через ветровое стекло, кручу сальто и приземляюсь на четыре конечности! Как говорит Линда, кошка всегда падает на ноги. А бойцовые коты чем хуже? Так и скачу на всех четырех за лопой! В несколько прыжков догоняю, плечом со всей дури толкаю ее вбок и на секунду хватаю за переднее копыто. В следующий миг катимся кувырком по песку. Вскакиваю первым, выхватываю нож и бью лопу в живот. По самую рукоятку! Метил в сердце, но промахнулся немного, когда копытом прилетело. Поскорее отскакиваю. Подходит, потирая ушибы, Тамарр. — Зачем же ты ей кишки выпустил? Убить надо было. Мучается же! Отбирает у меня нож, подходит к лопе. Лопа режет воздух ногами словно ножницами. Но Тамарр до этого дела нет. Ловко уворачивается и вгоняет клинок куда-то под ухо.