— Да, Рыжий. Мы охотились на жабоглотов. — Не охотились, а просто смотрели. Сверху смотрели. Четверть часа полета — и впереди появляется широкая река. Снижаюсь до десяти метров, чтоб Чупрри смогла опознать берега, и прибавляю скорость. Пока летим, Чупрри рассказывает, как попала к отцу Тамарр. Она стала пленницей незадолго до начала новой жизни. Тамарр уже рассказывала мне, что пленницы-девственницы — это что-то вроде местной валюты. Стоят очень дорого и используются в расчетах между кланами. Пока не осядут у кого-то из воинов в качестве жены. Поэтому кланы воруют друг у друга молодых девушек. Обращаются с пленницами хорошо, но воли не дают. Чупрри прошла через три клана, прежде чем осела в семье Тамарр. Девушки были одного возраста и сдружились моментально. Это здорово помогло Чупрри быстро и безболезненно войти в семью и клан. Но по дому она сильно скучала. Когда Чупрри начала узнавать берега, я опустил байк к самой поверхности. Женщины, стиравшие какие-то тряпки, решили, что мы приплыли по воде. Не стал их разубеждать. Чупрри узнали, моментально начались обнимашки. Резвому, как сыну, тоже досталось. А меня он представил как дядю. Я сразу предупредил, что заехали совсем ненадолго, по пути, так как торопимся по своим делам. Как работает бабий телеграф, слышал, но не видел. Теперь увидел. В селение мы вошли толпой, из-за которой мужчины нас не разглядели. Они, конечно, слегка насторожились. Но решили, что река опять что-то принесла. То ли лодку, то ли утопленника. В общем, первым мужчиной, которого я увидел, был отец Чупрри. И первым делом она представила ему внука. А потом уже меня. Я, конечно, отличаюсь по раскрасу от местных. Но, пока одет в доспех, это не сильно бросается в глаза. Тем более, в полутемной юрте после яркого дневного света на улице. Когда в юрту набились гости, мы уже сидели на почетных местах с мисками в руках. Нет, не мисками — пиалами. И попивали какой-то местный напиток, в котором попадались ягоды. В общем, лепота, как говорит Петрр. Чупрри и Резвый тараторили без умолку, тактические очки захлебывались и тормозили с переводом. Я старался помалкивать, хотя и сам понимал уже почти все, что говорят вокруг. Был жутко удивлен, когда узнал, что Тамарр в этом селении знают. Два года назад она здесь была и даже легко ранила двоих претендентов на руку и сердце. Поэтому новость, что проиграла поединок и стала моей младшей женой, встретили веселым, слегка злорадным смехом. Несмотря на заверения, что нас ждут вечером с новостями, и остаться на ночь никак не можем, местные решили организовать праздник. Вот с половины этого праздника мы тихонько исчезли. Тепло попрощались с родителями, братьями и сестрами Чупрри, сели на байк и, поднявшись на десяток сантиметров, медленно, со скоростью пешехода, полетели к реке. Над водой тоже поначалу летели медленно. Нам махали с берега, и мы махали в ответ. Плавно и постепенно я увеличил скорость. А когда провожающие скрылись за поворотом реки, поднял байк в небо и задал курс автопилоту. Не над рекой, со всеми ее изгибами, а по прямой. Не успели пролететь и полсотни километров, на мои очки пришел вызов из Оазиса. Сестренка скоммутировала меня с ошейником Лапочки. — Хозяин, возвращайся быстрее! Сердитый воин ищет Чупрри, Тамарр ему уши заговаривает. Но он очень сердитый! — Начинается! — вздохнул я. Предупредил свою команду и дал полный газ. Засвистел ветер. — Лапочка, возьми горшок с водой, тряпку и поставь с обратной стороны юрты, чтоб с улицы было не видно. И держи меня в курсе. Конец связи. — Хозяин, он пошел искать Чупрри, — пришло сообщение от Лапочки через четверть часа. — Он очень сердитый! — Продержись еще три минуты, — даю инструкцию я. Кажется, три минуты мало. Но для байка это пятнадцать километров. А селение уже маячит на горизонте. На подлете к селению я сбавил высоту до минимально безопасной и посадил байк сразу за юртой. Через десять секунд Резвый уже протирает байк мокрой тряпкой. Я, подняв сиденье, выгружаю вещи из багажника, а Чупрри, прислонившись спиной к стенке юрты и скрестив руки на груди, слушает мой рассказ о том, как мы познакомились с Лапочкой. Картина, будто мы давно этим занимаемся. А через двадцать секунд нас находит отец Тамарр. — Вот ты где! Солнце заходит, а ужин где? — Я же просила Тамарр приготовить, — защищается Чупрри. — Ты забыла, как она готовит? Хочешь опять сырое горелое мясо грызть? Живо за дело! — Папа, мы по небу летали! — радостно хвастается Резвый. — Так быстро, что только ветер в ушах свистел! Над самой землей! Никто так быстро не бегает, как мы летели. Вжих! И мы уже далеко-далеко! — Иди, помоги мамке готовить, — сердится глава семьи. — Ладно, — неохотно отвечает пацан. Забираю у Резвого тряпку и протираю багажник изнутри. Полощу в горшке и протираю еще раз. В общем, изображаю занятость. — Зачем ругаешься, уважаемый? Скажи слово Лапочке, она поможет Тамарр готовить. Лапочка очень вкусно готовит, поверь мне! — говорю я, когда Резвый скрывается из вида. — Я к тебе с просьбой, сынок. Покатай меня по небу, — обращается ко мне… Ну да, тесть, если по-русски. О, звезды, вчера у меня появились сразу две тещи! Ночью меня будит мама. На этот раз, к счастью, не электрошоком, а сигналом побудки в наушниках. — Отличная работа, сын, просто отличная! Мы с отцом, Стасом и Мухтаром обсудили на планерке. Постарайся закрепиться в селении у реки. Летай туда почаще, и вози с собой побольше народа. Селение у реки намного лучше подходит для плацдарма, чем селение в прерии у скромного ручья. Река — это естественный торговый путь. На ее берегах множество селений… — Все понял, мам. Как дела на Архипелаге? — Тоже все хорошо. Переговоры идут отлично. Что касается Лапарр, Торр Асерр сначала заперся, долго ругался, но простил Лапарр и выписал ей вольную. Теперь ты женат на свободной девушке, сын. И торр Асерр хочет тебя увидеть. Слетаешь к нему с девочкой, когда вернешься. — Хорошо, мам. Разбудить Лапочку? — Пусть спит. Утром сам ее обрадуешь. Ну, спи сынок. И не ввязывайся в авантюры. Ты контактер, а не искатель приключений. Конец связи. И отключилась. Вот такая у меня мама. С утра работаю над укреплением дружеских связей. В смысле, помогаю заготавливать дрова. Если байком тащить волокушу, можно транспортировать очень тяжелый груз. И быстро! Только пыли много… Узнаю, что следующим летом селение переезжает на новое место. Здесь и дров поблизости не осталось, и за добычей далеко ходить. После завтрака ко мне подходят несколько женщин и спрашивают, кому я отдал вчера телочку? Их было много, и они не поняли. Тамарр телочка не нужна, она скоро со мной улетает, тогда кому? Выясняю, кто ее вчера кормил? Оказывается, первый раз кормила одна женщина, а потом телочка пристроилась к телятам домашней кипы другой женщины. Кипа — это животное вроде земной ламы. Ну, где еда, там пусть и живет. Перед обедом интересуюсь у Чупрри, не хочет ли она еще раз слетать к предкам? Конечно, хочет! Подзываю своих женщин, и устраиваем маленький заговор. В этот раз со мной полетят Чупрри и Лапочка. За обедом Чупрри спрашивает мужа, не отпустит ли он ее со мной слетать к предкам. — Ой! и меня возьмите! — тут же подает голос Лапочка. Дальше идет хорошо отрепетированный разговор, из которого выясняется, что и Тамарр, и я уже бывали в разное время в этом селении, и у нас там множество знакомых. Мы сыпем именами, ищем общих знакомых и намечаем, когда полетим туда проведать друзей. — Муж, скажи им, чтоб меня тоже взяли! — обижается на нас Чупрри. — И меня возьмите! — влезает в разговор Резвый. — Я хочу с дедом познакомиться! Глава семейства попадает в неудобное положение. Но я прихожу ему на помощь и напоминаю, что байк может взять только двух пассажиров. И в первый рейс полетят Лапочка и Чупрри. А вернемся мы к ужину. Думал, опять встанет вопрос, кто будет готовить ужин. Но, оказывается, сегодня очередь старшей жены. Вторую неделю работаю воздушным извозчиком. Сначала возил гостей из нашего селения, на часок. Теперь вожу в обе стороны. И гости остаются на ночевку. Все друг с другом перезнакомились. Вождь пересмотрел планы на будущее, следующее переселение будет не вдоль границы леса, вверх по ручью, а к реке. Чтоб плавать на лодках по реке друг к другу. Место уже выбрано — мы с вождем слетали и осмотрели его. Не мог понять подоплеку, пока вождь сам не объяснил. В клане подрастает молодежь. Пленницы-девственницы стоят очень дорого. Клану нечем платить. В клане, откуда пришла Чупрри, та же проблема. Если перезнакомить молодежь… Ну, вы поняли. Жизнь бьет ключом, но что-то пошло не так… Начался отпуск просто великолепно. Перелет через океан, охота с ножом на горную бурргуну, охота на жабоглота… В какой момент я допустил ошибку? Когда спас Лапочку от загонщиков? Или когда встретил Тамарр? Нет, родители и аналитики Стаса мной довольны. Сестренка говорила, аналитики просто от восторга писают. И планы на меня строят… И здесь оба клана мной очень довольны… Только я уже не чувствую себя в отпуске. Вот в чем дело! Я с утра и до вечера работаю на КомКон. Пусть на пользу родной планеты. Но я же на Дикий материк отдохнуть летел. Намечали, что погостим здесь, в селении дня три-четыре и полетим смотреть слонопотамов. — Устал? — спрашивает Тамарр и присаживается рядом. — Нет. Не то, чтобы устал. Что-то пошло не так. — Знакомо. У меня всю жизнь что-то не так, — отзывается Тамарр. Сидим, молчим, любуемся закатом. Красивые здесь закаты. Как в нашем гимне — «багровым заревом пылает небосвод». — Тамарр, как тебе удалось так быстро подружилась с Лапочкой? Вы такие разные. — Тут все просто. Мы нужны друг другу. Лапочке нужна защита. Она никогда не жила вне дома. И тебя боялась. Та же история, что и с Чупрри. Тогда Чупрри тоже попала одна в незнакомое место, где все чужие, и не на кого опереться. — Ты сказала, вы были нужны друг другу. А тебе что нужно от нее? Тамарр фыркнула. Помолчала и еще раз фыркнула. — Э-эх. Все равно ведь узнаешь. Смеяться не будешь? — Не буду. — Я готовить не умею. Не умею и не люблю. А вам, мужчинам, только и надо от женщины — кормежка да постель. — Ну зачем ты так? А поговорить?.. — Много ты со мной в первую ночь говорил? Набросился как ууррк. Я даже муркнуть не успела. — Это сложный вопрос, кто на кого набросился, — ворчу я. — Послушай! Как же ты с первым мужем жила? — Так и жила… Он любил готовить и сытно поесть. Научил меня охотиться… Не вздумай смеяться, душа в душу жили. Тамарр поднимает лицо к звездам и часто-часто моргает. Я тоже смотрю на звезды. Нехорошо получилось довел девушку до слез… Отвлечь чем-то надо. — Видишь ту красноватую звездочку? Хочешь на ней побывать? — Смеешься, да? — получаю легкий подзатыльник. — Ты же папе говорил, что звезды — это небесные костры вроде солнца! Хочешь, чтоб моя шерстка обгорела и стала черная как у Лапарр? На черненьких запал? — Погоди, охотница, не дерись! Восемь тысяч огоньков на небе — это звезды. Но среди них затесалось одиннадцать планет. Планеты — это миры вроде нашего Ррафета. Такие же, как наш? Там прратты живут?