— И в чем же ее обвинили? – поинтересовался Ролан. — Я обвинил ее в том, что девушка – самозванка. И что она приворожила меня, чтобы выйти за меня замуж и стать герцогиней Гренада, — он отвернулся, — я знаю, что поступил низко, и я знаю, что это глупо. Но я был слишком взбешен. Я думал, что попугаю ее и заберу назад обвинения… Но они не отпускают ее теперь, — лицо его исказилось, как от боли, — Моего влияния недостаточно… ведь считается, что она приворожила меня и поэтому я стремлюсь вернуть ее назад. Отец Хосе смеялся мне в лицо, когда я пришел в монастырь. Думаю, что теперь ей никто уже не поможет. Ролан не знал, что ему делать, плакать или смеяться. Он выбрал последнее, и рассмеялся, глядя на мечущегося перед ним герцога, который то сжимал руками голову, то бросался к кувшину с вином. — Я не понимаю, что мне теперь делать! — говорил герцог, меря шагами комнату, — Я должен понять, что делать дальше. Я умолял, угрожал и предлагал сделать самое щедрое пожертвование за последние пятьсот лет! Я написал французскому послу, чтобы он подтвердил личность Дианы. Но французишка ответил мне, что он не знает, жив ли герцог де Бурбон дАжени, и есть ли у него дочь. И что он не готов в этом деле идти против совести. И что я теперь должен делать? Что? — Вы? – лицо Ролана прорезала резкая саркастическая улыбка, — боюсь, что вы уже сделали все, что могли. И надеюсь, что больше вы не будете вмешиваться. Езжайте в Мадрид и развлекайтесь. Диана – моя подопечная. И дальше ею займусь уже я. Повисло молчание. Герцог стоял, опустив голову на грудь и скрестив руки. — Нет, — резко сказал он, — это и мое дело тоже. Я сам отдал ее в руки этих… псов. Мне и разбираться с тем, что я наделал по глупости. — Вы достаточно сделали, — твердо сказал Ролан, — не мешайте мне больше. Герцог смотрел на него из под лобья. — Я не могу отказаться от нее, — сказал он, — если вы не понимаете. Я найду способ забрать ее из монастыря, даже если это будет стоить мне всего состояния. Но я заберу ее для себя. Вам же лучше отправиться во Францию и отвезти Его Преосвященству мое покорное предложение руки и сердца его подопечной. Как только Диана окажется на свободе, она станет герцогиней Гренада. Это ничем не хуже, чем стать герцогиней де Вермандуа. А возможно, и лучше. — И как же вы собираетесь уговорить ее? Вы столько времени провели с ней, и она предпочла монастырь св. Доминика вашему титулу. Глаза герцога вспыхнули: — На этот раз у нее будет выбор между мной и отцом Хосе. Ролан снова засмеялся: — И вы уверены, что она выберет вас? — А вы? — Сомневаюсь. Герцог снова зашагал по комнате: — Это не женщина, это дьяволица! Я не могу отказаться от нее! Она выйдет за меня замуж, даже если… Ролан внезапно принял решение: — Если вы будете живы, сеньор. Тот резко остановился: — Что вы имеете ввиду, черт побери? Ролан положил руку на эфес шпаги: — Либо вы отказываетесь от своих планов на Диану де Ла Бланка, либо… — он пожал плечами, — я буду вынужден скрестить с вами шпагу. А мне совсем не хочется вас убивать. Хотя Диана предупреждала вас… Герцог смотрел ему прямо в глаза: — Вот как, граф де Сен-Клер? Неужто и вы тоже хотите ее для себя? Вы ей не ровня! Ролан снова пожал плечами: — Возможно. Но обо мне речи нет. Я имею строгие инструкции. Диана должна быть в Париже. И она не должна быть замужем. Особенно за тем, кого она не выбрала сама. — Вы уверены, что она мечтает выйти за герцога Вермандуа? Ему точно больше сорока лет, он сед и стар. — Диана дала свое согласие. Добровольно. Перед ней никто не ставил выбора между пытками и браком с ним. — Вы собираетесь переубедить ее? Чтобы она выбрала вас? – напряженно спросил герцог. Рука его сжала рукоятку шпаги. Ролан покачал головой: — Нет.