Так вам и надо, подумала Римма Степановна, нажимая кнопку на ручке. Замок захлопнулся. Пока шли телефонные разговоры, бабка приползла к входной двери и принялась что есть силы кричать и звать на помощь. Из соседних дверей начали выглядывать жильцы. Так и не поняв, в чём тут дело, они всё-таки вызвали милицию. Когда прибыл наряд, давать показания было уже некому. Римма Степановна вместе со стулом лежала на полу. Она была без сознания. Из соседней комнаты слышались крики и стук в дверь. Вновь прибывшие милиционеры ничего не могли разобрать, кроме одной фразы: «Мы из милиции, она нас заперла». Поглядев на полуживую старушку, которую они только что освободили от стула и наручников, стражи порядка сильно засомневались в этом. Они решили, что там бандиты, и вызвали группу захвата. Вскоре прибыла вызванная соседями «Скорая помощь». Римма Степановна была госпитализирована с сердечным приступом. На милиционеров, проводивших обыск, надели наручники и повезли в ближайший пункт правопорядка. Разбирались в этой запутанной истории долго. Но в конце концов разобрались, и захваченных милиционеров отпустили. Правда, с выговором в личном деле. Глава 29 Следователь Осипов с участковым Овсянко, не поднимая шума, шли по слабоосвещённой дороге пешком. Они не очень надеялись застать Мезенских дома, но уезжать, не доведя дело до конца, тоже не хотелось. Надо всё проверить, а потом уже действовать дальше. — Мы теперь знаем, куда она уехала, если эта Юля не вводит нас в заблуждение. Да вряд ли, она ведь не нам звонила, а своей родне, — рассуждал вслух следователь, — но мы это проверим. Все факты сопоставим, и Олега с Юлей найдём. — Конечно, найдём, — подтвердил Овсянко, — он же должен за своими иконами приехать. Откуда ему знать, что их изъяли. — Вот это как раз он может знать, — возразил Осипов, — Мезенская вполне могла его просветить. А нам надо ещё раз допросить Рысьева и уточнить, как выглядел человек, которому он передал иконы. Я думаю, это был Олег с приклеенными усами и, возможно, в парике. Да и Хозяин, который руководил всей операцией, это тоже он. Подходя к дому, оба ощутили какой-то неведомый страх. У центрального входа горел фонарь, и это, как ни странно, придавало фасаду ещё более таинственный вид. Свет в окнах дома не горел, а забора и ворот у особняка Мезенской пока не было. Путь свободен, решил Осипов. Мезенские не вернулись, да и не могли вернуться за такой короткий срок. И это — при благоприятном прогнозе. А при неблагоприятном их и след простыл. — Здесь никого нет, — сказал участковый, — надо возвращаться. Осипов приложил палец к губам. Теперь они должны соблюдать абсолютную тишину. Овсянко удивился. Зачем лезть на рожон? Нагаткин любил погулять здесь — и какой результат? А вдруг тут засада? Если Осипову жить надоело, то у него в этой жизни ещё важные дела есть. Например, в казино отыграться. — Сдаётся мне, что мы тут во время обыска ещё не всё нашли, — шептал следователь, — порыщем, пока никого нет. — Давайте вернёмся назад, — умоляюще попросил участковый, — здесь опасно. Осипов возмутился, пока не вслух. Выяснять отношения и воспитывать молодого коллегу сейчас не время. Надо же, опасность почуял. А когда в милицию на службу устраивался, он разве не знал, что эта работа опасна по определению? Поэтому милиционерам оружие дают. — Ничего опасного, — тихо сказал он, — пошли. Они постояли под окнами, прислушались. Никакого подозрительного шума не было, только ветер завывал в лесу. Их глаза к темноте уже привыкли, но всё равно чёрный ход пришлось искать на ощупь. Дверь была также прикрыта без замка. Открыв её, мужчины увидели, что откуда-то сверху на лестницу падает слабый свет. Они невольно потёрли глаза. — Здесь кто-то есть, — шепнул участковый, — наверно, Олег. Он знал, что Мезенские в Москве. — Тихо! Если это он, возьмём тёпленьким. Оружие при тебе? Держи наготове. Но может оказаться, что Марина Станиславовна ночник выключить забыла, она же уезжала в спешке. Поднимаясь вверх, они поняли, что свет горел в прихожей. На той самой банкетке, где были найдены иконы, сидел человек и изучал какую-то карту, поднеся её близко к глазам. Поскольку он сидел спиной к лестнице, лица его не было видно, зато было уже ясно, что это не Олег. Осипов, приглядываясь, снова приложил палец к губам. Надо же! Преступнику даже маскировка окон не понадобилась — закрыл двери, ведущие в комнаты, и всё. Потом бы выключил ночник и спать улёгся где-нибудь в спальне хозяйки. Изобретательный субъект, вот только про чёрный ход забыл, не ждал опасности с этой стороны. — Будь готов, сейчас будем брать, — тихо сказал следователь, подумав о том, что не царское дело преступников ловить, на это есть оперуполномоченные. Но так сложились обстоятельства — вечно ему, Осипову, приходится соваться не в свои дела. — Вставайте, Тимофей, вы арестованы, Вы обвиняетесь в убийстве участкового Нагаткина и в нападении на работников милиции в районной больнице. Человек вздрогнул, но встал не сразу. Видимо, он соображал, что делать дальше. Сообразив, Тимофей медленно начал изображать, что сдаётся властям. Подняв руки вверх, он, наконец, выпрямился в полный рост. После этого он повернулся к побеспокоившим его мужчинам. Лицо преступника добродушно улыбалось. — Ошибаетесь, мужики. Никого я не убивал, ни на кого не нападал. Я человек маленький. — Это он! Он хотел убить меня в больнице! Ты, гад, мне ответишь, — крикнул Овсянко. — Это вы мне ответите за враньё! Тимофей резко рванул с места, сбив с ног обоих мужчин, и побежал вниз по лестнице. — Нет, от нас не уйдёшь, — Овсянко опомнился первым и побежал за ним. Осипов, сильно ударившись головой о перила, поднялся с трудом. Выйдя на улицу, он уже не увидел никого. Стояла кромешная тьма, и также протяжно завывал ветер. Вдруг он услышал выстрелы. Один, потом другой. Всё, решил следователь, пристрелил убийца милиционера. А из него со временем мог выйти неплохой участковый. Осипов, забыв про боль в голове, быстро пошёл туда, где стреляли. Потом опомнился, позвонил Деревянкину. — Поднимай охрану, надо брать Тимофея. Он только что ушел из дома Мезенской через дыру в заборе, у проходной не появится. Деревянкин сразу понял, что преступник будет пробираться к шоссе. Вскоре вооружённая охрана направилась ему навстречу. Несмотря на протесты женщин, Деревянкин с Поляковым тоже увязались с ними. А вдруг понадобится их помощь? Овсянко был жив, но ранен в бедро. Истекая кровью, он успел выстрелить вслед Тимофею, убегающему со всех ног, и попал как раз в ногу. Поэтому далеко преступник не ушёл. Он медленно ковылял в нужном направлении, наспех перевязав рану носовым платком. — Ты сможешь сам идти? — спросил Осипов у раненого милиционера. — Наверно, нет. — Тогда зажми рану и жди подмогу. Тимофею уже готовят пышную встречу. А ты — молодец. Тимофей, увидев группу людей, идущих его встречать не только с фонарями, но и с оружием, понял, что проиграл. А женщины, оставшиеся в доме, не находили себе места от тревоги. Наташа плакала, прижимая к себе проснувшегося Алёшеньку, за которым теперь некому было присмотреть в её отсутствии. Тимофей, которому она так верила и даже доверяла своего ребёнка, оказался преступником, убийцей. Значит, он мог убить кого угодно, даже её с ребёнком или Володю, чтобы занять потом его место. Нельзя брать в дом кого попало. Татьяна волновалась за мужа и племянника — от бандита всего жди. И хотя выстрелов в доме не было слышно, она чувствовала, что они были. Появление бомжа Тимофея в коттедже Владимира её в своё время очень удивило, но ведь у людей его круга всегда есть причуды. Да и в народе говорят: если у человека есть всё, ему не хватает только грязи. И только Витушкина чувствовала себя героиней детективного романа. Это надо же! Как в произведениях Агаты Кристи, они сидят в замкнутом пространстве, покинуть которое нельзя. Убийца где-то рядом, и они все под подозрением. А что, если не Тимофей, а Наташка милиционера убила? Он захотел с ней переспать, а она ему раз — и ножом в бок. Не зря же она тут историю про роковую любовь сочинила. Куда и зачем ушли мужчины, её тоже не очень интересовало. Даже если Танька вдовой останется, то ей, Ирине, какое от этого горе? Чаще видеться будут, время вместе проводить, на кладбище ходить, плакать. — Таня, опять телефон звонит. Зачем же он его тут оставил? — спросила Ирина. — Забыл второпях. Сергей только что с мамой разговаривал. Телефон так и остался лежать на столе. — Опять мама звонит? Вот зануда! Ты не хочешь с ней поговорить? — Да нет, он ей уже всё сказал, а она любит сорок раз переспрашивать. Она-то там в безопасности, не под пулями. Не рассказывать же ей, куда он пошёл. Татьяна пыталась представить, где сейчас Сергей с Владимиром, что делают. Тимофей вполне может напоследок Владимиру насолить, если подумает, что тот его сдал милиции. Но к Сергею у него не должно быть претензий. На самом деле в это время муж и племянник Татьяны вели под руки раненого Овсянко, которого буквально тащили на себе. Машина «Скорой помощи» не могла подъехать к месту, где он лежал, мешали деревья и снег. Проигравший бой Тимофей остановился. Как в доме, он опять выпрямился во весь рост и поднял руки вверх. Осипов испугался: сейчас он плюнет на всех и убежит в лес. — Берите его скорее! — закричал он и бросился к бомжу, чтобы лично задержать его. В это время раздался выстрел — последний на сегодняшний день. Подоспевшие охранники намеревались спасать Осипова и хватать Тимофея. Но увидели последнего лежащим на снегу. Рядом с ним расползлось кровавое пятно. — Он застрелился, — констатировал Осипов, — подложил нам всё-таки свинью напоследок. Все концы в воду. Он наклонился, осматривая труп. На ботинках явно просматривались следы засохшей крови. Значит, собачку убил всё-таки он. Или она начала ему мешать, или он сознательно направил следствие по ложному следу. Уехал, мол, ищите ветра в поле. А я, такой умный, уйду другой дорогой. Как это было на самом деле, теперь никто не узнает. Но дело по убийству Нагаткина можно оформлять и класть в архив. Суда из-за смерти обвиняемого не будет. Придётся придерживаться версии Натальи Николаевны — убил, защищая честь женщины. Только зачем же он труп-то ей прямо под нос подложил? Не мог в другом месте убить? Или он специально добивался, чтобы её подозревали в убийстве? Она, говорят, его за человека не считала, только за прислугу, вот он ей и отомстил. Где же теперь искать Олега? Придётся начать с Татьяны Михайловны и её племянницы. Не захотят его выдать — установить слежку. Неплохо бы устроить Олегу с Рысьевым очную ставку. И Осипов, проводив «Скорую помощь» и организовав транспортировку трупа, пошёл в дом Деревянкина поговорить с Татьяной. Глава 30 До Нового года оставалось не более двух недель, и Юля увлеклась подготовкой к прекрасному, всеми любимому празднику. Это немного отвлекало её от тяжёлых мыслей об Олеге и, конечно, о своей судьбе. Репетируя с пятиклассниками пьесу «Тайна Снегурочки», она сама подобрала замечательных юных артистов, а на главную роль, где требовалась красивая девочка, артистку выбрали сами дети. Вместе с ними были обдуманы и нарисованы эскизы костюмов, пошить которые поручили родителям. Всё шло к тому, что Новый год ей придётся встречать без Олега. Он вёл себя странно, и слово «тайна», входящее в название пьесы, всё больше тревожило молодую учительницу Юлию Михайловну и в жизни. Она рассказала Олегу о том, что он под подозрением, а друг ничего не захотел ей объяснить, выслушав эту новость с подчёркнутым безразличием.