— Ты, дурак, все еще думаешь, что доживешь до конца своих дней на свободе? После этих слов Митько, лицо Семена Михайловича перестало сиять, мордовороты двинулись в сторону Сергея Ивановича, а я нащупал в кармане свой пистолет. — Спокойно, — остановил своих телохранителей знакомый Митько. — Ты бы молчал в тряпочку, лейтенант, а то ведь одно мое слово и ты вылетишь из ментовки, как пробка из бутылки шампанского. — Пугаешь, как дитя малое, — сказал Митько и продолжил: — Твой сарай? — Мой. — Поздравляю. — Спасибо. Что, будем сотрудничать? — Нет. Мы, уж как-нибудь без твоей помощи справимся. — Ты то может, справишься, а остальные как, — он повернулся ко мне: — А? — «Б», — машинально сказал я. Теперь мордовороты двинулись в мою сторону. — Ты себе помощников по интеллекту выбираешь, а? — засмеялся Семен Михайлович. В это время из внутренней части склада появился такой же молодой, как я опер и возбужденно протараторил: — Сергей Иванович, Сергей Иванович. — Что, Денис? — Смотрите, что я нашел, — он показал на мешок с порошком, который держал. — Что это? — Не знаю, но там этих мешков куча. Они прямо из дыры в стене вываливаются. Наркотики! Лицо нового русского стало мрачнее тучи. — Интересно, — улыбнулся Митько, посмотрел на Семена Михайловича и издевательски продолжил: — Отчего, ты, браток, известку в стене держишь? Хозяин склада зло нахмурился. Победа Митько была бы полной, если бы Денис не сказал: — Сергей Иванович, а может это не известка, а наркотик? Смеяться никто не стал — все ждали, что ответит Семен Михайлович. — Лучше забудь об этом. Не то, быть тебе участковым до конца жизни. — Я то, может, забуду. А остальные? — он с улыбкой посмотрел на меня. — А? Я улыбнулся; хозяин склада пробормотал что-то неприличное и вместе с телохранителями скрылся в двери. — Не уйдет, а, Серега? — спросил Крылов, вытирая перчатки о тряпку. — Куда он денется? Митько встал и потянулся. — Надо позвонить в наркоотдел, пусть дальше сами разбираются. Пошли, Белов. Я несколько удивился, что Митько позвал меня, но спросить об этом решился только на улице. — Хочу прочитать тебе небольшую лекцию, — ответил Сергей Иванович. — Об этикете при разговоре со старшими? — Нет. Хочу познакомить тебя с нашим криминальным миром. Человека, которого ты видел, зовут Царев Семен Михайлович, он правая рука авторитета Барона, который правит этим городом. Стыдно сказать, но до этого дня я думал, что городом правит только мэр и его подчиненные. — Вы с ним знакомы. — Да мы виделись часто… раньше. И тут до меня дошло, почему Царев так смеялся: именно его или его сына, Митько так долго не хотел отпускать и поплатился за это. — Он… — начал я, но осекся. Митько помолчал, потом быстро, но отчетливо проговорил: — Да, да! Это из-за него я до конца своих дней буду лейтенантом, и через пару лет буду обращаться к тебе на «вы». Я раньше думал, что его это не заботит, но сейчас понял, что ему больно видеть, как его догоняют и обгоняют менее опытные опера. Я замолчал и до дома не сказал ни слова. * * * Отдохнуть мне сегодня, так и не удалось. Когда я начал обучать Сержанта команде «апорт», зазвучал дверной звонок. Это снова был Митько. — Извини, Володя, мне опять твоя помощь. У нас убийство на проспекте Октября, а ехать некому. Я нарочито громко вздохнул и пошел одеваться. Странно все это. Неужто он один бы не справился? Я, конечно, незаменимый работник, но не на столько же… Митько был на машине: красном жигуленке пятой модели. Устроившись на переднем кресле, я скрестил руки, и спросил: — Сергей Иванович, вы что-нибудь узнали тогда, в Кулинске? Митько промолчал, как будто я и не задавал никакого вопроса. Он вел машину, напряженно вцепившись в руль двумя руками. Смотрел он только на дорогу, и за всю дорогу не проронил ни слова. Может, он недавно права получил? Или боится врезаться? Во всяком случае в машине он не был, как рыба в воде. Повторять вопрос я не стал, так как был уверен, что Митько его прекрасно слышал, но не хотел отвечать. Когда мы подъехали к большому, элитному дому, я невольно вытаращил глаза: у подъезда стояли около двадцати машин. На одной из них большими буквами было написано: «СТВ» — Сахаровское телевидение! Телевизионщики, то тут зачем? Неужто какую-нибудь шишку замочили? Кроме этого здесь было с десяток машин из милиции и несколько дорогих иномарок. А Митько говорил, что некому поехать! Здесь, наверное, половина персонала внутренних органов собралась! Митько был удивлен не меньше меня. Мы поднимались по лестнице, все время нарываясь на людей: некоторые спускались, оживленно разговаривая по мобильному телефону, некоторые стояли кучками и обсуждали события. Я хотел остановиться и послушать, но Митько тут же толкнул меня в спину. У раскрытой двери стоял сам… прокурор города! Может, мэра пристрелили? Или депутата городской Думы? Зайдя в квартиру я увидел труп. Расстрелянный примерно так же, как и сторож склада, на дорогом паркете лежал мужчина в белой рубашке и черных штанах. На мэра или губернатора он не походил, однако его лицо было мне небезызвестно. Вокруг него суетились эксперты, фотограф и оператор с камерой. При виде трупа Митько стало плохо: его лицо побледнело, взгляд затуманился. Он прошел в другую комнату и поздоровался за руку с мужчиной в черном костюме. Тот презрительно улыбнулся и произнес: — Чего здесь потерял, Сергей Иванович? Думаешь дело поручат тебе? — Почему бы и нет? — Не мечтай, лейтенант. Этим делом будем заниматься мы, следователи прокуратуры. Ну, или, может быть, фээсбэшники. — Да, понял я. Просто мимо проходил и решил заглянуть к старому знакомому. Знакомый? Значит, убили еще одного друга Митько? — Ну и как? — лукаво спросил следователь. — Даже не знаю, расстраиваться мне или нет, — ответил Митько. — Я тоже. Ладно, мне работать надо. Он вышел, а я осмотрел комнату. Она была перевернута верх дном: мебель переломана, люстра висит на одном проводе, ковер скомкан, обои отодраны. Как говорится, «приходил ко мне Сережка, поиграли мы немножко». — Здорово поработали, — проговорил Митько, подошел к косо висящей копией Моно Лизы и аккуратно снял ее с гвоздя. Затем он начал тщательно осматривать стену за ней. Что он ищет? Тайник, что ли? Митько тем временем уже закончил и повесил «Джоконду» на место. Затем он достал сигарету и закурил. Я молчал, хотя вопросов у меня накопилось — целая сотня. Он курил и думал, думал и курил целых пять минут. Затем, пожалев меня произнес два слова, которые стали ответом на большинство моих вопросов. — Это Барон. Я был страшно зол на Митько. Согнал меня из дома только из-за того, чтобы посмотреть на труп крупного криминального авторитета! Расследовать это убийство все равно будут спецслужбы, а мы будем лишь помогать. И из-за этого я потерял целый день драгоценного отдыха! Однако не только Сергей Иванович привлекали меня к этому происшествию. Вечером, все телеканалы нашего города говорили об одном: убили известного вора в законе по кличке Барон. Мне же на это было наплевать. Одним преступником меньше, одним больше, какая разница?