Она выспалась, но это не отменяло того факта, что она сутки провела в дороге, душ был почти жизненно необходим. Когда Александра вышла из ванной, в квартире пахло жареным беконом — острый пряный запах перебивал все остальные, но она не сомневалась, что яичница и кофе на кухне тоже найдутся. Ян и правда приготовил завтрак на двоих, идеально рассчитав время. Вот только хорошее настроение, похоже, его покинуло. Значит, за те десять минут, что она была в душе, что-то успело случиться. — Новости по расследованию начали приходить, — пояснил он, хотя вопрос она не задавала. — И? — В доме Курченко продолжают работу, но пока пальчики, которые мы им отослали, нигде не нашлись. Думаю, уже и не найдутся. Нянечка, представлявшаяся Юлией Степановной, никогда не бывала в собственном доме. — Следовало этого ожидать, — кивнула Александра. — Я видела, как убили ту женщину. Вряд ли этим всем занимался один человек… Но не думаю, что тебя задело бы это. Что еще стало известно? — Что моя ошибка куда серьезней, чем я думал. — Та ошибка, за которую ты вроде как не должен себя корить? — Это не так просто, когда осознаешь ее истинный масштаб. Пальчики пробили — и в базе данных они есть. Настоящее имя этой дамы, или предположительно настоящее, — Мария Априонова. Мы ее разыскиваем больше двух лет. Мы — это полиция, если не очевидно. — Как жертву или как преступницу? — уточнила Александра, усаживаясь за стол. Гайя тут же устроился у ее ног, ожидая, что завтраком поделятся и с ним. — Как преступницу. Она знала, что он ответит: иначе он бы так не злился. Но Александра действительно не считала это его упущением и понимала, что никто его не упрекнет. — Та-а-ак… И что же сделала эта тетушка? В чем ее обвиняют? — Я только что выяснил, что Мария Априонова бесследно исчезла два года назад — похитив маленького ребенка, за которым она присматривала. Глава 9 Алиса знала, с кем ей предстоит встретиться, и оделась так, как обычно одевалась на переговоры с очень важными людьми — была у нее такая черта, которая веселила ее шефа Дениса. Она выбрала зеленое платье-чехол до колена, закрытое, но подчеркивающее ее безупречную фигуру, черный пиджак и черные туфельки из лакированной кожи. На высоченных шпильках она двигалась бодро и ловко, чувствовалось, что к такой обуви она привыкла куда больше, чем к каким-нибудь кроссовкам. Она собрала волосы в сложную прическу, сделала скромный макияж, прекрасно зная, что при ее яркой внешности элегантности можно добиться только так, чуть больше косметики — и она рискует уподобиться клоуну. Словом, она хотела понравиться. Но, как ни странно, не Яну. Ради Яна она никогда так не старалась, что, в общем-то, понятно. Она прекрасно знала, что ее одежда интересует Яна куда меньше, чем то, что под ней. Теперь же она напоминала юную студенточку, которая впервые пришла на смотрины к родителям жениха. Алиса хотела понравиться его сестре. Она всегда была умна и быстро догадалась, что Александра для него важнее, чем все остальные родственники вместе взятые. А еще она, кажется, побаивалась Александру. Да и понятно, почему! Перед ней был призрак, вдруг возникший непонятно откуда, женщина с невообразимым прошлым и очень странным настоящим. Алиса, уверенная и гордая в другое время, перед ней просто терялась. Но волновалась она напрасно. Ян уже видел, что его сестра не испытывает к ней ни малейшей неприязни. Скорее, Александре она любопытна — как бывает любопытен смышленый маленький ребенок. Вряд ли они станут близкими подругами, но поладить должны. Впрочем, все это будет потом. Алиса пришла сюда не просто ради того, чтобы понравиться Александре. Она принесла с собой уголовное дело, которое по просьбе Яна достал Денис — так было быстрее всего. Сам Денис явиться не смог, однако и он понимал, что вопрос срочный, поэтому отослал к ним свою помощницу. Он прекрасно знал о влюбленности Алисы в Яна, достаточно было один раз увидеть их вместе, чтобы все заметить. Денис посмеивался над наивным чувством, но все равно уважал свою помощницу, вот и доверил ей это. Они встретились в кабинете Яна, так сейчас было удобнее всего — он в любой момент мог получить сообщение по делу Юлии Курченко. Алиса добиралась на такси, у нее было время прочитать полицейские отчеты, и теперь она знала куда больше, чем близнецы. — Вот, — она протянула им большую фотографию. — Это Мария Ивановна Априонова. На фото ей пятьдесят девять лет. Со снимка на них смотрела ухоженная брюнетка, симпатичная, отлично выглядящая для своих лет. Она носила очки с затемненными линзами, поэтому разглядеть ее глаза было сложно, и ее прическа отличалась от стрижки мнимой Курченко. Однако Ян прекрасно понимал, на что нужно обращать внимание в первую очередь. Уши те же, нос тот же, разрез глаз тот же, остальное подкорректировано с помощью косметики. Меняя личности, эта женщина даже не задумывалась о пластической операции, нужды не было. На другой фотографии она была запечатлена с воспитанником — симпатичным щекастым мальчуганом. Он не шарахался от няньки, напротив, он льнул к ней, как прижимаются к обожаемой бабушке. Да и она смотрела на него чуть ли не с любовью… А потом украла. — Что там была за история? — поинтересовался Ян, разглядывая фотографии. — Мальчика, которого она похитила, звали Михаил Хрусталев. Родился у матери-одиночки Светланы Хрусталевой. Отец, с ее слов, неизвестен, но мы-то знаем, что это означает: отец скорее неприятен. Светлана к моменту рождения ребенка уже была состоявшейся бизнес-леди, ей было тридцать три года. Она ни от кого не скрывала, что рожает «для себя». Она уже многого достигла и решила, что пора завести наследника. — Трезвый взгляд на жизнь, — усмехнулась Александра. — Отец никак себя не проявлял? — уточнил Ян. — Возможно, это он организовал похищение сына? Так вполне могло быть. Если он узнал, что бизнес-леди использовала его как донора спермы, он мог потребовать встреч с сыном, Светлана ему отказала — и завертелось. — Вряд ли, — покачала головой Алиса. — Это знакомым она могла твердить, что папаша неизвестен. Когда дошло до дела, полицейским она раскрыла все подробности. Они ведь, как и ты, тоже заподозрили отца! Но она сказала, что родила от какого-то там греческого диджея. Встретилась с ним, когда была в отпуске, решила, что он достаточно симпатичный, чтобы ребенок был похож на него. Тот грек не знал ее имени. Она его имя забыла. Полиция все равно докопалась: подняли данные по ее путевке, сверили даты, посмотрели, кто выступал на вечеринках. — И? — И тот грек эмигрировал в США через год после встречи со Светланой, женился, у него уже четверо детей. У него не было никаких причин похищать мальчика, о существовании которого он вряд ли знал. Полиция сочла эту линию тупиковой. — Скорее всего, так и было, — подтвердила Александра. — С учетом того, что мы ныне знаем о покойной нянечке. Продолжай. Она сразу и легко начала обращаться к Алисе на «ты». Алисе она, естественно, позволила то же самое, та согласилась, но слишком смущалась и все время путалась в обращениях. — Впервые к услугам нянек Светлана Хрусталева обратилась, когда Мише было шесть месяцев. В ее случае не было смысла говорить о трех годах декрета, у нее действительно серьезный бизнес, ей нужно было возвращаться к управлению компанией. — Она сразу наняла Априонову? — Нет, там до нее годами не доходило! Няньки в семействе Хрусталевых надолго не задерживались. Сначала у Миши не было права голоса, и к нянькам придиралась его мама, причем на ровном месте. Так, уволить няньку она могла за плохо поглаженное белье, за не подогретую до идеальной температуры воду и так далее. — Мамаша компенсировала, — вынесла вердикт Александра. — Она явно чувствовала вину за то, что не уделяла сыну достаточно времени, и срывалась на тех, кому не удавалось быть совершенными. — А позже к этому подключился и сын. Мне очень неловко говорить об этом, ведь его так и не нашли, но по свидетельствам очевидцев Миша был избалованным и капризным ребенком. Наказывать его разрешено было только матери, которая появлялась рядом с ним хорошо если раз в сутки. Все остальные могли с него разве что пылинки сдувать. Он быстро смекнул, что он — принц, и начал устраивать такие истерики, рядом с которыми упреки его мамочки казались райским пением. «Текучка» среди нянек увеличилась, их уже не только увольняли, они уходили по собственному желанию. Закончилось это дело на Марии Априоновой. — Она сумела угодить наследному принцу? — Скорее, поладить с ним. Логично предположить, что она просто баловала его, но нет, те, кто видел их вместе, говорили, что он слушался ее. Возможно, ей было дозволено его наказывать. Светлана говорит, что она отдельно такого разрешения не давала, но и не стала следить за нянькой, чтобы проверить, наказывает она мальчика или нет. Ей достаточно было видеть, что Миша — спокойный, развитый, жизнерадостный ребенок. Априонову воспринимали чуть ли не как члена семьи, там не было подвоха… Его никто не ожидал. Мария Априонова появилась в семье, когда Мише только-только исполнилось три годика. Она провела с ними год. У нее было безупречное резюме и внушающие уважение рекомендательные письма. Светлана Хрусталева искренне любила ее и доверяла ей, считая своей спасительницей. А в один не слишком прекрасный день Миша и его нянька будто растворились в воздухе. Никто не знал, как и где это случилось, никто за ними не следил. Светлана просто вернулась домой поздним вечером — и не обнаружила ни сына, ни Марии Априоновой. — А днем она им не звонила? — удивился Ян. — Иногда звонила, в тот день — нет. У нее были напряженные переговоры, которые длились с одиннадцати утра до десяти вечера, ей не до того было. Это показывает, насколько она доверяла Марии. Светлана не стала выжидать и надеяться, что это недоразумение, она сразу забила тревогу. У нее были и связи, и деньги, так что поиски начались мгновенно. Если бы речь шла о простой няньке, которой стукнуло в голову увезти куда-то чужого ребенка, ее бы нашли за сутки. Ресурсы, которыми располагала Светлана Хрусталева, отличались чуть ли не военным масштабом. Однако не помогли даже они. Няньки и ребенка не было! Как будто после того, как Светлана попрощалась с ними утром, они просто испарились. — Это показатель профессионального подхода, — отметила Александра. — Причем не одного человека, — согласился Ян. — Чтобы они могли вот так исчезнуть, нужна была тщательная подготовка и очень большие деньги. — Вы сейчас Америку не открыли, — невесело усмехнулась Алиса. — На то, что там были деньги и подготовка, указывали многие факты, открывшиеся уже после исчезновения. При устройстве на работу Мария Априонова притащила с собой пачку рекомендательных писем. Это уже потом Хрусталева начала доверять ей, тогда она, как и положено мамаше-наседке, во всем сомневалась. Она по интернету проверила, существуют ли те люди, на которых ссылалась Априонова. Они существовали — вели странички в социальных сетях, у их фирм были свои сайты. Телефоны, указанные в рекомендательных письмах, совпадали с телефонами в интернете. — Она позвонила всем? — Некоторым — по ее словам, примерно половине, наугад. Ей всегда отвечали и очень хвалили Марию. Это ее успокоило. Когда полиция начала копать, оказалось, что все это фейки: от страничек до имен бывших работодателей. Просто фейки очень качественные, такими редко кто заморачивается. — Я примерно представляю, как они провернули трюк с интернетом, — сказал Ян. — Сейчас наштамповать фейковых страничек любой школьник может. — Там странички были не школьного уровня. — Тем не менее, это не слишком сложно. Но телефоны? Но живые голоса? — Всего лишь подтверждение, что работала целая группа. Была задействована несколько видоизмененная версия программы, которая обычно применяется в колл-центрах. Люди, которым звонила Светлана Хрусталева, вероятнее всего, находились в одной комнате, хотя чисто по номерам телефонов можно было предположить, что они в разных городах. На самом деле этих людей не было вообще — использовали либо придуманные имена, либо имена людей, знать не знавших ни о какой Марии Априоновой. Словом, вся эта легенда была состряпана так, что с легкостью обманула Хрусталеву, как обманула бы любого обывателя, но профессиональную проверку она не выдержала. — Это и не требовалось, — указала Александра. — Каковы были шансы, что она закажет профессиональную проверку очередной няньки? — Никаких. Но Светлане Хрусталевой от этого легче не стало. Ян мог представить, через что пришлось пройти этой женщине. Ему самому было знакомо то жуткое чувство, когда тебе кажется, что ты мог бы защитить дорогого человека от беды — и не справился. А ведь здесь речь шла о матери и ребенке! Она-то была уверена, что сделала все как надо… — Когда стали копать глубже, посыпалась и история Марии Априоновой, — продолжила Алиса. — То есть? — То есть, этой женщины никогда не существовало. Она представилась Хрусталевой как бывшая воспитательница частного детского садика. Своих детей у нее не было, внуков, соответственно, тоже, и она готова была не просто следить за Мишей, а любить его, как родного. — Очень похоже на биографию Юлии Курченко. — С той лишь разницей, что Юлия Курченко действительно была. Марии Априоновой не было. Она не училась в той школе, на которую ссылалась, не оканчивала институт, не работала в детском садике — кстати, вполне реальном. По адресу, который она указала, ее никто никогда не видел. — И Хрусталева это не проверила?