— Здесь неудобно, давай подойдем к той стороне, где меня не увидит никто, стоящий позади нас. Не оглядывайся. Айша послушалась, и Флорус облокотился о каменную стену, окружавшую набережную. — Продолжай говорить, будто я все еще здесь, но не оглядывайся, пока я не позову тебя. Флорус исчез за стеной. Айша говорила, время от времени поглядывая на воду и надеясь, что никто из прохожих не подойдет близко и не увидит, как сумасшедший мальчишка болтает с рекой. Айша напряглась от ожидания опасности. Наконец прозвучал его голос позади нее: — Пойдем, дочка. Они покинули пристань и пошли по переулку с бедными магазинами. Большинство владельцев магазинов закрыли в полдень ставни и отправились отдохнуть. Лишь одна грязная дверь, ведущая в лавку мясника, легко поддалась Флорусу. Он открыл ее и впустил Айшу в пропахшее мясом помещение. Куски мяса и туши лежали на столах, покрытых тканью. На крючке у дальней стены висела свинья с перерезанным горлом, ее кровь медленно капала в блюдо. Низенький краснолицый мужчина, привязанный к крюку крепкой веревкой, балансировал на носках на перевернутой кадке. Она поддерживала его, чтобы он не удавился. Несмотря на связанные руки, он казался бодрым и энергичным. — Он был в переулке, пока мы разговаривали. До этого он околачивался на рынке и следовал за нами по улице. Ты знаешь его? Айша приблизилась к мужчине с искаженным лицом, который дико смотрел на нее. — Он держал за уздечку лошадь у дома Бертрана. — Конечно. Кто твой хозяин? Мужчина закашлялся, и Флорус добавил: — Только расскажи нам все. Грум рискнул кивнуть, что едва не привело его к самоубийству. Флорус подхватил его под мышки и бесстрастно ждал, пока тот наберется сил. — Моргон, — простонал мужчина. — Жервез ле Бо де Моргон. Он приказал мне выяснить, кто вы. Это имя подействовало на Айшу, как удар в грудь. Она опустила глаза, но Флорус заметил их выражение. — Кто для тебя этот мужчина? — Есть плантатор на Мартинике, тоже ле Бо де Моргон. Флорус чуть качнул грума: — У твоего хозяина есть родственник на Мартинике? — Думаю да, но ничего не знаю о нем. Я ничего во всем этом не понимаю. Отпустите меня. Я скажу, что потерял вас на улице. Не… — Расскажи нам о своем хозяине. — Он дворянин, финансист, живет в Париже на площади Дофина. — Почему он заинтересовался нами? Что он сказал об этом парне? — Ничего. Он приказал только следовать за вами. Флорус отпустил мужчину и обратился к Айше: — У тебя больше нет вопросов? Она покачала головой, и они вместе вышли в переулок. Флорус кивнул в сторону двери: — Пусть подождет, пока вернется мясник. — Я думала, что, если приеду во Францию, здесь меня не поймают. — Без меня за тобой будет труднее уследить. Париж такой большой, что ты будешь в нем как мелкий камешек в реке, не бойся. — Через минуту Флорус добавил: — Пора расставаться. Он произнес букву «р», как это делают креолы — у них она больше похожа на «в». Вероятно, Айша услышала ту речь, которая больше никогда не зазвучит. Она горько заплакала, когда Флорус обнял ее. Он плакал молча, слезы текли по его лицу и скатывались на ее волосы. Флорус поцеловал девушку в щеку, и они расстались. О будущем сказать было нечего, они знали, что никогда не услышат друг о друге снова, если только Флорус не пришлет к ней кого-нибудь с сообщением, направленным к банкиру в Париже. Но теперь контора банкира для нее недоступна. — Прощай, — сказала она. — Аллах защитит тебя. С последнего дня, проведенного во дворах рынка для рабов на Эльмине, Флорус не выносил прощаться у воды, поэтому он позволил Айше сбежать вниз по переулку и вернуться к набережной одной. Его путь лежал в противоположном направлении, но, прежде чем уйти, он сделал для Айши последнее, что было в его силах. Вернувшись в лавку мясника, он выбил кадку из-под ног конюха. Затем захлопнул дверь и ушел по улице, освещенной весенним солнцем. ОРЛЕАН Во время путешествия по Луаре западные ветры надували паруса баржи так, что она двигалась против течения. Теперь ветер стих, и судно тащили лошади, идущие по тропинке вдоль берега. Владелец баржи сказал, что они доберутся до Орлеана к вечеру. Айша потеряла счет дням. Каждый из них чудесно отличался от другого: мимо пробегали разнообразные пейзажи и города. Айша почти ни с кем не разговаривала: владелец баржи не отличался словоохотливостью, его сын, глуповатый подросток, выполнял приказы отца, но не беседовал с пассажирами. Мужчины ходили по корме, а Айша оставалась на носу корабля, где спала на груде мешков, а днем разминала ноги, переходя с одной стороны баржи на другую и наблюдая за рекой. Она питалась хлебом, купленным по пути, иногда добавляя к нему сочные яблоки, которые французы умели хранить всю зиму. Каждый поворот реки открывал перед Айшой новые территории. Она видела пастбища и коров, большие пространства, усеянные желтыми цветами с блестящими лепестками. Айша выяснила, что это растение называется шафран, из него делают краску для производства шелка в городе Туре. Незнакомая страна была прекрасной. Айша наблюдала, как солнце на рассвете окрашивает золотом широкие песочные отмели. У нее перехватило дыхание, когда баржа маневрировала под арками длинных мостов. Она восхищалась городами, раскинувшимися у реки. Кое-где возвышались большие круглые башни с бойницами, в других, как в Амбуазе, стоял светлый высокий дворец. Однажды Айша увидела замок, как на картинке в книжке. Они проезжали место под названием Сомюр, над ним возвышался замок с крутыми белыми стенами, бесчисленными башенками и голубыми коническими крышами. Она сразу узнала его. Мадемуазель показывала ей книгу с гравюрами, которая называлась «Самые дорогие часы герцога де Берри». Это здание Айша видела на его страницах и приняла его как знак свыше. Ее надежды, рухнувшие при расставании с Флорусом, понемногу ожили. Во время последнего этапа путешествия Айше мешал только солдат, севший на борт в Божанси. Он спал на палубе большую часть пути, но, проснувшись, пристально посмотрел на Айшу, подошел к ней и сел рядом. Она отодвинулась. — Направляемся в Орлеан? — спросил он. — Да. — Ха, а я знаю почему. — Тогда скажи мне. Он рассмеялся: — Эй, у тебя для этого слишком приятный низкий голос, лучше, чем у моей сестры. Он у нее звучал, как у замерзшей гусыни, когда она поехала, чтобы присоединиться к нам. Ты ведь тоже туда направляешься, не так ли? Тебя интересует набор новобранцев. Айша в ужасе отвернулась от него. Он снял башмаки, надетые на босу ногу, и покрутил большими пальцами. Сильный запах пота ударил в ноздри Айши. Она разозлилась, что этот грязнуля так легко разгадал ее секрет. — Как ты догадался? — У меня наметанный глаз на женщин. Ты сидишь не так, как мальчишки. Когда задумываешься, взгляд у тебя такой, как у моих сестер в церкви. К тому же ты не безобразна. Вот все, что я увидел. Он раскатисто рассмеялся, снял шляпу, и Айша заметила, что у него грязные светлые волосы, голубые глаза и круглое красивое лицо с правильными чертами. Вообще-то его следовало бы хорошенько выкупать в речке, но белые никогда не моются сами и не стирают так часто свою одежду, как ее соплеменники в «Каскадах». Вероятно, солнце здесь недостаточно жаркое. Флорус говорил, что европейцы грязны по натуре, но, может быть, жизнь в богатом арабском доме, где семья купалась каждый день, сделала его слишком капризным. Она спросила: — А что такое набор новобранцев? — В Орлеане стоит полк драгун, у меня депеша для их капитана, ты пройдешь, не волнуйся. Моей сестре удалось, она вернулась домой с сорока ливрами, небольшим приданым. — Как? — Она вступила в армию в то же время, что и я. Надела мою одежду, и мы поехали в Обень, получили наши деньги, подписав документы, и, когда меня отослали за моей формой, она убежала, спряталась в скалах и снова напялила свои юбки. Никто не понял, что заплатил деньги просто так, пока она не ушла далеко. — А какова жизнь в армии? Он снова рассмеялся: — Не место для тебя, если ты не хочешь спать по трое в кровати с нашими ребятами в бараке. Это неплохо, если у тебя совсем ничего нет, мы только что были в Савойе, охотясь за Мандрином. Мне это не очень понравилось. Наш глупый командир ничего не знал о горах. Все овернцы желали, чтобы он получил пулю в лоб, но он слишком дорожил своей шкурой. — Кто это Мандрин? — Иисус, да откуда ты? Из Испании? Мандрин контрабандист, он доставляет дешевую соль через границу в Пьемонте. В Савойе целые деревни работают на него. Вот почему наш капитан потерпел поражение. Он не знал, что другой полк делает деньги на контрабанде. Они жили, как короли, и следили за каждым нашим движением, отыскивая Мандрина, поэтому мы вернулись ни с чем. Вот как обстоят дела в армии. Если тебе чертовски не повезет, ты останешься бедным. — Но ты должен иметь какое-то звание, раз тебя отправили с депешей. — Я капрал. Он прижал к груди свою треуголку и слегка поклонился Айше. Штык его длинного мушкета звякнул о ножны, и он ухмыльнулся, поняв, что выглядит жалко. — Ты говоришь так, будто прибыла откуда-то с севера. Из Пикардии? Это наше следующее место назначения. Хочешь полежать со мной вон там на мешках? — Нет, спасибо. — Нет, спасибо. — Он расхохотался. — Ты редкая особа. Не спорю. Подождем до Орлеана. Я могу не объявляться в гарнизоне раньше утра.