— Нет, нет. Мы бы вам сообщили. А что? Кафа покачала головой. — Ничего, спасибо. В конце коридора запах мыла смешивался с ароматом кофе и булочек из столовой на цокольном этаже. Было воскресенье, а значит, скоро телевизор перед диванами загудит голосами старых серий «Отеля Цезарь». Здешних обитателей навестят дети и внуки, братья и сестры, друзья, и Кафа сможет уйти оттуда без тяжести на душе. Потому что он будет знать, что она всегда рядом. Всегда. У него осталась только Кафа. Так и должно остаться. Кафа дотронулась до таблички. «Номан Мохаммед Икбаль». На письменном столе лежала стопка документов из лаборатории. Закончено вскрытие Бенедикте Штольц. Рана на затылке была нанесена тяжелым тупым предметом. Патологоанатом исключил, что рана могла быть получена в результате падения на лед. В легких была вода, причина смерти — утопление. В отчете было написано «После травмы головы погибшая, вероятно, была без сознания и упала в воду». На теле Штольц осталось множество царапин. В крови никаких веществ не обнаружено. Следующий документ — экспертиза предметов, найденных у нее в сумке. Содержимое фляжки — смесь самогона, сахара и лимонного сока. Данные по звонкам и сообщениям совпадали с теми, что уже были у Фредрика. В сумке не найдено ничьих следов ДНК, кроме ДНК самой Штольц и ее сожительницы, а из-за долгого нахождения сумки в воде обнаружить отпечатки пальцев не представлялось возможным. Увидев последний документ, копию лежавшего в блокноте журналистки листочка, Кафа немного помедлила. Она подошла к окнам, выходившим на Бутспарк. По стеклу стекали капли дождя. Город обдал порыв ветра, и капли поменяли направление, словно стая дроздов, столкнувшаяся с опасностью, потянулись наискосок по стеклу. Ветер стих. В одно мгновение капли дождя словно примерзли, а потом снова подчинились силе тяжести. Кафа провела рукой по последним словам в документе. «Афганистан. Номан Мохаммед». Ей казалось, будто она сама зависла между небом и землей. Почему именно его имя было написано на бумаге? Бенедикте Штольц знала о тайне Кафы? Знала о нем? Из машины Кафа набрала номер Фредрика. — Бенедикте Штольц убили, — сказала она. — А убийца мертв, — ответил Фредрик и рассказал о находке на очистной станции. О том, что все что осталось от Рикарда Рейсса — цепочка с обручальным кольцом и мелкие фрагменты костей. — Ты правда думаешь, что это был он? — спросила Кафа. — Что он убил Бенедикте? Или что сгорел? — И то, и то. Фредрик ответил не сразу. — Я не знаю, — наконец сказал он. — Очень многое остается неясным. Зачем Франке и Рейсс украли флешку с документами о покупке самолетов? Как они узнали, что эти документы вообще существуют? Зачем Рейсс написал на машине Фалька «предатель», и кого предал Фальк? — все это прозвучало так, словно он бился головой об стену. — Франке с Рейссом — лишь посредники. Они действуют от чьего-то имени. — Да. Я тоже так думаю. — Я хочу отследить флешку. Поехать тем же путем, как они, до ее исчезновения. Вероятно, выбор маршрута был неслучайным. Может, удастся найти что-то, что поможет увидеть дело в другом свете. Поедешь со мной? — Не могу, — сказала Кафа. — Уже еду на стройку около каменоломни в Ниттедале, где работал сторожем Рикард Рейсс. Место, которое называют Чернобылем, расположено поблизости. Хочу увидеть его своими глазами. Попробую понять, почему Штольц написала на листочке, унесенном в могилу вместе с ней, именно это название. Свернув у каменоломни, Кафа выключила фары и, дав время глазам привыкнуть к тусклому свету, продолжила путь дальше к лесу. Она не знала, что ее ждет, но сообщать о своем прибытии не хотела. На последнем подъеме перед стройкой она припарковалась на обочине. Еще раз посмотрела на карту. Вот та местность, которую указала управляющая Хоуп. Узкая долина за территорией, которую теперь расширили, была заштрихована серым и отмечена как охраняемая зона. Примерно на ее середине лесная дорога кончалась, но никаких построек там не было. По воздуху от Маридалена, где нашли тело Бенедикте, до стройки и этого места под названием Чернобыль всего четыре-пять километров. Между этими участками был только лес. Кафа достала из бардачка фонарь и кусачки. Здесь было холоднее, чем в городе, и лужи дождя превратились в лед. Бриз приносил снег, врезавшийся в щеки и шею. В прошлый раз, когда Кафа была тут, воздух звенел шумом стройки. Но сегодня воскресенье, вокруг ни души, ни звука — только хруст снега, пока она обходила площадку вдоль забора. Вскоре она оказалась у опушки леса на склоне холма, ведущем вниз в долину. Снег между елей доставал до щиколоток, а лес вокруг становился все гуще. Шум ветра исчез, и Кафа прислушалась. Кажется, вдалеке раздался собачий лай. Может, лыжник гуляет с собакой? Кафа крепче сжала в руке фонарь. Вот она оказалась внизу долины. Деревья тут росли пореже, а холмы и склоны казались выше и круче, чем выглядели сверху. Скоро стемнеет. Включив фонарь, Кафа увидела, что впереди заблестел металл. Забор был вдвое выше ее роста, а над ним высились столбы. Между ними бежали заржавевшие кудрявые мотки колючей проволоки. Кафа, пройдя вдоль ограждения, увидела потрепанную временем табличку, но надпись читалась хорошо. «Территория огорожена. Взрывчатые вещества. Вход запрещен. Употребление в пищу воды, ягод и грибов может привести к летальному исходу или серьезным нарушениям здоровья». Под надписью было три знака. Один — череп с костями в оранжевом квадрате — яд. Второй — предупреждающий квадрат с взрывающейся бомбой, и третий — желто-черный знак радиационной опасности. С помощью кусачек Кафа прорубила себе путь. Это оказалась кропотливая работа — проволока толстая, и девушке едва удавалось перекусывать ее. Наконец она смогла вырезать дыру длиной в метр. Кафа отогнула сетку в сторону и пролезла в отверстие. Вскоре она увидела следы животных на снегу. Глубокие и узкие. Множество. Она прислушалась, но все было тихо. Перед ней была небольшая горка, и Кафа решила на нее забраться. Дневного света уже не было. Но очертания зданий впереди были различимы. Здания. Бетонные сооружения чуть ниже крон деревьев, с плоскими крышами и темными окнами. Глава 30 В комнате их было трое. Мужчина, женщина и судьба. Женщина повернулась к остальным спиной. Она посмотрела на светлое пятно на стене, после чего опустила взгляд вниз на стоявшую там картину. Жирные, крупные мазки черного и белого цветов. Они, должно быть, изображали заснеженные холмы, реки и леса. Кто-то сорвал эту мазню с крючка и поставил на пол. В кармане на бедре завибрировал мобильный. Женщина прочла сообщение и повернулась. Двое других находились по углам старого обшарпанного кабинета. Мужчина листал газету. Судьба, одетый в узкий свитер НАТО, обтягивающий накачанную грудь, стоял как обычно с руками по швам. Если бы не шипение в ноздрях через силиконовую маску, он вполне мог бы сойти за один из бюстов, которые эти трое отсюда вынесли. Серые пронзительные глаза уставились на женщину. При знакомстве с этим существом у многих возникали два чувства — презрение и ужас. Презрение за все, что он делал с людьми. Ужас из-за того, чему подвергся сам. Но женщина ничего похожего не испытывала. Скорее, тепло и какое-то доверие, после всех лет, что они проработали вместе. Она звала его Судьбой, потому что он ей и являлся. Своей собственной и множества других. Но, конечно, у убийцы было имя. Она подошла к нему, и монстр склонился к ней. Приблизив нос к блестящему черепу, она учуяла от него специфический запах. Нутряного сала. Как от животных. — Чернобыль, — прошептала она в угловатый шрам, где раньше было ухо. — Кто-то идет туда. Стаффан Хейхе вышел из комнаты. Как только стук военных ботинок наемного убийцы затих, мужчина свернул газету. Протянул ее женщине, и она прочла: «Сайгон капитулировал. Война окончена». На этот раз «Верденс Ганг» стоила 1 крону 75 эре. — Если тебя такое интересует, — пробормотал мужчина. Она отложила газету. — Моя работа — не сохранять историю, а стирать ее. Он устало посмотрел на нее. — А он, — сказал он, кивнув на пустое пространство, оставшееся после ухода Хейхе, — …неужели он правда необходим? В прошлый раз, когда его отправили на зачистку, он развел ужасную грязь. Некоторые считают то, что он сотворил с общиной в Сульру, непростительным. — Мы оба прекрасно знаем, что пошло не так в Сульру. Стаффан просто выполнял приказ. Гарантирую, больше такого не повторится. Поцокав языком, мужчина подобрал газету. — Тогда оставлю ее себе, — сказал он и подошел к голым окнам. Прищурился, глядя на буровые установки в заснеженном саду. На портовый бассейн внизу у шоссе, контейнеры, корабельные краны и блестящие сталью танки для топлива и химикатов. Вдали виднелись очертания города. — Семьдесят лет, — произнес он. — И вот так все кончится. — Так все должно кончиться, — ответила она. — У нас сбежал человек. Утечка информации в СМИ. Чернобыль убирают. «Организация» приняла решение. Норвежскую деятельность нужно ликвидировать. Глава 31 Наемный убийца Стаффан Хейхе знал, что он оказывал на животных тот же эффект, что и на людей, поэтому совершенно не забеспокоился, услышав лай диких собак. Встав между деревьев, он попытался посчитать, сколько их было. Первой его заметила самая мелкая из стаи, дворняжка. Видимо, потому, что бродила по краю поляны. Уши как у овчарки, а тело — как бордер-колли. Скорее всего, она была брошенным домашним животным, потому что всякий раз, как только осмеливалась подойти к добыче, ее отгонял кто-нибудь из других дворняг. По какой-то причине она подбежала к Хейхе. Словно ее спасением должен стать человек. Пнув ее, Хейхе преподал ей урок: люди бывают разными. Дворняга, прихрамывая, отошла в сторону. Остальные собаки застыли на месте, опустив головы и ощетинившись, когда убийца прошел мимо них. Тусклый свет в ельнике ввел его в заблуждение. Это был не лосенок, а самка оленя, которую свора загнала в ловушку. Самка оказалась стельная, и ее нерожденный олененок, не больше кошки, был вырван из матки матери и лежал рядом на снегу. Собаки лаяли и скалились с налитыми кровью глазами. Однако вскоре поняли, что искал Хейхе что-то другое — их падаль его не интересует, и вернулись к своим делам. Хейхе двигался со дна долины вверх по склону холма. Там он нашел подходящее углубление в поверхности, открыл сумку и расстелил на земле кусок ткани, после чего достал оружие, завернутое в промасленную тряпицу. Установил сошки, положил на них винтовку, направив прицел в долину. Одетый в свитер и военные штаны, он вспотел, двигаясь к месту. Но здесь холод вгрызался зубами в шейные позвонки. Их кости соединял металл после перелома шеи, который чуть не стоил Хейхе жизни. Он достал плащ-накидку и, надев его через голову, стал смотреть на дно долины. Там стояло три здания. Самое большое — главный корпус, и Хейхе расположился так, чтобы видеть бетонную коробку во всю длину. С обеих сторон от нее были строения поменьше. Здание администрации и столовая. Над темно-зелеными крышами домов возвышались деревья. Убийца включил компьютер, проверил спутниковый сигнал и воткнул специально изготовленный наушник в слуховой проход. После чего лег, нашел правильное положение для локтей и коленей, разместил живот и таз так, чтобы линия между шеей и копчиком образовала идеальную дугу. Прильнул глазом к прицелу и измерил расстояние. Это не заняло много времени. Хрупкую фигуру женщины с фонарем в руке обнаружить было легко. Она посветила на голую бетонную стену главного здания, откинула ногой снег и заглянула внутрь. На мгновенье он подумал, не использовать ли прицел ночного видения, но решил подождать. Вечернего света пока достаточно. Около окон в подвал женщина наклонилась и что-то подобрала. Хейхе не успел увидеть предмет — она тут же убрала его к себе в карман. Она пробралась в большой холл. Он следил за ее передвижениями через оконное стекло. Она исчезла из прицела, ступив на лестницу в подвал, и Хейхе решил воспользоваться моментом и связаться с Китом. В ухе тут же раздался голос Кита, а на экране появилось его лицо. — Цель обнаружена? Убийца кивнул, глядя в камеру над монитором. — Это она? Он снова кивнул.