Глава 59 — Свидетелей заставляют молчать, — сказал Фредрик Кафе. Следователи сидели в переговорной управления, с видом на дома на другой стороне Окербергвейен. На улице был собачий холод. На севере сгустились тучи, а ветер, пищащий в открытой щелке приоткрытого окна, рассказал, что погода вот-вот изменится. Опять. — Ты уверен? Что Петра Юханссен была тайным источником Бенедикте? Фредрик пожал плечами. — Криминалисты сравнили пулю из тела Петры с пулями, убившими Беату и Хенри. Пули одного производителя, но следы от них не идентичны. — И?.. — спросила Кафа. — Два разных оружия? — Или два разных дула, — предположил Фредрик. — Подумай сама. Снайпер Стаффан Хейхе — опытный наемный убийца, разве это не первое, что он сделал бы? Позаботиться о том, чтобы жертвы нельзя было связать между собой? Кафа криво ухмыльнулась. — Этого будет недостаточно для суда. — Нет. Но в косвенные улики подойдет. Посмотри, — он открыл папку расследования. Накануне Фредрик весь вечер просматривал материалы по убийству Петры Юханссен. Убийство произошло в Хортене и потому было в юрисдикции полиции округа Вестфолд. Допрашивали и Фредрика с Кафой, поскольку Петра Юханссен была экспертом в деле, которое они вели. Судя по протоколам допросов других людей, Петра была угнетена и раздражительна в последние месяцы своей жизни. Коллеги рассказали, что она изолировалась и почти все время проводила за чтением и изучением биологического оружия, что расстраивало руководство лаборатории. Вирусолог говорила, что напала на след чего-то важного, и что ей нужно быть осторожной. Никто не мог ответить, над чем она работала. Она почти ничего не рассказывала. Даже своим близким. За две недели до того, как Петра Юханссен была найдена убитой выстрелом в упор в переулке центра Хортена, она попросила отпуск. Ее сумку с компьютером и кошельком так и не нашли. Дело осталось нераскрытым. — Она была замужем, двое детей. Близнецы, — тихо сказал Фредрик. Кафа достала из папки снимок Петры с места преступления. На безжизненном лице глаза открыты, изо рта течет кровь на шапку и засыпанную снегом улицу. — Думаю, ты прав, — сказала она. — Петра была экспертом по биологическому оружию, прямо как Бёрре Дранге. Вряд ли в Норвегии много таких. Может быть, она нашла кого-то, кто его знал, людей, с кем он работал. Может, раскрыла на кого он работал до того, как стал религиозным фанатиком и сбежал с вирусом в Сульру. — Как думаешь, что она нашла? — спросил Фредрик и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Должно быть, что-то испугало ее так сильно, что она вынуждена была обратиться к журналисту. Со всем, что это влекло за собой. Поэтому она и связалась с Бенедикте Штольц. Теперь они обе мертвы. Кафа посмотрела на него. — Чернобыль. Отсутствует на карте и скрыт в долине, вдали от большой дороги. Там держали Бёрре Дранге. Они не вакцинировали бы его от оспы, если бы не было угрозы заражения. Его не просто допросили. Его заставили продемонстрировать свои открытия в лаборатории. Фредрик кивнул. — И там пахло чистящими средствами, когда ты там была. Видимо до недавнего времени оборудование там работало. Значит где-то находится вирус оспы. — Фредрик встал и закрыл окно. Тучи приближались. — Хотел тебе показать еще кое-что, — сказал он, порывшись в кармане и достав розовый жесткий диск размером с покетбук. — Это сырой материал первой серии фильма Бенедикте Штольц. Нашел диск в ее шкафчике в студии йоги, куда она ходила. Наши компьютерщики не смогли расшифровать код, но я попросил…. Кое-кого. Сегодня мне его вернули. Ты — первая, кому я показываю. — Кое-кого? Не из полиции? Фредрик не ответил, только подсоединил диск к компьютеру. Фильм начался черным экраном. На его фоне медленно появлялось светло-желтое пятно, превращаясь в силуэт женщины. Через мгновение лицо Бенедикте стало четким. В руках она держала бумаги, на ней был узкий пиджак, а волосы собраны в низкий узел. Под звук печатной машинки буква за буквой появилось название: «Темное время». Фредрику было странно видеть Бенедикте такой. То, как она незаметно скользила большим пальцем по документам. Короткий кивок перед тем, как начать говорить. Решительный взгляд. Бенедикте на экране — это напоминание Фредрику о том, какой она была и была бы, останься в живых. — Нас научили думать, что мы живем в демократическом государстве, — начала журналистка. — Мы выбираем наших лидеров. Если они плохо работают, выбираем новых. Мы позволяем выбранной народом власти решать за нас. Они издают новые законы. Не только для меня и для вас, но и для полиции и Вооруженных сил, для разведки и секретных организаций. — Сделав долгую паузу, она повернулась к другой камере. Стали видны только плечи и лицо. — А что если я расскажу вам, что все не так? Что если я расскажу вам, что еще со времен Второй мировой войны существуют силы, действующие тайно, над всеми демократическими правилами игры? Которые смотрят на это как на свою задачу — защищать нас. Сначала от Советского союза, потом от терроризма. Они стоят за военными операциями. За разработкой оружия — настолько чудовищного, что оно запрещено на войне. Они действуют тайно. Небольшая кучка избранных, мужчины и женщины, называющие себя «Организацией». Они действуют в темное время. И снова черный экран. В левом углу отсчитывал время секундомер. Кафа посмотрела на коллегу. — Она что-то знала о биологическом оружии! Фредрик кивнул. — Там еще будет. Спустя примерно полминуты Штольц вернулась на экран. Теперь она опиралась на письменный стол на фоне голой кирпичной стены. — Секретные акции, шпионаж и военные операции. Как правило, мы узнаем о случившемся через много лет. Когда ответственные за события умирают или перестают быть таковыми. В этой истории уникально то, что «Организация» по-прежнему существует. Это первая серия документального сериала «Темное время». — Бенедикте Штольц сделала вдох, и камера приблизила ее лицо. — 2005 год. Все началось с того, когда в больнице дипломатического анклава в столице Пакистана Исламабаде родился ребенок. Но родившая женщина — не пакистанка. Она из соседней страны Афганистан, и ее вывез из страны норвежский спецназ, так как отцом ребенка, которого она родила, был необычный человек. Это один из круга приближенных верховного лидера Талибана. И отец ребенка дал согласие выдать своего шефа в обмен на особые договоренности. Снова пауза. — Сегодня вечером вы получите документальное подтверждение тому, что женщина и ее ребенок тайно были перевезены в Норвегию. Здесь она начала новую жизнь. Под другим именем. Вы получите документальное подтверждение, как пять лет спустя норвежское оружие вывезли из страны и передали этому афганскому террористу, в очередной попытке купить его лояльность. «Темное время» знает пути, чтобы эти операции были проведены без ведома выбранного народом правительства. И никто не знал ничего. — Журналистка криво усмехнулась в камеру. — Ну, или… кое-кто все же знал. Те, кто хочет сотрудничать с демоническими силами, чтобы достичь своих целей. Те, кто, отдавая себе во всем отчет, охотно снабжают врага оружием, играючи, подвергая опасности жизни наших солдат. Люди с властью и влиянием, тайно раздающие гражданство. «Организация», предающая норвежский народ, не задумываясь. — Она опустила лицо и снова посмотрела прямо в объектив камеры. — Темное время не закончилось. На этом видео остановилось. — Это всё, — сказал Фредрик, потерев ладонями свои бедра. — Ни репортажа, ни документации, ни имен, ни… чертовой крупицы конкретной информации. — Кафа сидела молча, и Фредрик продолжил. — Когда TВ2 взломали, видео конечно удалилось. «Организация»… Я, сука, понятия не имею, что и думать, Кафа. Ты веришь во все это, Кафа? Кафа откинулась на спинку стула, продолжая молчать. — Но факт в том, что Бёрре Дранге был вовлечен в секретный проект до того, как приехал в Сульру, — сказал Фредрик. — Он привез с собой вирус и бактерии, которые достать было невозможно. Оспа. Сибирская язва… Где-то же он их добыл? Он на кого-то работал. Кто-то послал Стаффана Хейхе в Сульру остановить тот ад, который там творился. Кто-то убил Хенри Фалька, Беату Вагнер и Бенедикте Штольц. — Да… — Помнишь листок, который мы нашли в сумке Бенедикте? — Фредрик наклонился над столом. — Афганистан. Номан Мохаммед. Может это и есть тот ребенок? Если найдем ту женщину и ребенка, они могли бы подтвердить, правду ли говорит Бенедикте, так ведь? — Да… — сказала Кафа. — Так. — Надо предупредить Косса. Тут попахивает большой политикой. Пусть позаботится, чтобы нам прикрыли тылы. Наконец Кафа посмотрела на него. — Давай я еще раз пересмотрю видео сегодня вечером. Может получится увеличить кадры, чтобы увидеть, какие документы Бенедикте держит в руке. Может есть еще какой-то след… А утром пойдем к Коссу. — Ок. Мне надо найти одного человека, и я могу опоздать. Звони, если что-нибудь обнаружишь. В любое время. Глава 60 Над горой Экебергосен была лишь тонкая полоска рассвета, когда Фредрик постучал в дверь трейлера. Сначала костяшками, потом всем кулаком. Наконец окно опустили до середины, и выглянул стопятидесятикилограммовый невыспавшийся дальнобойщик. В руке у него был гвоздодер. — Какого хрена? Фредрик отодвинул зонт к спине и посмотрел на водителя. По подбородку и горлу заструился ледяной дождь. — Он тут был? — спросил следователь, кивнув на штабеля коробок с обрезками досок и скотчем. — Ты ведь был тут вчера, да? — Да. — И я сказал, что позвоню, если он появится, так? — Так. — И я звонил? Фредрик развернулся и пошел к своему «Форду Эскорту». Стряхнув воду с зонтика, он сел в машину и от досады постучал головой о шарики массажной подстилки на подголовнике. Куда, мать его, запропастился Томми Тейген? Посмотрев с Кафой пленку Бенедикте, он сразу же кинулся искать наркомана. Здесь, на окраине. На центральных улицах города. В кафе для героинщиков, амфетаминщиков и проституток. Но никто не знал, где Томми. Фредрик поспал пару часов и продолжил поиски. Он бросил последний взгляд на Экебергосен. В лучах серого рассвета Фредрик едва смог различить очертания виллы, где на него напали. Крыша дома отсутствовала, и уже снесли одну из стен. Один-два дня, и здание сравняют с землей. Еще одно звено, относящееся к расследованию, стирают с лица земли прямо у него на глазах. По пути в центр он видел, как зажигается свет в офисах района «Штрих-код» вдоль набережной. Блеск мокрого мрамора на крыше оперного театра и полоски дождя в свете фар. Фредрик видел улицу, по которой ехал. Но не видел соседние улицы. Перекресток с круговым движением, на котором он будет через несколько сотен метров. Чтобы видеть все, нужно подняться выше. Примерно так он размышлял после разговора с Хайссманном. Детали пазла у Фредрика складывались в разное время и разных местах. Коллеги из наркоотдела ловили нариков и толкачей. Конфисковали всю наркоту в городе. Морг полнился телами торчков с толчеными таблетками, стиральным порошком и черт знает чем в венах. Но не Томми Тейген. Ведь Томми знал какого-то парня. Он сам так сказал. Пока у Томми есть деньги, у него есть доступ к наркоте. И Фредрик знал о пропаже большой партии. Они нашли небольшую часть в подвале, где убили раковую больную. Но большая часть героина, украденного Франке, все еще числилась пропавшей. Все детали лежали на столе. Фредрик только пока не понял, что они из одного пазла. Как и во всех больших городах, в Осло есть маршрут скитания наркоманов. Из года в год он несколько менялся. Путь проходил через Дворцовый парк и Плата около «Осло С». Домик находился на Ила, а ухаб — под автомобильной развязкой. Наркоши — кочевники. Они живут повсюду и нигде конкретно, и когда торговцам надоедает их соседство, наркоманов прогоняют. В этом сезоне маршрут проходил от лестницы около Центральной станции, через трамвайную остановку у Брюгате, мимо вытрезвителя Приндсен и поднимался вдоль реки Акерсэльва. Далее Фредрик осведомился в ночлежках, где попрошайки, наркоманы и сумасшедшие могут поспать в холодную ночь. Фредрик закончил маршрут там, вернувшись к началу, у наркоманских кафе на площади Квадратурен в центре города. Ноги в сапогах промокли, зонт вырывало из рук, и следователь решил оставить попытки. Налил себе кофе из металлического чана и присел за столик у окна. Кроме Фредрика, гостей здесь не было. Остальные клиенты, видимо, уже с утра начали поиски дозы. Кафа не ответила на его звонок. Ему не терпелось узнать, обнаружила ли она что-то на видео. Видимо она еще спала — вчера они допоздна работали.