– Следует заняться этим как можно скорее. Там даже есть имя – У. Теннерт. Похожие значки носят все охранники в торговом центре, но этот – подделка. Там никто не знает охранника с такой фамилией. Не думаю, что нам повезет, но все-таки, будь добра, изучи списки населения. Сначала в городской черте, потом захватишь окрестности. – Нет проблем, – с готовностью ответила Инге. – Хочешь, я помогу тебе здесь убраться? – Что ты сказала? – Шутка. Это всё? Никто, кроме моей собаки, не станет возражать, если мне придется задержаться на работе. Арне рассмеялся. Один просмотр списков населения занял бы у него целую вечность. Но раз уж она так просит… Он протянул Инге еще один пакет. – Это шерсть животного? – Да, кошачья. Была обнаружена на трупе. Пораскинь мозгами, что это может нам дать… Думаю, имеет смысл обратиться к Манди Луппа. Она работает в приюте для животных, насколько мне известно. – Это та сумасшедшая? Тем самым Инге выдала, что читала его вчерашние заметки. – Фрау Луппа не сумасшедшая. Просто ей не везет в жизни. – Я знаю еще двоих с той же проблемой… Инге ухмыльнулась, и Арне понял, что она имеет в виду его и себя. – Пожалуйста, не вали с больной головы на здоровую. У меня не все так плохо. Шикарный кабинет, интересное дело и, главное, – неутолимое желание работать. Все, что нужно на данный момент. – Не говоря о самой неотразимой ассистентке, какую только может предложить Саксония. Арне прикрыл глаза. Теперь он понимал, почему в управлении опускали глаза при одном только упоминании имени Инге Альхаммер. – Да, если тебе и этого будет мало, можешь посмотреть дела пропавших без вести за последние десять… а лучше пятнадцать лет. Я имею в виду детей. С этими словами Арне схватил один из ноутбуков и стал думать о том, как бы побыстрей избавиться от навязчивой помощницы. Глава 26 Понедельник, 14:15 С ноутбуком под мышкой Арне отправился на поиски уединенного места. До сих пор считалось самим собой разумеющимся, что он работает в комнате один. Но новая жизнь, как видно, принесла с собой больше изменений, чем он рассчитывал. То ли еще будет, если Инге не сбавит обороты… Иначе Арне придется поднапрячься, чтобы поспевать за ней. Он до сих пор не понял, насколько ему может быть полезна эта семидесятилетняя алкоголичка. Возможно, здешняя работа для нее лишь промежуточная станция на пути к окончательному краху. В общем, пока ситуация не прояснилась, Арне искал, где бы уединиться. До сих пор одиночество оставалось самым надежным его помощником. Комната для совещаний оказалась занята. Неудивительно, что в коридорах стояла такая тишина. Похоже, все, кроме Арне и Инге, смотрели трансляцию пресс-конференции на большом экране. Там, похоже, начальница управления передавала слово главе комиссариата Бернхарду Хоэнеку. – …подозреваемый… – донесся до Арне голос шефа, – …он будет отпущен после допроса… за недостатком доказательств. Как и следовало ожидать, наспех подготовленный допрос Тило Вальтера ничего не дал. Притом что Вальтер действительно несколько лет преследовал бывшую одноклассницу и впал в ярость, когда однажды застал ее в городе целующейся с парнем, подкараулил в бассейне – и провел за решеткой чуть меньше двух лет за нанесение тяжких телесных повреждений, само по себе это не делало его причастным к убийству Анналены Винцер и похищению Лилианы. Не говоря уже о надежном алиби, которое было у Вальтера на воскресенье, вторую половину дня. Лишь в комнате для допросов, где до того коллеги Аня и Натан полтора часа допрашивали Тило Вальтера, Арне наконец открыл ноутбук. Комиссар немного злился на себя за то, что забыл захватить пепельницу, но соединение, по крайней мере, было установлено, и интернет работал почти безупречно. – Хорошей технике все нипочем, – сказал себе Арне и попытался проникнуть в мысли убийцы, как это обычно делал. Действия преступника представлялись хотя бы в какой-то мере логически оправданными, только если тот был родственником или знакомым Винцеров. В лучшем случае любовник Анналены, который был в курсе ее повседневной жизни и планов на воскресенье. Любовник каким-то образом мог бы объяснить слово «безбрачная». Но если верить Хольгеру Винцеру, другого мужчины не было. Что тогда? Женщина? Любовница? Арне отбросил эту мысль и кликнул на сайт Земперопер. Там предлагали экскурсии, в том числе для школьников. Так, может, дело только в дочери? Но тогда зачем он переодел мать и вырезал на ее теле числа? Арне еще раз пожалел, что не взял пепельницу. Насчет экскурсий для школьников стоило прозондировать, и он сделал пометку. – Куда ты подевал девочку, ублюдок? – обратился Арне к воображаемому убийце. И, как ему это ни было противно, принялся, чисто из профессиональных соображений, прокручивать в голове всевозможные сценарии того, что взрослый мужчина способен сделать с малолетней жертвой. Ни один из сценариев Арне не понравился. При этом он ловил себя на том, что постоянно пытается отвлечься. Знать бы еще, что означают числа 57 и 54… Возможно, именно они – ключ к разгадке местонахождения Лилианы. До сих пор все говорило о том, что полиция имеет дело с преступником-интеллектуалом, методичным и чрезвычайно последовательным в своих действиях. С кем-то, кто держит свою жизнь под контролем, хотя бы внешне. В супермаркете клал в корзину только нужные в быту товары и расплачиваться предпочитал наличными, как поступают обычно те, кто не хочет оставлять следов. Такой легко превращается из дружелюбного соседа по лестничной клетке в безжалостного садиста. Возможно, одиночка, питающий ненависть к женскому полу. Тот, кто предпочитает душить со спины за недостатком мужества посмотреть жертве в глаза. Тот, кто боится женщин… – Или же просто любитель дурацких числовых головоломок, – сказал себе Арне. После чего еще раз внимательно изучил материалы «Википедии» об опере «Огненный ангел» – и содрогнулся от внезапного озарения. Не может быть, чтобы все было так просто! Спектакль состоял из пяти актов и семи картин. Пятьдесят семь! И первое, концертное исполнение оперы состоялось в 1954 году, что объясняло 54. Взволнованный Арне потер щетину на подбородке. Может, это и есть разгадка? Цифры кодировали не слово в алфавите beghilos и не инициалы, а всего лишь служили отсылкой к опере. Арне захотелось выбежать из комнаты для допросов и спросить первого встречного коллегу, что тот думает по этому поводу, но он вовремя одумался. Пока все слишком шатко. Нужно больше доказательств. Поэтому Арне еще раз перечитал статью в Википедии и стал кликать на другие сайты. Он наткнулся на старую статью Хольгера Винцера, где речь шла о противостоянии бывшего главного дирижера театра и его преемника. Главного дирижера Кристиана Хуса открыто обвиняли в плагиате. Что, вероятно, можно было опровергнуть через суд, но Хус предпочел покинуть свой пост. Добровольно, согласно официальному заявлению. Тот самый Кристиан Хус, дочь которого утонула в пруду… Материалы этого дела лежали у Арне на столе. Не имея ни малейшего понятия, как это может ему помочь, Арне зашел на «Ютьюб», чтобы посмотреть предыдущую постановку оперы. То, что увидел комиссар, не только повергло его в состояние шока, но и лишний раз подтвердило, насколько сообразительным и эффективным он может быть, стоит только чуть поднапрячься. Глава 27 Понедельник, 14:25 Инге Альхаммер за годы полицейской карьеры повидала разные кабинеты и давно перестала обращать внимание на такую мелочь, как цвет обоев, но в комнате, где не было обоев вообще, ей приходилось работать впервые. Стены бывшего складского помещения были всего-навсего оштукатурены; неудивительно, что Арне Штиллер такой злой. Похоже, двух неугодных пассажиров высадили на одном необитаемом острове… – Ну, хорошо же, – громко провозгласила Инге. Это был ее последний шанс, что налагало особую ответственность. Не говоря о том, что теперь Инге работала в отделе по расследованию убийств. Восьмидесятидевятилетняя мать уже поздравила ее по телефону. Совсем коротко, после чего перешла к своим желудочно-кишечным проблемам и описанию утреннего стула. Что скажет ее рэт-терьер о новом назначении хозяйки, Инге уже знала: «И как, ты думаешь, это отразится на качестве моего корма?» Инге никому не была интересна и давно привыкла к этому. Знакомые под всевозможными предлогами избегали с ней встречаться, взрослый сын не объявлялся вот уже девять месяцев. Если б не бабушка, так и не узнал бы, что у мамы случился рецидив и ей назначили вот уже третью терапию. В том, что касалось мужчин, одна трагедия следовала за другой. Последний был добропорядочным пастором, пока однажды во время секса не показал свою темную сторону. Он захотел сделать Инге своей рабыней, заставить ее ползать на коленях и при каждом его приказании кричать «аминь!». Когда же назвал ее шлюхой и алкоголичкой и вознамерился наказать за грехи специально изготовленной для этого трубкой из стекловолокна, Инге, недолго думая, направила на него табельное оружие. Пистолет не был заряжен, но святой отец вознес молитву Создателю о спасении своей жизни, после чего спешно покинул квартиру Инге в одних трусах. Инге повздыхала об упущенных возможностях. Она не хотела сдаваться и упорно продолжала поиск подходящего спутника жизни, с некоторых пор и на многочисленных сайтах знакомств в интернете. И там мужчины не падали к ее ногам, как перезрелые яблоки. Но время от времени объявлялся некто, кто проявлял к ней интерес. Как, например, этот Рейнхард, который опять прислал сообщение. Поскольку Арне решил уединиться в другой комнате, никто не мог помешать Инге употребить пару минут рабочего времени на решение личной проблемы. Рейнхард, представившийся налоговым консультантом, захотел узнать о ней побольше. Но Инге была не та, что раньше, поэтому решила ограничиться необходимым минимумом. «Мне шестьдесят девять лет, спортивного телосложения. Из напитков предпочитаю красное итальянское вино», – написала Инге. Потом подумала и добавила, что бывает саркастична, и это будущий избранник тоже должен иметь в виду. – Достаточно, – бросила Инге в пустую комнату и поспешила отправить сообщение, пока в голову не пришло что-нибудь еще. И обратилась наконец к поручениям босса. Собственно, Арне не был ей боссом в строгом смысле слова, но четкая иерархия в служебных отношениях имелась, что и к лучшему. Смущала разве что религиозность Арне, учитывая случай со священником. Инге рассортировывала детей, пропавших без вести за последние пятнадцать лет, в алфавитном порядке и напевала «Мy way»[14]. Точнее, немецкую версию Харальда Юнке[15], потому что с английским у Инге обстояло немногим лучше, чем с профессиональной карьерой и личной жизнью. Инге не была уверена, что выросла в глазах Арне, когда с ходу узнала мелодию «Ангельской симфонии». Но если и дальше продолжать работать в этом направлении, признание непременно придет. Она положила перед собой вчерашние заметки Арне о разговоре с Манди Луппа и рабочий телефон Даниэля Функе – и потянулась за трубкой. Функе был куратором Манди. К тому же, если верить его страничке в интернете, несколько лет он проработал юристом по банкротству. Когда пошли сигналы, Инге подвела ногтем черту под его номером, чтобы не забыть сохранить по окончании разговора. Было время, она и сама чуть не стала банкротом. Пока работодатель Инге не погасил долги из ее же зарплаты. – Функе, – немного в нос назвался дружелюбный мужской голос. – Это Альхаммер из криминальной полиции Дрездена. Речь пойдет о даме, которую вы курируете. – Кого вы имеете в виду?