Арне не понравилась ее улыбка. – Второе забронировано для меня. – Это шутка, надеюсь? – Что мне надеть, как думаешь? Арне надул щеки, потому что Инге была абсолютно серьезна. Представил, как шествует по красной дорожке со старшей коллегой под руку. Выдохнул и встряхнулся. – Мне все равно, но надень хоть что-нибудь. Ты хоть немного представляешь себе, о чем эта опера? – Пока нет, но я купила книгу, по которой написали либретто. – Инге выложила на стол увесистый том, который как будто только и дожидался своего часа. – Четыреста страниц с лишним. Как думаешь, одолею за сегодняшний вечер? Арне мысленно хлопнул себя по лбу. Эта женщина здесь второй день и уже дважды дала ему фору. Но Арне пережил развод, и дерзкая алкоголичка для него не проблема. Он уже собирался поднести к ее носу алкотестер и просветить насчет инструкций Бернхарда, когда Инге вытянула руку в сторону доски. – Манди Луппа, кстати, тоже имела дело с этим психотерапевтом. – Что? – Арне подумал, что ослышался. – Ты поручил мне заняться Луппа, и я узнала, что она тоже лечилась у доктора Цайзига. Это прозвучало как гром среди ясного неба. – Что же ты раньше молчала? – То есть? Ты ведь тоже ничего не рассказываешь о допросе Ульриха Теннерта. – Я… хм… ну да… Пару минут Арне в растерянности расхаживал по комнате, а потом добавил на доску еще одну пометку. – Ладно, забудь. Нам нужно связаться с Хольгером Винцером. – Нам или мне? – Тебе. – А-а-а… Но вместо того, чтобы снять трубку, Инге встала и перекинула через руку свое кожаное пальто. – Пойду в отдел кадров. Мне назначено на шесть. Арне посмотрел на часы. – И что на этот раз? – Хочу выяснить, в чем, собственно, состоит моя работа на этом месте. – И берешь с собой пальто? – Потом собираюсь по магазинам. Нужно присмотреть что-нибудь подходящее на сегодняшний вечер. Арне фыркнул: – Ты и в самом деле думаешь, что мы пойдем туда вместе? – Ты не хочешь показываться на публике с бывшей алкоголичкой? – Меня не волнует, какая ты алкоголичка. Я просто… – Отлично! – воскликнула Инге и направилась к двери. – Я всего лишь хотела знать твое мнение. Глава 41 Вторник, 17:10 Мужчина говорил, что скоро они поедут к маме. И даже пообещал Лилиане платье. Желтое, правда. В примерке нет необходимости, уверял он. Платье точно ей подойдет и понравится маме. Но Лилиана не любила желтый цвет, она предпочла бы красный или розовый. Родители знали это, поэтому никогда не покупали Лилиане желтых платьев. Может ли желтое понравиться маме? Он опять солгал. Вот почему девочка снова и снова пинала расшатанные столбики. Ее вконец измотали ночные кошмары. Лилиана чуть не умерла от страха, когда, проснувшись посреди ночи, увидела над собой мужчину с карманным фонариком. Он стоял и смотрел через решетку, как она спит. Когда Лилиана закричала, мужчина велел ей успокоиться и запел старинную детскую песенку о Гензеле, Гретель и пряничном домике ведьмы. Это была страшная песенка, и голос мужчины звучал зловеще. Лилиана перепугалась еще больше. Сегодня он собирался вернуться домой пораньше и спеть еще, раз уж Лилиане понравилась песня. Конечно, она солгала. Ни видеть, ни тем более слышать мужчину девочка не хотела. Поэтому из последних сил стремилась выбраться из этой слишком тесной кровати. Наконец ей удалось так расшатать столбик, что тот сдвинулся на целый сантиметр, а потом и вовсе выскочил из нижнего гнезда. Лилиана дернула еще раз – столбик оторвался и покатился по полу. Сердце заколотилось от счастья. Для восьмилетней девочки Лилиана очень сообразительна. Папа, конечно, будет гордиться, когда узнает. Думая о родителях, Лилиана просунула ногу в щель, пока пальцами не коснулась ковра. Потом поставила другую ногу, протиснулась в щель бедрами и верхней частью тела. Руки тоже удалось просунуть, а вот голова застряла. В отчаянии девочка помогала руками, упирая их в бортик по обе стороны щели. Но голова оказалась слишком большой, металлические столбики сдавили виски. Если мужчина увидит ее в таком положении, взбучки не миновать. Самое ужасное было, что вернуться в кровать Лилиана тоже не могла. Она застряла между столбиками с неестественно вывернутой шеей, как угодившее в ловушку животное. «Нет!» – закричала девочка, потому что не хотела быть животным. Она собрала все силы и в последний раз дернула прутья. Что-то треснуло, и когда Лилиана открыла глаза, обнаружила себя свободной. То есть свободной в полной мере она все еще не была, всего лишь вырвалась из накрытой решеткой кровати. Осторожно ступая босыми ногами, подошла к двери и дернула за ручку – заперто. Сердце Лилианы забилось еще сильнее. Она поспешила к окну, но оно оказалось задернуто куском какой-то кожи, прикрученной к раме болтами. Как ни скребла Лилиана эту кожу ногтями, не смогла сделать в ней и маленькой дырочки. В отчаянии девочка отошла от окна и оглядела комнату. Вокруг не было ничего, кроме кровати, стен, исчерканных числами, и затемненного окна. На полу валялся выломанный из бортика кровати металлический столбик. Или нет! Было кое-что еще. Девочка на цыпочках приблизилась к кровати, опустилась на колени и вытащила чемодан, которого раньше не видела. В отличие от двери, замки на чемодане поддались сразу. Лилиана открыла крышку и едва не закричала от страха. В чемодане лежали головы – кукольные головы с выпученными или полузакрытыми глазами. И, кроме голов, не было ничего. Присмотревшись внимательнее, Лилиана увидела цифры, начертанные на затылках шариковой ручкой. Все куклы были старые и выглядели не так красиво, как ее Барби, с которой она давно не играла. Девочка уже собралась закрыть чемодан, когда обнаружила наручные часы с синим ремешком. На циферблате был изображен пингвин. Он понравился Лилиане, поэтому девочка надела часы на запястье и снова запихнула чемодан под кровать. В этот момент ей в голову пришла идея. Глава 42 Вторник, 17: 35 На дисплее снова загорелся номер Инге. Арне проигнорировал ее звонок. Если коллега считает, что у него есть время на выяснение отношений, она заблуждается. Бывшая алкоголичка, надо же! Как будто ему это интересно. У Арне и своих проблем хватает. Между тем в кабинет кто-то вошел. – Как продвигается расследование? Бернхард, как генерал, расхаживал перед исписанной вдоль и поперек доской. Скрипели деревянные половицы под исцарапанным линолеумом. И шефа, в отличие от Арне, плачевное состояние пола нисколько не смущало. – Помаленьку, – скромно ответил комиссар. – Что с подозреваемым? Имя Тило Вальтера на несколько секунд повисло в воздухе, но Арне решил не дразнить зверя. Вместо этого опустил голову и выдал горькую правду: – Пока нет. Явно недовольный таким ответом, Бернхард постучал по фотографии Манди Луппа: – Кто это? Эта фотография появилась на доске совсем недавно и сразу возбудила любопытство Бернхарда. Как видно, он все-таки следил за ходом расследования. – Возможно, свидетельница, – ответил Арне. – Я должен навести о ней кое-какие справки. Новую информацию либо впишу, либо пришпилю на доску.