Стрелы плохо брали новых тварей, а значит, следовало менять вооружение. Огнестрел мы, к сожалению, сделать пока не могли, несмотря на наличие необходимой информации на ноутбуке Лены. Уголь у нас был, а вот с серой и селитрой всё было ровным счётом никак. Их попросту не было в округе, и я понятия не имел, где взять. Это не говоря о трудностях, которые могут возникнуть при литье пушек. Поэтому пришлось заняться модернизацией арбалетов. Первым делом дал указание Гравиусу изготовить металлические наконечники для болтов. Затем, поговорив с плотником, дал ему команду делать болты из более тяжёлой древесины. Пришёл черёд самих арбалетов. Слабым местом была непрочная тетива. Не имея подходящих материалов для её укрепления, я вновь использовал магию, благо навыки свои в последнее время я изрядно прокачал. Проверил — прочно. Последним штрихом в модернизации было изменение формы самого арбалета. Для этого я нагло стырил схему оружия с ноута Лены. Тестовый выстрел оказался успешным, пробив панцирь дохлой твари. Покончив с улучшением конструкции, я объяснил труженикам из кузницы Гравиуса, что от них требуется, ибо сборкой оружия занимались именно они. Следующие два дня я провёл, занимаясь зачарованием заготовок для тетив, увеличивая их прочность. Затем немного модифицировал стационарные орудия, повысив скорость заряжения, точность и силу выстрела. Идеи улучшений на какое-то время закончились, и я решил создать для грядущей битвы немного воинов. Именно создать, а не найти или подготовить. Я не умел делать големов, ибо даже олодцы по большей части растеряли знания об этом направлении магии. Но я худо-бедно мог создавать химер. Материала, правда, подходящего почти не было. Животное для химеризации должно изначально быть хотя бы немного послушным, иначе после превращения или даже во время него оно может тебя сожрать. Эйхо не годились, так как уже являлись потомками выведенных олодцами химер. Идеально подошли бы на роль химер собаки, но их по какой-то неизвестной мне причине этот мир не знал. А вот лошади были. Гораздо мельче, чем мы привыкли видеть в родном мире, чуть крупнее пони, но были они довольно послушными, а грозные боевые качества должна была дать им моя волшба. Бюджет наш был скуден, а оттого выданных мне Мелисандой средств хватило лишь на покупку десятка лошадок. Превращали мы их в химер вместе с Оло, а оттого бьющих током монстров не вышло — мальчик знал, что делает. В отличие от дяди Саяна. Мы применяли сложные составные заклинания на каждую часть тела животных. Лошади становились крупнее день ото дня. Зубы приобретали более хищный вид, нрав стал немного агрессивнее, на лбу у каждой химеры проклюнулся рог. Покончив с созданием химер, я занялся улучшением себя. Чтобы не смущать лишний раз горожан, многие из которых никогда даже не слышали про магию, я отправился тренироваться в небольшую чащу, что к северу от Чивуака. Я сосредоточился, начертил в воздухе посохом конструкт — звезду. Нарисовал в воздухе пальцами руны: отталкивание, разрушение, ускорение, хрупкость, воздух, и разместил их в вершинах конструкта. Затем с помощью силы воли швырнул вперёд кинетический удар — и засохшая сосна перестала существовать! Во все стороны полетели щепки, труха и опилки. — Вот ты где, мразь! — неожиданно раздался у меня за спиной грубый, неприятный и столь знакомый голос, о котором я уже и думать забыл. Я резко обернулся и тут же покрылся холодным потом, ибо теперь точно узнал человека, стоящего передо мной. Арзамар. У моего недруга не было посоха, что немного удивило меня, зато был автомат Калашникова, что удивило уже больше. Неожиданно. Наткнулся на корабль с Андреем и отобрал? Возможно. А возможно, экспроприировал ещё на Халионе во время нападения на экспедицию Лены. — Не сгинул, вонючее отродье? Очень хорошо. Ведь я хотел тебя прикончить сам и с удовольствием сделаю это! — Пушки детям не игрушки. Так что положи лучше эту штучку, дядя, на землю, а то мало ли, поранишься ещё. Где взял, кстати? — я старался говорить максимально нагло и уверенно, однако на последних словах голос всё же предательски дрогнул, когда я вспомнил о пытках, через которые прошёл. — Не пытайся меня заговорить, мерзкий детоубийца! Где взял — там уже нет! А теперь сдохни! Всё решали мгновения. Я не сомневался в том, что этот нехороший человек сумел разобраться в том, как работает оружие, и выстрелить для него не проблема. Но вот только я тоже разобрался в том, как работает оружие недруга, так что мы были на равных. Арзамар снял автомат с предохранителя. Я мог бы попытаться сотворить заклинание, но у меня не было на это времени. Пуля, насколько я мог судить, исходя из своего жизненного опыта, была быстрее фаербола. Поэтому я разогнался и прыгнул на противника ровно в тот момент, когда он нажал на спусковой крючок. Я выставил руку вперёд. И… И видимо, надоело мне умирать и терять сознание, но в последний момент я отвёл дуло автомата в сторону, опалив руку струёй пламени из пламегасителя, но очередь прошла мимо. Просчитался Арзамар. Ему хватило ума, чтобы разобраться, как работает неведомое оружие, но вот опыта стрельбы у него не было, а оттого он даже не подумал, что стрелять и убивать калаш может не только с расстояния десятка шагов, а с сотни метров и более. Но радоваться было рано, ибо я всего лишь отбил первую атаку, а сам при этом завалился на землю вместе с мучителем. И мы, сплетясь, как пара змей, обнявшись крепче двух друзей… Тьфу! Придёт же такое в голову в подобный момент. Нет, я явно ушибленный. Упав, я прижал руками грозный огнестрел к земле, чтобы не схлопотать раскалённый кусочек смерти в брюхо. Мне там посторонние предметы не нужны, если, конечно, это не пирожки с капустой или пряники на худой конец, и попадать должны они туда исключительно через пищевод. Но враг оказался не так прост, как хотелось бы. Свободной рукой достал откуда-то нож, и, пока я изо всех сил пытался отобрать автомат, пырнул меня в живот. Я был без какого-либо доспеха, оттого не встретившее преграды остро заточенное лезвие утонуло в податливой плоти по самую рукоять. Арзамар продолжил бы меня колоть своим оружием и дальше, будто молочного поросёнка, но я из-за кипевшего в крови адреналина боли не почувствовал и прижал к земле коленом вторую руку врага. Нож остался торчать в ране. Мне наконец удалось выхватить автомат из рук врага, но не успел я обрадоваться, как он укусил меня в бедро. На этот раз боль пришла сразу. Я вскрикнул и сам завалился на землю, не успевая выстрелить, отбрасывая автомат подальше в сторону. Арзамар, освободившись от сидящей верхом на нём туши, резво вскочил на ноги, будто игрушка-неваляшка, и кинулся за упавшим неподалёку калашом. Я вытащил из-за спины посох. Быстро рисую конструкт, даже не задумываясь над его формой, получается квадрат; придумываю заклинание на ходу и вставляю в вершины руны: охлаждение, отталкивание, ускорение, усиление, и отправляю во врага. Морозное облако летит в Арзамара и попадает ровно в тот момент, когда противник, подняв автомат, развернулся лицом ко мне. Истязатель, что мучал меня с помощью безумного сподручного около года назад, становится неподвижным под действием заклинания, превратившись в ледяную статую. Чтобы наверняка завершить бой, я решил разбить статую. Поднял ногу для удара и что было сил пнул врага. Живот пронзила боль, страшней которой могут быть только сожжение живьём на костре, роды и поход к стоматологу. Я вспомнил про рану в животе. Покончить с противником красиво, как Чак Норрис, не удалось. Пришлось хромать на безопасное расстояние, колдовать кинетический удар, который и разнёс давнего недруга на мелкие части. Я подобрал автомат, нашарил в сумке неприятеля три рожка с патронами, а затем, так и не вытащив из живота кинжал, хромая и истекая кровью потопал обратно в город, где меня подлатает Марон и Оло, а попутно попытаюсь понять, по какой такой причине один из сильнейших магов Олода заявился на бой со мной без посоха, ведь это всё равно, что тигр, напав на косулю, не кусал бы её, а пытался забить до смерти хвостом. Глава 20 Каварл. Кто посмеет изменить Кодекс, да будет проклят навеки и не увидит свет Первояйца (отрывок из Кодекса катарианцев). С помощью посыльных мы без труда отыскали место, где базировался Рикс со своей частью войска. Как оказалось, благодаря помощи местных он уже кое-что разузнал о состоянии дел в провинции. Провинция была захвачена Олодом не слишком давно, но местные даже не считали себя олодцами и ностальгии по прежней власти не испытывали. Однако это не избавило их от трагической участи. Сдававшихся уводили в плен, а старых и больных казнили вместе с теми, кто оказывал какое-то сопротивление. В провинции была настоящая бойня, а двигались орки, сметая всё на своём пути, тем более что сметать, кроме живого товара, здесь было особо нечего, ведь совсем недавно все материальные ценности отсюда вывезли сами олодцы, а новыми жители обзавестись не успели. Ввиду отсутствия гор золота, полных винных погребов и тучных стад домашних животных, разграбление этих земель не заняло у орков много времени, и основная часть их войска группировалась сейчас в центре провинции, чтобы двинуться дальше на северо-восток, в центральную провинцию, которая была намного богаче, а разграблено в ней было лишь побережье и столица. Там было чем поживиться, а оттого зеленокожие торопились, чтобы успеть заполучить свой кусок пирога. И судя по словам местных, они слишком уверены в себе, оттого не ждут атаки и совсем не готовы к приходу незваных гостей, которыми мы собираемся стать. Среди войска, что я забрал в подвластной мне Эйлонии, нашлось два десятка орков, которые должны сыграть ключевую роль в моём плане. У орков нет единого войска и единого командира. Да, у них есть правитель, власть которого никто не смеет оспаривать, есть и старшие в любом отряде, но войско собирается из отдельных кланов, каждый из которых волен делать то, что ему вздумается, если, конечно, это не противоречит приказам воевод. Строгого учёта числа воинов нет. А оттого отличают они друг друга исключительно по цвету кожи: зелёный, значит, свой, иного цвета — враг. Это позволило нам убить несколько зеленокожих, рыщущих в округе в поисках добычи, и забрать их скакунов и снаряжение. Затем мы переодели во вражеские доспехи орков из моего отряда и отправили в стан врага на разведку. Я не боялся, что мои орки перейдут на сторону врага, ведь они были родом не из империи орков, а из соседних с ним государств, а значит, яро ненавидели своих имперских братьев, которые их когда-то пленили и продали Олоду, откуда им удалось сбежать и добраться до Эйлонии. Через два дня разведчики вернулись и сообщили, что орков не менее шести тысяч. В войске есть как опытные крупные вояки, так и молодые юнцы, недавно прошедшие через праздник Светила, а некоторые и вовсе ещё считаются детьми. Но все они хорошо вооружены и оснащены. Но это не страшно. Я забрал с собой половину олодцев, а вместе с эйлонийцами и войском из центра мира у меня насчитывается пятнадцать тысяч бойцов. Вполне достаточно, чтобы уничтожить зеленокожих, но у меня сейчас другие планы. Мы выслали несколько отрядов из лучших воинов, чтобы уничтожить патрули зеленокожих. Всё происходило ночью. Командовал этой спецоперацией Джанг. Он давно был со мной и всё ждал возможности доказать мне и самому себе, что из него выйдет хороший командир. И доказал. Ночная операция прошла успешно, и мы без проблем приблизились к орочьему лагерю, взяв его в кольцо. Все стражники были уничтожены, и я, несмотря на советы моих людей, единолично тайно проник в лагерь к спящему врагу. Мы могли с лёгкостью перебить большую часть их воинов, пока они спали. Приближался рассвет, время крепкого сна что у орков, что у других разумных. Но, как я и говорил, у меня были планы на счёт зеленокожих. Я долго бродил по их лагерю, пытаясь определить, где же находится воевода, что не даёт разбежаться этому сброду. Так и не сумев определить, какой шатёр принадлежит ему, я слегка скорректировал свой план. У одного из почти затухших костров я нашёл гонг, в который, скорее всего, требуется бить, если лагерю грозит какая-то опасность, будь то неприятель или пожар. И вместо того, чтобы аккуратно пройти мимо, я отвязал привязанного неподалёку эйхо, взобрался на него, подскочил к гонгу и со всей силы ударил по нему боковиной клевца. Раздался оглушающий звук вибрирующей бронзы, а орки стали в недоумении выскакивать из палаток. — Тревога! — кричал я, чтобы ещё сильнее запутать бедных орков. — Враг в городе! — Где-где? Бить-бить! — завопил огромный орк со спущенными штанами, пробежав мимо меня с дубиной и поправляя портки. — Зови воеводу, скорее! Пока не поздно! — Моя звать! После этих слов орк удалился и скрылся в одном из шатров. Я думал, что воевода находится там, и уже хотел направиться в его сторону, но тут сзади меня окликнули таким тоном, что у меня не возникло сомнений, что это именно воевода: — Ты ещё что за ящерица? И что ты тут делаешь? Что ж, говорит он достаточно чисто, без привычного для орков упрощения речи, значит, и впрямь не рядовой боец. Окончательно я понял это, когда обернулся. На его доспехе было столько украшений из золота, что было непонятно, как он такую тяжесть таскает на себе. — Ну что же вы все такие неоригинальные? Ящерица, хладнокровный… Неужели на большее фантазии не хватает? Ах да, я не представился. Я — твой выбор. — Что за чертовщину ты несёшь? Какой ещё выбор? Какого завра ты разбудил весь лагерь, что тебе нужно? — Видишь ли, воевода, моё войско окружило твоё, и сейчас ты должен принять решение. Мы можем перестрелять вас, будто мелких зубатов, или вы можете присягнуть мне на верность. — Да ты с ума сошёл, ящерица! Эй, Бонг, где часовые? Почему они пропустили этого недотёпу? — выкрикнул старший орк кому-то из подчинённых. — Молчать часовые! Похоже, все мёртвый! — Вот недотёпы! Тупое стадо! Каждому нужно ткнуть пальцем, чтобы хоть чего-то добиться! Хоть сам в караул ходи, чтобы никто не подошёл! Жалкие кворки! Да чтоб вас всех Мать драглов сожрала! Мы что, и в самом деле окружены, Бонг? — Да, враги вокруг стоять! Больше, чем нас. Опасно! Сквозь зубы воевода процедил: — И что ты хочешь… Катарианец? — Поклянись мне в верности, воевода, вели отпустить всех пленных, что вы ещё не увезли в империю, и прекрати набеги на ещё не разграбленные деревни. —А копьё в задницу не желаешь заполучить, катарианец? — Нет. Но предлагаю честный поединок, один на один. Если ты побеждаешь, то мы уходим и не трогаем вас. Если я побеждаю, то ты соглашаешься на мои условия. — Поединок? А ты уверен, что силёнок хватит, чтобы в честном бою победить воеводу орков? — Я высшее существо и победить орка для меня не сложнее, чем почесать хвост.