— А они потом не отслеживают, как разрешается эта дилемма в реальности? Я, кажется, несколько раз слышал продолжение подобных историй. — Поднявшись с кресла, Йеппе смахнул с брюк собачью шерсть. Его терпение подходило к концу. — Они отслеживают развитие ситуации лишь в некоторых случаях. Эта конкретная дилемма осталась без продолжения. Что там дальше было, кто его знает? Йеппе пытался осознать, есть ли в предположении Эстер рациональное зерно, но отвлекся на стаю чаек, прорезавших яркое небо над озером Пеблинге. Его лучший друг все глубже и глубже погружался в зыбучий песок. — Послушай. Если у вас уже имеется подозреваемый и ясен мотив, скажи мне, и я заткнусь. Я прекрасно понимаю, моя догадка звучит дико, но если вам больше не за что зацепиться… На данный момент им как раз было за что зацепиться. Вдобавок к тому, что Йоханнес заразился гепатитом, ему теперь угрожает публичное ниспровержение. А еще он виделся с обеими жертвами незадолго до совершения преступлений. Переполненный жаждой мести слушатель являлся не лучшей альтернативой на место подозреваемого. Но все-таки это лучше, чем ничего. * * * Будь прокляты беспечные идиоты! Новенький «Мерседес-Бенц» Е-класса настолько провонял духами, что Миккелю Хустеду пришлось на несколько минут опустить все четыре стекла, только после этого он смог нормально дышать. Он высадил ультрасовременных блогерш у зала на Амагере. Они прибыли на званый обед, который, очевидно, пройдет в непосредственной близости от бродяг из Сундхольмен[27]. Трое подруг, которых он возил с восьми утра, в изготовленных из кожи редких животных туфлях на «шпильках», остановились и принялись фотографировать алкашей, представлявших собой экзотическое зрелище в их прекрасном мире без изъянов. Он ослабил галстук, на ношении которого настаивало агентство по найму, когда водители обслуживали ВИПов, съехавшихся на Неделю моды, и посмотрел на часы на приборной панели. Двенадцать часов. В запасе оставалось два часа на то, чтобы вернуть машину в гараж; он управится раньше. Он отключил навигатор и направился к Херлеву. Этот маршрут был настолько хорошо ему знаком, что он мог запросто преодолеть его с закрытыми глазами. Двигаясь по городу в сторону эстакады Биспеэнгбуэн, он подсчитал, сколько дней наработал за последние двое суток, и прикинул, сколько ему за это причитается. Труд шофера был тяжелым, зато хорошо оплачиваемым. Он был бы не прочь возить людей чаще, чем несколько раз в год, как получалось в последнее время. Он опустил козырек от солнца и, остановившись на светофоре рядом с Центром Грёндаля, бросил взгляд в зеркало. Курилка Роберт, приятель, который рекомендовал агентству его нанять, посоветовал получше следить за собой, если он хочет работать больше. Сегодня он сделал все, что было в его силах: побрился, вымыл голову в бане «Сьелландсгэдебэдет», однако глаза все равно были красными, разоблачая ежедневное злоупотребление джойнтами. Просто сейчас у него был переходный период. Он обязательно возьмется за свой внешний вид, как только худшее останется позади. Он припарковался в промышленном районе за больницей Херлева перед блочным домом с красочными плакатами над входом и трехметровым медведем из папье-маше в качестве швейцара. Снял галстук и взъерошил аккуратно прилизанные волосы. Пот начал собираться над верхней губой, как всегда. Как только он войдет, волнение уляжется. Он вытащил из машины бутылку воды, лежавшую в дверце, достал из «бардачка» руководство пользователя, взял куртку, как попало свернув ее и засунув этот бесформенный комок под мышку. Сделав глубокий вдох, вылез из машины. Девушка-подросток за прилавком едва удостоила его взглядом, когда он попросил билеты для себя и дочери. Миккель посмотрел на игровой зал за спиной девушки и крикнул: — Аста. Аста! Ну вот, уже убежала. Они все такие нетерпеливые, ну ты сама знаешь. Девушка распечатала билеты, взяла деньги и попросила снять обувь. Ее совершенно не интересовали ни молодой папаша, ни его мнимая дочь. Он заплатил, любезно улыбнулся и поставил ботинки в шкафчик, после чего прошел в зал, все еще держа под мышкой руководство и свернутую куртку. Родители никогда не бывают с пустыми руками. Игровой зал представлял собой просторное помещение со стенами из желтого кирпича, украшенными фотообоями с изображением хвойного леса. Пол был застелен красным линолеумом, на котором расположились надувные батуты, горки и сухой бассейн. По субботам здесь всегда было полно народу, но это даже к лучшему. Проще было раствориться в толпе разутых родителей, жующих картошку фри. Ему удалось найти место у одного из столиков, накрытых зелеными клетчатыми клеенками. Он устроился там, дружелюбно кивнув другим родителям, и с головой окунулся в чтение руководства. Так он выдержал десять минут. Важно было сразу прикинуться чьим-то скучающим отцом. Тогда к тебе никто не будет приставать. Удостоверившись, что на него никто не смотрит, он положил руководство на колени и лениво откинулся на спинку стула. Вокруг столов носились дети всех возрастов: от совсем маленьких мальчиков в подгузниках до школьниц с косами и пухлыми руками, облаченных в платья из джерси. Молочные зубы, ямочки на щеках, челки, топот и тугие животы. Он сцепил руки на куртке, лежащей на коленях, и с улыбкой наблюдал за детьми. * * * Головная боль усилилась, пока Йеппе созывал свою команду на дневной брифинг в Управлении. Все казались утомленными и до того подавленными, что сразу становилось понятно: дело выскальзывало у них из рук, как кусок мыла. Йеппе вкратце сообщил о состоянии Кристель Тофт, представил обстоятельства совершения покушения перед показом мод в «Нимбе», а также рассказал о том, что некогда она состояла в любовных отношениях с Сёреном Вести. Йеппе подчеркнул: в дальнейшей работе они должны исходить из того, что покушение на Кристель Тофт и убийство Альфы Бартольди совершил один и тот же человек. Поразмыслив над тем, стоит ли упоминать о наблюдении Эстер ди Лауренти, он все-таки поделился сведениями об участии обеих жертв в «Мэдс и Монополии». Эта информация вызвала среди собравшихся примерно такую же реакцию, с какой он сам ее принял, то есть не пробудила ни малейшего интереса. Томас Ларсен вызвался провести официальный допрос Вести об инвестициях в «A-Skin» и его отношении к обеим жертвам. По его собственным словам, он-то умеет найти подход к деловым людям. Сара Сайдани была немногословна. В первую очередь она хотела получить обещанную помощь, чтобы побыстрее завершить поиск информации и телефонные допросы гостей вечеринки. Она по-прежнему работала над этими заданиями в одиночку. Сегодня суббота, и совсем скоро ей надо было отправляться домой, чтобы отпустить мать, сидевшую с ее дочками. Йеппе пообещал помочь, как только сможет. Он кратко наметил маршрут, проделанный Йоханнесом с момента ухода с вечеринки в среду до вчерашней встречи в «МакКлууде», упомянув его исчезновение и ссору с Альфой Бартольди, а также тот факт, что Кристель Тофт заходила к Йоханнесу незадолго до трагедии, разыгравшейся в «Нимбе». Затем он передал слово Анетте и покинул помещение. Это было невыносимо. Руководитель следственной группы не может являться лучшим другом подозреваемого. Этот факт автоматически дискредитирует его. Но он будет продолжать работу до тех пор, пока его кто-либо не остановит, и неважно, какие при этом окажутся последствия для профессиональной карьеры. В туалете он два раза тщательно вымыл руки, высушил их и машинально полез за таблетницей с морфином, прежде чем вспомнил, что завязал. Купив в столовой кофе, Йеппе прошел мимо зала для совещаний, где его коллеги продолжали обсуждение, сел за рабочий стол и ощутил волнение. И бессилие. Допив кофе и помучившись еще пять минут, он смял пластиковый стаканчик и взял телефон. Ему ничего не оставалось, как только последовать примеру своей напарницы и взяться за работу. — Вы позвонили на «Дэнмаркс Радио». — Добрый день. Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из редакции программы «Мэдс и Монополия». — Секунду. В телефоне снова послышались гудки ожидания. Йеппе уже почти отчаялся, как вдруг из трубки прозвучал хорошо поставленный женский голос: — Алло. — Добрый день. Вас беспокоит следователь полиции Копенгагена Кернер. Я попал в редакцию «Мэдс и Монополия»? — Да. — С кем имею честь разговаривать? — Маргит. Редактор программы. — Вы можете уделить мне минутку? — Вообще-то я уже собиралась уходить домой. Пары минут хватит? — Ее манера общения была прагматичной, но не враждебной. — Посмотрим, хватит или нет. Речь идет об Альфе Бартольди. Я думаю, вы слышали о… — Слышала, конечно. — Казалось, она встревожена или даже не на шутку взволнована случившимся. — Вчера, о чем вы, возможно, тоже знаете, произошло то, что мы признаем покушением на Кристель Тофт. — Как раз сегодня она должна была прийти на передачу первый раз после рождения ребенка. Так что я в курсе. — Хорошо. Наше внимание привлек тот факт, что Альфа Бартольди и Кристель Тофт нередко участвовали в «Монополии» вместе. Пока непонятно, имеет ли это какое-то значение, но в ходе расследования мы обязаны изучить все аспекты. Йеппе вытащил из ящика блокнот и, щелкнув ручкой, приготовился записывать. — Естественно. — Вы когда-нибудь получали письма от обращавшихся к вам с просьбой о помощи слушателей, которые были недовольны прозвучавшим в «Монополии» советом? Она устало засмеялась. — Каждую неделю нашу передачу слушает полтора миллиона человек, мы затрагиваем темы, которые вызывают бурную эмоциональную реакцию. А потому — да, к нам приходит много писем с выражением недовольства. — В какой степени вы следите за дальнейшим развитием обсуждаемых ситуаций? — Еженедельно мы возвращаемся к одному из сюжетов, затронутых в предыдущем выпуске. Кроме того, иногда мы устраиваем дополнительное обсуждение, если дилемма особенно сложная и интересная. — Но в основном нет? — У нас просто нет на это времени. Все, наверное, думают, что у нас большая редакция, но на самом деле здесь работаем только мы с Мэдсом. Секундочку! — Она прикрыла трубку рукой и крикнула кому-то: — Да, я еще здесь! — Если нам понадобится подробнее разобраться в некоторых уже прозвучавших дилеммах, вы сможете помочь мне установить личности людей, обратившихся к вам с проблемой, чтобы мы попытались их найти? — Йеппе поймал себя на том, что он выводит в блокноте какие-то каракули. — Но мы обещаем им сохранить анонимность. — Речь идет о расследовании убийства. — Мне необходимо посоветоваться с нашим юридическим отделом. Я не могу брать на себя ответственность в решении этого вопроса. Какая именно дилемма вас интересует? Йеппе открыл страницу блокнота с датой и номером выпуска передачи. — Как-то к вам обратился молодой человек с вопросом, должен ли он сообщить умирающему отцу о своем гомосексуализме? — Я хорошо помню этот выпуск, он произвел впечатление на всех нас. — Ее голос несколько смягчился. — Вообще-то мы подготовили продолжение, но не пустили его в эфир. — Почему? — Хм-м… оно оставляет какой-то… неприятный осадок. — Поясните. Она мешкала с ответом. — Мне необходимо получить зеленый свет от юриста, прежде чем рассказывать. — Ваше право. Но насколько я могу судить, ситуация разрешилась не лучшим образом? — Да. Очень жаль, конечно, но так уж получилось. Мы ведь не можем контролировать, как именно применят люди совет наших экспертов или как будет развиваться конфликт. — Ведь люди звонят именно потому, что они сомневаются… — «Монополия» не концентрируется на освещении проблемы. Основное для нас — это дискуссия. Эксперты обсуждают конфликт, но не определяют последствия. — А где сейчас этот парень?