Йеппе ощупал внутренние стенки трубы и обнаружил выпуклости в металле — это был край. Волна жара внезапно нахлынула сверху, в легких засаднило; труба постепенно наполнялась дымом. Йеппе ощупал весь край по периметру и нашел небольшую ручку. Черт подери. Господь всемогущий. Наконец-то. Судя по всему, это был люк, предназначенный для выхода вентиляционной трубы. Достаточно большой по размеру, чтобы можно было через него вылезти. Проблема заключалась только в том, что люк был закрыт снаружи на замок. Йеппе оказался в ловушке. * * * Анетта Вернер не относилась к числу женщин, которые колеблются, принимая в жизни решения, важные и не очень. Ее философия заключалась в том, что каждый заранее знает, где белое, а где черное, так что главное было — взять правильный курс и придерживаться его без лишних разговоров. А потому решение отправиться к обсерватории далось ей очень легко. Ведь все-таки она не больна. К тому же она была совсем не прочь оттянуть разговор со Свеном, так как не имела ни малейшего представления об исходе этого разговора. Беременна? Это вполне могло оказаться всего лишь недоразумением. Ошибочным «диагнозом». Бывает же. В свое время она установила гормональную спираль, врач говорил о 99 % надежности такого метода предохранения. Изумленный взгляд Свена, когда она вошла к нему в гостиную и похлопала его по плечу, уже в куртке и с ключами в руках, преследовал ее всю дорогу до города. Он никогда не мешал ей делать то, что она хотела, не старался навязать ей совершенно ненужную опеку. Никогда не сомневался в правильности принимаемых ею решений. Такое доверие являлось одним из краеугольных камней их брака. И все-таки он достаточно хорошо знал ее для того, чтобы понять, что происходит нечто странное — сначала она остается на больничном, а потом пулей вылетает из дома на ночь глядя, наспех поцеловав его на прощание. Она все расскажет ему, как только вернется. Разбудит его и признается, что они станут родителями — на этот раз родителями человеческого детеныша, а вовсе не собаки. Если, конечно, будет не слишком поздно. А то, может, лучше подождать до завтра. Горло у нее сжалось от этой мысли. Она увидела зарево пожара, прежде чем услышала вой сирен. Небо над Ботаническим садом окрасилось в золото, и тому могла быть лишь одна причина. Эстер Вольдгэде была заблокирована пожарными и «Скорыми». Свет синих мигалок смешивался с золотистым свечением пламени, и множество полицейских были похожи на подростков в разгар дискотеки с дешевыми световыми эффектами. Анетта оставила машину посреди улицы и бросилась к обсерватории, все отчетливее ощущая приближение панического состояния. Неужели она опоздала? Ларсен встретил ее на вершине холма. Он выглядел вконец вымотанным — весь перепачканный грязью, с темными пятнами на торчавшем из-под униформы воротнике рубашки. Похоже было на кровь. — Здравствуй, Вернер. Все нормально? — Он потер лицо. — Замечательно. Что здесь происходит? — Горит котельная под холмом. Похоже на поджог. Пожарные пытаются остановить огонь, пока он не перекинулся на башню обсерватории. — Сайдани в порядке? — Анетта говорила спокойным тоном, однако сам воздух между собеседниками был пропитан пугающей неизвестностью. — Он оглушил ее и связал веревкой. Она пострадала, но, кажется, не очень серьезно. Ее увезли в больницу. — Торбен Хансен? Ларсен кивнул. — Мы его еще не нашли. Он скрылся с ее табельным оружием. — Черт! Анетта бросила взгляд к подножию холма, где бригада пожарных разматывала очередной шланг. — А Кернер? — Пока нигде нету. К телефону не подходит. Сайдани считает, что он может находиться в котельной. Они молча переглянулись. Затем Анетта охватила взглядом пламя, пожирающее котельную. Огненные языки уже лизали дверь в глубине холма. Мог ли он оказаться заблокирован внутри, когда начался пожар? — Сейчас внизу есть пожарные? — Кажется, пожарные с изолирующими противогазами пытаются проникнуть внутрь, но это требует времени. Там есть какая-то электроника, которая продолжает самовоспламеняться. — Дьявол! — Она оглядела холм, пытаясь подавить совершенно не свойственное ей чувство бессилия, которое теперь готово было завладеть ею. — Здесь есть кто-то из сотрудников обсерватории? — Вон менеджер по оптимизации помещений из Музея естественной истории, он отвечает за все постройки в саду. Его зовут Йенс какой-то там. Ларсен указал в направлении мужчины, стоявшего в десяти метрах от них. Он выделялся тем, что был без верхней одежды. Стоял с закатанными по локоть рукавами и в отчаянии смотрел на огонь. Анетта направилась к нему. — Из котельной есть другой выход, кроме вон той железной двери? Мужчина покачал головой, не отрывая взгляда от пожара. — Если пламя доберется до музея и обсерватории, будет нанесен непоправимый ущерб. Здесь сами здания уникальны. — Ни запасных выходов, ни туннелей, никаких иных путей наружу? Совсем ничего? — Только вот эта дверь. — Черт! — Анетта устремилась дальше, толком не зная, куда ей идти. Отойдя на пару метров от менеджера, она услышала, что он как ни в чем не бывало продолжает говорить: — Есть, конечно, вентиляционные трубы, которые тянутся к аудитории прямо под тропинкой. Они довольно широкие. Он еле сдержался, чтобы не вскрикнуть, когда Анетта жестко схватила его за руку. — Покажите мне эту аудиторию, немедленно! Основное здание было пустым и безмолвным, шаги гулко грохотали по коричневым плиткам на полу. Такие же плитки устилали пол Ратуши, ни к селу ни к городу пришло на ум Анетте, пока менеджер взбегал перед ней по лестнице к гладкой деревянной двери серого цвета и включал свет. Аудитория выглядела довольно современной, однако оформлена была в классическом стиле — те же деревянные скамьи для слушателей, те же колонны и основательная кафедра перед доской. Белая вентиляционная труба поднималась к потолку, затем изгибалась под прямым углом, шла горизонтально вдоль стены, а затем вновь отвесно спускалась, формируя таким образом подобие прямоугольной арки. Диаметр ее составлял около одного метра. Анетта бросилась к трубе, менеджер следовал за ней по пятам. — А где конец этой трубы? — Конец? Уф, я даже не знаю. Нам как-то незачем это знать. Анетта обняла трубу и приблизила лицо к поверхности, выкрашенной белой краской. Вот! Небольшая крышка. Замок был плотно закрыт — судя по всему, крышку не открывали годами. Анетта поковыряла его пальцами, затем пнула со всей силы. Он не поддавался. Не успев как следует подумать, Анетта вытянула вперед руку со служебным пистолетом. Прежде чем выстрелить, она лишь услышала крик менеджера, и небольшой замок разлетелся во все стороны фонтаном осколков. Сила отдачи отбросила Анетту прямо на опешившего менеджера, в ушах еще грохотало эхо выстрела. Она поднялась на ноги и открыла крышку. В трубе было пусто. Глава 29 К полуночи небо прояснилось. Облака потихоньку истончились, передвинулись к горизонту и наконец исчезли вовсе. Температура упала ниже нуля, звезды засияли над Копенгагеном вместе с полной луной, которая висела низко, даже слишком низко, над Землей. Эстер ди Лауренти решила бодрствовать до самого лунного затмения и устроилась на диване с книгой Джулиана Барнса «Предчувствие конца». Она долго сопротивлялась желанию налить себе бокал красного вина, но в конце концов уступила. В прошлом году она едва не превратилась в алкоголичку и прекрасно понимала, что ей необходимо сдерживать себя, чтобы не угодить в эту пропасть снова. Ну ничего, всего один бокальчик под хорошую книжку. И все-таки посреди размытых воспоминаний Тони она уснула, несуразно уронив голову на грудь, от чего подбородок уперся в ключицу. Ее разбудил яркий свет. Как будто где-то за Озерами полыхал пожар, настолько сильный, что слепящие отблески осветили лицо Эстер, словно ярким лучом фонаря, и разбудили ее. Она сонно встала и подошла к окну, укутавшись в шерстяной плед, которым она укрывалась, сидя на диване, теперь он показался ей чересчур колючим. Луна замерла в небе над крышами домов, стоявших на противоположном берегу. Огромная, золотисто-красная, словно кровоточащая. Свет ее был настолько ярким, что нагие кроны деревьев отбрасывали длинные тени на тающий снег. Она была прекрасна. Как предзнаменование, соблазнительное и опасное. Эстер содрогнулась и припомнила цитату из Джулиана Барнса: «Я не верю в Бога, но мне Его не хватает». А затем отправилась спать. * * *