— Здесь. — Селеста небрежно прижала раскаленное клеймо к моей щеке и взглянула на свою работу. — Очень хорошо. Оно без проблем должно удержать тебя в этой форме даже в ночь полнолуния. Она понятия не имела, как ошибалась. Свежая метка от серебра могла помешать мне обернуться в волка, но не в зверя. Она могла заклеймить ими всё мое тело, и даже тогда зверь вырвался бы на свободу — если бы я не смог его удержать. Я спокоен, я сконцентрирован, я один, шептал я про себя, стараясь игнорировать огненную боль в щеке и пояснице и сдержать безумную ярость зверя, его жажду освободиться и вырвать бледное горло Селесты. Привязанная к дереву напротив меня, Тейлор заливалась слезами. Её рыдания приглушал серебряный кляп, но я видел стекающие по щекам алые капли. Она не отрывала взгляда от свежего ожога на моей щеке, словно разделяя мою боль. Меня охватил новый всплеск любви и желания защитить. Я изо всех сил пытался вырваться из серебряных цепей, то, что не выпускал зверя, ещё не означало, что я не мог пользоваться его силами. Если бы я просто смог освободиться… — Защитный круг ослабевает. — Новый голос исходил от мужика, чьего лица я не видел. Я не знал почему, но черты его лица казались размытыми… темными. Странными. — Как это ослабевает? — спросила Селеста, взглянув на него изумленными глазами. — Как он может ослабевать, когда твоя задача его поддерживать? — С ними, должно быть, ведьма, — ответил он обозленно. — Очень сильная ведьма. — Сильнее тебя? — прорычала она. — Я думала, ты самый сильный колдун во всей стране. — Так и есть… она не сможет разрушить мой щит, — ответил он. — Либо в ней скрыта беспрецедентная сила, либо она… — Либо что? — нетерпеливо переспросила Селеста. — Либо она готова черпать силу из более темного источника — и открыть врата в Бездну. — Я думала, это сделал ты… спускался за властью в Теневые Земли или куда-то ещё. Он покачал головой: — Тьма Теневых Земель — это лишь порог Ада. Бездна… вот настоящая сила. Но никакая ведьма или колдун не смогут туда спуститься, потому что оттуда почти невозможно вернуться. Но эта ведьма… — Он снова покачал головой. — Она либо очень смелая, либо чертовски глупая. — Мне плевать, какая она, просто удерживай защитный круг, пока я не закончу ритуал. — Селеста пронзила его яростным взглядом. — Если бы ты не выпендривалась, а провела ритуал раньше, сейчас у нас не возникло бы этой проблемы, — прорычал он. — Я проведу ритуал в свое время, так, как положено. — Селеста царственно вздернула подбородок и развернулась к Тейлор. Встряхнув длинными белыми рукавами, она подняла серебряный клинок над головой. Лунный свет замерцал на лезвии, и мое сердце сжалось в груди. — Не… черт возьми… прикасайся к ней, — прорычал я. Мне не легко было говорить… из-за трансформированного рта. Мой зверь потихоньку выбирался на поверхность. — Я не просто коснусь её. — Словно насмехаясь, Селеста провела кончиком серебряного атаме по залитой слезами щеке Тейлор. — Я осушу её, волк, прямо на твоих глазах. По крайней мере, наблюдая за её смертью, у тебя будет шанс попрощаться. — Читай заклинание, — прорычал мужик со странным размытым лицом. — Немедленно, Селеста, читай заклинание и не останавливайся. — Отлично, — прорычала она, очевидно, разозлившись, что ей не дали довести шоу до конца. Она как была, так и осталась королевой драмы. Селеста развернулась к Тейлор и взмахнула атаме. — В этот священный час под луной Я пришла за силой этой женщины, Чтобы ходить днем и есть мясо, Обретенной через оплодотворение в кровавый зной. Пусть меня омоет поток, Купленный и оплаченный украденной кровью. Когда последняя кровавая капля стечет, Я выйду из тьмы. Я требую её душу, вижу её способности. Пусть они перейдут ко мне. Пусть луна вылечит, а проклятие солнца исчезнет. Кровь и серебро, измените мою судьбу. Да будет так. На последнем слове Селеста взмахнула клинком и сделала длинный тонкий надрез поперек горла Тейлор. Затем прижалась ртом к ране и начала пить. — Тейлор! — взревел я. — НЕТ! И в тоже время услышал крик колдуна: — Они идут! Защитный барьер рухнул, я не смог его удержать! Корбин в пути, и я должен попытаться продержаться, позволить ему убить Селесту, чтобы я спас Тейлор. Но я больше не мог контролировать своего зверя. От вида истекающей кровью и, возможно, умирающей любимой женщины последние крохи моего контроля рухнули. Я взревел и, встряхнув цепями, почувствовал, что начал изменяться. — Полегче, большой мальчик! — Ли-Энн натянула цепь вокруг моего горла, но она больше не могла меня сдержать. Мои метки горели, старая и новая боль прокатились по всему трансформирующемуся телу. Зверь сидел взаперти достаточно долго — теперь он вырвался на свободу. Мои глаза заволокло кроваво-алой пеленой, и я больше ничего не осознавал. Глава 27 Тейлор Я видела, как он менялся. Селеста, иссушая, присосалась к моему горлу, забирала мою жизнь, но я видела лишь Виктора. Могла только смотреть, как его внутренний зверь захватил контроль над телом. Его и раньше красные глаза покраснели ещё сильнее. Кроваво-красные зрачки расширились полностью, как у животного, закрыв белок. Я наблюдала, как зверь завладел телом Виктора, не оставив в нем ничего человеческого. Грубые черные волосы постепенно покрыли всё тело, рот и нос удлинились и заострились, превратившись в волчью морду. А вот его тело, в отличие от головы, почти не изменилось… не так, как я ожидала. Он не полностью превратился в волка. Вместо этого стал больше, массивнее, мускулистее, его одежда затрещала по швам и свалилась на землю. Клянусь, он стал невероятно огромным, ростом около девяти футов, большая голова закрывала луну. Я с ужасом, словно завороженная наблюдала за тем, во что он превратился — в монстра из сказок, которым пугают непослушных детей. Зверь из мифов. Человек с головой волка и потребностями животного. По мере того как Виктор становился все больше, возрастала и его сила. Он с животным гортанным ревом, словно веревки, разорвал сковывающие его толстые металлические цепи. Вампиры и оборотни, фавориты Селесты, медленно отступили. Все, кроме Тозера, он, едва увидев, что Виктор обращается, развернулся и сбежал. Только Ли-Энн и Селеста остались на месте — Селеста, потому что была слишком занята, иссушая меня, а Ли-Энн явно была полна решимости укротить Виктора. Несмотря на его эффектную метаморфозу, она решительно повисла на удерживающей его толстой серебряной цепи, пытаясь контролировать его с помощью ошейника, сдавливающего шею. А когда он разорвал оковы и полностью освободился, она прокричала его имя: — Виктор… нет! Она со всей силы дернула цепь, пытаясь взять его под контроль, как хозяин сбесившуюся собаку. Это была плохая идея. Зверь Виктора стремительно обернулся к ней, двигаясь с пугающей скоростью для столь огромного существа. Он с необузданной силой напряг стальные мышцы груди и рук, и толстая серебряная цепь на его шее лопнула, словно струна. Но Ли-Энн по-прежнему оставалась на месте. Либо она жаждала смерти, либо была невероятно высокомерна. — Нет, — закричала она, взмахнув порванной цепью. — Плохой! Лежать! Склонись перед своей альфа-сукой! Ты — мой, Виктор — мой. Склонись передо мной сейчас же, или… Виктор прихлопнул её, словно муху. Хук слева его массивной лапы отбросил её прямо ко мне. Я бы уклонилась, но Селеста удерживала меня на месте, так что я могла лишь наблюдать. Голова Ли-Энн врезалась в толстые корни дерева прямо у моих ног. От влажного отвратительного хруста я ахнула с кляпом во рту. Её череп лопнул, словно перезревшая дыня. Она лежала слева от меня, а Селеста кормилась справа, так что я отлично смогла разглядеть, что с ней случилось. Обнаженное безвольное тело Ли-Энн, словно тряпичная кукла, приземлилось у моих ног. Возможно, она бы и выжила, если бы корень дерева не торчал вверх, словно корявый палец старой ведьмы. Он то как раз и пронзил насквозь правый глаз Ли-Энн. Её другой глаз закатился, как будто не желая смотреть на ночное небо, из носа и рта потекла кровь. Мертва. Я едва осознала смерть Ли-Энн, как зверь развернулся и направился ко мне. Я застонала, вырываясь из хватки Селесты, но она сжимала меня в стальных объятиях, присосавшись к шее, словно пиявка. — Стой смирно, — пробормотала она между глотками моей крови. — Не имеет смысла сопротивляться сейчас, моя дорогая. Как только я высосу последнюю каплю крови, твои силы станут моими… Она не успела закончить свою речь. Огромная тяжелая рука оттащила её от меня. Я вздохнула от облегчения, когда она оторвалась от моего горла, но всё ещё истекала кровью от открытой раны на шее. У меня не было возможности запечатать её, а даже если бы и была, я словно завороженная наблюдала за разыгравшейся передо мной сценой. Селеста наконец обратила внимание на Виктора — на того зверя, в которого он превратился, — и я увидела ужас и неверие на её лице. — Нет, — ахнула она, когда он, впившись кроваво-красным взглядом, поднял её. — Нет, этого не может быть. Проклятие — это ложь. Это всё суеверия и глупости! Виктор поднял её выше и низко зарычал. Селеста закричала и попыталась вырваться из его хватки, но безуспешно. В его массивных лапах она выглядела как извивающаяся маленькая визжащая блондинистая кукла, которую он всё ближе и ближе подносил к своей распахнутой пасти. — Отвали! Убирайся! — Селеста рукой вцепилась в его глаз. Как раз с той стороны, которую недавно заклеймила. Зверь Виктора взвыл от боли и ярости. Он схватил её за руку и с тихим хрустом вывернул из сустава. Затем, словно голодный человек куриную ножку, просто её выдернул.