– Мы пройдем шардис и обретем единство, – бесстрастно сообщил жених. – Я стану твоей женой? – Да. Я устало, апатично смотрела на алтарь, разом прекратив переживать и волноваться. Дошла до предела, истощились еще пару часов назад. И одновременно, что называется, кожей чувствовала, что это неправильно, что надо еще потерпеть, а не смиренно внимать Арэнку. Какое ему дело до моих чувств и переживаний, если перед храмом красивые шаа липли. Если выбора нет, то почему не сделать его на своих условиях? – Можно я присяду на скамейку? – попросила я. – Нет, она не для этого, – категорично отказал жених. – Скажи честно, я твоя избранная пара? – спросила я и сглотнула, пытаясь смочить пересохшее горло. Арэнк несколько мгновений смотрел на меня сверху вниз, пока не подтвердил: – Да. Лаконичный ответ меня не устроил, и я зашла с другой стороны: – Как это происходит? – Я зачитываю слова ритуала, затем нашей общей клятвы, ты повторяешь… – То есть мы даем друг другу одинаковые обещания? – перебила я. Арэнк дернул уголками губ в едва заметной понятливой усмешке: – Да. – Поклянись в этом! Он произнес клятву, четко проговорив условия. Ой, а алтарь – настоящий! Вон как вспыхнул, принимая клятву. В душе шевельнулась надежда на хороший исход. Раз будущий муж поклялся, значит, шардис – это не просто шардис! – Главное условие моего согласия на… – Я не принимаю никаких условий и не давал тебе права их выдвигать! – с глухой угрозой произнес жених, придвинувшись ко мне, откровенно подавляя морально. – А я не прошу у тебя. Я свободная леара! – резко и зло заявила ему в лицо. – Насколько я понимаю, добровольное согласие все равно требуется? – Чего ты хочешь? – скрипнул зубами Арэнк, невольно подтвердив мою догадку. – Верности! – выпалила я. – Не хочу, чтобы мой муж менял белье вместе с женщинами. Поэтому ты поклянешься мне в верности, отныне в твоей жизни буду только я. – Зачем тебе моя верность? – нарочито спокойно поинтересовался он. – У нас весьма специфический брак, так что будем мучиться вместе! – Заметь, не я просил о верности! – с отчетливой угрозой проскрипел жених. – Если ты намерена мучиться вместе со мной, тогда и клятва верности будет обоюдная. – Повторяй за мной! Дальше мы на аяше произносили друг за другом слова клятвы. Мой будущий муж явно подозревал меня в коварстве и обмане, поэтому клялись одновременно. Хорошее начало семейной жизни, просто замечательное! Тем не менее алтарь и духи приняли наши клятвы верности, и мы наконец приступили к бракосочетанию. Никаких жрецов и свидетелей в леарском «ЗАГСе» не полагается, все по-простому. Мы принесли очередную клятву, на этот раз на древнем языке ларов. Я тщательно повторяла слово в слово. И по окончании алтарь вновь вспыхнул таинственным голубым светом. В пустовавшем ранее углублении сияли знакомые кристальные браслеты. Йелли выдохнул с явным облегчением – опасался, что духи или боги не ответят, не сочтут меня настоящей леарой и не одобрят брак? Да что угодно могло быть, откуда мне знать. Губы мужа сложились в скупую, нет, прямо скупердяйскую улыбку, затем он торжественно склонился над алтарем и взял браслеты. Через несколько мгновений, рассматривая наши руки, на которые он надел эти обручальные «кольца», я вымученно спросила: – Все? – Нет, теперь нужно поблагодарить высших, чтобы активировать их. – Давай пуговицы с платья оторвем? – мрачно предложила я. Арэнк смерил меня укоризненным взглядом и пояснил: – Нет, высшие принимают лишь личное, сокровенную влагу жизни. – Например? – скривилась я. – Влага от соития, – предложил Йелли, кивнув на скамейку у алтаря. Надо же! Как раз я без трусов, только подол задрать. – Я знаю лучший способ, – нагло заверила я и, собрав слюну, уже хотела смачно плюнуть на алтарь. Мой пока-еще-не-совсем-муж стремительно перехватил меня, закрыл рот ладонью и прошипел: – Только попробуй оскорбить наших духов, и я клянусь: всю ночь напролет буду благодарить высших, выжимая из тебя все соки на этой скамье! Я испуганно замерла, схватившись за его запястье. Затем судорожно сглотнула, давая понять, что плеваться передумала. С трудом подняла лицо и виновато взглянула на него. И неожиданно утонула в его глазах, ощущая, как крепкая мужская ладонь медленно переместилась с моей талии на полуобнаженную грудь. От кончиков его пальцев вместе с золотистым сиянием по моему телу побежали мурашки, приятно опаляя кожу, заставляя выгнуться и сладко вздохнуть. Вскоре золотистое облако – знак избранности! – покрыло нас полностью, оно мерцало и переливалось, словно играло. Йелли, тоже судорожно вздохнув, обеими руками ласкал меня, словно приклеенный, глядя в лицо. Его глаза полыхали голубым огнем желания – это несомненно! Я зажмурилась, погружаясь в невероятно приятные ощущения, – и тут мою ладонь опалила жгучая боль! Вскрикнув, я попыталась выдернуть руку, но коварный леар крепко держал ее над алтарем, мало того, из его ладони тоже текла кровь и смешивалась с моей. Алтарь в третий раз вспыхнул голубым светом – благодарность приняли. Следом засияли наши брачные браслеты, а место соединения исчезло, словно они были литые или из цельного камня, но я же видела разъем. – Кровь – это вторая сокровенная влага жизни, которой мы можем расплатиться за единение, – пояснил уже очевидное муж. Сморгнув слезы и сжимая раненую ладонь, я выпалила: – Я тебя ненавижу! – Я рад! – спокойно ответил он. – Чему? – опешила я. – Что ты способна на такие сильные чувства. Благодаря клятве верности, мне повезло вдвойне – досталась страстная женщина. Дар речи мне отказал напрочь. Поэтому уходила от алтаря, все-таки отняв свою руку, покрывшуюся лечебной изморозью, у самого-настоящего-мужа, одобренного высшими, в полном молчании. Глава 13 Свадебный банкет Я остро ощущала брачный браслет, который, по словам мужа, навечно обвил наши запястья. И теперь только от нас двоих зависит: как кандалы или символ любви и счастья. Перед ледяной перегородкой, затянувшей вход в храм, Йелли неожиданно переплел наши пальцы. Я невольно опустила взгляд на руки: кристальные браслеты светились в полумраке мягким голубым светом. Вокруг наших ладоней опять начало распространяться золотистое облачко истинной связи, если я верно поняла природу этого странного явления. Короче, магия, в которой я пока ни в зуб ногой. Даже кожа на наших руках золотилась по самые локти. – Мы теперь всегда так отсвечивать будем? – устало вздохнула я, невольно залюбовавшись игрой света и прислушиваясь к своим ощущениям. Йелли поднял наши руки, рассматривая дары высших сущностей, и в своей лаконичной манере ответил: – Нет, до утра. – Почему именно до утра? – с подозрением уточнила я. – К утру мы полностью соединим свои энергии, – ровно ответил он и с некоторой ехидцей добавил: – И полноценно сольем сокровенные жидкости. Я как вкопанная замерла у ледяной завесы. – Это ты на лавочку намекаешь? – Нет, я прямо предупреждаю о том, чем мы займемся чуть позже. Можешь предвкушать. – Я… Отказаться не успела, Арэнк одним коротким ударом сломал ледяную стену, та белесыми осколками рухнула нам под ноги, невольно заставив меня вздрогнуть, и приказал: – Выпусти крылья! Мои крылышки не по приказу, а еще до него инстинктивно, привычно материализовались, чтобы защищать или утешать. Арэнк тоже выпустил свои огромные крылья, благо высокий свод и проход позволяли. Мы торжественно, под хруст льда под ногами (чем не свадебный марш?) вышли на небольшую площадку у пещеры. Светящиеся в ночи дворцы были сказочно прекрасны, блистательны, особенно Кристальный. Они как будто висели в воздухе, рассеивая темноту, повергая в трепет. Вряд ли мы с новобрачным уступали им: золотое сияние окутало нас с головы до ног, приятно покалывая пальцы и словно лаская, ластясь к коже. К нам сразу полетели родители Арэнка, ожидавшие окончания церемонии не возле храма, а на другом конце тропинки. Не иначе с поздравлениями. Амила торжествующе улыбнулась, глядя на литые браслеты на наших руках. Ниол тоже выдохнул с нескрываемым облегчением и триумфом. Новые родственники за время нашего бракосочетания переоделись, опять в белые, но гораздо более нарядные одежды. Оба зависли над пропастью, мерно помахивая крыльями, и я хорошо рассмотрела, что не только волосы у них частично серые, но и достаточно широкий край крыльев, резко переходящий в белый. Для не посвященного в магию леаров этот серый кант выглядел бы естественным украшением, данным от природы. Но теперь точно знаю, что сие означает: ради ребенка эта неистинная пара шаазов лишилась, наверное, не менее трети своей магии. Зато сыну повезло: серого цвета нет вовсе, значит, боги наградили силой его самого. За родителями маячили трое знакомых серых охранников, за ними – примерно с десяток других серокрылых и лишь двое черных ша.