Людовик снисходительно улыбнулся любимой женщине и получил новую порцию восхвалений. Анна привычно восхищалась, ахала и хлопала глазами, а сама прикидывала, что надо бы побывать на ближайшем заседании Государственного совета, благо Людовик даровал ей право сидеть даже в присутствии монарха. Хотя как вдовствующая королева она все равно имеет право… Но надо быть очень осторожной. И так принцы и принцессы крови смотрят на нее крайне неодобрительно, особенно внук Людовика. Впрочем, ей есть куда отступать. Анна улыбнулась королю, который взирал на нее с умилением, но видела она сейчас не Людовика. Словно живые, перед глазами плыли золотые купола церквей, белые стволы берез, синие реки… Русь. Любимая и родная. Пока недосягаемая, но если Анна пожелает… Это помогло. Улыбка женщины стала просто ослепительной. – О Луи… И Людовик Четырнадцатый улыбнулся в ответ. Он ни минуты не жалел о своем тайном браке. Рядом с Анной он чувствовал себя таким молодым… * * * – Карлос, тебе надо жениться вторично. – Разве в этом есть смысл, дорогой брат? – Смысл есть всегда. – Мария улыбнулась юноше. – Семья – это прекрасно. – После моей милой Марии-Луизы… – Но нельзя же горевать вечно? К тому же ты должен иметь детей… – Ох, Хуан… разве твоих малышей нам недостаточно? Наш род будет продолжен – это уже чудесно. – Ты же знаешь – они дети бастарда. – Да, но и русской принцессы, это немаловажно. – Людовика это не остановит. Да и никого другого. Карлос, ты должен попытаться. Король Испании печально опустил плечи. – Хуан, лекари не дают мне надежды… – А ты меньше слушай эти клистирные трубки. Лучше посмотри сюда. Девушка на портрете была очаровательна. Высокая, с молочно-белой кожей и рыжеватыми волосами. С первого взгляда. А потом становились видны и капризные губы, и злые глаза. Художник приукрасил все, что мог, но отразить на портрете добрую душу ему не удалось. За отсутствием доброты в оной душе. – Кто это? – Мария-Анна Пфальц-Нейбургская. Карлос поник головой, словно цветок маргаритки. Мария посмотрела с сочувствием. Обязанность короля – жениться и размножаться. Но как быть, если первого ты не хочешь, а второго не можешь? Бедный Карлос. Дон Хуан это тоже понимал, но политика требовала. Так что вскоре договор о браке был подписан. * * * Нельзя сказать, что кардинал Руффо вышел от его величества довольным и счастливым. Скорее, наоборот. А так хорошо все начиналось! Визит в Кремль был тайным. Секретарь государя объяснил кардиналу, что если обставлять все официально, то церемоний будет много, а вот поговорить-то и не дадут. Кардинал согласился – и вечером за ним приехал возок, который и заскользил по улицам Москвы. Красиво тут все-таки… Кремль тоже был красив. Не так, как Рим или Париж, которые кардинал любил всей душой, но достаточно, чтобы привлекать внимание. Этот странный сплав византийской роскоши и делового аскетизма! Стены, обитые тисненной золотом кожей, – и в то же время очень простой рабочий стол государя и шкафы для бумаг без всяких завитушек и позолоты. Роскошные ковры – и простенькая чернильница из серебра. Да и сам Алексей Алексеевич производил странное впечатление. Здесь и сейчас, в своем кабинете, было видно, что он молод, но устал. Безумно устал от тяжести короны. Впрочем, короны на нем как раз и не было. И пышных одежд – тоже. Штаны, кафтан, рубаха… кардинал знал, во что одеваются русские. Поражала простота одежд его величества. Ни золота, ни драгоценных камней, ни кружев, ни перьев – ничего! Дорогая ткань, темная вышивка по воротнику и манжетам – и все. Как бы кардинальская ряса не выглядела роскошнее наряда короля. Уж украшений на кардинале точно было больше – русский государь не надел даже корону, показывая, что все неофициально. Этакая милая, почти семейная беседа. – Вы не возражаете, кардинал, если при нашем разговоре будет присутствовать моя сестра? Вопрос чисто риторический. Да и то… После Франции, где Людовика повсюду сопровождала его новая фаворитка, после Испании… Что удивительного? Разве что – не жена. Но о роли царевны Софьи ходило много сплетен. Кардинал поклонился. – Ваше величество, ваша воля – закон. Ваше высочество… И, будучи мужчиной, склонился над изящно протянутой ему рукой царевны. Какая она – Софья? Тридцать с лишним лет – возраст старости для женщины в Европе, это так. Но царевне никто не дал бы ее возраста. Стройная фигура, простая темная одежда, впрочем, целомудренно закрывающая все, что нужно, – ни вырезов, ни украшений, пара колец на руках и венец на темных волосах. И то – скорее показатель статуса. Гладкое лицо, темные брови вразлет, яркие темные глаза… Брат и сестра не слишком похожи друг на друга. Если первый может быть олицетворением мужской красоты, то вторая даже не пытается себя чем-то украсить, и в то же время… Поставь их рядом – и почувствуешь породу. В повороте головы, в движениях рук, в улыбках – эти двое одной крови. И иначе тут не скажешь. – Мы обдумали предложение Святого престола. И склонны пойти на некоторые уступки. Алексей Алексеевич скромно умолчал, что сначала хотел гнать кардинала чуть ли не палкой – много таких умных! Кардинал насторожился. После развернувшегося скандала в Венгрии он ничего хорошего не ожидал. Миссия, которая могла стать для него ступенькой вверх, грозила обернуться хорошим таким ледяным катком, по которому он и скатился бы вниз. А не хотелось… Зря он, что ли, ехал к этим варварам? Но если… Итог оказался куда как лучше, чем рассчитывал кардинал. Католическим храмам на Руси – быть. Правда, их будет не так много, они откроются в строго определенных местах, и, конечно, в них будут служить только благонадежные люди. Малейшее подстрекательство, крохотный намек на рознь… Ну, вы же помните, как закончил свою жизнь Симеон Полоцкий? Кардинал помнил. И бросил осторожный взгляд на царевну – не обидится ли? А то по Европе такие слухи о ней ходят после того случая – чуть ли она не кровь несчастного пила или проклятие насылала… Царевна безмятежно улыбалась. Неожиданно для кардинала, она оказалась очаровательной собеседницей. В меру ироничной, умной, образованной… Чудовище? Если кто-то боится умных женщин – безусловно! Страшные существа! А слух о том, что страной управляет царевна, и вовсе к концу визита показался кардиналу нелепым. Как и любой священник, достигший определенных высот, он неплохо разбирался в людях. И мог определить, что главный в этой паре – государь. Царевна же покорно следовала за братом, исполняя его волю. Безусловно, она могла советовать, подсказывать, но решение оставалось за Алексеем Алексеевичем. А условие было простым. Хотите? Открывайте миссии на Руси. И мы обещаем, что их не тронут, не станут громить, будут относиться уважительно… Пока вы будете обеспечивать то же самое для наших миссий. Вы хотите проповедовать католичество в Москве? Тогда разрешите и православным появляться в Риме. Ну, не обязательно Рим. Мадрид, Париж, Вена… Нельзя сказать, что это порадовало кардинала, но определенно было лучше, чем ничего. Хоть так-то… * * * Когда за визитером закрылась дверь, Алексей и Софья переглянулись. – Как ты думаешь – согласятся? – Уверена. Поломаются, но придут. Они к нам, мы к ним. Только вот от нас всяко пользы больше будет. Потому что наши люди будут лечить, учить, помогать… – А безопасность им гарантирует Святой престол. – Именно. – Да и ты… – Перестану выглядеть в глазах католиков чудовищем? Это вряд ли. Но хотя бы убедятся, что я не ведьма. – Слухи распускать не перестанут?