– Нет, не могли бы, – возразил Пахомыч. – Фарт фартом, но свобода дороже. – При чем тут свобода? – не понял Никита. – А притом, что мы с тобой нарушаем социалистический закон, – ухмыльнулся Пахомыч. – Сколько раз я тебе это говорил! Мы играем на деньги, а азартные игры запрещены законом. А это означает, что не сегодня, так завтра наши личности заинтересуют товарищей милиционеров. И знаешь, что тогда будет? – Догадываюсь, – буркнул Никита. – Так вот, – резюмировал Пахомыч. – Потому-то нам и пора. Да ты не горюй! Городов, помимо Баку, много, и везде идет игра. Надо лишь знать ходы-выходы. А я их знаю. После Баку они отправились в Тбилиси, оттуда – по прибрежным курортным городам. Где-то Никита проигрывал, но большей частью все же выигрывал, и его капитал, а равно и капитал Пахомыча, увеличивался. Больше трех-четырех дней они нигде не задерживались, опасаясь милиции, а кроме того, еще и всяческих смутных личностей, которые в изобилии вертелись вокруг каждого подпольного игрового зала. Никите и Пахомычу везло: ни милиция, ни грабители ни разу их не потревожили. В начале осени они приехали в Ростов. Город был большой, подпольных игровых залов здесь было немало, и Пахомыч сказал, что здесь можно задержаться и подольше – дней на десять. А потом махнуть в Крым и залечь на дно в каком-нибудь крымском городишке до самой весны. Осенью, а тем более зимой гастролировать особого смысла нет. Бильярдная игра на интерес – понятие большей частью сезонное. Настоящий игрок отправляется в игровое турне весной и гастролирует все лето. Эти времена года – самая золотая пора для профессионала. Во-первых, весной и летом путешествовать намного приятнее, чем в зимнюю слякоть. Во-вторых, в это время в южные города съезжается много народа – и профессиональных игроков, и тех, кто лишь мнит себя таковыми. Следовательно, есть с кем сразиться и есть у кого выиграть. Итак, Ростов, а затем – Крым, и лежбище до самой весны. Здесь-то, в Ростове, Никита и решил расстаться с Пахомычем. Никита мыслил так: теперь он – профессиональный игрок, благодаря Пахомычу он изучил все какие есть уловки и хитрости в игре, он, оказавшись в незнакомом городе, легко может найти в нем подпольную бильярдную, а, следовательно, для чего ему нужен нахлебник в лице Пахомыча? Спасибо, конечно, Пахомычу за то, что он ввел Никиту в круг профессиональных бильярдистов и научил его всяческим премудростям, – но ведь он, Никита, за это Пахомычу и заплатил! Щедро, не скупясь, половину всех своих выигрышей! А дальше-то за что ему платить? Для чего ему такая обуза, как Пахомыч? На такую мысль Никиту натолкнул некий субъект, с которым он случайно познакомился в одной ростовской бильярдной. Была чудная осенняя ночь, Никита ждал своей очереди, чтобы сразиться с очередным соперником, Пахомыч куда-то отошел. В это самое время к Никите и подошел тот самый субъект. – Надо бы нам поговорить, – сказал ему субъект. – Мне с тобой? – удивился Никита. – А кто ты такой? – Это – неважно, – сказал субъект. – Потому что речь будет идти не обо мне, а о тебе. – Обо мне? – удивился Никита. – Именно так, – подтвердил субъект. – А что, у нас есть общая тема для разговора? – Ну, это смотря как повести разговор, – туманно выразился субъект. – Тогда говори коротко и прямо, – сказал Никита. – А то мне некогда. У меня скоро игра. – Знаю, – кивнул субъект, помолчал и спросил: – Значит, работаешь на пару с Пахомычем? – Какое тебе дело, с кем я работаю? – дернул плечом Никита. – В общем-то никакого, – зевнул субъект. – Это ты с ним маешься, а не я. Отдаешь ему деньги… А за что? Ты играешь, а он богатеет. Разве это справедливо? – И что же? – осторожно спросил Никита. – А то, что не будь этого Пахомыча, ты был бы богаче в два раза, – сказал субъект. – Простая арифметика! – Мои деньги – кому хочу, тому и отдаю! – не очень уверенно парировал Никита. – Оно конечно, – согласился субъект. – Да вот только… – Что? – насторожился Никита. – Кинет тебя Пахомыч, вот что, – сказал субъект. – То есть обманет. Подставит. Сдаст. – Это как так? – не понял Никита. – А вот так, – исчерпывающе пояснил субъект. – Ну, – засомневался Никита, – это вряд ли. Для чего ему меня подставлять и сдавать? Я плачу ему деньги! – Так ведь ты не знаешь Пахомыча! – возразил субъект. – А я – знаю. – И что же? – глянул Никита на субъекта. – Мутный он тип. Ненадежный. Ты видел его левую руку? – Ну… – А спрашивал, отчего она такая? – Спрашивал, но он не сказал. – И не скажет, – ухмыльнулся субъект. – С чего бы ему об этом тебе говорить? С этой рукой когда-то вышла интересная история! Покалечили ему ладошку добрые люди, чтобы он никогда больше не мог держать кий в руках! Ты спросишь – за что? А я тебе отвечу так: за хорошее дело никто никого не калечит. Значит, было за что. А именно – за жульничество. Поймали его на жульничестве раз, поймали другой, по-хорошему предупредили: смотри, мол, если поймаем и в третий раз! И что ты себе думаешь? Уличили и в третий раз! Ну, и того… С той-то поры он и живет с искалеченной рукой… И, значит, кормится с таких талантливых и зеленых, как ты. А потом сдаст! – Да кому же? – с недоумением спросил Никита. – Известно кому, – ответил субъект. – Каким-нибудь бандитам. Да и не просто сдаст, а продаст за деньги. Вот ведь какое дело! Так, мол, и так, скажет, есть у меня один богатенький, но глупенький игрочишка. Сверчком кличут. И подскажет, как тебя получше обчистить. А то и отправить на тот свет. Ну, а бандиты ему за это и отстегнут… Знаешь, скольких таких, как ты, он сдал? – Откуда мне знать? – буркнул Никита. – Вот и я не знаю в точности, – вздохнул субъект. – Но поговаривают, что многих… – Так отчего же его терпят? – спросил Никита. – Почему он вхож в разные места? – Потому, что нет прямых доказательств его вины, – сказал субъект. – А без доказательств это будет поклеп и поношение. Есть и другая причина… – субъект помолчал, будто собираясь с мыслями, и повторил: – Есть и другая причина… Не меня же сдают, а кого-то другого! Для чего же мне беспокоиться? Вот когда будут сдавать меня, тогда, конечно, я и начну волноваться. А так-то – каждый зарабатывает на хлеб как может. Каждый за себя. – Ну, а у тебя – что же за причина беспокоиться? – спросил Никита. – Так ведь тут как… – замялся субъект. – Я же говорю – кушать хочется всем. Стало быть, и мне тоже. Вот я и подумал… – И за что же мне тебе платить? – жестко спросил Никита. – За те слова, которые я сейчас от тебя услышал? – Можно, конечно, и за них, – сказал субъект. – Потому что я выдал тебе ценную информацию. Предупредил. А предупрежден – значит вооружен. Слышал или нет такую мудрость? Слова иногда дорого стоят. А поступки – еще больше… – Какие такие поступки? – не понял Никита. – Ты это о чем? – Я мог бы помочь тебе избавиться от Пахомыча, – пояснил субъект. – Это как же? – насторожился Никита. – Ни-ни! – замахал руками субъект. – Никакого душегубства и даже ни малейшего кровопролития! Все будет чинно и благородно! Просто на какое-то время Пахомыч исчезнет из твоей жизни. Может даже так статься, что и надолго. – И куда же это он исчезнет? – Сядет в тюрьму. – И кто же его туда посадит? Ты, что ли? – Разумеется, не я, – кротко ответил субъект. – Но с моей скромной помощью… – Это как так? – не понял Никита. – А вот так… Да и зачем тебе знать? Тебе нужен результат, не так ли? – Допустим… – Вот я его тебе и обеспечу. А ты мне за это заплатишь. И мы будем квиты. И разбежимся навсегда. – А если обманешь? – с подозрением спросил Никита. – Вопрос правильный, – кивнул субъект. – Если бы ты его мне не задал, то дальше я и разговаривать с тобой не стал бы. А так… Субъект поднял руку, щелкнул пальцами и подозвал к себе кого-то из распорядителей бильярдной. – Скажи этому молодому человеку, – попросил он у распорядителя, – как меня кличут. – Ну, Боцманом, – ответил посетитель. – А что такое? – Ничего, – сказал субъект. – Благодарю тебя, голубчик. Ступай себе. Вот видишь, – глянул субъект на Никиту, – я – Боцман. – И что же? – А то, что если я тебя обману, ты сдашь меня тому же Пахомычу. Так, мол, и так, Боцман замышляет против тебя нехорошее дело. И тогда мне только и останется, что заказать панихиду по самому себе, многогрешному. Ты уразумел суть дела? – Допустим… – Вот и хорошо. Значит, поступим так. Сегодня ты играешь в Ростове свою последнюю партию. Доиграешь – и постарайся моментально исчезнуть из города. Куда хочешь! Понятно, что втайне от Пахомыча, чтобы он не увязался за тобой. Ну, а все прочее – это мое дело. Да, и смени себе прозвище. На всякий случай. А то вдруг Пахомыч когда-нибудь пожелает тебя найти и задать пару вопросов? А по новому прозвищу попробуй тебя найди… Еще раз спрашиваю – ты уразумел суть дела? Никита в раздумье кивнул. – А тогда – попрошу денежки, – сказал субъект. – Конкретную сумму я не называю, но так, чтобы мне не было обидно. Работа-то мне предстоит тонкая! Да не здесь, не на виду! – видя, что Никита полез в карман, воскликнул субъект. – Уединимся вот в том уголке – там полутьма, а потому никто ничего не разглядит.