Профессор Чо Ынгён была тем самым товарищем по учебе, с которой в начале 2000-х годов Квон Ирён и Юн Вечхуль вместе читали и обсуждали труды по криминальной психологии. С тех пор общение не прерывалось, и в трудные моменты профайлеры часто обращались к профессору Чо за советом. В настоящее время профессор Чо преподает в университете Тонгук. Профессор Ли Сучжон очень хорошо помнит встречу в Кунпхо: «Многие детективы считали, что исчезновения не связаны друг с другом. Меня даже попросили не сбивать следствие с толку». Через несколько дней после совещания полиция развесила вдоль дорог большие растяжки с сообщениями о поиске пропавших без вести женщин. Таким образом, об исчезновениях было официально объявлено всем. В последовавшие несколько месяцев расследование не продвигалось, и страх в обществе нарастал. Затихшая на некоторое время пресса вернулась к теме исчезновений в мае. 8 мая в зарослях у дороги в районе Саннок города Ансан был обнаружен полуразложившийся женский труп. Как установил анализ ДНК, это было тело пропавшей 24 декабря 2006 года работницы караоке-бара, ставшей жертвой убийства. Сообщение информационного агентства «Ёнхап» от 10 мая 2007 года (автор Чхве Чханхын, Хвасон): С помощью анализа ДНК идентифицирован полуразложившийся обнаженный женский труп, обнаруженный 8 мая в Ансане. Убитой оказалась Пак (36 лет), одна из фигуранток дела о серийных исчезновениях в Хвасоне. Полиция считает, что другие пропавшие без вести женщины также могли стать жертвами преступлений. В районе захоронения трупа начаты масштабные поисковые работы. Официальное заявление об идентификации тела было обнародовано уголовным отделом Полицейского управления провинции Кёнгидо 10 мая. Государственная судебно-медицинская лаборатория, сравнившая образцы ДНК трупа и образцы ДНК, собранные в доме пропавшей без вести Пак, подтвердила совпадение генотипов. Так как шея убитой была стянута нейлоновыми колготками, предполагается, что женщина умерла от удушения. В настоящее время проводится биологическое исследование на наличие в содержимом влагалища спермы преступника, однако в связи с длительным сроком разложения трупа лаборатория не уверена в успехе исследования. Квон Ирён и его молодые коллеги продолжали ежедневную работу по установлению серийности исчезновений. Урок, полученный на примере дела Чон Намгю, был слишком хорошо усвоен первым корейским профайлером. Слова «пропавшие без вести», казалось, отпечатались в его сознании. Было похоже, что у похитителя наступил длительный период охлаждения: с января 2007 года не происходило ничего необычного. Предполагаемые места исчезновений изначально не давали такой обильной информации, как места совершения убийств, и профайлеры извлекли все, что могли. Их поездки в Кёнгидо продолжались до осени, однако расследование по-прежнему не двигалось с мертвой точки. В декабре 2007 года должны были состояться выборы президента. Все вокруг обсуждали политиков и новости, связанные с грядущими выборами. Все, кроме Квон Ирёна, как обычно полностью сосредоточенного на работе. Кто похищал женщин? Ясно, что похититель не применял силу, женщины садились в его машину добровольно. Вероятно, преступник неплохо разбирался в психологии. Все говорило о том, что похититель не был вторым Чон Намгю. Составить профайл похитителя гораздо труднее, чем профайл убийцы. Место похищения содержит минимум информации о поведении преступника, и обнаружить звенья одной цепи очень сложно. Квон Ирён понимал, что в таком деле помогла бы обширная база данных наподобие «Программы по задержанию преступников насильственного типа» у ФБР [77], которая содержит информацию не только об убийствах, но и о случаях исчезновений и смертей с подозрением на насильственные. Если бы похожая программа существовала в Южной Корее, можно было бы оперативно узнать о других пропавших без вести и установить возможные связи. Однако корейским профайлерам приходилось обходиться своими силами. Накапливались другие задачи, и Квон Ирён в конце концов отложил дело о «хвасонских серийных исчезновениях». В конце 2007 года Ко Чунчхэ был переведен в другое подразделение. До осени 2008 года Квон Ирён с оставшимися коллегами занимался другими нераскрытыми делами, в том числе и о поджогах, изнасилованиях и т. д.: немотивированными серийными преступлениями являются не только убийства. Очередной фрагмент незаконченного пазла появился лишь в декабре 2008 года. Из Полицейского управления провинции Кёнгидо профайлеру сообщили о новом исчезновении. Около трех часов дня 19 декабря в Кунпхо недалеко от собственного дома пропала без вести молодая женщина. Причин для побега у нее не было. Аккумулятор из ее телефона был извлечен в 15:30. Вероятное похищение средь белого дня в жилом районе всерьез встревожило обывателей. Разумеется, подключилась и пресса, продолжавшая отслеживать действия полиции, несмотря на более чем полугодовое затишье с момента обнаружения трупа. 13 января 2009 года в новостной программе MBC был показан сюжет под названием «Безутешная семья пропавшей без вести студентки умоляет найти их дочь». Сообщение предваряло мрачное вступление известного телеведущего Син Кёнмина. Ведущий. Прошло 26 дней с момента исчезновения студентки в городе Кунпхо провинции Кёнгидо. Хотя все случилось при свете дня, не нашлось ни одного свидетеля происшествия. Отсутствие достоверной информации все более мучительно для семьи. Репортаж Ли Хеон с места событий. Репортер. 26 дней назад у Медицинского центра Кунпхо пропала без вести двадцатиоднолетняя девушка. Члены семьи в отчаянии. Голос отца пропавшей без вести. Семья лишилась сна, у каждого сердце обливается кровью. Умоляю, найдите нашу дочь. Репортер. В письме телеканалу MBC члены семьи сообщают, что измучены пассивным ожиданием. Они просят ускорить поиски дочери. Однако расследование не продвигается. Хотя все случилось при свете дня, свидетелей происшествия не нашлось <…>. Отдел анализа преступного поведения считал, что после периода охлаждения вернулся серийный похититель. Профайлеры снова предполагали добровольное согласие жертвы сесть в машину. Как и в предыдущих случаях, отсутствие свидетелей могло объясняться тем, что никто не обращает внимание на людей, спокойно садящихся в автомобиль. Обнадеживающим было появление новой зацепки. Удалось выяснить, что вечером в день исчезновения девушки с ее кредитной карты были сняты наличные в банкомате. Произошло это в районе Саннок города Ансан. Из открывшегося факта профайлеры постаралась извлечь максимум пользы. По инициативе отдела Квон Ирёна были взяты показания с применением гипноза у возможных очевидцев, находившихся в определенное время недалеко от места расположения банкомата. Под гипнозом двое свидетелей смогли описать подозреваемого. По их словам, это был мужчина, не по сезону одетый в бежевую или желтоватую легкую куртку. После ареста подозреваемого показания свидетелей подтвердились: Кан Хосун действительно был одет в бежевую куртку. Свидетельства под гипнозом позволили сузить круг подозреваемых. Так, еще один очевидец припомнил, что мужчина сел в машину «с треугольником на крыше». Слова свидетеля были расшифрованы профайлерами как описание знака такси, и Квон Ирён рекомендовал полиции опросить водителей-таксистов. Полиция проверяла не только записи всех камер наблюдения, установленных поблизости от места исчезновения девушки и места расположения банкомата, но и записи камер по маршруту от Кунпхо до Ансана. Система видеонаблюдения в этих местах внедрялась с 2008 года. Просмотр и изучение видеозаписей потребовали много времени и сил, но в конце концов работа принесла результаты. Одна из камер зафиксировала, как пропавшая без вести девушка садится в люксовый автомобиль «Хёндэ Экус». Номер автомобиля был хорошо виден. Установить имя владельца автомобиля не составило труда. Также выяснилось, что пользовался машиной не сам владелец, а его сын, работавший в массажном салоне. Полиция прежде всего проверила сына на предыдущие судимости. Оказалось, что ранее он привлекался к уголовной ответственности по обвинению в изнасиловании. В первом разговоре с полицией, состоявшемся на рабочем месте подозреваемого, тот дал показания о своем местонахождения в день исчезновения студентки из Кунпхо. Проверив записи камер наблюдения у дома массажиста, полиция установила, что показания были ложными. 23 января 2009 года в доме подозреваемого произвели обыск. Полиция также обыскала небольшую ферму для разведения собак, которую подозреваемый держал на окраине города. На ферме была обнаружена важная улика. Массажиста Кан Хосуна арестовали. С момента первого звонка Пак Хаккына по поводу исчезновений в Кёнгидо и до ареста Кан Хосуна прошло чуть больше двух лет. Как и предполагал Квон Ирён, подозреваемый ездил на дорогом автомобиле (в 2008 году стоимость «Хёндэ Экус» варьировалась от 45 млн до 70 млн вон). Правильной оказалась и догадка о том, что преступник предлагал жертвам «подбросить по пути». Дорогая машина внушала доверие, и женщины соглашались. С арестом Кан Хосуна у отдела анализа преступного поведения прибавилось работы. Подозреваемый совершенно не походил на жившего звериными инстинктами Чон Намгю. Кан Хосун умел психологически манипулировать жертвами. Он всегда был опрятно одет, говорил спокойно и убедительно, знал о производимом впечатлении и мог обернуть ситуацию в свою пользу. Он прежде всего охотился на душу и только потом – на тело. Материалы интервью с хладнокровным преступником могли оказать большую помощь в будущих расследованиях. Разговор Квон Ирёна и Кан Хосуна состоялся уже в конце января в полицейском отделении Ансана. Кан Хосун все еще отрицал причастность к исчезновениям женщин с автобусных остановок. В комнате для допроса чувствовалось напряжение. Кан Хосун заговорил первым: – Принесите хотя бы воды, раз хотите поговорить со мной. – Я не разношу воду, – ответил Квон Ирён. По воспоминаниям Квон Ирёна, Кан Хосун не был груб, но и не стремился быть вежливым. Говорил обдуманно и кратко. Его невозможно было сравнить ни с Ю Ёнчхолем, ни с Чон Намгю. Отвечая на подозрения в причастности к другим преступлениям, Кан Хосун спокойно потребовал доказательств. Профайлер пытался нащупать слабое место и сломить психологическую защиту преступника. Уязвимой точкой оказалась семья. – Ты думал о том, что для сына на всю жизнь останешься омерзительным серийным убийцей? Какой отец желал бы этого? Такие воспоминания о себе ты хотел бы оставить? Мне не нужен твой ответ, ответь самому себе. Меня интересуют только твои преступления. Квон Ирён заметил, что упоминание о сыне взволновало преступника. Однако Кан Хосун сумел совладать с собой, и интервью вскоре закончилось. «Наш разговор был сравнительно кратким. Против Ю Ёнчхоля и Чон Намгю вещественных улик почти не было, и я старался их разговорить, рассчитывая на признание. Однако при обыске у Кан Хосуна были найдены вещественные доказательства». В доме Кан Хосуна оказалось много мужской одежды. Если бы полиция проверяла все вещи в поисках ДНК жертв, на это могло уйти больше месяца. Профайлер помог ускорить процесс, предложив в первую очередь проверить самую дорогую одежду. «Человек в роскошном автомобиле должен выглядеть соответственно», – рассудил он. Квон Ирён оказался прав: на дорогом костюме Кан Хосуна обнаружились пятна крови одной из пропавших без вести женщин. Когда были получены неопровержимые доказательства, преступник заговорил. Он сознался в убийстве семи человек, включая работниц караоке-баров и женщин, пропавших без вести с остановок. На брифинге 3 февраля Пак Хаккын сообщил журналистам следующее: «Объединенная следственная группа Полицейского управления провинции Кёнгидо арестовала серийного убийцу Кан Хосуна, который в период с 2006 по 2008 год в юго-западной части провинции Кёнгидо лишил жизни семерых женщин. Их тела были тайно захоронены преступником. Полиция передает материалы дела в прокуратуру». Не успевшие забыть судебный процесс Чон Намгю журналисты были поражены появлением нового серийного преступника. 22 февраля 2009 года Кан Хосуну было предъявлено обвинение в изнасилованиях и убийствах. Асоциальное расстройство личности определяется такими диагностическими критериями, как неспособность соответствовать социальным нормам; частая ложь и обман окружающих с целью извлечения выгоды; последовательная безответственность, проявляющаяся в повторяющейся неспособности выдерживать определенный режим работы; отсутствие сожалений после причинения вреда другим и т. д. Как показали полицейское расследование и судебный процесс, перечисленные характеристики были в высшей степени присущи Кан Хосуну. Что превратило его в безжалостного убийцу? Квон Ирён попытался найти ответ на этот вопрос. Отдел анализа преступного поведения прежде всего изучил информацию о детских годах преступника. Кан Хосун родился в 1970 году [78] в уезде Сочхон провинции Чхунчхон-Намдо на западе страны. Второй по старшинству сын в семье, он имел двух братьев и двух сестер. Отец пил и часто избивал мать. В школе Кан Хосун учился посредственно, но плохим поведением не отличался. В конце 1980-х годов в звании младшего сержанта поступил на воинскую службу. Именно тогда начали проявляться ненормальные наклонности Кана: во время отпуска он совершил кражу и был досрочно уволен из армии. В двадцать с небольшим лет он стал проявлять жестокость по отношению к женщинам. Тогда же впервые женился, представившись будущей супруге студентом университета. В браке родились двое сыновей. Кан Хосун не мог обеспечить семью, часто прибегал к физическому насилию. В конце концов был оформлен развод. Вскоре Кан завел новую подругу, которую в итоге изнасиловал. Чтобы скрыть преступление, женился на пострадавшей, но и этот брак быстро завершился разводом. В полицейском досье на Кан Хосуна зафиксированы неоднократные мошенничества со страховкой. В 2000 году преступник управлял небольшим ресторанчиком. Предварительно застраховав помещение, он устроил поджог и по ложному заявлению получил страховую компенсацию в размере 37 млн вон. В 2001 году, оформив страховку на автомобиль, Кан Хосун намеренно устроил аварию, в связи с чем снова получил страховую выплату. Попытки вести собственный бизнес неизменно заканчивались провалом, и Кан опять начал нуждаться в деньгах. Застраховав жизни очередной жены и ее матери, он поджог дом, в котором проживала семья. Обе женщины погибли. Однако в этот раз получить страховку оказалось непросто: по некоторым признакам полиция заподозрила поджог. Вплоть до 2007 года Кан находился под подозрением, но полиции так и не удалось доказать факт преступления. Дело было закрыто, и Кан получил страховую компенсацию в размере 483 млн вон. Именно из этих денег в апреле 2007 года преступник оплатил покупку подержанного автомобиля «Хёндэ Экус». Профессор Ли Сучжон отмечает, что из всех южнокорейских серийных убийц Кан Хосун больше остальных соответствует сложившемуся на Западе представлению о сексуальном маньяке. В жизни преступника отчетливо выделялись два мотива: одержимость деньгами и отношение к женщинам как к неодушевленным предметам. Что касается денег, то Кан Хосун был невероятно жаден и скуп. В материалах суда содержится информация о том, что преступник питался дешевыми просроченными продуктами, которыми мог накормить и детей, а ради экономии всего в 10 тысяч вон проделывал сложные маршруты из магазина в магазин. Несмотря на высокую вероятность попасть под арест, он не удержался и снял наличные деньги с кредитной карты последней жертвы. При этом он совершенно не нуждался в деньгах, так как недавно получил огромную сумму от страховой компании. Идея использовать дорогую машину для обольщения незнакомок давно пришла ему в голову. До того как приобрести «Хёндэ Экус», Кан Хосун ездил на «Хёндэ Грандёр». Он даже не считал нужным скрывать свои намерения – так, соседи рассказали, что, купив «Хёндэ Экус», Кан не раз говорил, что теперь ему еще легче знакомиться с противоположным полом. Он также сделал операцию по увеличению полового члена. В январе 2008 года, все еще воздерживаясь от убийств, он начал регулярно встречаться с женщиной, но в конце концов жестоко ее изнасиловал. Кан Хосун не был способен поддерживать нормальные отношения: он обращался с женщинами исключительно как с объектами сексуального желания. Начав в 2003 году разводить собак, Кан самолично забивал животных, в результате чего, по всей видимости, были сняты последние психологические преграды на пути к убийствам. Однако все эти факты не объясняют, почему у Кана возникло само желание убивать. Он не раз привлекался к уголовной ответственности, однако до тюрьмы дело не доходило. Кана обвиняли в воровстве, вождении в пьяном виде, жестоком обращении, но всякий раз он отделывался денежным штрафом. Эти правонарушения несопоставимы с уголовной историей Чо Хёнгиля или Чон Намгю, которые до начала убийств отбывали тюремные сроки за попытки изнасилования и т. д. В постановлении суда первой инстанции о Кане говорится следующее: «У обвиняемого просматриваются типичные признаки психопатии, проявляющиеся в неспособности раскаяться или испытать угрызения совести в связи с антисоциальным поведением; патологической лжи; отсутствии сожалений и чувства вины; а также бессердечности по отношению к обществу, отдельным людям и даже членам семьи». Синонимом психопатии является асоциальное расстройство личности. Процесс над Кан Хосуном всколыхнул интерес к этому заболеванию. Профессор Чо Ынгён и профессор Ли Сучжон, ведущие специалисты в области криминальной психологии, составили оценочный лист психопатии для Кан Хосуна. Этот инструмент психологической оценки был разработан канадским криминальным психологом Робертом Д. Хэйром в 1970-х годах. Ли Сужчон провела тестирование Кан Хосуна после предъявления тому обвинения. Преступнику было предложено ответить на вопросы о семье и друзьях, школьных годах, профессиональной деятельности и т. д., которые звучали следующим образом: «Вам нравилось ходить в школу?» «Случалось ли вам увольняться с места работы? По какой причине?» «Если вам приходилось оставаться без постоянной работы, как вы зарабатывали на жизнь?» «Можете ли вы сказать, что кого-нибудь сильно любили?» Оценочный лист был заполнен на основании ответов Кан Хосуна. Эксперимент выявил безусловное наличие у преступника асоциального расстройства личности. Когда Квон Ирён дает интервью или читает лекцию, профайлеру чаще всего задают следующий вопрос: «Чудовищами рождаются или становятся?» Ли Сучжон тоже не раз доводилось обсуждать эту проблему. Во время нашего разговора в 2018 году профессор употребила выражение «приобретенный дефект»: «По вопросу, формируется ли асоциальность убийцы или присуща ему от рождения, нет единого мнения. На Западе чуть больше внимания уделяется генетическому фактору, так как, в отличие от моноэтнической Южной Кореи, западные государства полиэтничны, а каждый этнос обладает отличительными генными особенностями. У нас же такое объяснение практически не работает. Поэтому я думаю, что теория приобретенного дефекта более состоятельна». По мнению профессора Ли, постоянные изменения, дестабилизирующие жизнь корейского общества, оказывают резко негативное влияние на социально незащищенные группы. Она не считает, что условия, в которых ребенок воспитывался в детстве, имеют решающее значение. Если сравнить ранние годы Кан Хосуна и Чон Намгю, разница будет очевидна: первому не пришлось выдерживать в детстве ни жестокого обращения отца (тот поднимал руку на мать, но не трогал детей), ни сексуального насилия. В связи с делом Кан Хосуна в корейском обществе ожесточились дебаты по двум проблемам. Во-первых, обсуждалась необходимость полной отмены практики смертной казни, а во-вторых, велись споры о допустимости обнародования фотографий, показывающих лица людей, совершивших насильственные преступления [79]. Мнения в прессе разделялись в зависимости от политических предпочтений изданий.