– Стало быть, вы еще не повстречали свой идеал? – уточнил Жеребов. – И каков же он? Как он должен выглядеть? – Сейчас я вам опишу. Ольга едва не споткнулась, услышав голос Максима. Он появился так неожиданно, что она растерялась и не сразу осознала опасность. – Вы спрашиваете, как выглядит идеал Ольги Михайловны? – с невинной улыбкой продолжал Максим. – Так я вам скажу. Это такой вкрадчивый, хитрый, льстивый пролаза с тонкими манерами… – Прекратите, Максим! – вне себя от страха перед назревающим скандалом закричала Ольга. – Господи, да что с вами такое? Ах, я вижу по вашему лицу, что у вас что-то случилось. Наверное, ваш отчим опять чудит… Денис Анатольевич, прошу вас, оставьте нас с князем наедине. Ему нужно со мной поговорить. – Да-да, разумеется, – любезно отозвался Жеребов. И поклонившись Ольге, быстро зашагал к дому. Подождав, пока он уйдет, Ольга обернулась к Максиму. – Вы с ума сошли? Чего вы хотели добиться – дуэли? Самое время, нечего сказать! – А, по-вашему, я должен делать вид, будто ничего не замечаю? – сердито возразил он. – Ольга, вы или притворяетесь, или просто слепы. Этот рогоносец откровенно за вами ухаживает, а вы, вместо того чтоб держаться от него подальше, еще и любезничаете с ним. Ольга утомленно вздохнула. – Боже. Максим, ну о чем вы толкуете? Денис Анатольевич – женатый человек, муж моей кузины. – Вот-вот, – съязвил Максим. – Женатый, а ведет себя, будто холостой. Можно подумать, что ваша кузина больна и собирается на днях помереть. – Бог с вами! – Ольга перекрестилась. – Да нет же, – улыбнулась она, – нет, Максим, вам и впрямь показалось, что он за мною ухаживает. Хотя, – она пожала плечами, – возможно, ему хочется вызвать ревность Ирины. – И он выбрал для этого вас! – Максим топнул ногой. – Увивался бы за столичными дамами. – Ладно, – примирительно улыбнулась Ольга, – давайте оставим этот разговор. Скажите мне лучше, что делается у вас в Знаменском? – Да все то же. Остолоп сидит дома и клянет вашу разлюбезную кузину. А вот Валобуев сейчас у нас, я встретил его по дороге. И послал записку Сергею, чтоб он притворился больным. – Прекрасно. Значит, из Валобуевки его не выгонят. А у нас невеселые новости… – Ольга рассказала о ночных приключениях. – Значит, остаются Архарово и Валобуевка, – задумчиво произнес Максим. – Что ж, мы с Сергеем будем держаться начеку, а вы... – А мы с тетушкой поедем сегодня в Архарово и попытаем удачи, – со вздохом сказала Ольга. – Хотя я ума не приложу, как мы будем искать там сундук. Мухин на что прост, а и то смотрел на нас утром с изумлением. Нечего сказать, хороши гости: попросили накопать отростков, а вместо этого выкопали все цветы возле павильона. А Бобров, я не знаю, что подумает. Еще растрезвонит соседям о нашем поведении! Максим вздохнул и нахмурился. – Я чувствую себя крайне скверно. Вы с тетушкой прикладываете столько усилий, чтобы разыскать эти чертовы сокровища, а мы с Сержем сидим сложа руки. – Боюсь, что самое трудное как раз предстоит вам, – возразила Ольга. – Предчувствие подсказывает мне, что в Архарове мы ничего не найдем… Ах! – вдруг вскричала она с глубокой досадой. – Максим, вы не представляете, как я страшно устала! Он порывисто обнял ее. – Простите меня, дорогая. Вам и так нелегко, а я мучаю вас своей дурацкой ревностью. Ольга подняла голову и посмотрела Максиму в глаза. И почувствовала трепетную радость. Никто и никогда не смотрел на нее вот так: с пронзительной нежностью, глубокой преданностью и сердечной тоской. «Он серьезно любит меня, – подумала она с изумлением, словно только сейчас это поняла. – Боже, как чудесно!» – Так вы меня прощаете? – спросил Максим. Вместо ответа Ольга улыбнулась ему и кивнула. А затем, подчиняясь порыву внезапной нежности, ласково потрепала его по волосам. Он тут же обнял ее крепче и приник к губам. Нежный поцелуй быстро перешел в страстный, от которого у Ольги слегка закружилась голова. – Ну-ну, перестаньте, – прошептала она, мягко отстраняя его. – Это нехорошо, нас могут увидеть. – Подумаешь, – хмыкнул он. – Вы же знаете, что у меня честные намерения. Ольга погрозила ему пальцем, а затем неожиданно для себя призналась: – Мне ужасно не хватало вас эти два дня. Но ни слова больше! Иначе я рассержусь, и мы снова поссоримся. Взяв Максима под руку, она повела его к дому. Внезапно за поворотом аллеи мелькнуло лицо Жеребова, но оно так быстро исчезло, что Ольга не успела рассмотреть его выражения. Однако ее удивило, что он до сих пор в парке, да еще неподалеку от них. «Неужели он за нами шпионил? – подумала она. – Невероятно!» Обедать Максим не остался, торопясь воротиться в Знаменское. – Когда мы теперь увидимся? – спросила Ольга, чувствуя, как становится грустно. – Если в Архарове не найдется сундука, то, наверное, только послезавтра, на балу, – Максим слегка нахмурился. Оглядевшись, он наклонился к Ольге и поцеловал ее в губы. – Надеюсь, вы больше не будете так усиленно любезничать с вашим рогоносцем-кузеном? – спросил он, вскочив в седло. А затем, послав Ольге воздушный поцелуй, умчался со двора. – Неисправимый! – прошептала она ему вслед. Правда, на этот раз не сердито, а, скорее, даже с умилением. *** Предчувствия Ольги оправдались: заветного сундука в Архарове не нашлось. В подавленном настроении Ольга с тетушкой вернулись домой и сразу легли спать, предоставив гостей заботам Зинаиды. А вот Остолопов в этот день снова поднялся рано. Степан Иванович пребывал в печали. Мало того, что ему не удалось выдворить из именья пасынка, так еще на его бедную голову свалилась мадам Жеребова. Из-за нее он до сих пор не побывал в Киселевке и не поговорил с Ольгиной тетушкой. Хуже того: зная болтливость Ирэн, он не сомневался, что она уже успела рассказать Ольге об их отношениях. «Как мне быть? – размышлял он, шагая по гостиной. – Ведь я не могу до бесконечности откладывать визит в Киселевку! В конце концов, это просто невежливо. Да и время упустить можно. Максимка, злодей, так и кружит вокруг Ольги. Когда хочешь, сделает предложение, а ее родные согласятся: ведь он все-таки князь, хоть и не богат. Но как же мне ехать, когда там Ирэн? Она может меня скомпрометировать! Незавидное, черт возьми, положенье»… Невеселые размышления Остолопова прервал сторож. Он сообщил тревожную новость: нынешней ночью в усадебном парке был замечен посторонний человек. – Как? – изумился Степан Иванович. – Куда ж вы смотрели, ротозеи? Почему его не схватили? – Да мы, барин, было погнались за ним, – оправдывался сторож, – только он вскочил в седло и удрал. – Так этот ночной визитер был на лошади? – Точно так-с, барин. На лошади, да, вдобавок, одет, как благородный: в добротном костюме и цилиндре. Лицо Остолопова покрыла мертвенная бледность. – Тысяча чертей! – выругался он. – Только этой беды мне не хватало! Позови-ка сюда управляющего. Патрикеев спешно явился, и Степан Иванович набросился на него с упреками. – Объясни мне, голубчик, что ж это такое творится. По моей усадьбе разгуливают посторонние люди, а мой управляющий и рылом не ведет. Почему не налажена охрана? Ты что, ирод, хочешь, чтобы меня в собственной постели прирезали? – Не гневайтесь, ваше благородие, сегодня же все исправим, – заверил его Патрикеев. – Такую охрану наладим, что мышь через забор не проскочит, не то что чужой человек. – Уж сделай одолжение, голубчик, – язвительно бросил Остолопов. – И, задумчиво посмотрев в окошко, прибавил: – Не нравится мне все это, Спиридон. Ох, как сильно не нравится! – Вы кого-то подозреваете, барин? – Подозреваю?! – воскликнул Степан Иванович. – Да я почти уверен, что этот ночной гость – Денис Жеребов. Похоже, он что-то заподозрил и решил наведаться сюда, посмотреть, нельзя ли тут где-нибудь спрятаться, чтоб следить за женой. О, проклятье! Чувствовало мое сердце, что добром все это не кончится! Рассыпая ругательствами, Остолопов кружил по гостиной. И вдруг, озаренный спасительною мыслью, застыл. – Послушай, Спиридон, – проговорил он с хитрым выражением лица, – я придумал, как отвести грозу. И вот что я сделаю, – он немного помолчал, собираясь с мыслями. – Поеду в Киселевку… только не сию минуту, а позже, около полудня. Как раз в это время сюда должна приехать Ирэн. Так я нарочно поеду другой дорогой, чтоб мы разминулись. А ты встретишь Ирину Аркадьевну, проводишь ее в гостиную и скажешь, что я просил обождать меня. Дескать, барин поехал в поле и скоро вернется. Ясно тебе? – Ясно, ваше благородие, – закивал Патрикеев. – Не извольте тревожиться, сделаю, как надо. – А я тем временем наведаюсь в Киселевку и потолкую с Ольгиной тетушкой. И заодно постараюсь усыпить подозрения Жеребова: пусть убедится, что я не имею никаких видов на его жену… Ну что ж, Спиридон, вели подавать завтрак да закладывать коляску! Довольный своей находчивостью, Степан Иванович направился в спальню, чтоб сменить домашний халат на сюртук. *** В первом часу дня Остолопов приехал в Киселевку. Велел доложить о себе, прошел в гостиную и стал ждать хозяев. «Да, небогато живут, – с усмешкой думал он, рассматривая обстановку. – Дом совсем мал, мебель проста, в подсвечниках сальные свечи. Видать, доходы с именьица скромные! Что ж, тем лучше, тем лучше. Завтра, во время бала, я ослеплю их своим богатством, и тогда уж они непременно согласятся выдать за меня Ольгу». Двери распахнулись, и в гостиную вошла Анна Егоровна. Она была явно взволнована визитом важного гостя, и Остолопов решил этим воспользоваться. Он выразил бурную радость по поводу долгожданного знакомства с женщиной, о которой был столько наслышан, наговорил комплиментов в адрес Ольги. И наконец, притворно смущаясь и вздыхая, перешел к главному. – Любезная Анна Егоровна, – сказал он с виноватым лицом, – это весьма прискорбно, но у моего визита, помимо приятной цели знакомства, есть еще неприятная. Она состоит в том, что я должен выполнить щекотливое поручение моего приятеля, помещика Валобуева. – Поручение Валобуева? – удивилась Анна Егоровна. – А он сам – как? Не захворал ли, сердечный? – Нет, – вздохнул Остолопов, – он вполне здоров. – Тогда почему к нам не едет? Дорога-то, чай, не дальняя!