– Я уверена, что месье Остолопов не даст тебе скучать. Он один из самых галантных столичных мужчин. – Вы мне льстите, графиня, – Остолопов принял скромный вид. – В любом случае, я ужасно рада тебя видеть, Оленька. Ты даже не представляешь, насколько! Мне нужно столько всего тебе рассказать, – Зина покосилась на мужа, который уже весь извертелся, пытаясь рассмотреть Ольгу. – Месье Остолопов, можно мне заехать к вам навестить Оленьку? – Конечно, мадам! В любое время, когда вам захочется. – Чудесно… Занавес поднимают! Оленька, мы еще поболтаем в антракте. – Кто это такая? – спросил Евгений, когда Зинаида уселась. Он был раздосадован, что жена не представила его подруге. Тем более что ее зовут Ольгой… – Не твое дело, – ответила Зина, не глядя на него. – И нечего на мою подругу пялиться. Смотри на своих любимых танцовщиц. Обиженно надувшись, Евгений повернулся к маркизу, который тоже был здесь. Поймал его вопросительный взгляд и пожал плечами. – Я не знаю, что за барышня, – прошептал он. – Жена не сказала мне. – Но ведь эту молодую особу зовут Ольгой! И насколько я понял, она только что приехала из провинции, – многозначительно произнес де Фурвиль. – Из провинции? Почему вы так думаете? Маркиз усмехнулся. – Вы не слишком наблюдательны, дорогой Эжен. Даже я, при моем ограниченном знании русского языка, понял, что это так. К тому же, если бы эта Ольга жила в Петербурге, встреча с ней не явилась бы для вашей жены сюрпризом. – Верно! – закивал Евгений. – Как это я сам не сообразил? – Сделай одолжение, перестань болтать! – зашипела на него Зина. – Ты мешаешь мне смотреть балет. – Как будто я загородил тебе сцену! – возмущенно бросил Евгений, но, однако, примолк. «Ничего, мы с Симоном обсудим это позже, – сказал он себе. – А вот Зину не стоит сейчас злить». Глава 4 На другой день Ольга проснулась в прекрасном настроении. Первая петербургская неделя полностью оправдала ее ожидания. Она посмотрела город, прокатилась до Петергофа, побывала на чудесном спектакле, а также… приобрела предупредительного, щедрого поклонника. Благодаря Остолопову ее гардероб пополнился тремя новыми платьями, и еще три должны были вскоре сшить. Кроме того, у нее появился очаровательный редингот, несколько пар туфелек и перчаток и ниточка белоснежного жемчуга. При мысли об этом жемчуге Ольга в очередной раз испытала чувство неловкости. Приличия запрещали принимать от мужчин дорогие подарки, но противостоять искушению оказалось выше Ольгиных сил. К тому же осуждать ее сейчас было некому. А ежели так… «А ежели так, то почему я должна была лишить себя этой маленькой радости? – философски рассудила она. – От Остолопова не убудет, а мне приятно. А тетушке я скажу, что это подарок Зинаиды». Успокоив себя такими рассуждениями, Ольга принялась одеваться. В этот день она решила выйти к завтраку в новом платье. Оно было сшито из нежно-розового кашемира и отделано по низу тремя кружевными воланами. Манжеты и неглубокое декольте тоже обрамляли кружева. Под грудью проходил сиреневый пояс, от середины которого расходились к плечам вышитые гладью полоски. Вверху рукавов находились небольшие пуфы. Ольгины волосы были уложены в изящную прическу, с выпущенными на виски двумя локонами. В ушах покачивались прелестные жемчужные серьги. Всунув ноги в атласные сиреневые туфельки на низком каблучке, Ольга удовлетворенно оглядела себя в зеркало и пошла в гостиную. При ее появлении Валобуев восхищенно ахнул, а Остолопов рассыпался в комплиментах. – Да, Степан, – с чувством произнес Валобуев. – Я в очередной раз убеждаюсь, что ты – мой преданный друг. Ну скажите мне, кто еще мог так хорошо позаботиться о моей невесте? – Пустяки, Алексей, не стоит благодарности, – скромно возразил Остолопов. – Да о ком же еще заботиться одинокому старику? – Это ты старик? Ну, постой! Вот приедешь летом в имение, так мы тебе невесту найдем. В наших краях полно незамужних девиц. А за тебя, такого видного жениха, любая пойдет с радостью. – Так уж и любая? – Остолопов посмотрел на Ольгу. – Не знаю, брат, не знаю. А вы, Оленька, как думаете? Гожусь я еще в женихи? – Смотря для кого, – уклончиво ответила она. – Что значит «смотря для кого»? – возмутился Валобуев. – Наш Степан Иванович любого молодого красавца за пояс заткнет! Да и много ли проку в молодых? Ни денег, ни положения в обществе, ни ума. А вот Степан Остолопов – это сила! «Эх, Алексей Валобуев! – насмешливо подумала Ольга. – Недаром тебя окрестили олухом царя небесного. Твой приятель у тебя из-под носа невесту уводит, а ты ему цену набиваешь». – Да-а, – протянул Остолопов. – Что и говорить, нынешняя молодежь – больно несерьезный народ. – А как же все те, кто сражались с Наполеоном? – спросила Ольга. – Ведь многие из этих храбрецов молоды! И их никак нельзя назвать шалопаями. – Так-то оно так, – произнес после паузы Остолопов. – Да только, много ли вам проку будет с того, что ваш муж – храбрец и герой? Ведь хочется и одеться получше, и на балах поплясать, и прокатиться в Париж или в Италию. А что даст вам муж, у которого нет состояния или оно скромное? Скучное, бесцветное прозябание… где-нибудь в смоленской глуши! «Камень в огород Валобуева, – отметила Ольга. – Как странно, что тот не замечает». – И то верно, Степан, и то верно! – горячо подхватил Валобуев. – Проку от молодых повес, как с козла молока. Заглянувший в гостиную лакей объявил, что завтрак накрыт. Остолопов тотчас предложил Ольге руку и повел в столовую – небольшую комнату с золотисто-желтыми обоями, выходящую окнами во двор. – Ну-с, дорогие гости, приступим к трапезе, – торжественно объявил Остолопов, усаживаясь во главе стола. – Для начала предлагаю пропустить по бокалу бургундского вина. Так сказать, для поднятия аппети…та… Выражение лица Остолопова говорило о том, что он вдруг увидал привидение. Не понимая, в чем дело, Ольга обернулась к дверям, на которые неотрывно смотрел Степан Иванович. К ее разочарованию, никакого привидения там не оказалось. В дверях стоял лишь молодой человек в щегольском цилиндре и оригинальном жемчужно-сером плаще с малиновой клетчатой подкладкой. Причем, выражение лица юноши было самым любезным и доброжелательным. – Привет честной компании, – сказал он, проходя в комнату. – Я вижу, вы как раз собираетесь завтракать. Отлично! Я с утра ничего не ел и голоден как волк. С этими словами он снял верхнюю одежду, оставшись в элегантном сером сюртуке, и бесцеремонно уселся за стол. – Ну что же вы, папенька? – с ласковым укором обратился он к Остолопову. – Прикажите подать еще один прибор. – Э… Федор! Подай столовый прибор… для нашего гостя, – запинаясь на каждом слове, велел Степан Иванович. – Да, и не забудь… О черт, сбился с мысли! В общем, поторопись там, бездельник! – Боже, – произнес молодой человек с блаженной улыбкой, – как чудесно оказаться дома после пяти лет скитаний! Не верится, что я здесь. Он вскочил со стула и, обойдя изумленно взирающую на него Ольгу, подошел к Остолопову. – Ну же, папенька, придите в себя, наконец! Обнимите своего блудного сына, по которому вы так скучали! Неловко поднявшись, Остолопов повернулся к молодому человеку и позволил расцеловать себя в щеки. Затем обернулся к гостям и, смущенно покашливая, промолвил: – Алексей Александрович, Ольга Михайловна… Позвольте представить вам моего пасынка Максима Петровича Шаховского! Раскланявшись с гостями, Максим вернулся за стол, поднял бокал и выжидающе посмотрел на отчима. – Ну, как говорится, за встречу! – обреченно выдохнул Остолопов. И заставив себя улыбнуться, прибавил: – За твое возвращение в отчий дом, Максим! – Папенька, – произнес тот, не сводя с Остолопова почтительно-нежного взгляда. – Как я рад, что снова вижу вас! За первым тостом тут же последовал второй – за знакомство с Валобуевым и Ольгой. Под действием винных паров обстановка немного разрядилась. Остолопов пришел в чувство и засыпал пасынка вопросами. Тот отвечал охотно и многословно, хотя, как подметила Ольга, уклончиво. Из его пространных речей она уяснила лишь то, что он участвовал в войне и последующей заграничной кампании. Но чем он занимался в последний год, она не поняла. Наконец завтрак закончился. В ожидании десерта Максим попросил у Ольги позволения закурить и достал… не трубку, а какой-то странный коричневый предмет. – Что это, позвольте узнать? – спросил Валобуев, поводя ноздрями. – Вест-индийская сигара, – пояснил Максим. – Такие сейчас принято курить в Англии. Хотите угоститься? – Спасибо, не откажусь. Приняв из рук Максима сигару, Валобуев неспешно раскурил ее и глубоко затянулся. – Крепкая штука, – с усмешкой заметил он. – Степан, не желаешь попробовать? – Да, папенька… – Нет-нет! – Остолопов посмотрел на протянутую пасынком сигару с таким испугом, будто даже не сомневался, что в ней находится яд. – Благодарю, но я лучше по старинке, трубочку. – Воля ваша. – Выпустив несколько колец дыма, Максим откинулся на стуле. – Ну, папенька, а теперь рассказывайте вы. Как вы тут поживали без меня столько лет? «Надо полагать, замечательно», – подумала Ольга. Она уже догадалась, что Остолопов отнюдь не обрадовался возвращению «блудного сына», и с интересом ждала дальнейшего развития событий. – Да мне, собственно, нечего рассказывать, – пробормотал Остолопов. – Наше дело, как известно, стариковское. С божьей помощью, да с молитвой… – Помилуйте, к чему эта напускная скромность? – возразил Максим. – Вид у вас цветущий, и одеты щеголем, – Максим иронично прищурился. – Но так и должно быть. Ведь вы, как я понял, женитесь? – Кто? Я?! – Но не я же, – усмехнулся Максим. – Да еще на такой милой барышне, – он окинул Ольгу внимательным, слегка дерзким взглядом.