– Простите, сударь, но Ольга Михайловна – моя невеста, а не Степана Ивановича, – смущенно заметил Валобуев. Максим тихо присвистнул. – Вот дела! Так, значит, это вы – счастливый избранник молодой красавицы? Забавно! – Не понимаю, что вы находите тут забавного, – обиделся Валобуев. – Может быть, вы считаете, что я недостоин чести быть женихом Ольги Михайловны? – Что вы, господин Валобуев, – Максим примирительно похлопал его по плечу. – Да я вовсе не над вами рассмеялся, а просто так. – Понятно, – Валобуев посмотрел на него с легкой опаской. Затушив сигару, Максим поднялся из-за стола. – Пойду в свою комнату, нужно там устроиться. Кстати, папенька, вы ее хоть подновили за это время? – Да… то есть, нет, я еще не успел, – Остолопов смущенно кашлянул. – Но ты можешь занять любую гостевую спальню, хоть самую лучшую. – Самая лучшая, я думаю, уже занята, – Максим покосился на Ольгу. – А впрочем, не беспокойтесь: мне будет хорошо и в моей старой спальне. – Он вежливо поклонился и вышел. – Эх! – в глубочайшей досаде воскликнул Остолопов. – Как говорится, не было печали, так черти накачали! – Степан Иванович! – укоризненно промолвила Ольга. И не удержавшись, прыснула. После завтрака Ольга ездила кататься – с одним женихом, так как Остолопов остался дома, сославшись на головную боль. К обеду он не вышел в столовую. Вероятно, приезд пасынка так плохо на нем сказался, что он был не в силах оправиться от сего удара судьбы. Сам же Максим куда-то уехал, поэтому Ольга обедала в компании жениха и дядюшки. По окончании трапезы Валобуев отправился вздремнуть, дядюшку отнесли в его комнату, и Ольга осталась в одиночестве. Заняться ей было нечем, и она принялась бродить по дому. Переходя из комнаты в комнату, она оказалась в библиотеке, где, к своей огромной досаде, столкнулась с Максимом. Ольга хотела уйти, но Максим торопливо выскочил из-за письменного стола и преградил ей дорогу. – Постойте, Ольга Михайловна, куда вы так поспешно бежите? – он взглянул на нее с лукавой улыбкой. – Вы пришли сюда, чтобы взять какую-то книгу? Прошу вас, не стесняйтесь! – Благодарю, князь, но я вовсе не за книгой пришла, – ответила Ольга. – Я просто гуляла по дому и попала в библиотеку случайно. Она тотчас пожалела о своих словах. Нужно было взять первую попавшуюся книгу и уйти. А теперь ей не удастся отделаться от назойливого князька. Было видно – он хочет поболтать; к тому же, он совсем не спешил освобождать ей проход к дверям. – Ясно, – усмехнулся Максим. – Значит, ваши кавалеры оставили вас в одиночестве, и вам нечем заняться. – Уверяю вас, месье Шаховской, мне есть, чем заняться, – отвечала Ольга. – Пожалуйста, отойдите от дверей и дайте мне выйти. – Помилуйте, что за тон? «Князь», «месье Шаховской»… Давайте обращаться друг к другу запросто, по именам. Я буду звать вас Ольгой, а вы меня Максимом. По рукам? – Ничего подобного, – сухо отозвалась она. – Мы едва знакомы, поэтому извольте обращаться ко мне так, как того требуют приличия. – К черту эти приличия! В самом деле, Ольга, перестаньте вести себя, как чопорная провинциалка. Это просто смешно. И потом, – Максим перестал облокачиваться на дверной косяк и подошел к Ольге, – почему бы нам не подружиться? Вы мне сразу понравились, хоть я и не понимаю, за что, а я вам непременно очень скоро понравлюсь. – Как вы самонадеянны! – Ольга не сдержала колкой улыбки. – Можно подумать, что вы – само обаяние и неотразимость! – А разве это не так? – невозмутимо улыбнулся Максим. – Посмотрите получше, и сами убедитесь. Ольга отступила назад и внимательно посмотрела на него. По правде сказать, он был недурен собой: хорошо сложен, в меру высокий, в меру худощавый. И в нем чувствовалось что-то утонченное, аристократичное. Такого и в бедной одежде не примешь за простолюдина. Его кожа была чистой и светлой, как у человека, ведущего изнеженный образ жизни – явное несоответствие действительности! Мягкие золотисто-каштановые волосы были модно подстрижены. Тонкий, изящный нос с чуть заметной горбинкой, красивые брови, из-под которых лукаво поблескивают выразительные голубые глаза… «Нет, не голубые, – отметила Ольга, присмотревшись. – Серые или даже зеленые… Морские, вот как, – определила она наконец. – Цвета аквамарина, который может меняться от голубого до зеленого». Последнее открытие насторожило Ольгу. По своему опыту она знала, что обладатели морских глаз оказываются либо отъявленными хитрецами, либо очень правдивыми, честными людьми. Но к какому типу принадлежит молодой Шаховской? В любом случае, на простачка непохож. «С ним тоже надо держать ухо востро, – подумала Ольга. – Похоже, папенька и сыночек друг друга стоят». – Ну как? Рассмотрели? – улыбнулся Максим. – И каковы впечатления? – Плут и себе на уме, – отрезала Ольга. Максим рассмеялся. – Превосходно! Знаете, Ольга, а вы с каждой минутой нравитесь мне все больше. Что ж, а теперь посмотрим на вас… – А меня рассматривать нечего, на мне узоров нет! – Зато вы красивы. И, кажется, неглупы. – Спасибо на добром слове, – Ольга посмотрела на него с легким ехидством. – Да только я на комплименты не падка, меня этим не купишь. – А чем же мне тогда вас купить? – Максим на мгновение задумался. – Комплиментами вас не возьмешь, денег на подарки у меня пока нет… – Как это прискорбно! – иронично бросила Ольга. – Я просто обожаю, когда мне дарят подарки. Таю, как весенний ледок. – Что-то незаметно, – усмехнулся Максим. – Бедный Остолоп уж так для вас расстарался, а вы давеча за завтраком над ним потешались. – Кто, я? Ничего подобного! И как вам не стыдно обзывать Степана Ивановича таким оскорбительным прозвищем? – Можно подумать, вы сами его так не называете. Конечно, не вслух, а про себя. – И в мыслях не держала! – Да, так я и поверил… Стойте! Кажется, придумал, – Максим весело посмотрел на Ольгу. – Пожалуй, я займусь вашим светским воспитанием. Буду обучать вас умению держать себя в обществе, танцевать, одеваться… – Опоздали, любезнейший! Все эти науки я давно изучила. – Не уверен, – Максим описал вокруг Ольги полукруг. – Взять хотя бы простое – ваш наряд. – С ним все хорошо! – Не спорю: это милое платье вам к лицу. Но ведь это утреннее платье, а сейчас уже вечер! Почему вы не переоделись к обеду? – А что? Разве нужно было переодеваться? Максим притворно нахмурился. – Ольга, вы меня пугаете. Ну конечно! Нынешние правила хорошего тона предписывают дамам менять платье не меньше четырех раз на дню. Сперва, перед завтраком, следует облачиться в утренний туалет. Затем, если вы едете в гости, нужно надеть платье для визита. Перед обедом следует переодеться в нарядное, но не слишком дорогое платье, а после надеть еще одно. Да неужто вы сами не знаете? – Нет, – растерялась Ольга. – Вот видите! А еще говорите, вас не нужно ничему учить. Представьте: к вам нагрянули гости, а вы – в утреннем платье. Какой будет позор! Но еще больший позор – ехать в таком платье с визитами или на прогулку. Ведь все сразу поймут, что вы – провинциалка, которая не знает приличий. – Но почему же Степан Иванович мне этого не растолковал? – Потому что он думает лишь о том, как отбить вас у Валобуева. Тот не видит, потому что глуп. Ольга смерила Максима ледяным взглядом. – Я бы попросила вас отзываться о моем женихе в более уважительном тоне. Да и о Степане Ивановиче тоже. Не знаю, какие у вас отношения, но мне господин Остолопов симпатичен, и я не позволю его оскорблять. – Конечно, – кивнул Максим, – ведь иначе он может обидеться. И плакали тогда ваши новые наряды. Ольга задрожала от возмущения. – Степан Иванович будет моим посаженным отцом на свадьбе… – Что? – Максим на секунду застыл. – Это он вам такое сказал? – Да, – кивнула Ольга. – А что вас так удивило? Максим шумно вздохнул, возводя глаза к потолку. – Дело совсем плохо. Куда смотрит ваш дядюшка? Хоть бы он объяснил вам, почему Остолоп не может быть посаженным отцом. Но какой же пройдоха мой отчим! Как ловко он действует. Всех сумел оболванить и ввести в заблуждение… – Наглец! – воскликнула Ольга. – Да вы просто завидуете отчиму! Вам завидно, что он богат и может тратить деньги без счета. А вы, должно быть, получили в наследство от родителей одни долги. Поэтому вы так ненавидите доброго Степана Ивановича. Вы надеялись, что он станет содержать вас, а когда этого не случилось, записали его в свои враги. Что молчите? Скажите что-нибудь в оправдание! Максим покачал головой. – Вы забываете об одном обстоятельстве – о том, что я еще не имел возможности вступить в наследство. Это можно сделать в двадцать один год. А я покинул Петербург пять лет назад, когда мне было семнадцать. – А сейчас… Вы уже можете вступить в наследство? Максим с усмешкой кивнул. – И именно потому я здесь. Так что, – он прищурился, – не спешите раздавать авансы вашему дорогому Остолопу. Может статься, что в скором времени он окажется бедней Валобуева. Ольга помолчала, потом улыбнулась и небрежно встряхнула головой.