Ангелина захихикала, но в этот момент штык лопаты ударился во что-то твёрдое и Бочка сообщил: – Докопался. – Быстро ты… – с лёгким сожалением протянул Шумахер, поцеловал Ангелину и вернулся к могиле: – Гроб? – Гроб, гроб, – подтвердил Бочка. – На кой ляд они его так глубоко зарыли? Заколебёшься, пока докопаешься. – Надо было человека нанять, – хихикнула Ангелина, поправляя задранный Шумахером бюстгальтер. – Вижу, вы время зря не теряли, – заметил Бочка. – Выбирайся из ямы – и тебе достанется. – Обещаешь? – Конечно, милый. – Это старая могила? – неожиданно спросила Кристина. – Крест древний, вокруг всё заросло… конечно, старая, – ответил Шумахер, не глядя на девушку. – А в чём дело? – Я вдруг подумала… – Кристина коротко вздохнула. – Там же будет череп? Не голова? – А что не так с мёртвыми головами? – поинтересовался в ответ Шумахер. – Они вонючие и гнилые, – помогла подруге Ангелина. И сморщила носик. – Лучше череп. К тому же он прикольнее. – Череп, череп, – сообщил из ямы Бочка. Он как раз сломал крышку гроба и вытащил «сувенир». – Лови. И бросил добычу вверх. – Ой! Не ожидавшая подобного Кристина резко подалась назад, и череп поймал Шумахер. Рассмеялся и сунул его Ангелине: – Подержи. – А сам наклонился к осквернённой могиле. – Вылезай. – Руку дай. Бочка выкинул из ямы лопату, с помощью друга выбрался на поверхность и плюнул в могилу: – Счастливо оставаться. Шумахер поддержал друга и сделал глоток из бутылки. – Мне оставил? – спросил Бочка. – Конечно. – Шумахер отдал бутылку, в которой оставалось не меньше трети виски, и перевёл взгляд на девушку: – Что скажешь? – Неплохой экземпляр, – оценила Ангелина, вертя в руках череп. – Сгнил не сильно, крепкий. – Зачем он вам? – тихо спросила Кристина, которая всё ещё стояла в шаге позади. – Думаешь, мы в зал черепа из кабинета анатомии принесли? – Бочка вопросительно изогнул правую бровь. – Или ты решила, что это пластиковые китайские поделки с «Али-экспресса»? – Если так, то за кого ты нас принимаешь? – поинтересовался Шумахер. – Так все те черепа… – Кристина была по-настоящему удивлена. – Из могил, – подтвердил Бочка. – Все черепа, которые ты видела в зале – настоящие. – И когда-то были людьми… – Когда-то все мы были людьми, – обронил Шумахер. Сказал, вроде, небрежно, полушутя, однако тон получился таким, что Бочка бросил на друга удивлённый взгляд. Но промолчал. – Интересно, кем он был? – продолжила Кристина, глядя на череп, с которым продолжала забавляться подруга. – На табличке было имя, можешь поискать её и узнать, – предложил Бочка. – Это имя, просто имя, не более, – девушка помолчала. – Неужели вам всё равно, какие дела за ним стоят? – За именем? – За именем и за человеком. – Это была самая обычная, ничем не выделяющаяся могила, – ответил Бочка. – А значит, дела за тем, кто в ней лежит, стоят самые обычные: родился, учился, женился, где-то работал, умер. Всё. – Теперь лежит без головы, – хихикнула Ангелина. – Плевать, – добавил Шумахер. – Всем плевать, – вздохнула Кристина. – А мне всё равно интересно, кем он был? Мужчиной или женщиной? Хорошим человеком или плохим? Чем занимался? Как умер? – Зачем тебе это знать? – не понял Бочка. – Мы вскрыли его последний дом и отняли голову… Мне кажется, следует проявить хоть капельку уважения, – ответила девушка. – Зачем уважение тому, для кого всё закончилось? – искренне удивился Шумахер. – Он гнил здесь десятки лет, и за всё это время им заинтересовались только мы. Есть повод порадоваться. – Нам? – Ему. – Его башке будет намного веселее в нашем зале, чем в сырой земле, – громко рассмеялась Ангелина. Затем поцеловала череп в лоб и прижала к груди. – Вспомни, как это было, дурашка. – Кажется, кто-то завёлся, – игриво заметил Шумахер. – Давно уже, – не стала скрывать Ангелина, продолжая тискать череп. – Когда ты меня лапал у могилы. – Я всё слышал, – вставил своё слово Бочка. – На самом интересном месте ты заорал, что докопался до гроба. Очень не вовремя. – А то что? – А то всё могло зайти очень далеко. – Ангелина задрала блузку. Кристина закатила глаза. Шумахер сделал маленький шаг к Ангелине, но девушка подбежала к покосившемуся кресту и попросила: – Фотографируй! – Положила череп на левую ладонь и уставилась в пустые глазницы. – Какой кадр! – Может, поедем уже? – спросила Кристина, которую стало тяготить пребывание на кладбище. – Сейчас поедем, – пообещала Ангелина. Но вместо того, чтобы направиться к машине, она насадила череп на крест, вновь расстегнула блузку и приняла вызывающую позу. – Фотографируй! Шумахер издал одобрительное восклицание и поднял фотоаппарат. Бочка же обнял Кристину и предложил бутылку: – Ещё глоток. Чтобы стало весело… как всем. – Иди ко мне, – позвала подругу Ангелина. – Почувствуй себя ведьмой! – Расслабься, – прошептал Бочка. – Сегодня такая ночь… «Такая ночь…» Они уже нарушили массу запретов и нарушат остальные. Если, конечно, осталось что нарушать. Они давно вышли за рамки, а здесь, на кладбище, просто переступили через очередную черту, и вседозволенность туманила головы сильнее алкоголя. Им было хорошо. Кристина сделала глоток крепкого виски и засмеялась. Легко, по-настоящему. Через голову стянула майку, под которой не оказалось ни бюстгальтера, ни топика, и встала рядом с подругой. – Мы – ведьмы!