«Или ты сентиментальный?» Возможно? Вполне возможно. Квартиру в многоквартирном доме продал, а дом оставил. Всё-таки дом – это дом, он на земле стоит. «Ладно, поговорим – выясним… Если, конечно, в выяснении этого нюанса будет хоть какой-то смысл…» В двух окнах горит свет, значит, внутри кто-то есть, и Вербин искренне надеялся, что хозяин, а не арендаторы. А ещё надеялся, что хозяин встретит его трезвым, поскольку пятничный вечер этого отнюдь не гарантировал. – Начинаем, – пробормотал Феликс. Он набрал номер Кейна, который узнал из записной книжки Рины, выслушал: «Абонент в настоящее время не обслуживается», не удивился, подошёл к калитке и надавил на кнопку интеркома. Ответили не сразу, но ответили. – Да? – прозвучал в динамике приятный мужской голос. Приятный ещё и тем, что, кажется, трезвый. – Добрый вечер. – Поздний вечер. – Мужчина ответил не грубо, но чётко дал понять, что время для визита выбрано не самое подходящее. – Прошу прощения, но раньше заглянуть не мог, – вежливо извинился Вербин. – Я ищу Дмитрия Леонидовича Яковлева. – По какому вопросу? – Это вы? Феликс знал, что этим уверенным ответом сдаёт себя с потрохами, но специально построил фразу именно так, поскольку не собирался объясняться с интеркомом. – Да, – помолчав, сказал мужчина. – Это я. – Меня зовут Феликс Вербин, майор полиции. – О том, что он из Москвы, Феликс решил пока умолчать. – Мне нужно задать вам несколько вопросов об одной очень старой истории. – Насколько старой? – Больше десяти лет прошло. – Действительно старая. – Жернова правосудия крутятся медленно, но неотвратимо. – Ну, что же, вы меня заинтриговали. Проходите. Замок щёлкнул, и Вербин открыл калитку. Участок оказался небольшим, облагороженным ровно настолько, чтобы не выглядеть запущенным. Логично, учитывая, что Кейн появляется не часто и не располагает временем на полноценную заботу о хозяйстве. Дом же действительно качественно отремонтирован. Снаружи. Потому что внутрь Феликса не пустили. – Давайте посидим здесь, – предложил Кейн, указывая на лавочку. – Вечер тёплый, и я заодно покурю. Я не курю в доме. – С удовольствием. – Покурите с удовольствием? – уточнил Кейн. – И покурю тоже. – Сейчас все бросают. – И везде запрещают, – вздохнул Феликс. – Вижу, вы понимаете, что я имею в виду. – Не все способны отказаться от дурной привычки. – Я бы сказал, что не все хотят, – уточнил Кейн. – Кто-то не способен, согласен, но многие не хотят. – И тут вы правы. Они уселись на лавочку, рядом, так, что у Вербина не было возможности видеть лицо собеседника, закурили и только после этого Кейн небрежно полюбопытствовал: – Я не расслышал, по какому вы вопросу. – Спросил тоном человека, настолько уверенного в своей законопослушности, что даже поздний визит полицейского не вызвал у него ничего, кроме лёгкого интереса. – Но тем не менее, меня пустили, – дружелюбно заметил Вербин. – Я живу один и лучше коротать вечер с человеком, чем с телевизором, – ответил Кейн. – Телевизор, знаете ли, надоедает. – Я под него засыпаю. – Я тоже. Они рассмеялись. – Меня зовут Феликс Вербин, я – майор полиции. – Пауза. – Московский уголовный розыск. – Далеко же вас занесло. – Я в отпуске. – Тогда чему обязан? – Моей профессиональной деформации. – Как интересно. – Кейн изобразил на лице сочувствие: – Но извините, ничем не могу помочь – я не психолог. Или такими проблемами занимаются психиатры? Он не собирался оскорблять собеседника, и Феликс охотно поддержал шутку: – А ведь вы были моей последней надеждой. – Кто же меня рекомендовал? Вопрос был с подтекстом, поэтому отвечать на него Вербин не собирался. И медленно протянул: – Профессиональная деформация – очень забавная штука… – И посмотрел на сигарету. – В прошлое воскресенье я с друзьями отдыхал на Ольхоне. – Завидую. Давно там не был. Замечание было брошено вскользь. С едва различимой грустью. И прозвучало очень искренне. – Я побывал впервые. – Вербин не стал затягивать разговор упоминанием о том, что впервые – несколько лет назад, зимой. – И так совпало, что моих друзей… они тоже служат в органах… моих друзей вызвали на мыс Рытый – там обнаружили труп. Упоминание мыса оставило Кейна равнодушным и следующий вопрос он задал исключительно из вежливости: – Убийство? – Естественные причины. – То есть напрасно съездили? – Можно сказать и так, – мягко согласился Феликс. – Однако получилось так, что предыдущим вечером, в субботу, друзья рассказали мне массу занимательных историй о таинственных местах силы, духах и разных необъяснимых явлениях, которыми славятся здешние места. – Поверьте, я понимаю, о чём вы говорите, – улыбнулся Кейн. – Ни один турист не уезжает от нас, не наслушавшись подобных историй. – Фантастических? – быстро спросил Вербин. – Легендарных, – поправил его Кейн. – Здешние земли располагают… Заканчивать фразу он не стал. Феликс выждал несколько секунд, после чего вернулся к рассказу: – В том числе, мне рассказывали о мысе Рытом. – Очень опасное место. – А на следующий день на нём обнаружили труп. – И вы заинтересовались? – Профессиональная деформация, – развёл руками Вербин. – И только она? – Ничем другим объяснить не могу. – То есть вы не верите в сверхъестественное? – тихо поинтересовался Кейн. – Вы сейчас серьёзно? – Феликс сделал вид, что удивился.