— А ты-то чё встал над душой? Контролировать? — решаюсь снова посмотреть ему в глаза и чувствую, как на коже отчего-то дыбом поднимаются все невидимые волоски. — Угадала, — даже и не отрицает. — Вдруг дизель с бензином перепутаешь, и немецкому мотору кабзда. Концерн бмв не для того их собирал. А вот это щас обидно было. Совсем за идиотку держит? — Не ссы за концерн! Я свою работу выполняю как надо, — фыркаю и, не глядя, справляюсь с хитровыдуманным лючком бензобака. Тоже мне задача. В Москве полно бэх. Хочешь, не хочешь — научишься этим премудростям. — Больше работать негде, что ли? — продолжает за мной наблюдать. Я ему понравилась или это так, чистое любопытство, вызванное тем, что девушку-заправщика в нашей стране встречаешь нечасто? — Вредно тут постоянно находиться, ты в курсе? Пары бензола и всё такое… — Я в курсе, умник, — цокаю языком, — но иногда выбирать не приходится, — иду к мерседесу, подъехавшему на соседнюю колонку. «Больше работать негде, что ли?» Я бы и рада, да разве могу на что-то теперь рассчитывать? Его комментарий задевает. Поднимает внутри то, что давным-давно чёрным осадком глубоко осело. Обида. Досада. Злость. Если бы не чёртовы обстоятельства и не моя тупость — ходила бы сейчас в дизайнерских шмотках по европейским подиумам, а не вот это вот всё… Настроение стремительно падает в ноль. Так бывает, когда внезапно прибивает грузом реальности. — Как тебя зовут? — доносится до меня голос брутала, едва возвращаюсь проверить табло. — А я как беда. Меня не зовут. Сама прихожу. Ещё вопросы? — уточняю намеренно холодно. — Или перейдём к моей любимой части — прощанию? Уголки его губ почти незаметно дёргаются вверх, а в глазах загорается нечто похожее на интерес. Однако дальше он, увы, сам же всё портит. — Реально, не пробовала заняться чем-то другим? — достаёт бумажник из кармана. Длинные как у пианиста пальцы, на одном из которых красуется большой перстень, зажимают тысячную купюру. Заняться чем-то другим… Как ожидаемо. — И чем же? — транслирую насмешку, хотя грудь словно кипятком ошпаривают. — В твоём случае масса вариантов. Он передаёт мне деньги, и так паршиво-стрёмно становится от этой показушной подачки. — Да ты что! Может и предложение имеется? — ближе подхожу и прищуриваюсь. Какое разочарование. Хотя разве стоило ожидать чего-то другого? Думала, хочет по-нормальному познакомиться с тобой? Смех. — Послушай… Ничего. Я тебя проучу. На всю жизнь этот горе-подкат запомнишь. — Масса вариантов? Ага, как же! — взрываюсь. — Думал, на бабки поведусь? В моей жизни не настолько всё плачевно! Забери свой косарь назад и гуляй, сутенёр недоделанный! — толкаю его в грудь, швыряя деньги. — Сдурела? Выглядит шокированным. Не ожидал. Решил, небось, что вожделенную крупнокалиберную бумажку увижу — и на всё буду согласна. Бесит! Как же нереально бесит! Проходили уже. Сколько раз за этот месяц мне предлагали подобное? Какие же мужики уроды! Все одинаковые! — Проваливайте отсюда! — одной рукой им фак показываю. Второй — незаметно убираю полученный трофей в задний карман. — Собрали мне тут очередь километровую! Козлы московские! — Нет, ну ты это видел, а? Ещё и возмущаться вслед хватает наглости. Мудило бесстыжее! Ему повезло, что мою злость перекрывает тот факт, что задницу греет его портмоне. — Я в сортир, — сообщаю новому напарнику, бывшему зеку Анатолию, занявшему место Саныча пару дней назад. — Людей до хера, — недовольно косится по сторонам. — И чё? Обоссаться мне теперь, что ли? — продолжаю двигаться по направлению к зданию АЗС. — Яська, круасаны горячие будешь? — спрашивает Игорёк, стоящий за кассой. — Нет. Сейчас даже эти его трогательные попытки поухаживать вызывают неприятие и раздражение. Захожу в туалет, толкаю дверь первой же кабинки и проворачиваю замок. — Посмотрим, чем богаты, — достаю из кармана рабочего комбеза дорогой на вид бумажник. Покручиваю пальцами. Хм. А ведь его тоже продать можно. Открываю и проверяю отделение для купюр, ибо мелочь наш незнакомец-выпендрёжник не жалует. Ого… Пересчитываю наличность. Двадцать штук. Вот это бинго! На фиг заправку, с которой турнут через две недели без зарплаты. Улыбаюсь, уже прокручивая наперёд свои дальнейшие действия, когда на глаза попадается краешек фотографии. Любопытство — не что-то там… Фразу до конца не помню. В общем, конечно же, вытаскиваю снимок из кармашка и… почему-то долго-долго на него таращусь. До тех самых пор, пока за ручку двери не начинают активно дёргать… Глава 7. Расплата Итак, я снова без работы, а это значит, что опять наступило время кочевничества. Чердаки многоквартирных домов, парки, торговые центры, остановки, метро. Где я только не ночевала за прошедшие пару месяцев и сколько мест обошла в надежде получить хоть какую-то работу. От двадцатки, украденной у того парня на заправке, давно не осталось и рубля. В Москве деньги расходятся очень быстро, как не экономь. Честно, я очень старалась, но они, по итогу, всё равно закончились. Ещё и похолодало в Москве конкретно. Погода испортилась. В город пришла промозглая осень. Солнца стало меньше. Зачастили дожди. В общем, мёрзла и по-настоящему голодала крайнюю неделю. Впервые всерьёз задумавшись о том, что, наверное, лиханула уехать из Екатеринбурга, будучи без гроша в кармане. Может, стоило попытаться начать новую жизнь там? Наплевать на прошлое и вперёд. Может, там это было бы легче сделать? Ведь в столице с этим оказалось сложно. Статистика реально удручающая. Сколько приезжих, мечтающих покорить Москву, заканчивают на улице или, в лучшем случае, возвращаются восвояси ни с чем? И, если говорить о моей ситуации, то это — первый вариант. Потому что лично мне даже и возвращаться некуда. Короче, выбора нет, а значит… Хочешь жить — умей вертеться, Яся. Лавирую среди машин с тряпкой и брызгалкой, наполненной средством для мытья окон. О, гелендваген. — Помыть фары? Лобовик? — спрашиваю у торчащего в окне бугая, пытающегося припарковаться между двумя машинами.