— Кхм… как бы вам сказать, — начал я немного туманно, — я прибыл как участник в предстоящем мероприятии от Хана. — А, на «Бойню» что ли? Вот тебе и секретность, блин. — Да, на нее самую. — Тогда езжай к самому высокому крыльцу, тебя там встретят. Щас открою… — Спасибо… — буркнул я, но связь уже прервалась. Снова сев за руль и порулив к усадьбе, я невольно задумался о том, как здорово бы здесь смотрелся какой-нибудь прекрасный палисад с ажурными беседками, прудиком и мощеными камнем извилистыми тропинками. Получилась бы восхитительно и атмосферно, как в старой доброй сказке, даже не смотря на царящую вокруг апатичность поздней осени. Ну, да кто я такой, чтобы решать… Подъехав к самому высокому крыльцу, как мне и было сказано, я увидел там обычного такого мужичка, в меру представительного вида. Сразу отчего-то становилось понятно, что он тут не хозяин, а только лишь наемный работник, простой лакей, если будет угодно. — Здравствуйте. Вы Сергей, если я правильно понимаю? — Он вежливо улыбнулся и протянул для приветствия ладонь. — Все верно! — Я ответил на рукопожатие, с удивлением отметив, что хватка у него поистине могучая. — Мне сказали, что я должен пройти какие-то процедуры перед участием в… мероприятии. — Не стесняйтесь, — встречающий верно понял мою заминку, — можете спокойно упоминать «Бойню», в этом нет ничего страшного. — Хорошо, — покладисто согласился я, — так что от меня требуется? Кстати, как вас…? — Андрей Александрович. Я помощник организатора и занимаюсь как раз регистрационными вопросами и тотализатором. К вашим услугам! — Мужчина изящно приложил ладонь к груди и слегка поклонился. — Пойдемте, первым делом нужно вас взвесить. Он немного посторонился и сделал приглашающий жест внутрь усадьбы. — Пойдем, конечно. Но зачем взвешиваться? Разве в этой вашей «Бойне» есть весовые категории? — Нет конечно, что вы! Наше, как вы назвали «мероприятие» больше всего напоминает первый турнир The Ultimate Fighting Championship. Никаких раундов, никаких весовых категорий, после команды «Бой!» никакие правила не действуют. И, конечно же, у нас нет никаких судей и рефери. Все ваши параметры будут вписаны в буклеты только для того, чтобы уважаемым гостям было легче определиться и сделать свои ставки. — Вот даже как? А я думал что ставки уже сделаны заранее… — Только между господами, чьи бойцы выходят в клетку. Остальные же делают ставки на тотализаторе. — Так бои проходят не на ринге? — Я немного озадачился. Клетка может сильно спутать мои карты, если я не смогу в нужный момент из нее выбраться. — Сейчас вы все сами увидите! Пока мы шли по богато и аутентично обставленным коридорам, я активно косил глазами во все стороны, стараясь при этом не вертеть головой. К моему удивлению, я не находил взглядом ни одной камеры. На потолке только висели вычурные цветочки разнообразной формы, которые мигали маленькими лампочками, при нашем приближении. Похоже на стилизованные детекторы движения, но неужели тут помимо них ничего больше нет? Как бы этот момент прояснить ненавязчиво? И вот мы вошли в невероятно огромный и роскошный зал, убранство которого состояло из глубоких мягких диванчиков, кресел и небольших столиков, стилизованных под антиквариат. Все было выдержано в темно-золотых тонах, что смотрелось удивительно гармонично и дорого, но вместе с тем уютно. Единственные элементы, чуждые изысканному окружению, находились в центре зала. Это были бойцовская клетка и театральные рампы с софитами, подвешенные под потолком. Кстати, клетка таковой являлась только номинально. Верха у нее не было, так что при необходимости оттуда будет довольно просто свалить, забравшись на сетку. Уже лучше! — Вот, собственно, и наша площадка для соревнований! Вот здесь, — Андрей широким жестом обвел диванчики, — располагаются гости. А вот тут, как вы можете догадаться, — он указал на клеть, — выступают наши участники. Кстати, забыл предупредить, схватки проходят до победного конца. Возможность сдачи противнику не предусмотрена, так что советую подготовиться к своему поединку как можно лучше. Хотя, за оставшийся срок, вы вряд ли что-нибудь успеете… Судя по уверенным рассуждениям, этот дядя когда-то тоже имел очень тесные отношения со спортом, а в частности с единоборствами. По крайней мере, он прекрасно понимал, что две недели для подготовки — это ничтожно мало. — Вы сказали, «к поединку»? — Зацепился я за его фразу, припоминая что посыльный Хана говорил о как минимум двух победах. — А если мне требуется участвовать в нескольких? — Дело ваше, конечно, — провожатый невзначай смерил взглядом мою фигуру, которая под плотной тканью парки выглядела субтильно и совсем невнушительно, — в целом, это не возбраняется. После основных встреч вечера победители вольны договориться о проведении новых схваток между собой, но такое, обычно, мало кто может потянуть, потому что бьются у нас здесь на износ. Но вместе с тем это и не является большой редкостью, как минимум по два-три спонтанных боя у нас проходит каждую «Бойню». В любом случае, решать только вам и тому, кого вы будете представлять. — Скажите, — забросил я удочку наудачу, — а записи прошлых схваток можно где-нибудь посмотреть? — Сожалею, — мужчина категорично покачал головой, — но это совершенно исключено. В здании запрещена любая съемка. Даже гости, пойманные с записывающей аппаратурой, рискуют больше не попасть сюда, не смотря на все свои заслуги, регалии и высокие звания. Поймите правильно, но «Бойню» посещают далеко не рядовые граждане. Некоторые из них занимают высокие государственные посты, или являются видными публичными личностями, и им очень не хочется попадать на видео. А уж прославиться как посетители таких кровавых мероприятий, вроде нашего, желающих не найдется и подавно. Все что происходит в этих стенах, остается только в воспоминаниях присутствующих, и нигде более не фиксируется. От этого оно приобретает особую ценность. Хех, бинго! Очень откровенный и полный ответ на который я даже и рассчитывать не мог. Ранее я полагал, что мне придется еще потратить силы и время на поиски местной серверной и центра безопасности, чтобы уничтожить любые записи с моими художествами, либо пробежаться и уничтожать все камеры заранее, но теперь стало ясно, что отвлекаться не придется, что только упрощало мне задачу. Пройдя сквозь весь зал, миновав прекрасную резную лестницу, мы с сопровождающим остановились около невзрачной дверцы, за которой обнаружился длинный спуск вниз, который выглядел так, словно его сооружали гораздо позже самого здания. Тут уже все было обставлено скупо и сугубо утилитарно, без каких бы то ни было украшательств. Голые отштукатуренные стены, каменный пол и натужно гудящие лампы дневного света, через небольшие промежутки воткнутые в потолок. Спустившись в длинный коридор, мы прошли к одной из дверей, за которой оказалось помещение, напоминающее собой смесь фотостудии и медицинского кабинета. Тут были одновременно и штативы с фотоаппаратами, кислотно зеленое полотно хромакея, и ростовая линейка с массивными электронными весами. На мой недоуменный взгляд Андрей Александрович мне терпеливо пояснил, что это все необходимо для буклета. Чтобы участники тотализатора видели товар, так сказать, лицом. Снимая одежду для взвешивания, я вдруг почувствовал как меня кольнуло чужой завистью, но подавил желание обернуться. — А вы неплохо согнали воду перед боем, — голос здешнего управляющего излучал сплошное одобрение, но внутри него я не ощущал даже намека на это чувство, — решили низким весом в брошюре повысить свой коэффициент на ставках? Безразлично пожав плечами, не видя смысла что-либо комментировать, я просто подошел к большим напольным весам, которые были рассчитаны аж на четыре сотни килограмм. Ну не объяснять же постороннему человеку, что рельефность моего тела является побочным эффектом от использования моего дара? Так что пусть думает, что хочет. — Так-с… восемьдесят семь и четыре… Андрей прилежно записал высветившийся на табло вес к себе в блокнот. — Знаете, Сергей, — распорядитель боёв задумчиво потер подбородок, — вы самый легкий боец за всю историю «Бойни». Как-то так сложилось, что у нас выступают тяжеловесы от центнера и больше. Надеюсь, вы еще приведете себя в форму, потому что с таким весом вам делать у нас будет нечего. Можете считать это моим бесплатным вам советом. Повторив свой жест с пожиманием плеч, я снова не стал вступать в дискуссию, что вызвало в моем собеседнике легкую волну злости. Похоже, ему совсем не понравилось такое пренебрежение к его словам, хотя маску внешней невозмутимости он держал просто идеально. Дальше мне пришлось встать к простому механическому ростомеру, какой есть в каждой поликлинике, и местный распорядитель измерил еще и мой рост. — Ага, сто восемьдесят ровно… — он снова стал делать пометки в своем блокноте. Сойдя с платформы ростомера, я полностью развернулся к Андрею, и тот наконец разглядел мой уродливый шрам на животе, оставшийся от пули и топорной операции по ее извлечению. Впервые в этом человеке мелькнула искра интереса. — А это что у вас? Ножевое? Не смотря на то, что появился этот шрам на моем теле совсем недавно, выглядел он уже достаточно старым, будто получил я его полгода назад или даже раньше. Однако радоваться этому обстоятельству мне нисколько не хотелось, потому что я прекрасно помнил ту цену, которую пришлось заплатить за это чудесное заживление. — Пулевое. Просто товарищ пулю неаккуратно доставал. — Хм, интересный вы, человек, Сергей, как я погляжу! — В его голосе зазвучало неподдельное уважение, на этот раз дублируемое и в ментальном плане. — Рисковый и смелый, судя по всему. Надеюсь, вам все-таки повезет у нас. А теперь, давайте продолжим. — Он подошел к одному из фотоаппаратов на штативе и поставил его передо мной. — Ага… так… поднимите локти повыше, чтоб шрам было видно, это создаст образ бывалого рубаки. Наша публика таких очень любит. Сделав пару десятков фотографий с разных ракурсов, на которых я, стоял в боевой стойке, местный распорядитель позволил мне одеться. Паранойя упорно не советовала светить мордой в этих сомнительных фотосессиях, хотя я пока не мог придумать, какие проблемы это может мне доставить даже в теории. Но решил ей не противиться, поэтому максимально постарался прикрыть лицо кулаками. Дальше я заполнил небольшую анкету и подписал отказ от всех претензий, связанных с получением вреда здоровью во время, цитирую, «некоммерческого товарищеского состязания». Вот тебе и подпольные бои, со всех сторон бюрократией обложили! Что примечательно, в этом отказе уже были забиты все мои паспортные данные, вплоть до прописки. Хорошо работают, как я погляжу, все обо мне успели нарыть… На этом процесс регистрации для участия в «Бойне» был закончен, и меня тем же маршрутом проводили обратно к выходу. Сев за руль автомобиля, я поехал к воротам, но не успел даже повернуть на шоссе, как мне дорогу преградил гигантский серый Рендж Ровер. Зомби в округе тут же пришли в боевую готовность, повыхватывали стволы, и бегом направились ко мне, беря на мушку все четыре двери чужого автомобиля. Я и сам насторожился, потому что примерно с этого же начались мои злоключения с Боровом… Из заблокировавшей проезд машины выскочил солидно одетый мужик в солнцезащитных очках, не смотря на то, что тучи на небе были темнее моей совести, и направился ко мне, демонстративно держа руки ладонями перед собой. — Сергей, приветствую! — Он без лишних церемоний начал беседу, взяв быка за рога. — Я по поручению одного важного человека к вам. — Какого еще человека? — Не смотря на отсутствие агрессии со стороны незнакомца, отнесся я к нему крайне подозрительно, и не переставал внимательно слушать его эмоциональный фон, выискивая любые подозрительные флюиды. — Этого я не могу сказать. Сожалею. Но! — Он поднял вверх палец, видя, что я резко потерял интерес к разговору и собираюсь его послать. — Этот человек знает о том, что вас шантажируют, и хочет помочь с поисками пропавшей девушки… — Что?! — От этого заявления я чуть не врезался головой в потолок салона, но быстро взял себя в руки. В сильной опасности я себя не ощущал. В кармане трофейный пистолет, рядом готовый к бою отряд мертвецов, что мне могут сделать? Почти полтора десятка идеально взаимодействующих и физически неутомимых марионеток могли отбить меня, пожалуй, и у целой роты ОМОНа без особого напряга. — Чего он хочет взамен от меня?! — Это только он и может сказать. Причем ждет он вас прямо сейчас. Недолго поколебавшись, я принял решение. — Хорошо, поехали к твоему «важному» человеку, где он? — Не больше двадцати минут езды отсюда. — Ответил посыльный почти обрадованно. — Езжайте следом! Странный тип быстро закруглился с разговорами и споро залез в свое авто. Заложив лихой полицейский разворот и подняв тучу пыли с обочины, он быстро погнал свой внедорожник, не оставляя мне лишних секунд на раздумья. Все мое мертвое воинство быстро расселось по машинам и следовало за мной на небольшом отдалении. Первые звоночки о том, что дело попахивает подставой, появились когда мы свернули в противоположную от Москвы сторону. Что это за такие «важные люди», что обретаются на таких дремучих задворках, до которых даже от МКАДа нужно пилить и пилить? Подозрительно… Я уверился в своих мыслях окончательно, когда увидел конечный пункт поездки — старый бетонный ангар для сельскохозяйственной техники, который еще, наверное, Брежнева видел. Он стоял в окружении других полузаброшенных строений непонятного для меня назначения, которые были исписаны мазней уличных художников под самые крыши. Ну не назначают серьезные люди в таких местах встреч! Но я, не смотря на свои подозрения, с отчаянностью бессмертного МакКлауда все же шагнул вслед за безымянным посланником в прохладное нутро ангара. Надежда, как известно, умирает последней. Вдруг и правда этот неизвестный каким-то образом сумеет помочь спасти Алину? А это глухое место выбрано исключительно в целях конспирации, и я только зря себя накручиваю? Сейчас и узнаем… Первым делом, мне в нос шибанул терпкий запах какого-то забористого курева. Ноздри защекотала неописуемая гремучая смесь чего-то среднего между старым Беломором и душистым молотым перцем, а сразу за этим громыхнули металлом закрывшиеся позади меня ржавые створки железных ворот. На помещение опустился полумрак, разгоняемый тусклым светом пасмурного дня, проникающего внутрь через дырявую крышу. Я на всякий случай нащупал в кармане рукоять трофейного Walther’а и положил палец на спусковой крючок. — Проходите сюда, Сергей, не стесняйтесь. Когда глаза немного привыкли к полумраку, я рассмотрел, кто подал голос. Это был высокий и нескладный мужчина в распахнутом классическом пальто и с невероятно пахучей сигариллой в руках, которая уже провоняла воздух на десяток метров вокруг. Чем-то он был мне неуловимо знаком — неправильная осанка, не очень опрятная прическа, намечающиеся залысины… но никак не мог вспомнить, где же я видел его. Одно могу сказать точно, клиентом он моим никогда не был. Мужчина стоял, расслабленно засунув руку в карман брюк, и степенно выдыхал к дырявому потолку густые клубы сизого дыма. Его фигура источала дикую уверенность абсолютного хозяина положения и какую-то даже долю снисходительности. В целом, обычная палитра чувств для тех, кто привык себя причислять к высшему свету, так что выводы делать еще рано. — Вы знаете мое имя, а ваше мне до сих пор неизвестно. — Я решил начать разговор со знакомства, чтоб хотя бы приблизительно понимать, кто передо мной стоит. — Намек понял! — Сутулый широко ухмыльнулся и не самым культурным образом швырнул окурок мне под ноги, демонстрируя свое пренебрежение. — Можешь звать меня Валерий Ильич. Фамилию не называю, потому что вряд ли она тебе что-нибудь скажет. Я, если начистоту, не особо люблю лишнее внимание. Но услышав его имя и отчество, фамилию я вспомнил и сам. Валерий Ильич Цыпин. Прихвостень действующего владельца огромной фармацевтической компании «Депо-фарм»… как же его там… Шульцмана? Шустермана? Штольмана? Не помню точно. Самой крупной в стране организации, выпускающей сильнодействующие препараты и выполняющей многомиллиардные заказы, в том числе и для министерства обороны.