– Оставим раздоры в прошлом, – согласилась Нэнси. – А еще я хочу вот что сказать: я тоже виновата. Когда Гас показал мне рецепт, я ни о чем, кроме цыплят, не думала. А потом, когда записку на обороте прочитала, – надо было сразу к вам пойти. И никакого скандала бы не было. А я не пошла. Получается, я виновата. – Может, и так, – откликнулась Мэй, но ее голос звучал теперь вполне жизнерадостно. На стоянке Сабрина с командой уже грузили технику в машины, и, похоже, зрелище их отъезда прибавило Мэй бодрости. Аманда многозначительно на нее посмотрела: «Самое время тебе нам все рассказать». Ее немой вопрос сестра поняла, но покачала головой и показала глазами на мать. – Но я думаю, все произошедшее к лучшему. Она хлопнула в ладоши и посмотрела вокруг. – Так или иначе, но нам нужно еще кое о чем поразмыслить. а здесь еще нужно довести уборку до конца. Оценив имеющуюся в ее распоряжении рабочую силу, Мэй остановила свой выбор на Гасе: – Гас! Мама, почему бы тебе не начать разрядку напряженности с совместной работы с внуком? Пусть он сегодня перед вечерним открытием поможет тебе в «Мими» на кухне. Эндина мускулатура нам сейчас здесь больше, чем там, пригодится. Аманде было яснее ясного: сестра старается отослать Барбару из дома, прежде чем они начнут расставлять по комнатам то, «что может еще пригодиться», и то, «что еще можно продать». Мать колебалась. Мэй решила разыграть козырную карту и задумчиво добавила: – Конечно, если тебе не обойтись без Энди… Барбара мгновенно решилась: – Не сомневайся, Мэй, обойдусь. – Она посмотрела на Гаса. – Про то, что ты в бейсболе силен, я знаю. А на кухне ты так же хорош? Гас кивнул и перевел глаза на Аманду. Она одобрительно улыбнулась. – Не сомневайся, бабушка, еще как хорош. Барбара протянула ему руку, и они вместе направились в «Мими». – Отличная работа, – подмигнула Аманда сестре, и обе расхохотались. – Энди, – сказала Мэй, – что ты думаешь по поводу маминой кухни? Там, конечно, кошмар, но пока не увезли контейнер для мусора, чем больше мы оттуда вытащим, тем лучше. Энди с готовностью согласился: – Без проблем. – Я ему помогу, – вызвался Джей, и Аманда заметила, как по лицу Мэй пробежала тень сомнения. Правда, его оптимистическая улыбка тут же ее рассеяла. Кеннет с Патриком принесли ящик, в котором были плотно расставлены стаканчики кофе со льдом. – Рабочая сила нужна? Патрик готов исследовать ценный антиквариат в подвале, а я сгораю от нетерпения броситься на подмогу Энди и Джею. Оплата труда натурой: каждому по порции знаменитого цыпленка фирмы «Мими» – «Фрэнни». Мэй с Амандой удивленно подняли брови. – Там на стоянке Сабрина с кем-то спорит о завтрашнем объявлении победителя, – сообщил Кеннет. – Мы кофе мимо несли и как раз услышали. У нас в городке и стены имеют уши. Патрик раздал кофе, а Фрэнки широким жестом вручил бокал с лимонадом: – Вам, мисс, как вы любите. С лавандовым и гранатовым сиропом – пристрастия дочки Аманде хорошо известны. – Окей! Отлично! – командовала Мэй. – Энди, Джей и Кеннет – в кухню. Фрэнки и Патрик – в подвал. Фрэнки, следи за Патриком, смотри, чтобы выбрасывал все подчистую. Я ему не доверяю. Он похож на любителя хранить старье. А про тебя я все знаю – мне твоя мама все рассказала. Фрэнки схватила лимонад и торопливо направилась в подвал. Аманда видела, что она довольна, но все-таки пока еще слегка опасается тетки. Седьмое чувство говорило Аманде, что это ненадолго и Мэй скоро покорит ее дочку. Веранда опустела. Мэй повернулась к сестре и к Нэнси и, секунду переждав, протянула Нэнси руку: – Здравствуйте. Будем знакомы. Меня зовут Мэй. Давайте начнем все сначала. Нэнси рассмеялась. если Мэй хочет покорить чье-то сердце, перед ней не устоять. Мэй пододвинула свой стул поближе к Нэнси, посмотрела на Аманду, сделала глоток кофе и сказала: – Мне кажется, нам троим надо поговорить. Как это понимать? Она что, снова просит помочь? Аманда неуверенно приготовилась выслушать указания, а Мэй опять заговорила. Видно было, она нервничает: – Мы с Амандой пытаемся понять, что нам теперь делать? С «Мими» и с «Фрэнни». И вообще со всем этим… – она обвела рукой вокруг. Подавшись вперед на стуле, Нэнси смотрела на них обеих. Под ее взглядом Мэй, кажется, растерялась, но Аманда понимала: свекровь просто ждет, что будет дальше. Нэнси отлично умела слушать, даже если собеседник на слова скуп. Они друг друга пока не знают, но, кажется, сейчас им как раз представился случай как следует познакомиться, а может, даже и подружиться. Если только Мэй не станет наступать и давить, если даст Нэнси время подумать и свободу высказаться. Аманда бросилась сестре на подмогу: – Мы с Мэй поняли, мы тут все заодно. И вместе можем многое сделать. И нечего нам пихать друг друга под колеса «Кулинарных войн». Нэнси с сомнением покачала головой: – Сабрина, если захочет, и без вашей помощи сама кого угодно под колеса спихнет. Сестры засмеялись: – Именно этому мы и хотим положить конец. А Мэй добавила: – И еще Аманда говорит, что вы говорите… что-то про… Вы, кажется, не хотите больше держать «Фрэнни». Эй! Куда тебя на полном скаку понесло?! Аманда перебила сестру, стараясь смягчить сказанное. Смягчить-то можно, а вот скрыть, что подробности семейного бизнеса Погочиелло от Мэй не секрет, уже невозможно. – Я ей не говорила, – принялась оправдываться Аманда. – Вернее, говорила, потому что мы говорили… – Да не волнуйтесь вы, – отмахнулась Нэнси. – Это правда. Ты, Аманда, сказала, что хочешь заняться чем-то другим, а я подумала… Я даже сама не знаю, что я подумала. Ты первая тот разговор начала. Я помню, ты сначала думала, мы сможем вложиться во «Фрэнни», улучшить, расширить… Это то, чего мой Фрэнки хотел. Я, как начала сама хозяйничать, тоже размечталась. Казалось, и мне это нужно. А потом все закружилось-завертелось: посетители, персонал, меню. Вздохнуть некогда. Вот я и испугалась, неужели до скончания века так будет? Персонал будет с ног сбиваться, я сама по две смены работать. И все самой, и не только без Фрэнка, но и без тебя… – Нэнси говорила все тише и тише, но, по счастью, у Мэй хватило ума ее не перебивать. – Аманда, мне важнее всего, чтобы ты поняла, что тебе нужно, поняла, что ты хочешь со своей жизнью делать. Наверное, мне и самой надо понять, что мне с собственной жизнью делать. Я люблю «Фрэнни». Я просто не знаю, хочу ли я одна… Пусть она продолжает, пусть еще говорит. Они с Нэнси часто разговаривали. Но так и об этом – никогда. Никогда свекровь не говорила ей о том, что значит жить чужой мечтой. Мечтой тех двоих, которых больше на свете нет. У Мэй, однако, была собственная идея. – Понимаю, – сказала она. Сестра изо всех сил старается не давить как танк. Но, если она такой родилась, поделать-то она с собой ничего не может. Мэй, хоть плачь, останется Мэй. Аманда смотрела, как у нее горят глаза, как она наклонилась к Нэнси и вот-вот хлопнет ее по коленке. Остается только надеяться, что свекровь поймет, что намерения у Мэй самые лучшие. – Одной, конечно, не справиться – там ведь работы невпроворот. И даже если Аманда будет с вами, вы-то не забудете, что у нее душа к делу не лежит. Так что и это не вариант. Но семейные традиции надо беречь. А вдруг Гас потом захочет ресторан держать? Или Фрэнки? Вот вам и хочется «Фрэнни» сохранить. Права я? Согласитесь, права. И как его сохранить, у меня как раз есть идея. Нэнси задумчиво поглядела на Мэй, и у Аманды возникло чувство, что свекровь видит, как с бешеной скоростью у сестры в мозгу крутятся винтики и колесики. Рыбак рыбака: у Нэнси и у самой винтики так же крутятся. Как же она раньше не замечала, что Мэй и Нэнси похожи? Обе думают, планы строят, обе на десять шагов вперед видят. Рядом с ними она всегда чувствует, что на десять шагов отстала. Нэнси немного помолчала. Аманда ждала, что она сейчас от Мэй отмахнется: ей чужие идеи ни к чему. Но свекровь серьезно смотрела на сестер. – Это чистая правда. Одной мне не справиться. Но если Аманде от жизни чего-то другого надо, то я не хочу, чтоб она ради меня оставалась во «Фрэнни». Видно, в глубине души я надеялась, что наступит время, когда Аманда станет в ресторане хозяйкой, мы поменяемся ролями и я буду только распорядительницей. Аманда с трудом сдержала возмущение. Только распорядительницей. А бухгалтерия? А найм работников? А налоги и страховка? Это что же – не в счет? Нэнси улыбнулась: – Знаю-знаю. Надо было сначала подумать, потом говорить. Но такой уж у меня был план. Когда-то давно. Я не ожидала, что все так надолго затянется. Думала, мы с тобой поговорим, обсудим, что с «Фрэнни» делать, как удержаться на плаву для Гаса и Фрэнки. А может, решили бы и вовсе продать. Но за все эти годы подходящего момента для разговора так и не выдалось. Аманда взяла Нэнси за руку: – Нэнси, я не знала. Мне даже в голову не приходило, что ты можешь хотеть все бросить. Прости меня. Я только о себе думала. Получается, я хотела оставаться ребенком и чтобы из нас двоих взрослой была только ты. – Оставь! У тебя дети. Тебе и без того нелегко было. – Нэнси погладила ее по плечу. – Жить-то было как-то надо: мы обе что могли, то и делали. – А теперь нам всем пришло время делать, что мы хотим, – сказала Мэй. На сей раз Аманда обрадовалась. Если они с Нэнси в тупике, пусть бразды правления берет в свои руки сестра. Она все еще не понимала, к чему Мэй клонит, но какой-то план им всем нужен, а его ни у кого, кроме Мэй, нет. Самой Аманде ясно теперь только одно: бросить Нэнси разбираться с «Фрэнни» без всякой помощи она не сможет. Ни сейчас, ни потом. Наверное, никогда. Мэй, однако, сияла: – Вот вам моя идея. Мы объединимся и вместе побьем «Кулинарные войны» в их собственной игре. Представьте: мы становимся партнерами. Наши рестораны образуют один общий бизнес. Мы вместе держим и «Мими», и «Фрэнни», каждый занимается тем, что делает лучше всего. Мать заправляет в «Мими», Энди – шеф-повар на обеих кухнях, Нэнси и там, и там отвечает за персонал. Я заказываю продукты, отвечаю за поставки и веду полный учет. Я или… ну это совсем о другом… там видно будет… В общем-то идея у нее отличная. Краем глаза Аманда покосилась на свекровь: кажется, она заинтригована. А Мэй продолжала: – Я не знаю, кто что скажет на мое предложение. Я с Энди об этом не говорила. И с матерью… – Она нахмурилась и поджала губы. Похоже, ее одолели сомнения. – И с матерью тоже не говорила. Но, если мы все согласимся… Что скажете? Думаете, это возможно? – Надо подумать, – откликнулась Нэнси. – Может быть. Я не говорю «нет». Но, по-моему, такое решение в одночасье не принимают. – Но нам-то надо его принять именно сейчас, – горячилась Мэй. – Сейчас, пока кто-то один не победил. Сейчас, пока они не присудили приз кому-то одному. Мы пока равны. Сейчас можно не беспокоиться о том, чьи деньги, о том, кто с кем поделится и кто сколько у кого одолжит. Если мы будем ждать, уверена, что все опять скатиться к старому: «Мими» против «Фрэнни». Вытирая лицо подолом рубашки, из кухни вышел Кеннет. Следом за ним Джей.