Спаситель закинул дробовик на плечо. — Усердие и Смирение вернутся с новым дающим с минуты на минуту. — Замечательно… что? Смирение поехала? — Я думал, ты знаешь. — С чего ты взял? С чего ты взял, что я давала ей разрешение поехать? — Усердие сказал мне, что ты разрешила. — Усердие? Зачем ему врать? Она быстро думала. Пару недель назад она видела болтающих Усердие и Смирение и подумала, что это странно, но тогда отмахнулась от этой мысли, решив, что Смирение, должно быть, просила купить товары личной гигиены во время его еженедельной поездки в город. Но, очевидно, это было чем-то бо́льшим. Любовь распахнула глаза. Они спят вместе. Должно быть это. Смирение пролезла в сердце — и штаны — Усердия, а затем перевернула его мнение. Убедила его верить ей. Мысль была отвратительной; Смирение оказалась более отчаянной и безумной, чем думала Любовь. — Не знаю, — сказал Спаситель, почесывая бороду, — но я уверен, что все будет хорошо. Она не лезет на рожон, пытается загладить вину. — Ты ошибаешься. Ей тут не нравится. Она ненавидит нас. Ненавидит все, чем мы живем. Она выливает свою очищенную воду в раковину. Я видела. Спаситель натянуто рассмеялся: — Ты преувеличиваешь, милая. Он протянул руку, чтобы успокоить ее, но Любовь отшатнулась. — Прекрати. Может статься, ты всех нас уничтожил! Она ненавидела терять контроль вот так, но страх лишил ее самообладания. — Я? Что я сделал? — Надо убраться. Быстро. На всякий случай, — сказала она, бросаясь в дом. Спаситель отстал на пару шагов. Любовь бегом поднялась по лестнице в спальню дающего. Открыв шкаф, она выхватила жестяную банку, в которой лежали шприцы, антисептик, вата и пластырь. — Избавься от этого — сожги. — Что? — Быстро избавься от них! — Ты серьезно? — Похоже, что я шучу? Любови казалось, что у нее тахикардия. В дверях показалась Безмятежность. — Что случилось? Спаситель взял банку и выбежал из комнаты. — Смирение. Она наконец сорвалась. — Она сбежала? Любовь мрачно кивнула. В отличие от приемного отца Безмятежность сразу же поняла серьезность ситуации. — Беги изо всех сил в лес к колодцу, который я тебе показала. — А вы с отцом? — Мы следом. Жди нас там. О, и захвати косу, просто на всякий случай. Безмятежность кивнула и вышла. Любовь выдохнула через нос и постаралась успокоиться. Она обдумывала этот момент, но никогда не верила, что он настанет. В следующую секунду воздух разорвали сирены. Она надела туфли, сбежала вниз по лестнице и заглянула в гостиную, с облегчением увидев, что содержимое жестяной банки охвачено пламенем; сверху валялись сгоревшие спички. Спасителя нигде не было. Но он знает план. Он встретит их у колодца, и вместе они отправятся в безопасное место. Она выбежала из задней двери и выглянула из-за угла дома. У входа в общину стояли два полицейских, за ними полицейская машина. Один из полицейских за локоть поддерживал Смирение. Сестра подняла свободную руку и показала на дом. Любовь содрогнулась всем телом; Спаситель подошел к забору, открыл ворота, впустил их. Заговорил с ними. Этого не было в плане. Он сошел с ума? Но Любовь знала своего мужа и ход его мыслей: он сжег шприцы, так что все будет хорошо. Но как бы не так. Ведь Смирение все растрепала, а улики еще горят. Иногда Спаситель слишком эгоистичный на свою на беду. Он обаятельный человек, но он не сможет убедить двух полицейских, что Смирение врет. Особенно если она уже рассказала им про дающего, которого должен сегодня забрать Усердие. А где он сам? Уже задержан? Станет он говорить? Она не удивилась бы: Усердие пойдет на все, чтобы спасти свою шкуру. Во дворе фермы начали собираться люди, сбиваясь в кучу, словно овцы. Надежда схватила Доверие и оттащила его от толпы. Она наклонилась, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и быстро заговорила. Любовь представляла, что она говорит. Если Доверие заикнется о своей жизни до общины, им конец. Но он хороший мальчик, и он полностью адаптировался. Любовь уверена, что он будет держать рот на замке. Спаситель поманил полицейских, и они последовали за ним в ворота фермы. Любовь надеялась, что он будет говорить как можно меньше, быстро избавится от них, выставит Смирение неуравновешенной, обиженной жительницей «Вечной жизни», которая пытается отомстить за выдуманное преступление. Спаситель помахал собравшимся зевакам. Его лицо осветила широкая улыбка. В этот момент он словно сиял, абсолютное совершенство. Любовь начала думать, что все будет хорошо. И тут хаос спикировал на крыльях безумия. Глава 50 Перлайн Наши дни Перлайн включила сирену, поправила зеркала и помчалась к Берч-клоуз. Рядом сидел Диббс, нервно притопывая ногами. — Давай еще раз по порядку, — сказал он. — Миссис Вудс узнает, кто написал письмо, которое выманило Грегори из дома, и решает в одиночку ехать к дому его похитителя… — Не в одиночку. С ней муж. — Ну, да, но все-таки… бред же. — Знаю. Безумно, но если бы у меня были дети и я узнала, где живет похититель, думаю, что поступила бы так же. — Но ты профессионал. Она нет. — Я знаю, что где-то в глубине души она это понимает, но сейчас она мыслит не рационально. Она напугана. Сходит с ума от беспокойства. — Я знаю. Понимаю. Просто мне это не нравится. Что, если этот псих с косой там и решит напасть на нее? Перлайн пожевала губу. Ей это тоже приходило в голову. В некотором смысле ей хотелось, чтобы Лили Вудс ошиблась. Чтобы они не нашли похитителей в Берч-клоуз, 11. Чтобы миссис Вудс приехала туда и обнаружила милую пожилую пару, а не пару непредсказуемых убийц и похитителей, а когда приедут они с Диббсом, все будет хорошо, и никто не пострадает и не умрет. Она промчалась по Мэйпл-хилл, повернула направо, налево, потом еще раз направо и остановилась у дома 10 по Берч-клоуз. На тротуаре стояли мужчина и женщина и спорили. Мистер и миссис Вудс. Перлайн решительно зашагала к явно встревоженной паре. Отчаяние в их глазах было ожидаемо, но все равно лишило ее способности дышать. — Миссис Вудс. Мистер Вудс. Я инспектор уголовной полиции Оттолайн. — Их нет… они скрылись, — сказала Лили Вудс. — Дверь была незаперта, так что я вошла. Там никого нет. Она тараторила слова сквозь стучащие зубы. В лице ни кровинки, глаза опухли. Перлайн подавила порыв отчитать женщину за опасность, которой она подвергла себя и потенциально своих детей, и сказала: — Отправляйтесь домой. Нам надо как положено обыскать дом. Я отправлю к вам офицера сообщить новости. Пожалуйста, больше никакой самодеятельности. Уверяю вас обоих, мы делаем все возможное, чтобы найти Ханну и Грегори. — То есть вы знаете, что это мисс Миллс дала Грегу письмо? — Боюсь, я не вправе обсуждать это сейчас. Могу только сказать, что мы ее ищем. Пожалуйста, дайте нам делать свою работу. Езжайте домой. — Но… — попыталась возразить Лили Вудс, но муж обнял ее за плечи одной рукой. — Дай им делать свою работу, Лил. Мы могли что-нибудь упустить. В доме может быть зацепка, которая поможет полиции выследить их.