Его разбудил звонок телефона. – Алло? – прохрипел он в трубку, не открывая глаз, но мысленно радуясь пробуждению. – Стасик! Привет! Спите ещё? Вас в гости то ждать? – спросил приятный женский голос. – Не, мам, уже встали. Мы не сможем приехать, у меня работы много. – Как жаль… Ну, что же, в следующий раз, – голос казался расстроенным, – ну, как твои дела? – Мне сейчас некогда говорить, я перезвоню попозже, хорошо? – Я буду ждать, милый… Парень выключил телефон и засунул его под подушку, несколько минут полежал, собираясь с мыслями, и, наконец, сел. В комнате было прохладно, ветерок доносил лёгкий запах сирени из открытого настежь окна. Стас потянулся и взял планшет с тумбочки и посмотрел время: уже перевалило за полдень. Слегка пошатываясь, он прошёл в ванную, открыл кран с прохладной водой и плеснул себе в лицо. Чуть, приободрившись, он заглянул в детскую в поисках своих девочек – но их там не было. Не оказалось их и на кухне. «Наверное, гуляют…» – вздохнул он и прошёл к плите. «Ничего не приготовили» – Стас нахмурил брови и открыл холодильник. Его взгляд натолкнулся только на сосиски, и гневная складка меж бровей стала ещё глубже. Парень закрыл дверцу и, покопавшись в своём планшете, заказал пиццу, после чего плюхнулся в компьютерное кресло. «Может стоит узнать, где они?» – спросил Голос из головы. – Придут, – прошептал Стас и наклонился над клавиатурой. Пара шевелений мышью – и на мониторе зажглась заставка очередной «ММОРПГ», в которую он погрузился с головой. Из транса его вывел звонок в домофон. «Доставка» – проблеял голос из трубки. Стас открыл, пересчитал деньги, расплатился и, взяв пиццу, прошёл в комнату. Он взял себе аппетитный кусок, и, загрузив на своём планшете очередное видео, обещавшее быть смешным, наконец, насладился столь долгожданным острым вкусом любимого блюда. Когда чувство сытости превратилось в чувство «я обожрался», он, наконец, решил позвонить жене. Напечатав знакомый номер на экране мобильного, он, было, уселся в своё компьютерное кресло – и тут же подскочил. Телефон жены звенел в спальне. Стас быстрым шагом прошёл в комнату и, открыв её сумочку, с удивлением уставился на треснутый экран её трубки. «Вот сука,» – промелькнула мысль в его голове и сменилась более здравой: «Позвоню её родителям». Но звонок не принёс никакой информации – никто не знал, где жена, оказалось, она никому не звонила. На её смартфоне стоял пароль, поэтому телефон не открыл тайн даже после того, как его швырнули в стену. Неужели она ушла? Наверняка. Наверняка к любовнику. И скорее всего она приползёт через месяц, если не раньше, скуля о том, что ошиблась. Или же любовник привезёт её лично, поняв кто она есть. Ведь никто не сможет так нежно её любить… – Эй, – вслух он обратился к Голосу из головы, – ну и что ты на это скажешь? «Нет у неё никакого любовника, ты и сам это знаешь», – устало пробормотал голос, но Стас ему не поверил. Он давно уже чувствовал в Ане эту блядинку: не зря же она вечно смотрела в телефон и что-то в нём набирала. Её предательство – это было довольно подло. Ведь всё, что делал несчастный мужчина – всё это было ради неё и этот факт всё портил. Вот, например, эту работу, на которую он теперь не мог найти в себе сил пойти, он нашёл ради неё и, каждый день он туда ехал с мыслью о том, что нужно кормить семью. В этом было его проклятье: работа нависала над ним тяжким долгом и делалась нехотя и криво. Или абонемент в фитнесс зал, который уже почти заканчивался, но был использован по назначению всего пару раз – в этом тоже была абсолютная Анина вина. Ведь только ради любимой он был куплен и она же не мотивировала, крайне подло, надо заметить, не мотивировала его туда ходить… В очередной раз не оценила заботы. Стас горько вздохнул и ушёл в мир «ММОРПГ». Мир принял его, как родного, и только окошко чата сегодня странно часто моргало. Парень открыл его на секунду, нахмурил брови и, сняв наушники, повернулся к ТВ. – Из разных регионов не только нашей страны, но и мира продолжают поступать известия о многочисленных пропажах женщин и девочек разных возрастов, – завещала своим строгим голосом ведущая новостей, – Правительства стран комментировать ситуацию отказываются, зато в нашей студии присутствует уфолог Пётр Иванович Карасёв, который готов объяснить произошедшее. – Что ж, – камера перевелась на пухленького человечка в толстых линзах, которые тот беспрестанно поправлял, – удивительная статистика говорит о том, что все исчезнувшие девочки, девушки, женщины – здоровые и способные родить. Так, большинство оставшихся девочек и девушек имеют проблемы с маткой, а женщины вышли из того возраста, когда рожать безопасно. По-моему, вывод о том, что женщины были выкрадены внеземной цивилизацией очевиден и напрашивается сам собой. – Но зачем? – покачала головой ведущая. – Планета погибает, мир на пороге новой войны, а экологические проблемы… – Стас выключил телевизор. Это был откровенный бред. Парень, задумавшись, проследовал на кухню, достал из ящика виски и сделал пару глотков прямо из горла. Он не так уж и часто чувствовал растерянность и каждый раз не знал, что делать с этим чувством. Стас сделал ещё пару глотков, чтобы растворить его в алкоголе, а затем ещё и ещё пару – и квартира сделалась невероятно маленькой и угнетающей, настолько, что пришлось, пришлось взять бутылку и выйти в подъезд. «Ну и чего, и чего ты думаешь?» – обратился он к своему Голосу. «Наконец-то ты спросил,» – прозвучало в его голове, – «я думаю, вы никогда не увидитесь больше. И это к лучшему для вас обоих. Очевидно, что у вас не клеилось – ни ты, ни она не готовы были…». Стас перебил его «всё, всё, заткнись. Сейчас то мне что делать?». «Что хочешь, мне без разницы теперь, ты свободен», – казалось, парень почувствовал, как Голос из его головы пожал плечами. Он сделал ещё пару глотков и, поморщившись, стал спускаться по подъездной лестнице вниз. Медленно приходило осознание, что ничего изменить нельзя – остаётся только плыть по течению, опустив руки. Чувство обречённости порой настолько проглатывает, что замыкаешься где-то внутри себя самого и становится неважно, что ты споткнулся и чуть не вывихнул лодыжку на очередной ступеньке. Именно это и овладело Евой, одиноко поднимающейся по лестнице на нужный этаж университета. «Я сдам!» – говорила она себе шёпотом, но ни на что не надеялась. Замкнувшись в себе, она лишь выполняла необходимые функции – дойти до нужного кабинета, достать планшет, прислониться к стене, но не замечала, как рядом волнуются такие же студенты, как рядом ей что-то говорит её синекожий друг. Она была строго одета, рыжие волосы были заделаны в тугой пучок и вся из себя она олицетворяла серьёзность и уверенность, в то время, как внутри была не больше, чем испуганной девочкой. Итоговое испытание представляло собой представление своей научной работы. Если она нравилась комиссии и получала необходимый вкупе с экзаменами бал, студент получал хорошую работу. Если же нет – мог остаться учиться на необходимое время или найти себе работу менее престижную. Хотя, отметка о том, что ты не сдал с первого раза, ставилась в аттестат и порой служила причиной для отказа в работе. – Не переживай, это туфта всё, – пытался придать уверенности Пи, нервно теребя её за плечи и тем самым только волнуя её, – они меня вообще не слушали, думаю, оценки аттестата им важнее работы. Я говорил всего минут пять, Ева, всего пять… Персеянин уже представил комиссии свою работу, которую он скромно описывал, как «гениально», на тему методологии поиска пригодных для жизни планет и, получив за неё высокие баллы, надеялся на предложение вакансии в Главном Космическом Центре. Но у Евы всё ещё было впереди. Персеяне выходили из заветного зала один за другим – кто-то расстроенный, кто-то удивлённый, их быстро окружали другие студенты, заваливая вопросами, но Ева, взявшая ненавистную, казалось, для всего универа тему, просто стояла в стороне и смотрела на табло, ожидая своего номера. Поддержка Пи, не очень удачная, но вполне искренняя не вдохновляла её, суета раздражала, гомон разных голосов, звук шагов и постукивания пальцев о планшет – всё это мешалось в ужасном коктейле бесконечной нарастающей паники перед неотвратимой оценкой нескольких лет ежедневного труда. И вот, зажглись эти безразличные цифры Евиного номера – 3001, и она, не сказав ничего Пи и даже не обернувшись за ободрительной улыбкой, открыла дверь и шагнула в зал, слепящий своей белизной и, очевидно, звуконепроницаемый – как только дверь закрылась, гомон, стоявший за ней исчез, и Ева осталась в режущей слух тишине. Строгая комиссия, сидевшая полукругом вокруг несчастной, сжавшейся в комок, девушки – представители 13 разумных видов, населявших Персею, казалось, пронзали её своими холодными безжалостными взглядами. Им не было дела до её работы: по своей сути им вообще не было дела до итоговых испытаний этого университета – все они были несчастными правительственными служащими, уполномоченными находить лучшие кадры для разных работ и отсеивать худшие, бросая их на произвол судьбы. Каждый удар её сердца отдавался пульсацией в ушах, пальцы не слушались и дрожали, в горле стоял ком. – Представьтесь и начинайте, – прервал тишину краснокожий представитель шпаков. – Солнцева Ева Анновна, землянка. Направление: космология и космические исследования. Тема моей научной работы: необходимость дополнительных исследований планеты Земля и изучение видов, населяющих её, – Ева заметила краем глаза, как представительница людей, вздохнув, закатила глаза и разволновалась от этого ещё сильнее, – Возможность биологический жизни на Земле была уничтожена в далёком 2030 году, равно как и все, биологические существа, согласно официальным данным. Но что есть официальные данные, как неудобная для государства информация?.. Исследования, проводимые над Землёй после аварии, выполнялись исключительно поверхностно. Да, на Землю посылались воздушные и подводные дроны, и да, они не нашли признаков жизни, зато обнаружили недопустимые нормы радиации и химические элементы, несовместимых с существованием на планете жизни, но я настаиваю на том, что подобных исследований недостаточно. На планете оставались представители человечества, социальная агрессивность которых, находится под вопросом, но… – Можно ближе к теме? – блеснула на неё серыми безразличными глазами с бездонными чёрными ромбиками представительница рептилоидов. – Судя по историческим данным, человечество имело катакомбы и так называемые бомбоубежища, в которые, теоретически, могло спуститься, чтобы спасти свой вид… Как представитель человечества, я смею заявлять, что люди были гораздо более образованы, чем вы можете себе представить. Некоторые представители человеческого вида имели показатели IQ 220 и даже 230. Входы в катакомбы могли оказаться под водой или же тщательно замаскированы людьми. Да, развитие человечество было отброшено назад третьей мировой войной, но мы не сломались духом. Технический прогресс землян, по моим расчётам, вполне мог достичь таких высот, с помощью которых они вполне могли бы обезопасить себя от радиационного и химического воздействия. Если же они не в силах обезопасить себя – не является ли нашим долгом, и более того: следованием Первому Закону Гуманности – помочь им?.. Профессоры переглядывались, качая головами отрицательно и устало. – Милая, нам всё с вами ясно, – заговорила единственная женщина-профессор из членов комиссии, – вы можете… – Подождите, – перебила профессоршу испуганная Ева, – в своей работе я предоставила данные, полученные с Земли и сравнила их с необходимыми показателями для жизни… И есть! Есть способы вернуть всё в норму! – Да, да, мы почитаем вашу работу и выставим баллы, не переживайте, – улыбнулась женщина-профессор. – Но я же ничего не рассказала о методологии, – начала было землянка, но, увидев, как ей строго указывают на дверь с натянуто вежливой улыбкой, втянула голову в плечи и прошла в направлении жеста. Там её ждали тысячи вопросов и тысячи глаз, но она отыскала только одни, самые важные и, обхватив руками его синюю шею, разрыдалась. Пи растерянно гладил её по голове. Ева иногда прекращала рыдать и поднимала на него свои покрасневшие глаза, шепча одними губами: «я такая самоуверенная девчонка, Пи», а потом захлебывалась новыми рыданиями. Эти десять минут показались для обоих вечностью. Наконец вышла одна из профессорок. – Ваша работа противоречит основным принципам мироздания Персеи, коллегия сочла аргументацию недостаточно убедительной, поэтому вы не набрали нужного количества баллов. Мы выдадим вам свидетельство…, – на этих словах Ева развернулась и резко зашагала к выходу. – Люди так эмоциональны, – хмыкнула профессорка, смерив взглядом Пи. Тот согласно, хоть и растерянно, кивнул головой и зашагал за исчезнувшей за дверями университета Евой. Он нашёл её неподалеку, на белой лавочке, обращённой к парковой зоне. Девушка сидела, поджав ноги и вперив взгляд в дикий кустарник. – Не переживай так, – Пи подсел рядом и приобнял её. – Ничего страшного. Я же всего лишь человек, – пробубнила Ева, не отрывая взгляда, – я всегда могу торговать своими яйцеклетками и копаться в этой коричневой смеси оксидов с хлорой, серой и фтором. – Прекрати, ты же можешь пересдать, подготовить другую работу. Горькая ухмылка искривила её лицо: – Я потратила на эту – несколько лет. Они даже не дали мне договорить! Уверена, они не читали её! Она должна была заставить пересмотреть взгляды и стать прорывом, но…, – Ева осеклась. – Я помогу тебе написать новую, ты можешь поучиться ещё пару лет…. – Ваша система образования… слепа. Мне не нужна чья-либо помощь. Уходи вообще. Наши пути разошлись сегодня, – девушка злобно посмотрела на него. – Я надеялся, что мы будем и дальше общаться… Эти итоговые испытания – что они значат вообще? Ева, ты же мне больше, чем друг, ты же, – глаза Пи вмиг потемнели, – Ева, пожалуйста, я хочу быть тебе полезен настолько, насколько смогу. Да и зачем тебе это всё вообще, хочешь – просто переезжай и живи со мной, будешь всем говорить, что самостоятельная. Ева, ну не дано, видимо, землянкам менять историю. – Свали, а? – отчеканила Ева и почувствовала, как плечу стало легче: персеянин убрал с него свою руку. Девушка сжимала зубы и пыталась усилием воли сдержать слёзы обиды, а когда обернулась – от Пи остался лишь понурый силуэт. Этой ночью они оба отмечали, один свою победу в весёлой компании, другая – свой провал, в одиночестве тёмной кухни, а утром каждый получил список предложенных вакансий. Глава 3. Hope, solution Юля озадаченно смотрела на изрядно спьянившуюся девушку. Не то, чтобы это зрелище ей было впервой, но всё-таки удивляло, как за несколько лет из скромного ботаника Ева превратилась в тех, кого на Персее считали несчастными алкоголичками, из тех, что отрицают оба этих факта – и своё несчастье, и алкоголизм. Впрочем, вечерние посиделки с домашним вином Юле нравились, было в них что-то задушевное и отчаянное, и было приятно стать старшей подругой для молодого поколения. «Наверное, если человек слишком долго грустит, он так срастается со своей печалью, что уже и незаметно», – думала Юля. – Они не могут включить вино в список запрещённых веществ. Это нечестно! – распалялась Ева, которая сегодня совсем не выглядела несчастной, однако как всегда, продолжала бухтеть и сетовать, – в конце концов оно и на сердце хорошо влияет… – Ну, дело в том, что персеяне – бессердечные существа, – ответила женщина, хмуро улыбнувшись. – Вот да, ты не находишь, что мужчины… мужчины бы нас поняли? Представь, рядом с нами сидела бы парочка мужчин – естественно хорошо и аккуратно одетых, с лёгкой щетиной и чтобы непременно были ямочки – на щеках и на подбородке… Один был бы горячий брюнет с жарким манящим взглядом, а другой блондин, интеллигентный и миленький и с робкими чуть наивными голубыми глазами, в которых при поцелуе разгоралась бы, что неожиданно, самая дерзкая дьявольская страсть! И ещё один – с рыжими буйными вихрами и нагловатой улыбкой, такой, чтобы было понятно, что вокруг него – приключения и сумасшествие. Так вот, они курили бы с нами самокрутки, мило ворковали о чём-нибудь, а потом, когда я пойму, что они действительно навеселе, я могла бы выбрать одного, увезти его домой и заняться там с ним дикой страстной любовью, знаешь, такой, чтобы я переживала, не сойду ли я с ума во время соития. И мы бы занимались этим всю ночь, а утром он бы сделал мне кофе. Не думаю, что мужчины умеют делать кофе самостоятельно, но даже если бы он воспользовался кофе-машиной, мне всё равно было бы приятно… Я бы пила кофе и гладила его волосатые мускулистые ножки… Юля перестала хмуриться и уже откровенно хохотала над юной девушкой. – Что же потом? – Ну, потом… не знаю вообще то, что делать с мужчинами потом. Наверное, я бы помогла ему воспользоваться телепортом? – Ева отхлебнула ещё вина.