– Неужели! – Да, да, – отпихивалась Ева, улыбаясь. – Жаль, не удалось поговорить днём как следует. Где ты была всё это время? Чем занималась? Ты знаешь, что я тебе писал? – персеянин, наконец отпустил Еву и та села за стол. – Прости… – девушка наморщила нос, – может не будем об этом? – Просто я думал, что ты в анабиоз впала или разлагаться начала. Так удивился, когда Нана рассказала, как в кустах тебя нашла. – Это была временная слабость, я же говорила. – Сегодня у нас действительно есть повод повеселиться, – Нана щёлкнула пальцами официанту-рептилоиду, – Нам три «лаки». – «Лаки»? Это что, безалкогольный коктейль? Ребят, мне предложили вакансию в Центре Исследования Вселенных, это не выпуск из детского образовательного училища, – возмутилась Ева. – Но… мы не пьём алкоголь, – развёл руками персеянин. – Ну и зря. Официант, мне «шторм», – окликнула развеселившаяся девушка официанта, – а «лаки» не нужен. – Слушай, работа в ЦИВ-е – возможно одна из самых ответственных существующих на свете, алкоголь многое может испортить, – нахмурился Пи, сложив перед собой все четыре руки. – Помнишь, как ты писал работу для экзамена профпригодности? – блеснула глазами Ева, – не рассказывай мне об ответственности. Расскажите лучше, как вам там работается и что здесь есть вкусного поесть. Официант – рептилоид, хитро поглядывая на Нану и инстинктивно время от времени облизывая губы, принёс два бурлящих зелёных «лаки» и кристально чистый «шторм». Он аккуратно поставил их на стол своими чешуйчатыми руками и удалился. – Что ж, за Еву? – подняла тост Нана, и друзья чокнулись бокалами по древней землянской традиции и отпили свои напитки. – Ну, – начал Пи, – работать у нас интересно… – Давай что-нибудь закажем? – перебила его Нана. – Ох, да, сейчас будете выбирать тысячу лет, – вздохнул персенянин. – Если всех устроит «ужин дикого шпата» – можем заказать на всех, – робко предложила мулатка. – Понятия не имею что это, но звучит немного дискриминационно, – смущенно улыбнулась Ева в попытке поддержать разговор. – Это вкусно, – согласился Пи и подозвал официанта, – Нам три «ужина дикого шпата». В мой двойной соус. Так вот, – он снова обратился к Еве, – на самом деле, работа очень интересная. И невероятно важная. От нашего центра, возможно, зависит всё, вообще всё. Надо ли говорить, что ГКЦ – святая святых, и наш отдел в ней – один из самых больших и важных. Сравнится с ним может разве что Будианский, но они как-то не сильно шевелятся: нашли себе пару запасных планеток, застолбили и коммерциализовались вконец. А мы нет – мы продолжаем искать. Фактически, наш отдел нашёл вселенную землян и вселенную триодов, а вот запасных вселенных нет… Ну, на тот случай, если с Персеей что-то случится… – По тому, – подхватила Нана, – наш мэр так и аккуратничает с планетой и с вселенной, я уверена, что нам запаски и не нужны. Ева увлечённо слушала товарищей, попивая свой прохладный «шторм» – смесь химических растворов, дающих лёгкий дурман голове и приподнимающих настроение. Персеяне считали это алкоголем, Ева же знала, что это не идёт ни в какое сравнение с вином. – Всё-таки, Нана, – вздохнул Пи, – нам надо признать, что Персея – довольно маленькая и, увы, очень гостеприимная планета. И как бы мэр не старался уберечь наши ресурсы – нам необходим козырь. – А почему будианцы не поделятся своей запасной планетой в другой галактике, если у них их две? – Ева подпёрла щёку рукой. – Смеёшься? – Нана казалась очень удивлённой, – Ты разве не знаешь, какие они воинственные жмоты? И если законы о приватизации открытых земель едины для всех, то такая вещь, как Кодекс Гуманности – им чужда. К тому же, их пушки совсем не нравятся нашему мэру… – Что вообще нравится нашему мэру? То не нравится, это не по душе, письмами его засыпают… – возмутилась Ева и благодарно кивнула головой официанту, поставившему на стол перед ней блюдо, состоявшее из синего куска искусственного выращенного мяса, розового нагромождения овощей под соусом и ароматной опять же розовой булочки. Такие же тарелки приземлились перед Наной и Пи. – Кстати о письмах, – глаза персеянина потемнели из-за нахлынувшего возбуждения, – вы ни за что не догадаетесь, кто автор. Девушки приоткрыли рты от озарившей их догадки. – Да, да, это ваш покорный синекожий слуга, – скромно улыбнулся Пи, – и знаете что? Мэр готов сдаться. Особенно теперь, когда ты, Ева, с таким блеском защитила работу. Щёки Евы обожгло румянцем гордости. Она уже не могла поверить, что несколько месяцев назад собиралась умирать в кустах. – Пи, ты?.. Серьёзно?.. Это же невероятно, почему ты раньше не сказал?.. Мы все гадали, кто это может быть таким бестактным уродом, чтобы бесить мэра и не признаваться, – засмеялась Нана. – Вы же понимаете, что моё авторство должно остаться в секрете? Мэр должен думать, что это воля народа. Я отправлял петиции и письма от разных персеян, с их, разумеется, согласия, от разных организаций и с разных адресов. – Но зачем тебе это? – нахмурила брови Ева и поймала взгляд Пи, казавшийся теперь ещё темнее, чем раньше. – Если честно, – вздохнул он, – я всё это время думал о твоей мечте. Я хотел помочь ей исполниться. И я скучал по тебе… Да и теперь исследование Земли, скорее всего, будет стратегической целью Персеи, поэтому я уверен, что ваша вселенная будет исследована заново. – Может быть ты не в курсе, но отделу планеморфологов дали поручение перепроверить все данные, – Нана дружески хлопнула подругу и, отрезав кусок мяса, запихнула его в рот, и, жуя, продолжила, – Наши зонды передают обнадёживающую информацию, кажется жизнь на Земле возвращается на круги своя… Но пока рано о чём-либо говорить. Мы послали дронов непосредственно на планету, они должны взять образцы и вернуться к нам. Если полученные данные совпадут с теми, что ты описала в своей работе, – Нана проглотила мясо, – Это будет сенсация и Персея сможет немного расслабиться. После твоей защиты весь отдел стоял на ушах, теоретики рассчитали, что твои методы могут сработать. Кстати, что за вакансию тебе предложили? Ты ведь, наверное, в этом же супе и будешь вариться? – Собственно, в подотдел планеморфологов меня и пригласили работать, – потупила взгляд Ева, – но я пока не в курсе, что там и как, ещё несколько дней постэкзаменационного отдыха и приступлю… – Славно! – улыбнулся персеянин, – Будем видеться чаще, мой подотдел этажом выше. Так всё таки, чем же ты занималась после университета? Девушка закусила губу и перед её глазами промелькнули картины одиноких ночных пьянок с такими же одинокими рассветами, домашняя теплица с канабисом и картины, каждую из которых она, недовольная результатом, разрывала в клочья после окончания, и замялась. Повисло молчание. – Я… была очень расстроена, – наконец выдохнула она. – Зачем люди падают? – подмигнула ей Нана, напомнив цитату, которую так часто цитировали их матери. – Чтобы научиться потом подниматься, – улыбнулась Ева, – Это… это потрясающе, что вы не разуверились во мне. Но вы ведь понимаете, что мне пришлось солгать о мотивах моей работы. Мне плевать на ресурсы, я недовольна тем, что на Земле бросили людей. – Зато для всех ты превратилась из идейного фанатика в спасителя Персеи, теоретически, – подметил Пи, – Согласись, что подстраховка для существования нашей планеты также немаловажна. – Да, да, конечно, – вздохнула девушка и, с грустью, оглянулась на бар. Высокий синекожий персеянин-бармен, энергично, всеми четырьмя руками, протирал бокалы. – Ева, ты не представляешь, как я рада, что ты теперь будешь рядом и мы наконец подружимся, – голос Наны заставил девушку вернуть внимание за стол, – а то я с ума схожу от одиночества. Кругом эти синие морды, – мулатка кивнула в сторону Пи, – и другие. Я уже даже о ребёнке начала думать. Но, конечно, хочется сначала карьеру построить. – У тебя просто острая нехватка любви, – хмыкнула Ева, – Я понимаю. Конечно, я за женскую самобытность, но твой случай очевиден. Тебе хочется заботиться о ком-то и чтобы он заботился о тебе в ответ. Теперь понимаешь, зачем на Персее нужны мужчины? – Не обязательно мужчину, – возмутился Пи. – Да, вовсе не обязательно, – кивнула мулатка, жуя свой «ужин дикого шпата». – О нет, вы не понимаете. Вы читали когда-нибудь земную литературу, романы о любви? Нет? Нана, наличие мужчины могло бы решить все твои проблемы. Мулатка вскинула брови в удивлении. – Ну, они такие… ох, такие. Они, понимаешь, такие существа для души. Глупенькие, но милые, они нуждаются в твоей заботе и если их правильно воспитать – дарят заботу в ответ. – Не знаю, – Нана хихикнула в ладонь, – это какие-то глупости. Ева повернулась к Пи, но тот старательно ковырял еду в своей тарелке. – Вы точно не будете «шторм»? – Ага, – синхронно кивнули персеянин и Нана. Ева встала и подошла к стойке. Бармен сложил руки перед собой и услужливо улыбнулся. – Ещё один «шторм». И что-нибудь запить. – Ещё один? – удивлённо повёл бровью бармен. – Да, а что такого? – непринуждённо улыбнулась девушка. – Ничего, – ухмыльнулся бармен и подал стопку алкоголя и стакан зелёной жидкости. Девушка выпила «шторм», поморщилась, приняла сладкую жидкость, и почувствовала, как жар расползается из горла по всему телу – будто течёт по венам в пальцы, в грудину, приятно бьёт в виски. – Как вас зовут? – улыбнулась она бармену. – Кириус. – Ки-ри-ус, – растягивая, произнесла она, чувствуя, как алкоголь будто ласково гладит её по макушке, – запомните меня. Моё имя – Ева Солнцева. Скоро я изменю мир. Налейте ещё. – Ого, – ухмыльнулся бармен, подавая новые напитки – и как же вы собираетесь изменять мир? – Ммм, – зажмурилась девушка, – вот запомните имя и читайте новости. Узнаете о моём талантливом уме. А потом дадите интервью о моей невероятной красоте, – она нервно засмеялась, – На самом деле, у меня есть маленький шанс сделать что-то хорошее. Но ведь лучше попробовать и жалеть, чем не попробовать и всё равно жалеть? Если не пробовать… то и шанса никакого не будет. Она выпила и уже было развернулась, чтобы уйти от бара к столику своих друзей, но, сделав шаг, обернулась: – Постойте, нужна какая-нибудь цитата на века. Сейчас, сейчас, – Ева щёлкнула пальцами, пытаясь выудить из ума что-нибудь незаезженное и новое, но потом спьянившийся мозг сдался, и она услышала свой голос будто со стороны, удивляясь такой глупости – Землянки – красотки! Кириус улыбнулся и покачал головой, посмеиваясь про себя, а девушка вернулась за столик друзей, сгорая, впрочем недолго, от стыда.