Странно. Но Уитни не стала разбираться в собственных реакциях. О каких чувствах может идти речь, если у них договоренность? Не более. И ни в коем случае нельзя поддаваться на чарующий колдовской взгляд черных глаз. — В кои веки, согласна с твоим зверем. Сказала и услышала, как участилось дыхание мужчины. — Что ж… На сей раз его слова прозвучали многообещающе. А дальнейшие действия и вовсе заставили Уитни позабыть о размышлениях. Его руки оставили в покое её волосы, чтобы заняться её пеньюаром. Спустились к уровню груди, отчего создалось впечатление, что Киан навис над ней, и заставил участиться сердцебиение. Потянул за шелковые завязи, распахивая халатик, под которым пряталась кружевная сорочка. Уитни сидела ни жива ни мертва и, как завороженная, смотрела в зеркало, любуясь их отражениями. — Киан, что ты делаешь? Может, на кровати… — Тссс… Помолчи и расслабься. Давай начнем с самого простого, — его голос обволакивал, заставляя испытывать новые эмоции, начиная от усиливающегося волнения и заканчивая легким жаром внизу живота. — Для мужчины, абсолютно любого, важна визуализация. Нам нравится видеть. Всё. Обнаженное тело партнерши. Её груди с розовыми сосками. Её мягкий округлый живот. Её бедра. И да… То, что спрятано между ними — особенно. На последнем предложении Уитни перестала дышать. Совсем. Стоило только представить, как она показывает ТО место, её пробрала стыдливая дрожь. Такого просто не может быть! Вот совсем! Как можно раскрываться не перед доктором? Даже перед доктором стыдно, а перед чужим мужчиной… Богиня Всемилостивая, неужели Редрас прав? Уитни посмотрела снова в зеркало, где она уже отображалась с полуобнаженной грудью, и увидела, как ненасытно жадно смотрит на чарующие полушария Редрас. И вот тогда девушка отчетливо поняла — он говорит истинную правду. Правду мужчины. — Ты невероятно красивая. Твоя кожа, словно бархат… сияющий бархат… Горячие губы прикоснулись к обнаженному плечу. — Второе правило. Позволяй себя касаться. Всегда и везде. Руками, губами… всем. Везде и всем — ага, запомнила. И снова воображение сыграло с ней злую шутку. Представила, чем и где касаются. Теперь Уитни казалось — она стала пунцовая вся. От кончиков пальчиков до кончиков волос. — Не смущайся. Хотя… тебе идет. Всемилостивая, как он всё замечал? Между тем, его губы и руки творили форменное безобразие. Руки — сжимали груди, исследовали их на тяжесть, трогали набухшие вершины сосков. Губы были заняты шеей. Проводили, пощипывали, целовали, оставляя разгоряченный влажный след. Киан по-прежнему стоял за её спиной. Теперь она без зазрения совести откинулась на его бедра. И уже не смущалась, что нечто твердое упиралось ей в лопатку. — Третье. Едва ли не самое важное правило. Если ты хочешь очаровать, привязать к себе мужчину — он должен видеть, что тебе нравятся его прикосновения. Чувствовать это… Вот как сейчас вижу и чувствую я… Уитни затрепетала. Она попала под власть его бархатного голоса. Под власть его рук, которые с каждым последующим прикосновением разжигали в ней всё большую страсть. Ей хотелось, чтобы он непрекращаемо трогал её. И ей тоже захотелось потрогать. — А есть такое правило позволяющее и женщине прикасаться в ответ? Утробный стон послужил лучшим ответом. Уитни не могла не улыбнуться. Богиня, наверное, она в душе всегда была распутницей, но как же ей нравилось то, что сейчас происходило. Без стеснения. Без ложной скромности. Нравилось видеть, как горят от возбуждения глаза сильного мужчины. Как прерывистое дыхание вырывается из его груди. Как трепетно и одновременно властно, едва ли не собственнически, касаются его большие руки её аккуратных грудок. Уитни поерзала на мягком стульчике. Всё же ей не терпелось развернуться и распахнуть халат Киана. Да-да, она хотела увидеть его литые мышцы торса. Позавчера он лишил её такой возможности. — Ты возбудилась. — Это хорошо? — Это очень хорошо. Страстная любовница — находка для любого мужчины. — Тогда позволь… Она не договорила — перешла к активным действиям. А именно — слегка оттолкнув его, встала на ноги. Это чуть позже она удивится своей смелости. Это чуть позже придет стыд. А пока… Пока она хотела наслаждаться происходящим. И наслаждалась. — Дай я…