Кого пригласил Хосе Хамелеон, мой учитель Когда гости которых пригласил Хосе присоединились к празднику все лица повернулись в их сторону и увидели непарную пару приглашенных которым не хватало глаз чтобы рассмотреть всех присутствующих членов нашего семейства хотя у каждого из них было по два глаза то есть вместе четыре зеленых, прекрасные у женщины и некрасивые и маленькие у мужчины который был ниже ее, один из тех невзрачных серых людей которых часто видишь на улице и в кабинетах административных учреждений но этот был учителем как я уже сказала и вел рисунок и чем-то еще занимался сейчас уже я не помню чем, а она работала моделью в компаниях производящих одежду и косметику и была просто образцом элегантности хотя мои интроспективные (словарь) способности подсказывали мне что пусть и не очевидное на первый взгляд но что-то было не так и с мужчиной была та же история за исключением элегантности и я почувствовала как у меня волосы встают дыбом и мне захотелось покинуть свое место рядом с Петрой которая толкала меня локтем чтобы я не забывалась, она подложила три подушки на соломенное сиденье стула чтобы дотянуться до стола. Передышка. Внезапно я заметила что рядом со мной не с той стороны где сидела Петра а с другой был свободный стул и что красивая женщина уже устроилась рядом с Хосе ну а сеньор приглашенный пришедший с зеленоглазой дамой подошел и сел на свободное место рядом со мной и широко улыбаясь спросил не против ли я и сказал мне сегодня сопутствует удача и я не поняла но Петра спросила какая еще удача и он ответил что удача сидеть рядом с такой очаровательной девушкой и естественно этой девушкой была бы я. Была я. Кстати я ничего не сказала и вместо меня это сделала Петра ответив что вам действительно повезло потому что моя сестра художница и зовут ее Риглос, и он переспросил Риглос, та самая, черт вот это да и он попытался поцеловать меня в щеку но я затрясла головой как делают собаки когда вылезают из воды а сеньор сделал вид что ничего не заметил и продолжил улыбаться в свои большие жесткие усы скрывавшие его рот но не его дыхание в котором чувствовались прошлые останки трапезы (idem) которые скрылись между зубами и я не знала смогу ли я это выдержать и сказала Петре давай ты сядешь рядом с этим сеньором вы же хотите поговорить и она ответила что ей и с ее места все отлично видно но я настаивала и она опасаясь как бы меня не стошнило а это было очень вероятно все-таки поменялась со мной местами и будучи женщиной опытной попросила нашего гостя перенести подушки на мой стул который теперь займет она, что не доставило ему большого удовольствия а я это поняла потому что усы у него опустились. Передышка. Сеньор приглашенный Хосе пытался игнорировать присутствие Петры чтобы обсудить со мной искусство живописи и рисунка и Петра предложила ему расслабиться и наслаждаться попойкой, надо сказать что Петра нередко прибегала к площадным выражениям вследствие своих профессиональных занятий и мне показалось что ее собеседника это коробило потому что постепенно он стал говорить все меньше и меньше и тогда я вторглась (idem) в разговор и спросила является ли красивая сеньорита его девушкой и он ответил что так оно и есть но… ничего серьезного потому что она разведена и у нее есть дочки а я вдовец и у меня тоже есть дети и все это сложно и я предложила ему обратить внимание на то как с другой стороны стола разведенная сеньорита сплотилась (idem) в увлекательной болтовне с Хосе Хамелеоном и сеньору это совсем не понравилось а Петра добавила что если выбирать между ним и Хосе то Хосе его даме подходит больше а вот он как раз под стать ей самой потому что низенький хотя и не карлик и если он согласен так она прямо сейчас готова объявить о помолвке но сеньор сказал нет. Я со своего места крикнула Хосе как зовут парочку которую он пригласил и Хосе с трудом оторвавшись от разведенной сеньоры девушки моего соседа по столу и сказал как грубо с моей стороны… я вас не представил… сеньориту зовут Анита дель Порте а моего друга зовут Бисерин де лос Сантос Апостолес. Все присутствующие с трудом сдержали смех услышав Бисерин де лос Сантос Апостолес но ни у кого даже улыбки не вырвалось и все продолжили поглощать еду и попивать вино и на моем подносике дожидались своей очереди различные яства но у меня крутило живот а голова была переполнена идеями для холстов потому что картонки я оставила для набросков ведь мои серьезные выставки требовали чтобы образы покоились танцевали и страдали на качественных больших холстах которые после я сама относила в багетную мастерскую чтобы подобрать рамки из хорошего дерева или из металла в зависимости от требований покупателя. Деньги я или отдавала на хранение Петре или клала в банк. Петра посоветовала чтобы я никому никогда не говорила сколько у меня денег потому что деловых людей много а дельцов-ловкачей еще больше и я доверяла Петре больше чем себе самой а домой приносила настолько больше чем на меня тратилось что любому могла бы заткнуть рот и так пару раз мне улыбались и целовали в щеку одним из тех приветственных поцелуев которые запечатлевают на бегу. И тут Бисерин спросил сколько стоила моя картина «Осенняя серенада», и я ответила что она стоит тысячу пятьсот песо и он сказал что это его шестимесячный заработок по специальности и я спросила что значит по специальности и он объяснил что это уроки математики которые он ведет в средней школе а что же касается частных занятий по рисунку то там чтобы заработать такую сумму ему понадобился бы целый год и Петра кузнечиком влезла в разговор и зашептала моя сестренка Юна действительно хорошая партия а тебе, она перешла на ты, лучше бы остаться с разведенкой или принять меня хоть я и половины Юниного не зарабатываю но все равно больше тебя впрочем мне кажется ты прибедняешься ты же учитель а я занимаюсь самой древней профессией не может быть чтоб я больше тебя зарабатывала, а Юне я ищу достойного жениха с машинами и поездками в Европу и это не потому что без моей помощи она вышеозначенных благ не добьется а потому что моя двоюродная сестра просто ангел доброты и любой может ее умаслить а я проститутка и разбираюсь в низменных вопросах а у тебя грязные ногти от того что ты или сам чешешься или девушку свою чешешь и она небось только кажется такой фифой а задница небось шелудивая и тут она замолчала и клянусь Петра знала что делает и все эти соображения были высказаны в ухо Бисерина и услышаны были только Бисерином который продолжал улыбаться но стал белый как бумага и глядел на свои грязные ногти. Хосе встал со своего места и собрался пополнить запасы снеди (idem) на подносиках и ему не пришлось доливать вино в бокалы зато пришлось принести новые бутылки потому что в имевшихся не оставили ни капли и у меня Хосе спросил хорошо ли мне и я посмотрела на него взглядом девушки с картины Модильяни, той что с галстуком и этого было достаточно и больше он не спрашивал. Тост Принесли ящик шампанского и мне показалось таким вульгарным то что его весь сразу поставили прямо в центр стола рядом с тортом потому что такое количество бутылок явно свидетельствовало о том что тут никто не отказывался пропустить стаканчик и трехэтажный торт случайно столкнувшись с ящиком развалился и превратился в одноэтажный с двумя этажами свалившимися на скатерть и я осознала что три этажа торта оказались бы выше самой именинницы Бетины и ящик с алкоголем знал что делает и обезглавленный торт с разбившейся при ударе куклой без ручек и ножек это и есть портрет Бетины и я попросила разрешения пойти в свою комнату и сделать на картонке эскиз (idem) того что пришло мне в голову и я знала что картина которую я напишу в спокойной обстановке получит государственную премию. Я была уверена и быстро закончив эскиз вернулась на праздник где поднимали тост в честь восемнадцатилетия Бетины которая в любом случае не смогла разрезать торт разметанный по столу куски были разложены на тарелки и никто не брезговал тем более Бетина которая кричала еще… еще… еще… с алчностью. Десерты она хватала рукой и закидывала, иногда успешно, в рот и кричала вкусно… вкусно… вкусно… вкусно… но что-то необычное отражалось в поведении малютки в эту ночь и она смотрела на Хосе с выражением между яростным и страдающим и я подумала что это может быть сопряжено (idem) со столь теплым отношением Хосе с разведенной девушкой Анитой дель Порте но потом решила что это я себе придумала и хорошо бы так и было потому что Бисерин де лос Сантос очевидно был влюблен в зеленоглазую сеньору и если бы она его променяла на другого сложная структура рухнула бы во всех смыслах и направлениях, а Петра подмигнула мне и схватила Бисерина де лос Сантос за руку, она немного захмелела и шутя заявила что только что попросила руки Бисерина де лос Сантос потому что мы с ним складная парочка и я зарабатываю больше его и так мы сможем объединить его разрозненную семью, о которой он мне рассказал, приведя его детей к общему домашнему очагу который не окажется перенаселен, это будет его собственная квартира и будем мы жить долго и счастливо и Бисерин де лос Сантос сможет потягивать вино когда ему вздумается и распевать песни танго на улицах а я обещаю стирать его одежду и чистить ему ногти и подстригать усы и придумывать разные штучки чтобы половой акт не превращался в скучное и тупое занятие женатых святош и я заметила что бедный Бисерин де лос Сантос вытащил за шнурок из-за пазухи медальон с изображением девы марии и поцеловал его а потом сказал зеленоглазой девушке пойдем отсюда и они ушли. Тост закричала Петра выпьем за чудесные восемнадцать лет моей двоюродной сестрички Бетины и все выпили и Бетина радовалась потому что разведенная девушка ушла и Хосе снова принялся ее баловать. Я вытянула шею и увидела как Анита дель Порте и Бисерин де лос Сантос Апостолес садятся в довольно старую машину и за руль села Анита а Бисерин откинувшись назад уже похрапывал и я про себя заметила вот несчастная пара но какие наглые хотя возможно про наглость это я себе придумала. Воображение иногда заводит меня далеко а возвращает меня с небес на землю Петра и позже мы еще поболтаем с ней об этом потому что мне все еще жалко маленького Бисерина. Не помню, писала ли я раньше что у мамы и моих теть было еще два брата-холостяка, если нет то говорю сейчас потому что мне не нравится быть несправедливой а семья существует либо как одно целое либо не существует вовсе хотя я и хочу при первом удобном случае переехать в другое жилье, а то и в другую страну но сейчас хотела бы рассказать про своих двух дядей почти забытых из-за того что редко заглядывают к нам потому что они холостяки и пенсионеры подолгу спят днем один в своем домишке за городом а другой под мостом но оба получают пенсию и им не нужно просить милостыню и они живут подобно птицам небесным как мне рассказывал священник перед первым причастием. Дядя Педрито и дядя Исидорито были близнецы и хоть и не очень сообразительные сумели заработать на жизнь в качестве административных служащих и сложнее всего было Исидорито потому что как рассказала мне тетя Инграсия единственное на что он годился так это на то чтобы переносить документы из кабинета в кабинет и из здания в другое здание и вся эта ходьба в течение многих лет обеспечила ему только минимальную пенсию но Исидорито не много и нужно было он так и не женился и свободный от обязательств жил неплохо а дядя Педрито был одним из тех чиновников что назначают аудиенции (idem) людям которые хотят встретиться с властями чтобы представить им прошение без предварительной цензуры (idem) и так раздавая конвертики с разрешениями и отправился на пенсию и поселился в беднейшем доме за городом тоже холостой как он говорил холостой и без печалей[18] а я думала что печально было бы быть той которая вышла бы замуж за дядю Педрито кривоногого и уродливого как ночной кошмар. Так как с нашей последней встречи прошло немало времени они сказали что мы отлично выглядим и познакомились с Хосе Хамелеоном и это была новость, поцеловали Бетину а она их обслюнявила потому что Бетина при поцелуях не успевала вовремя проглотить слюну а целуемые притворялись что не замечают и не сразу доставали платок чтобы обтереться и Бетина бе… бе… бе… счастливая хлопала в ладоши потому что ей нравилось когда ее целуют в знак того что любят хотя я думаю что они это делали из чувства долга. Наверняка. Тут все стали расспрашивать неблагодарных братьев никогда нас не навещавших и мы узнали что Исидорито предпочитал жить под мостом в городке Сити Бель недалеко от Ла-Платы и если были сильные дожди он прятался за жестяными стенами домика Педрито и они жарили лепешки и пристрастились к жарке каштанов в пустой консервной банке а когда холод крепчал они жгли автомобильные покрышки но аккуратно чтобы не поджечь себя и учитель чувствовавший себя как дома спросил похабно улыбаясь не заглядывают ли к ним бабочки что значит женщины легкого поведения и я вовсе не стыжусь из-за Петры но Петра никогда бы не стала обслуживать таких нищих и уродливых клиентов как Педрито и Исидорито которые от вопроса сами знаете кого, покраснели как два помидора и распрощавшись со всеми ушли мне кажется обиженные потому что больше они не приходили а я не пошла навестить их потому что не знала ни где находится дом ни как найти мост, но я написала прекрасную картину и назвала ее «Искоренение» слово которое я долго искала в словаре, и я пришла к выводу что дон Хосе Хамелеон мог бы рассорить нас и хотя я уже решила уехать вовсе не одно и то же уйти самой и когда тебя выгоняют заставляя стыдиться и чувствовать себя ущербным (idem). Через несколько часов уже почти никого не осталось рядом с грилем бутылки опустели и кто-то спал положив голову на стол а кто-то похрапывал запрокинув голову и я не проглотив ни кусочка и ни капли вина внимательно наблюдала за происходящим и увидела как Петра подошла к имениннице Бетине а потом нахмурилась и подошла ко мне но ничего не сказала вслух а только показала и я притворилась что не понимаю один жест не вполне приличный но и не совсем неприличный и посмотрела в сторону Бетины которая по-мужицки храпела и делала все прочее в аппарат закрепленный под креслом о чем можно было догадаться по запаху но несчастная не была виновата ни в чем и я подумала что у большинства из нас присутствовавших на празднике не было причин отмечать дни рождения и нам следовало бы отмечать кончины так как живые мы занимали место на земле которое возможно могло бы пригодиться кому-то нормальному. Уже почти на рассвете пришли еще два брата чьи родственные связи с нами я не могу вспомнить и оставили подарочки от кого-то там они оставили их завернутыми и поглядев на сонное царство ушли и мне показалось что они на самом деле и не приходили что это были призраки братьев которых я смутно помнила хотя моя память ни на что не годится она живет настоящим так же как мое воображение захватывает весь мой мозг и двигает моими руками и пальцами чтобы рисовать. Я открыла один из свертков и обнаружила бутылку шампанского открыла другой и там было то же самое и тогда Петра сказала давай заберем бутылки себе и никому не скажем оставим их чтобы отметить какое-нибудь важное событие. Да, но это было неправильно. В любом случае брать чужое это воровство но была не была ради всех забот Петры обо мне и всего чему она меня научила об опасностях секса и прочего. Всю ночь я рисовала. Петра спала и плакала во сне. Во дворе кто-то убирался наверное Руфина которая предпочитала покончить с неотложными (idem) делами а потом уже спать сколько влезет, так она говорила. Я видела как с трудом поднялась мама и как Хосе поднял Бетину и унес ее в дом. И больше ничего. Бетине нужно новое кресло Теперь когда Бетину поднимали из ее кроватки она уже не помещалась в свое кресло потому что растолстела. Она так растолстела что ее приходилось поднимать прямо вместе с креслом, поэтому и чтобы бедняжке было удобнее необходимо было что-то менять и я решила подарить ей новое кресло, уже не детское, я выбрала просторное и красивое и разрисовала его разными фигурами но совсем не детскими потому что Бетина была уже взрослая девушка и роспись обсуждала вся семья и это были яркие разноцветные цветы, бабочки и соловьи и ступая по оранжевому ковру шел ребенок похожий на младенца Иисуса он протягивал свои пухлые ручки чтобы его взяли на руки и отвели в зоопарк или в лес а рядом с ребенком я изобразила тени не смогла удержаться потому что внутри у меня столько теней что когда они довлеют (idem) надо мной я выталкиваю их в свои картины но тени на кресле Бетины не пеленали ребенка потому что все маленькие дети для меня это тот ребенок Карины который вернулся за ней и унес с собой завернув в одеяло лихорадки. Нет. Я даже в мыслях не могла бы опалить мать и никогда бы не стала мучить ребенка. Я подумала не убрать ли тени. В конце концов я все-таки оставила их потому что они всегда затемняют пейзаж и раз мое воображение вошло в эту колею (idem) я последую за ним. Я никогда бы не стала исправлять то что подсказали мне мое воображение и мой талант, а про талант написал говоря о моих работах и обо мне самой один художественный критик и я этим очень гордилась хотя вовсе не тщеславна в отличие от как мне показалось зеленоглазой женщины и раньше, уже довольно давно, тети Нене которая смеялась над моими подростковыми рисунками на картонках и считала себя художницей потому что рисовала огромные женские физиономии с коровьими глазами. Я замечаю что начинаю критиковать других с ехидством (idem) и постараюсь затормозить развитие этого качества потому что от него уродуется душа и покрывается морщинами лоб а я не хочу морщины на своем лице девушки с картины Модильяни которое как я теперь понимаю оказывается красивым потому что на улице мне стали делать комплименты и раньше они меня совершенно не трогали а теперь наоборот и следовало бы пояснить что после слов не трогали я должна была написать idem потому что как вы понимаете непривычные слова я беру из словаря и пока не освою их в достаточной степени не могу считать их полностью своими и вы уж извините если я надоедаю своими объяснениями но такова уж моя натура и мне бы хотелось говорить только о том что я действительно знаю и не присваивать чужого. Когда я подарила украшенное кресло Бетине бедняжка всегда боявшаяся меня из-за того что в детстве во время еды я тыкала ей ложкой в глаз, в ухо и так далее пока не добиралась до рта и макала ее лицом в суп и в душе желала ей смерти, задрожала и расплакалась но потом поняла что я пришла с миром и протянула ручки чтобы ее пересадили и добавлю что я не забыла убедиться что под сиденьем была емкость вы знаете для чего служащая в таких тяжелых случаях инвалидности. Я посадила ее в новое кресло и она пальчиками стала показывать на украшавшие его узоры и остановилась на фигуре ребенка и сказала милый малыш, да… Внезапно Бетина на моих глазах впала в глубокое забытье (idem) потому что испытывала чересчур много эмоций, например из-за того что я которая всегда обижала или игнорировала ее в детстве теперь позаботилась о бедняжке и что с этим подарком она могла удобно и свободно сесть в то время как большой живот кажется особенно был благодарен за свободное пространство. Я догадалась, не знаю о чем я догадалась ведь хоть я и талантлива а все равно разделяю с Бетиной ее дефективность хоть и в меньшем ее проявлении (idem). Но признаюсь что в новом кресле расцвели две улыбки двух разных ртов и я посмотрела за спину чтобы проверить на месте ли хвост души и его там не было. Не было и я решила что Бетина снова обрела душу и она от нее уже не убежит и возможно она вылечится от части своих недугов и будет инвалидом не больше меня или вроде того. Когда Бетина устроилась на своем троне она принялась трогать его и рассматривать фигуры и узоры украшавшие его новизну и я почувствовала себя как человек который сделал что-то милосердное для кого-то или чего-то не вполне человеческого я имею в виду чего-то отличающегося. Настолько что неподготовленного человека это может напугать и что еще хуже Бетина понимала и осознавала больше чем неподготовленный человек мог бы предположить. И теперь когда она чувствовала малую толику (idem) домашнего тепла исходившую от сестры которую она больше всего боялась, от меня, она разговаривала со своим новым креслом и внезапно повернулась ко мне Юна почему бы тебе не подарить мне кровать потому что скоро она мне понадобится и я почувствовала как внутри моей больной и раскуроченной хроническим застарелым бронхитом груди, разбивались чудовищные волны горького моря такие же чудовищные какими были мы вдвоем и я уже не могла осадить их, подавить, хотя потом я нарисую это и я уже придумала название для картины «Скрытые бури» и я выставлю ее из благодарности Бетине которая сумела сохранить полный словарный запас и в тот момент приоткрыла сосуд хранивший таинственный секрет сбив герметичную печать ужасного страха и я сказала ей чтобы она просила у меня разные вещи потому что у меня есть деньги и я чудесно обставлю ее спальню с ночными столиками и зеркалами и с чем ей только захочется, и она схватила меня за руку и крикнула плетеную люльку. Я села на пол и оттуда оглядывала всю округлость живота Бетины потом подошла и потрогала живот моей сестры и она прижала мою руку к животу с трудом потому что длины ее ручки не хватало но у нее все-таки получилось и в первый и единственный раз в жизни я почувствовала под своими пальцами жизнь и она была прекрасна как трепет крыльев птицы пьющей нектар из цветка, и Бетина не отпускала меня чтобы я почувствовала размеренное дыхание чего-то внутри касаясь ее своей красивой рукой художницы и Бетина смотрела на меня чтобы убедиться в моем согласии и я сказала что куплю ей самую изящную люльку и колясочку обтянутую шелком и что мы будем ходить гулять по лесу пока волка нету[19]. Утомившись, моя такая бесформенная и такая оформившаяся сестра заснула, а я застыла подобно мумии сидя на деревянном полу разглядывая живот и всю ее фигуру соединяя то что я видела с объяснениями Петры, вспоминала что всегда надо пользоваться презервативом, и как бездушные мужчины переполняют менструальный сосуд женщины, тот таинственный и химически невозможный в моем понимании процесс, соединение крошечных плавающих живностей танцующих в невероятных материнских водах и день за днем сцепляющихся друг с другом подобно фрагментам великолепной головоломки пока наконец они не соберутся в младенца, и от одной мысли о том что может соединяться внутри Бетины у меня волосы встали дыбом потому что мы ничего хорошего не приносили в этот мир и даже я, будучи художницей Риглос не могла избежать звания странной и пугающей не на внешность но по характеру и я вспомнила как Карина клялась что не позволит ничего сделать с ребенком, потому что именно ребенка носила в животе Бетина, и что сделали с ребенком Карины который вернулся чтобы забрать ее обернув в жар лихорадки и обоим быть преданными забвению которое и есть единственная настоящая смерть, но я их никогда не забывала. Наступил полдень и Бетину было пора купать а мне заснувшей на полу надо будет принять душ и все остальные будут заниматься своими обычными повседневными (idem) делами и жизнь и жизни будут идти своим чередом и смерти тоже будут идти своим чередом потому что так все устроено хоть нехорошие люди и пытаются отрицать очевидные ценности (idem). Когда Руфина приступила к своим обязанностям и из кухни потянуло запахом еды я побежала в ванную чтобы принять душ и приодеться и достала свои инструменты и свернутые холсты и покинула этот вертеп потому что собиралась поесть где-нибудь в городе, рядом с институтом а потом работать сколько хватит сил в мастерской которую мы арендовали вместе с другими художниками. Я рисовала много и бурно. Шел дождь, я видела на оконных стеклах толстые капли и глядя на них пришла к выводу что подобно этим каплищам оплодотворяющим природу другие схожие с ними в радостном падении оплодотворяли животы для рождений схожих с прорастанием деревьев и садов и что невозможно было считать греховной эту дрожь эту магическую песнь. И я осталась в мастерской на ночь попеременно рисуя и задремывая пока красный солнечный луч не ударил мне в лицо. В моем доме, я говорю так, хотя уже и не чувствую его своим, был телефон и я воспользовалась этим чтобы позвонить Петре. Я назначила ей встречу в баре в культурном центре Пасахе-Дардо-Роча. Разговор с Петрой во время завтрака Я перешла улицу 80-я Диагональ и город опьянил меня запахом озона и цветущих цитрусов но горечь от пробуждения, кажется мне снились несчастья, рассеяла аромат и я почувствовала холодные капельки недавнего дождя и задрожала. Когда я зашла в бар Петра уже сидела там устроившись за стойкой на высоком стуле и я последовала ее примеру, и сказала ей что очень беспокоюсь и мне ужасно грустно. Петра уже заказала два завтрака из кофе с молоком и рогаликов с ветчиной. С набитым ртом она спросила что с тобой такое говори уже или у меня живот разболится, и у Петры на самом деле бывали сильные боли в животе с рвотой и у несчастной было достаточно причин чтобы плавать в озере мерзостей и тошноты и я поспешила рассказать что с Бетиной происходит кое-что более чем серьезное, и странно что она которая всегда заранее догадывалась обо всем происходящем не заметила этого, и она заверила что заметила как Бетина растолстела и как ей было неудобно в ее кресле, но она и думать не желает о том что я собираюсь ей сказать потому что этот кастрированный торговец картошкой являлся ей со своими срамными (idem) частями зажатыми между звериными губами его мерзкой пасти, и Петра отодвинула в сторону рогалики и превратилась в «Мыслителя» Родена только в его уменьшенной версии. Она призналась что старалась не проходить рядом с Бетиной и что Бетину никто не замечал потому что она олицетворяла собой самое плохое и страшное в наших генах одряхлевших и деградировавших (idem) от сглаза или от болезни передающейся по наследству о которой ей рассказал один из клиентов под названием сифилис и потомки сифилитиков рождаются мертвыми или полуживыми как и все мы но с презервативом нет опасности заразиться и даже если дети рождаются здоровыми им нужно соблюдать осторожность, потому что в любой момент их может настичь гнойная капля которую в Европе зовут французской болезнью а после войн стали звать гусарским насморком и я никогда не слышала об этих мерзостях но все равно решила нарисовать их в аллегорической форме и пожурила Петру за то что она болтает о наших несчастьях и она ответила что это не стыдно потому что мы не виноваты в поведении наших предков и она объяснила мне что значит предки. Возвращаясь к теме Бетины я заметила что моя двоюродная сестра задрожала и заявила Бетина твоя сестра, Карина была моей сестрой, но я все равно попросила ее совета потому что у нее больше жизненного опыта и Петра прошептала думаю ли я что с Бетиной произошло то же что с Кариной и я уверила ее что так и было и я прошу ее помочь мне пожалуйста. Петра почти закричала не стану повторять сделанного даже за все золото в мире и я пообещала ей что повторить это значило бы выдать себя и оказаться в тюрьме и то что произошло всеми уже было забыто хотя идеальное преступление и невозможно а Петра возразила что правосудие не может быть преступным. Я никогда не собиралась совершать преступление и мы попросили еще кофе с молоком и спросили друг друга какой идиот мог спутаться с Бетиной потому что если он холост то мы могли бы донести и заставить его жениться а если он женат, что тогда? Тогда бы и стали думать, но Бетина попросила люльку с радостью, значит наверное она не осознавала что такое грех такая маленькая и страшная мы предположили что Бетина может даже и не вспомнит кто это сделал, но она никогда не выходила из дома и какой мужчина мог ее обрюхатить не живя в доме? Праздников мы почти не устраивали, Даниелито был дядей мужем Инграсии и двоюродным братом ей и маме и когда мы отмечали день рождения у Бетины живот уже округлился не так как сейчас но достаточно и мы решили вечером пойти с Бетиной на прогулку чтобы опробовать новое кресло а я постаралась бы чтобы когда она вернется ее бы ждал сюрприз, обновленная спальня и люлька. Сомнение Вдруг мы увидели что в бар зашел мой учитель с зеленоглазой девушкой которая приходила на день рождения Бетины вместе с коротышкой Бисерином де лос Сантос Апостолесом, это не было странно потому что учитель Хосе Хамелеон вел занятия в этом районе а она работала моделью и недалеко как раз был магазин косметики но странным было то что учитель вздрогнул увидев нас и мы поняли что единственным мужчиной в котором мы не сомневались был именно учитель Хосе Хамелеон и я почувствовала как у меня заколотилось сердце и я покрылась потом вспомнив сколько раз видела как он относит Бетину в ее комнату и Петра сказала не будем спешить, потому что если то о чем мы думаем правда, этот еще решит съехаться с Анитой дель Порте такая вот петрушка, и мы остались изображая дурочек и радостно поздоровались с ними и продолжили болтать на первый взгляд о всяких пустяках но на самом деле мы говорили о том как нам хочется перерезать горло проклятому и это проклятие я сама привела в дом горе мне несчастной. Придя домой мы не упоминали об увиденном в баре и пошли в спальню к Бетине и позвали Руфину чтобы искупать ее и нарядить и когда Бетина услышала про наряды она улыбнулась и стала почти по-настоящему красивой и между делом я спросила у Руфины были ли месячные у Бетины и она ответила что не знала что у таких как она бывают месячные и сказала что их не было но я-то знала что они у нее начались раньше чем у меня и если теперь их не было то она точно беременна и я спросила у Руфины сколько месяцев она купает мою сестру, она подумала и сказала что шесть или семь, скорее семь и мне захотелось врезать Руфине смотревшей на нас свысока и даже не считавшей нас женщинами способными носить в животе ребенка. Первая прогулка Бетины на новом красивом кресле принесла ей много радости в то время как мы с Петрой проваливались в пучину печали. Петра предложила собрать семейный совет в первую очередь для того чтобы сообщить моей маме о том в какой опасной ситуации находится Бетина потому что семь месяцев беременности для такого маленького тела не могут закончиться хорошо и я почувствовала глубокое облегчение от того что тетя Нене больше не с нами потому что ради чести семьи она бы предложила что-нибудь ужасное что подавило бы нас всех но тут пришло время обеда и я решила остаться потому что следовало бы и я знала что когда меня что-то волнует я говорю более складно и я пришла к выводу что скоро мне не нужен будет словарь источник стольких знаний наставлявший меня и увеличивший мои интуитивные способности так что иногда ясные понятия всплывали в моей голове и мне не нужно было добавлять idem то есть что я взяла их из словаря, значит пока я искала одно слово значения других слов тоже оставались в моей голове и я осознавала что однажды смогу быть как все в искусстве речи. Вернулся учитель Хосе и мысленно я поставила его рядом с Анитой а он смотрел на меня испуганно опасаясь как бы я не рассказала то что вы уже знаете, но я ничего не сказала. Был октябрь но учитель принес рождественские сладости и я не пишу idem или словарь потому что и сама отлично знаю, и еще он принес курицу гриль наполнявшую комнату особым ароматом и сказал что поставит ее в духовку чтобы подогреть и Петра сказала чтобы он уменьшил огонь иначе она подгорит. Петра пошла за учителем на кухню чистить картошку и бататы, бататы она умела карамелизировать и мне они нравились даже больше курицы и все что готовила Петра выходило вкусно и полезно кроме да простит она меня за критику самой древней профессии которой она занималась на улицах или в том месте где она принимала по шесть или семь человек. Я стараюсь добиться чтобы после знаков препинания у меня не шумело в голове, в мозге и кажется усилием воли у меня это получается постепенно и если продолжу упражняться и читать текст специализированный для таких проблем от которых в той или иной степени страдают почти все члены нашей семьи, я смогу справиться со сложностями которые должны затруднять чтение того что я пишу и вам читатель я приношу тысячу извинений и если вы верующий вы меня простите потому что священник говорит прощайте и бог вам простит и я все еще не справляюсь с заглавными буквами из-за затруднений с пунктуацией и многих других вещей которых я не знаю но повторяю при желании все возможно и вы поймете о чем я потому что я не знаю чем закончится наше семейное собрание, и в глубине души мне страшно. Мама сидела под сенью черного винограда глядя перед собой пустым потерянным взглядом, она была похожа на гипсовую статую. Она была хорошей учительницей и своей указкой наставила на путь истинный не одного ученика, но уход на пенсию раздавил ее превратил ее в создание без души хотя когда она ходила по дому я пыталась разглядеть не выходит ли из нее душа как раньше из Бетины но ничего не видела, мама просто все время грустила и не хотела шевелиться так что проводила все дни под виноградом глядя в пустоту и если кто-то к ней обращался она улыбалась младенческой улыбкой потому что даже перестала вставлять свои зубы которые плавали в стакане и вызывали у меня отвращение но я ей этого никогда не говорила и в этот раз я подошла и спросила не хочет ли она пообедать где-то через полчаса и она ответила что хочет и я воспользовалась случаем чтобы спросить видела ли она мебель которую я купила для Бетины а она сказала зачем я только потратилась, и я сказала что-то резкое когда спросила как ей кажется как себя чувствует Бетина и она достала из кармана халата платок и заплакала. Я спросила мама почему ты плачешь и она глядя на меня покрасневшими глазами ответила что я сама знаю почему, и я соврала что не знаю и если она хочет чтобы я принесла ее зубы к обеду я их продезинфицирую и принесу но она сказала не надо. Сколько нас было за столом кроме мамы… учитель, Петра, Бетина и я видите я уже ставлю больше запятых, а в голове и в мозгу не шумит. Я забыла про Руфину, которая села обедать рядом со мной по моей просьбе я знала зачем. Руфина накрыла стол клеенкой и поставила большие тарелки, стаканы, положила приборы которые никогда не использовали и которые мама хранила для свадьбы или крестин или другой важной семейной церемонии, и Руфина накрыла красивый стол потому что ее попросила Петра а я согласилась и сказала чтобы она делала все что скажет Петра потому что мама уже ни на что не годится простите за такие выражения но она годилась только на то чтобы сидеть и глядеть в пустоту с лицом гипсовой статуи. Руфина удивила нас поставив вазу с букетом лилий в центр стола, она их купила на свои деньги и мы так удивились что воскликнули ах… совершенно единодушно и в этот момент вошел учитель с супницей потому что дома на семейных обедах, так сказать, раньше суп разливал мой папа жаль что его образ почти стерся из моей памяти но я смутно помню как он разливал суп из супницы и с тех пор как он нас бросил, этот утерянный обычай был чем-то вроде легенды которая только что ожила среди стольких теней что казалась вернувшимся сном, но сном это было бы если бы половником орудовал папа и когда половник приблизился к моей тарелке я перевернула ее и учитель спросил почему и я ответила что суп мне не нравится и он продолжил наполнять тарелки других словно отец семейства.