Пугало Таню еще и то, что Гале, судя по всему, снились те же самые сны. По ночам Галя, не просыпаясь, начинала громко разговаривать. Она говорила: «Мишенька, шел бы ты, заинька, домой». Она говорила: «Полиция-то откуда на нашу голову». Она говорила: «И здесь ты, Елена Борисовна, да заплачу я за квартиру, заплачу». Она говорила: «Доченьки мои дорогие». И звала, звала, звала Снежану. А самое нехорошее то, что эти люди, жившие в Таниных и Галиных снах, из реальной жизни исчезали. Таня не была дурой, что бы там не думали девчонки со двора, ее учителя и ее одноклассники; два и два она сложить умела. Таня видела – и на стенах домов, и в интернете – фотографии пропавших; все они были ей знакомы по собственным снам. Таня говорила там, во сне, с каждым из них. Рассказывали они о разном, но в одном их истории были похожи: все они однажды позвонили в ее, Танину, квартиру, все вошли внутрь, а выйти уже не смогли. Таня решила не брать трубку домофона, чтобы пропавших не прибавилось. Таня собственноручно выломала кнопку дверного звонка, соврав Гале, что это сделали мальчишки-хулиганы. Однако это не помогло. Дурак Денис Бацаров, лощеный и в попу мамочкой целованный Танин двоюродный братик, которому взбрело в голову кого-то там спасать, начал вчера названивать в домофон, а потом как-то прошел в подъезд и принялся барабанить в Танину дверь, и барабанил, пока не вышла соседка, а когда Таня открыла, чтобы послать этого дурака куда подальше, он просто оттолкнул ее и зашел в квартиру. В общем, сделал ровно то же самое, что этим утром сделала Полька. А выйти уже не смог. И как теперь быть, Таня не знает. Вот что рассказала Таня. – Так, – серьезно, совсем по-ключниковски сказала Полька. – Это понятно все. Я только не понимаю, где они все. Которые сюда вошли и не смогли выбраться. У вас тайная кладовка, что ли, какая-то есть? Она уже не обнимала Таню, а просто сидела с ней рядом на полу, и рюкзак тяжело давил на ее плечи. – Я ж тебе объясняю, – с досадой, как непонятливому первоклашке, сказала Таня. – Они во сне. – То есть они тебе просто снятся? – Ну да. – И я снюсь? – Ты – нет пока. Полька что есть силы зажмурилась и помотала как следует головой. Потом открыла глаза. Яснее ничего не стало. – То есть их здесь нет? – осторожно уточнила Полька. – Они здесь. – А как их найти? – А ты, – прошептала Таня, – попробуй выйти из квартиры. – И они там будут? В подъезде, что ли? – Не в подъезде, – вздохнула Таня. – Но будут. Таня, наверное, из-за этих своих приключений совсем умом тронулась, подумала Полька. Вместе с тетей Галей своей. Спорить с ней, конечно, бесполезно. Но можно же попробовать ей показать, что если откроешь дверь в подъезд, там будет подъезд. Или Таня, тронувшаяся умом, будет уверять, что на самом деле там не лестница с перилами, а какие-то кровати? – Не веришь – иди да посмотри, – устало предложила Таня. Полька послушно встала с пола и отправилась к двери. – Только ты туда не заходи, – жалобно попросила Таня, направляясь за ней. – Обратно все равно не выйдешь. Зря только пришла, думала Полька, пока Таня справлялась с замком. Таню, конечно, жалко. Но ведь нет тут никого, это ж бред какой-то. И где же теперь искать Бацарова? И тут Таня распахнула дверь. Взаперти За дверью, что неудивительно, была самая обычная лестница с перилами. – Ну вот видишь, – терпеливо сказала Полька Тане. – Никакой там нет комнаты с кроватями. Она тебе просто приснилась, и все. Я тоже иногда как увижу во сне что-нибудь… – А ты шагни туда, – прошептала Таня. Пора уходить, решила Полька и занесла ногу над порожком. Но тут Таня внезапно вцепилась ей в футболку и в лямку рюкзака, и затащила назад, и захлопнула дверь на лестницу. – Не ходи, – шептала она, а сама прислонилась к двери спиной, заслоняя ее от Польки. – Останься здесь. Со мной. Галя ничего не скажет, она даже обрадуется, а если бабушка придет, мы ей что-нибудь соврем. Ты же там останешься насовсем. Не ходи туда, не ходи. Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – Да ты что, сдурела, что ли! – заорала Полька. – Выпусти меня! Таня, глядя на Польку, мотала головой. Вот влипла-то, подумала Полька. Наверное, можно было бы запереться от этой бешеной в туалете и позвонить маме. Или папе. Но кто ее знает, эту Таню, говорят, некоторые сумасшедшие ужасно сильные. Вдруг она способна сломать дверь и вообще сделать что-нибудь такое… Дом поджечь, например. Бацаров сказал, я умная. Надо ее как-то уговорить. Утихомирить, что ли. Типа я ей верю. Бацаров сказал, я умная. – Таня, – тихо и как могла спокойно сказала Полька. – Ты говоришь, и Бацаров там? Таня закивала. – Может, мы вместе его оттуда выведем? Таня затрясла головой, как будто хотела ее сбросить, как шляпу. – Пробовала вчера, – сипло ответила она и сглотнула. – И других вывести пробовала, я ж тебе говорила только что. Я если вместе с кем-то выхожу за дверь, то там это… место. А если одна, то подъезд. И если я уже там, то одна я могу обратно выйти, в квартиру, а вместе с другим человеком – нет, никак. Думаешь, я не пыталась? – Хорошо, – кивнула Полька, не видя в сложившейся ситуации, однако, абсолютно ничего хорошего. – А если я одна туда войду, там что будет? – Оно, – шепнула Таня. – Это место? Которое тебе снится? С кроватями? – Ага. – И ты считаешь, там должна быть ваша Снежана, да? А если я ее найду? – Думаешь, я не искала? – Таня сморщила лоб. – Я там все обшарила. И тут Польку осенило. – Знаешь что? – сказала она. – Я вот сегодня у тебя тут тоже все обшарила, а никого не нашла. Но они же, ты говоришь, здесь, да? Просто я не так искала. Может, и ты тоже Снежану искала не так? Может, там тоже есть какая-то тайная дверь, например, которая не всем открывается? – Не понимаю я, – устало призналась Таня. «Я тоже», – хотелось сказать Польке, но вместо этого Полька сказала: – Я, кажется, догадываюсь, как ее найти. Давай ты меня туда пустишь, а я поищу. Может, и остальных это место тогда отпустит. – Точно отпустит, я знаю! – сверкнула Таня глазами. – А ты не боишься? – Нет, – заверила ее Полька, уже предвкушая, как выбежит на лестницу и понесется вниз. – Не боюсь. Точно. Таня вздохнула судорожно, потом еще. – А ты не ходи, ладно? – предложила Полька. Ей совсем не хотелось, чтобы эта чокнутая Таня за ней погналась. – Тебе этого места и ночью хватает, во сне. И тогда Таня кивнула. Защелкала замком. И медленно отошла от двери, давая Польке дорогу. И Полька прошла вперед, открыла дверь и шагнула в подъезд. Быстро захлопнула за собой дверь, готовясь бежать по лестнице. И тут выключился свет. Нет, не просто перегорела лампочка, как это часто бывает. Пропал вообще весь свет, как будто мир занавесили гигантской черной шторой. Или утопили в черной гуаши. Пока ошалевшая Полька стояла в образовавшейся темноте, глотая черный воздух, послышались шаги и зазвучали голоса. – Опаньки, еще одна. – Я так и знал. Черт! – Девочка, ты подыши спокойно, подыши. – В нашем полку прибыло, поздравляю. – Когда ж это кончится, божечки ж вы мои. И кто-то взял Польку за руку, и у этого кого-то рука была теплой и твердой, и темнота начала потихоньку светлеть. И Полька увидела перед собой людей – грузную тетку с короткими осветленными волосами, чернявого низенького юношу в полицейской форме, высокого мальчика, в котором узнала Мишу Кузнецова – Настя Муравей еще всем рассылала его фотографии – и белобрысую девчонку лет восьми-девяти. А за руку ее держал, конечно, Бацаров.