– Так надо. Иди с тетей. И слушайся ее хорошенько. – Она что, не разговаривает? – мужчина подошел к Эстель. – Целый год молчит, – выдавила она, провожая взглядом Авиву с женщиной. – Наверное, оно и к лучшему, – хмыкнул тот и отправился вслед за ними. Не прошло и десяти секунд, как все трое скрылись из виду. – Пойдемте, – велела снежная королева, подхватила Эстель под руку и, развернув ее кругом, потащила за собой, остановившись лишь для того, чтобы захватить припрятанный неподалеку в зарослях травы небольшой чемоданчик. – Кто этот человек? Который ее забрал? – Его зовут Жорж, – ответила Софи. – Вот и все, что могу сказать, потому что сама больше ничего не знаю. – Но куда они… – В безопасное место. – Но… – Не зацикливайтесь на этом, – посоветовала Софи, продолжая тянуть Эстель за собой. – Вы поступили правильно. – Не могу, – со слезами на глазах едва выдавила Эстель, чувствуя подступающую тошноту. – А вдруг я ошиблась? – Вы спасли ей жизнь, – теперь Софи направлялась ко входу с улицы Рашель. – Когда станет знаменитым врачом и балериной, еще спасибо скажет. Эстель зажмурилась и поплелась следом, повиснув на Софи как столетняя старуха. – Не ожидала, что будет так тяжко. Глупо, конечно. Она прекрасно понимала, какой это кошмар, просто отгоняла дурные мысли, пока Авива была рядом. Старалась не задумываться о том, что больше никогда ее не увидит. Она вдруг остановилась, вырвалась из цепких рук Софи, и тут ее стошнило в ближайшую урну с увядшими цветами. Потом согнулась, упираясь руками в колени и пытаясь отдышаться. – Держите. Перед глазами замаячил носовой платок. Эстель смахнула выступившие слезы и вытерла губы. – Все хорошо. – Оно и видно. До выхода уж постарайтесь прийти в чувство чуть получше, – ответила Софи. – Лишнее внимание нам ни к чему. Она снова взяла Эстель под руку. Та попыталась вернуть носовой платок. – Оставьте, – отмахнулась Софи. – Куда мы? – прохрипела Эстель. – К вам домой. – Понятно, – она тщетно попыталась собраться с мыслями. – Хотите, чтобы я… – Сейчас я ничего от вас не хочу. Давайте просто доберемся домой, а там уж можете убиваться сколько хотите. – Зачем убиваться? Она же не умерла. – Верно, и будет жить дальше. Но разлука нисколько не легче потери. По себе знаю. Эстель пристыженно шмыгнула носом. Эта женщина не понаслышке знала, что такое горе. И при этом ее утешала. – А немного придете в себя, тогда и обсудим, как быть дальше. Как приблизить конец этого кошмара. * * * Проснулась Эстель в одиночестве. По возвращении она даже не собиралась спать, хотела просто минутку отдохнуть, чтобы прийти в себя, но при воспоминании об Авиве и Жероме вдруг разрыдалась и в конце концов сама не заметила, как ее сморило. Сквозь щели между шторами лился солнечный свет, возвещая о наступлении утра и о том, что она проспала всю ночь напролет. Она выбралась из постели, натянула свитер, чтобы согреться, и, демонстративно отворачиваясь от шкафа, побрела в столовую и замерла на пороге. За столом сидела снежная королева в том самом зеленом платье, что было на ней при их первой встрече, и натирала ветошью ствол разложенной на одеяле старой винтовки из чемодана в тайнике, распространяя резкий запах ружейного масла. – Как самочувствие? – не отрывая от работы глаз, поинтересовалась разведчица. Эстель пропустила вопрос мимо ушей. В основном потому, что еще сама не разобралась, да и не хотела даже что-то придумывать в ответ. – Вы что, намерены воспользоваться ею в «Рице»? – требовательно спросила она. – Нет. Для моего задания винтовка не нужна, – покачала головой Софи. – Тогда зачем достали? Значит, Эстель даже не проснулась, когда Софи проникла в потайную комнату через шкаф в спальне. От этой мысли стало как-то не по себе. – Чищу для вас. – Это ни к чему. Она не моя. Я не люблю оружие. – Тогда откуда здесь взялась? – Осталась после одного… гостя. – Интересно. Французская модель. – Софи плавным привычным движением оттянула затвор. – Кажется, армейского образца. – Вы что… увлекаетесь оружием? Шпионка пожала плечами. – Это все равно что овладеть еще одним языком, надо только постараться и руку набить. Сочетание материального и неуловимого. – Этому тоже учат в разведшколе? – Нет. Хотя, конечно, с оружием обращаться учат, но я ничего нового там не узнала. – Она подняла винтовку, приложилась к прицелу и положила на место. – Первое оружие мне подарили в одиннадцать лет на день рождения. Тоже со скользящим затвором. Двадцать второго калибра. – Винтовку на день рождения? – Вообще-то ее подарили брату. А мне акварельный набор, ну мы и поменялись, потому что Уилл не увлекался оружием, а мне не нужны были краски. Эти подарки мы получили от старинного друга семьи, который не допускал и тени сомнения, что мальчишкам положено стрелять и драться, а девочкам рисовать пейзажи и собирать букеты. – Что? – Обычно мы с братом проводили лето у моря, любили целыми днями бродить по полям и лесам вдоль побережья. Он рисовал, а я читала или стреляла. Когда спускаешь курок при боковом ветре и видишь, как где-то вдали с пенька слетает консервная банка, удовольствие просто невероятное. Эстель разглядывала блондинку за столом, удивляясь, зачем она все это рассказывает. А может, это сплошные выдумки? – В конце концов я и брата стрелять научила, хотя он, наверное, не особо стремился, больше меня порадовать хотел, – продолжала Софи, похоже не замечая недоумения Эстель. – А потом летать учился, чтобы сделать приятное маме. Она говорила, мол, в жизни пригодится. Ох и практичная была женщина. Вот, значит, о каком летчике Софи упоминала в прошлый раз. Том самом, что пропал без вести три года назад. – После каждого учебного полета брат так вдохновлялся небом, что уйму времени проводил за холстом, писал такие воздушные пейзажи, – продолжила Софи. – В конце концов летчик из него получился гораздо лучше художника, хотя я бы скорее глаза себе выцарапала, чем призналась. Она вновь принялась натирать ствол. Эстель уселась за стол напротив нее. – Вы правда верите, что он еще жив? Ваш брат? Рука с тряпкой замерла, и послышался вздох. – Мне важно знать. – Понимаю.