– Все, что я могу сказать, слава богам, что это не меня назвали Чайна Кэт Санфлауэр. – Вы официально поменяли имена? – Черт возьми, разумеется. – Она покачала головой, улыбаясь, а потом посерьезнела. – Ты же поменяла фамилию на ЛаФлер. – Но я сделала это только ради актерской карьеры. И я сначала поговорила с тобой и папой. – Бибер – отличная фамилия, – решительно сказала мама. – Согласна. Если бы уже не было Джастина Бибера. Кроме того, Софи ЛаФлер хорошо звучит. Она неохотно кивнула. – Могу сказать тебе, что бабушка была в восторге. – В общем, с учетом всего того, что ты рассказала, я не могу поверить, что бабушка убила дедушку. – Я ждала маминого ответа, но не успела она что-то сказать, как на стол упала тень. – Привет, Софи. Я отвела взгляд от мамы и увидела рядом с нашим столиком Натана. Его волосы были распущены, отчего он напоминал Хагрида. – Прости, что прерываю твой обед, но я только что пришел сюда за парочкой омаров на ужин и увидел тебя. – Натан, рада тебя видеть. М-м, это моя мама Ли. – Я подождала, в надежде что он не вывалит свою историю о дедушке и его матери на мою маму. Хотя, может, она уже слышала о нем и о том, что ходят слухи, будто дедушка мог быть его отцом. Хотя когда я взглянула на маму, на ее лице изображалось лишь легкое любопытство. – Мама, это Натан. Он играет на гитаре и поет в пабе по пятницам и субботам. – Приятно познакомиться. К счастью, он просто ответил: – Я просто хотел подойти и поздороваться. Наслаждайтесь прекрасной погодой. Я кивнула: – Спасибо. Он наклонил голову и пошел дальше по променаду к прилавку, где продавали свежих омаров прямо с борта лодки. – Он производит впечатление дружелюбного парня. Я кивнула. Чем чаще я его вижу, тем больше задумываюсь о том, что слышала в его адрес. К тому же как я расскажу маме то, что он мне говорил? Может, лучше просто отпустить эту историю? Но ведь она связана с тем, что я говорила маме. – Он сказал, что всю его жизнь ходят слухи, что дедушка был его отцом. – Не самый тактичный способ поделиться такой информацией, но что делать. Мама уставилась на меня, выронив моллюска, которого только что взяла с тарелки. Что ж, вот и ответ на мой вопрос. Она понятия об этом не имела. Ну или я так думала, пока она не сказала: – Это сын Дон Моррисон? – Да, ты все знаешь? Мама скривилась с отвращением. – Этот слух чуть ли не хуже того, что моя мать убила моего отца. Ладно, становится ясно, почему она и тетя Кэтрин хотели как можно скорее покинуть город. – Он мне не брат, – сказала мама, бросив взгляд в сторону Натана, разговаривавшего с рыбаком у прилавка с омарами. – Тетя Кэтрин настояла, чтобы он сделал тест на ДНК. – Он сказал мне об этом. Как думаешь, кто его настоящий отец? Ходили ли еще какие-то слухи? Она покачала головой, потом отпила вина, явно потрясенная. – Были и другие слухи. Но про отца был самым популярным. Полагаю, потому что он самый скандальный. Мужчина в возрасте и его юная сотрудница. Местные вцепились в эту историю. Особенно после «происшествия». Казалось совершенно логичным, что Санни прикончила его, узнав о его связи. – Но этого не было, да? Мама допила остатки вина и махнула официанту, чтобы он принес еще один бокал. Кажется, мне тоже нужно выпить. Может, надо просто сэкономить усилия и заказать бутылку. – Я помню, что за несколько дней до предполагаемого происшествия родители ссорились. Они раньше никогда не ругались, так что я была очень расстроена. – Из-за Дон Моррисон? – Нет. – Мама умолкла, поскольку подошел официант с двумя бокалами вина. Умный человек. – Они ссорились из-за завещания. Санни говорила, что надо составить завещания. Отец возражал. Он был очень суеверным человеком и считал, что это значит испытывать судьбу. – Ты думаешь, бабушка хотела составить завещание, потому что планировала убить его? – Нет, не думаю. Она твердила, что пора повзрослеть. Они должны быть ответственными людьми и позаботиться обо мне и Кэтрин. Иногда, оглядываясь назад, я думаю, что Санни, должно быть, начала понимать, как их беззаботная нетрадиционная жизнь сказывалась на нас. Я думаю, именно поэтому она захотела дом и паб. Чтобы у нас была более нормальная жизнь. – Мам, почему ты всегда называешь ее Санни? – Она попросила, когда мне исполнилось восемнадцать. Я решила, что это право взрослого человека. Она сказала, что теперь мы равные. – Ты хотела называть ее мамой? – Конечно. Но у моей мамы были другие мысли на этот счет. Хотя моя бабушка была чудесной женщиной, я начала понимать, что в неловкости, существовавшей между ней и ее дочерями, виноваты не только они. – И что ты думаешь, кто убил дедушку? Или это правда был несчастный случай? – Мог быть и несчастный случай, хотя это маловероятно. Отец знал эти тропинки как свои пять пальцев. Нелепо думать, что он просто поскользнулся или понапрасну рисковал. Не знаю, кто мог его убить, но я помню, как мама разговаривала со своей подругой Джун Мартин. Она сказала, что в его турфирме был кое-кто, кто желал ему смерти. – Дон Моррисон? – предположила я. – Возможно. – Она отпила глоток из второго бокала. – Не знаю. За эти годы я не раз пыталась поговорить с Санни об этом, но она отказывалась обсуждать эту тему. Я никогда не понимала почему, и это была одна из причин, почему между нами были трения. Мне казалось, что она должна кое-что объяснить мне и тете насчет смерти отца. Кто-то из турфирмы. И Энди жил в том же гостевом доме, где нашли труп Мэнди. И есть сотрудник или сотрудница турфирмы, кто мог столкнуть отца с обрыва. Но между этими двумя смертями все равно не видно связи. Может, они и правда не связаны. Может, в Бухте Дружбы двое убийц. Самое то, о чем думать за бокалом вина. XI – Твоя мама вовсе не такая устрашающая, как ты говорила, – сказала Брэнди, присоединившись ко мне за барной стойкой. – М-м-м, не дай ей обдурить тебя. Она пришла сегодня посмотреть, «чем я точно здесь занимаюсь». – Я наблюдала за матерью, которая на другом конце стойки разговаривала с Дином. Один бог знает, о чем она его расспрашивает. После нашего разговора по душам в ресторане «Морской ветерок» на променаде она снова стала строгой и подавляющей матерью, которую я знала и с которой свыклась. Ладно, я ее люблю, но жду уже, когда она вернется в Калифорнию. – Сначала она загнала Дина в угол и поинтересовалась, холост ли он. Потом заметила, что я не замужем. Я хотела заползти в нору при одной мысли об этом. – Дину повезет, если ты станешь его подружкой, – сказала Брэнди. – Уфф, ты прямо как она. Она сочувственно взглянула на меня. – Прости, хотя нет, это правда. – Ну спасибо. Но я вполне способна разобраться со своей личной жизнью. Брэнди скривилась. – Или ее отсутствием. – Откуда тебе знать, есть ли у меня личная жизнь? Может, я прямо сейчас общаюсь с шестью парнями в приложении. – Я улыбнулась, демонстрируя, что вовсе не расстроена. – Правда, ты уверена, что ты мне не сестра? Если бы не бабушка, я бы поклялась, что не имею отношения к моей семье. – Ты общаешься с шестью парнями? – Нет. Но могла бы. Она рассмеялась.