– Я спал. – Ты просто спал? – возмутилась она. – Ты спал, а мы… Посмотри, что произошло с домом. Игорь невозмутимо сунул ноги в кеды и неторопливо прошелся по веранде. Он посмотрел в сторону комплекса, и лицо его вытянулось. Паша подумал, что, вероятно, видит в первый раз, когда Игорь изменился в лице. – Не прошло и суток, как умер отец, а вы уже спалили его дом, – заключил Игорь и укоризненно посмотрел в сторону Лоры. – Что значит «спалили»? Я чуть не задохнулась! – та снова была готова разрыдаться. – Лора сказала, что каминная печь загорелась. Нам повезло, что никто не пострадал, – объяснил Паша. – М-м-м, – протянул Игорь с равнодушным видом. – Да. Вам повезло. Юля отошла в сторону и теперь прожигала его возмущенным взглядом. Ее взбесил тон, с которым Игорь воспринял сказанное. Каким черствым надо быть, чтобы вот так спокойно взирать на то, что происходит вокруг! Вдалеке послышался раскат грома, и вскоре из сгрудившихся туч брызнули первые капли дождя. – Давайте зайдем внутрь, пока не промокли, – предложил Паша. К удивлению, в помещении было холодно. Воздух внутри оказался спертым и влажным. Игорь не топил печь и, похоже, даже не собирался возиться с камином. Он сгреб в охапку одеяло, валявшееся на диване, и унес в другую комнату. Артур положил Веронику на освободившееся место, сел у изголовья на подлокотник. Лора первым делом побежала в ванную комнату и вышла оттуда уже с умытым лицом и расчесанными волосами. Подойдя к окну, Паша выглянул наружу, отодвинув тяжелые гардины. – Отсюда прекрасно видно скалистый пляж и место, где нашли Глеба, – сказал он. – Ты точно ничего не заметил прошлой ночью? – Нет. Я спал, – безучастно ответил Игорь. – Вечно ты спишь. Все бы сгорели сейчас, ты б даже не заметил, – укорил его Артур. – Сон – это естественная человеческая потребность, – ответил Игорь, скрещивая руки на груди. Юля не сводила с него глаз. Ее раздражала эта отстраненная манера общения и презрительный взгляд Игоря. Но она не могла отрицать его привлекательности. Правильные черты лица, темные густые волосы, гибкость движений – всей своей сущностью он напоминал дикого кота-одиночку, который не любит людей, но при этом у него не отнять природной грации и магнетизма. Игорь был совсем не похож на своего грубоватого и прямолинейного брата. Артур превосходил брата и в росте, и в физической силе. Но это были сомнительные преимущества. А вкупе с ореолом загадочности Игорь давал ему сто очков вперед. Игорь нравился ей против ее воли: он не прилагал к этому усилий и не оказывал никаких знаков внимания. За это Юля злилась и на себя, и на него. Паша продолжал смотреть вниз на острые камни и рябое озеро. Дождь усилился. По стеклу заструились потоки воды. Они размывали пейзаж, превращая его в неясные пятна. Паша думал о Глебе. Его смерть стала отправной точкой всех несчастий. А ведь первый день на острове был замечательным. Или ему так только показалось? Многое в нашей жизни является совсем не тем, чем кажется. Ну, когда они только приехали, мифическая Эльви была к ним благосклонна. Возможно, раньше Паша поверил бы в существование неких мистических сил, но служба в полиции уверила его в том, что за каждым призраком всегда стоит человек. Он задумчиво посмотрел на рассевшихся в разных углах людей. Все молчали, разговор иссяк, натолкнувшись на непробиваемость Игоря. Артур гладил по волосам свою жену. Она, казалось, задремала, сомкнув слипшиеся ресницы. Юля нервно ерзала на стуле, поглядывая на Игоря, который стоял в коридоре и размешивал в чашке растворимый кофе. Даже это ему удавалось делать беззвучно. Лора разместилась у стены, делая вид, что рассматривает карту острова. Обхватив себя руками, она шумно вздохнула, подавив зевок. «Нет, – подумал Паша. – В произошедших трагедиях виноваты не древняя колдунья и не загадочный маньяк-островитянин. Убийца – не обитатель острова. Он приплыл сюда на катере. Это кто-то из этих людей». Убийство Леонида поставило его в тупик. Если трагедия с Глебом прояснилась с признанием Вероники и походила на несчастный случай, то остальные странные события не поддавались логичному объяснению. Все ли говорили правду? Скорее всего, нет. Неужели никто не знает, что здесь произошло на самом деле? Вот это больше похоже на сказку. Паша снова развернулся к окну и поглядел на то место, где нашли Глеба. Дождь не прекращался. Капли ползли по стеклу зигзагами, искажая и меняя пейзаж снаружи. «Вода тоже может обманывать, выдавая одни вещи за другие», – подумал Паша и замер от неожиданной идеи. Часть III Величайший грех против ближнего – не ненависть, а равнодушие. Это самое нечеловеческое из всех человеческих чувств. Джордж Бернард Шоу Глава тридцать вторая Игорь с неприязнью смотрел на людей, с которыми теперь был вынужден делить крышу над головой. Все происходящее навевало на него необычайную скуку. Нет, конечно, горящая крыша дома не могла не произвести впечатления. Но сейчас он с удовольствием бы завалился спать и продрых до тех пор, пока за ними не приедут. Это было бы приятнее и полезнее, чем слушать их бредни, отвечать на вопросы и поддерживать разговор. Единственной, кто хоть как-то развлекал его, была девчонка-фотограф. Она забавно злилась и считала, что никто не заметил, как она пялилась на отца в перерывах между щелканьем затвора. Игорь сразу ее узнал. И хотя она уже совсем не походила на ту неказистую девочку-подростка, которую он видел в прошлый раз, ее огненно-рыжие волосы так же ярко горели на солнце. Игорь вспомнил, как целился в эту макушку уродливой самодельной куклой. Та угодила точно в цель. Игорь не любил свою мать. Разве можно любить того, кто всю жизнь лебезит и пресмыкается? К тому же не перед тобой. Она была яркой, но бестолковой, как бабочка-однодневка. Работала в парикмахерской. Щебетала над клиентами, орудуя ножницами и машинкой. Мать внимательно слушала, как ей изливают душу, с первого раза запоминала клиентов и потом могла узнать каждого по затылку. А они забывали ее сразу же, как вставали с кресла. Маленький Игорь видел ее редко. Чаще всего с ним оставалась полуглухая бабка, которая никогда не слышала, что он говорит. Либо делала вид, что не слышит. Зато звук телевизионных ток-шоу идеально долетал до ее ушей с растянутыми дырками от тяжелых серег. Игорь всегда был предоставлен самому себе. А ему, как и всем детям, хотелось, чтобы с ним поиграли в мяч, почитали книжку или просто обняли и пошептались о чем-то приятном. И чем меньше он получал внимания, тем сильнее его желал. Он страстно хотел понравиться бабушке и маме. Но ни самодельной снежинкой из бумаги, ни портретом восковыми мелками не мог заслужить их любви или хотя бы одобрения. Тогда Игорь нарисовал картину на дверцах кухонного гарнитура и сделал аппликации из бабушкиного любимого халата. В награду она оттаскала его за уши и поставила в угол. Игорь простоял в углу три часа. Ноги замерзли на холодном линолеуме, живот урчал от голода. Жутко хотелось сковырнуть пальцем надорванный кусочек обоев на стене. Но он держался. Просто стоял, опустив руки по швам. Через какое-то время бабка поинтересовалась, не уснул ли он. Игорь молчал. Он не открыл рот, даже когда мать вернулась с работы. Уже вдвоем с бабкой они пытались оттащить его из угла. Игорь упирался изо всех сил, молча сопротивляясь и сцепив зубы. И повозились же они с ним. Тогда Игорь уяснил один важный урок в своей жизни. Где-то в глубине сознания, на подкладке его детского мозга отложилось: хочешь завладеть вниманием человека – игнорируй. Про отца мать не распространялась. Она томно прикрывала глаза и говорила, что он – лучший из мужчин в ее жизни. Если бы не одна ведьма, они бы сейчас были вместе. Мать не утруждала себя созданием легенд о смелом покорителе морей и не придумывала историй о том, что отец улетел в космос или на секретное задание. Как только у Игоря появились вопросы, она, не мудрствуя лукаво, ответила, что у отца есть вторая семья и живет он с другой тетей и с другим сыном. На этом интерес Игоря к тайне своего происхождения иссяк. Когда ему было восемь лет, мать, неожиданно рано вернувшаяся с работы, объявила, что сегодня он познакомится с отцом. Бабку в срочном порядке отправили ночевать к подруге-соседке. А мать весь вечер носилась по квартире как ужаленная. Она притащила из магазина два пакета с едой. Упаковку нектаринов, манго, виноград, ананас. Названий некоторых фруктов мальчик даже не знал. Когда мать раскладывала на столе покупки, он подумал, что она, должно быть, выиграла приличную сумму в лотерею или нашла где-то чужой кошелек. Она всегда говорила, что если найдет деньги, то никогда не побежит искать потерявшего. Потому что в этом мире каждый за себя, а если кто-то профукал самое дорогое, то почему она должна отказываться от своего счастья? Чтобы успеть подготовиться к приходу гостя, мать, засунув в духовку мясо, помешивала в кастрюле спагетти и одновременно красила ногти красным лаком. Когда блюда были готовы, мать одела самое, как она считала, эффектное платье – с люрексом и глубоким декольте. Затем любовно разложила на столе приборы, зажгла круглые ароматизированные свечи в алюминиевых подставках, достала из холодильника коробку игристого. Игоря она тоже заставила переодеться в чистые брюки и хлопковую рубашку. Мальчик возразил, что ему неудобно так ходить дома. Штаны были короткими, а воротник рубашки врезался в горло. Но мать не обратила внимания на его недовольство. Она подозвала сына и причесала мокрой расческой его темно-каштановую челку. Когда в дверь позвонили, мать дернулась и, надевая на бегу туфли с высокими шпильками, бросилась в прихожую. Перед тем, как открыть дверь, она еще несколько секунд суматошно крутилась перед зеркалом, поправляя прическу и одергивая платье. Щелкнул замок: на пороге возник улыбающийся мужик, который еле помещался в проеме. У него были ослепительно-белые зубы, и Игорю показалось, что они ненастоящие. Мать смотрела на гостя как на мессию. Или скорее как собачка, заждавшаяся хозяина из командировки. Ее глаза светились от радости, она, не переставая, потирала вспотевшие ладони. – А это Игорек, – проблеяла она, подталкивая мальчика к мужчине. – Ну, привет, солдат. – Мужик протянул руку. Игорь уставился в пол и не поднял глаз. Тогда бородач потрепал его по прилизанным волосам и прямо в обуви прошел на кухню. – Ничего, если я не буду разуваться? – спросил он. – Конечно-конечно. Проходи так, – семенила за ним мать, которая обычно была готова содрать шкуру с Игоря, если тот испачкает пол в прихожей. Ужин начался с неловкого молчания. Тогда мать включила дедов приемник. Они его никогда не слушали, но старый «Панасоник» идеально прикрывал дыру в стене и до сих пор работал безотказно. Зазвучала знакомая песня. Мать кружила над гостем, как орлица над птенцом. Разве что не разжевывала еду перед тем, как положить ему в тарелку. Игорь медленно ковырял вилкой в макаронах. – Ну что? Ты наелся? – поторопила мать. Потом взяла его тарелку с остатками недоеденного ужина и поставила в мойку. – Чай, как и всегда, не будешь? – в ее интонации слышалось больше утверждения, чем вопроса. – Ах да. Совсем забыл. – Глеб залез в карман джинсов и вынул маленькую пластмассовую коробочку. Внутри лежала модель автомобиля розового цвета. – Ой! Какой оттенок приятный! – прощебетала мать Игоря. – Что нужно сказать? – Спасибо, – буркнул Игорь. – А теперь поиграй в своей комнате. Вот, возьми машинку и иди. – Она выпроводила его и закрыла дверь. Когда Игорь пошел чистить зубы перед сном, на кухне все еще горел свет. С тех пор Глеб периодически стал навещать их. Не сказать, чтобы он не нравился Игорю. Но и каких-то родственных чувств мальчик не ощущал. Глеб напоминал маминого коллегу по работе: доброжелательный, но отстраненный. Чаще всего он обходился парой фраз в коридоре, протягивал Игорю киндер-сюрприз или шоколадку. А потом мальчика отправляли в свою комнату. Всегда по одному сценарию. Игорь не любил сладкое, но Глеб этого не знал. Так продолжалось несколько месяцев. Но однажды Глеб сказал, что хочет провести вечер вдвоем с сыном. Мать была озадачена, расстроилась. Потом, натянув неестественную улыбку, стала собирать мальчика на улицу. Игорь не хотел никуда идти вечером, по телеку должны были показывать новый эпизод сериала «Остаться в живых». Но Глеб твердо взял мальчика за руку и вышел из квартиры. Во дворе стояла огромная черная машина. Игоря вдруг захлестнула радость. Отец хочет провести с ним время! Наконец-то кому-то интересен он сам. Не как приложение к маме. Мальчик молча сгорал от любопытства, пытаясь угадать, куда они поедут: в парк развлечений или на картинг? Но машина подъехала к большому дому. Оказывается, отец Игоря был богатым. Крутая тачка. Особняк. Может быть, он приготовил для Игоря классный подарок, который ждет его в этом доме? – Познакомлю тебя с твоим братом, – поморщившись, сказал Глеб, как будто ему предстояла неприятная процедура. Когда они переступили порог, навстречу вышла невысокая женщина. У нее были волосы платинового цвета и большой орлиный нос. Женщина пристально посмотрела на мальчика. Игорь про себя отметил, что его мать намного стройнее и моложе. Да и симпатичнее. За женщиной выбежал мальчишка лет семи. Он держал на вытянутой руке самолет, изображая звук двигателя. Когда увидел, что к ним пришли, остановился и улыбнулся: – Привет, папа!