– Привет, Турик. Познакомься, это твой брат. Мальчик растянул губы в щербатой улыбке первоклассника и помахал Игорю рукой. – Зачем ты его привел? – Взгляд женщины стал таким тяжелым, что Игорь опустил глаза. – Ну, ты же не веришь, что у меня есть сын. Что я хочу проводить с ним время, – не без пафоса ответил Глеб. – Удостоверься, чтобы в следующий раз мне не выговаривала. Ты должна понять, что ребенку нужен отец. – Как ты смеешь тащить его в наш дом? – Я просто хотел познакомить мальчиков, – с невинным видом проговорил Глеб. – А ты устраиваешь сцену. Блондинка поджала губы и чинно удалилась в другую комнату. – Папа, мальчик останется со мной поиграть? – спросил Турик. – Нет, зайчик, ему завтра в школу. Мне нужно отвезти его домой. Игорь почувствовал, что его предали. А как же картинг, парк развлечений, подарок? Еще только полвосьмого. Может, этот малявка ложится спать в восемь, но у них с отцом еще есть время! Игорь остановился на ступенях. – Ты чего? – обернулся Глеб. – Идем. Отвезу тебя к маме. – А мы больше никуда не поедем? – Нет. А куда ты хотел? – искренне удивился Глеб. – Ну, давай, я куплю тебе мороженое. Игорь подумал, что два, нет, три шарика в рожке лучше, чем ничего. Отец остановил машину у первого попавшегося лотка с мороженым. Приятная шатенка стояла за прилавком и встретила их очаровательной улыбкой. – Выбирай. Тебе какое? – Мне… зеленое. Потом вот это, ягодное. – Игорь стал возить пальцем по стеклу. – И еще шоколадное. – Не разоришь папу? – подмигнула продавщица. – Пусть хоть все заказывает – Глеб щедрым жестом провел по разноцветным лоткам. – Редко видимся. Отцовский день, знаете ли. Вот выбрались с сыном покутить вдвоем. Продавщица понимающе закивала и с теплотой посмотрела на мужчину. – Подожди меня тут. – обернулся Глеб к Игорю, когда тот уселся на заднее сиденье. Через стекло мальчик посмотрел на отца, который торопливым шагом возвращался к лотку. Когда Игорь доедал последний ягодный шарик, Глеб вернулся в машину. С довольным лицом он уселся за руль и просиял: – Ну что… поехали! Игорь не понял, отчего отец так доволен? Ведь себе он мороженое так и не купил. – Куда смотришь? – Лора заглянула через Пашино плечо. – Поливает сильно. И кажется, это надолго, – вздохнул он. – Зато дом больше не горит. Издалека главный корпус напоминал черный скелет какого-то гигантского животного. – А вдруг из-за плохой погоды не пустят катер к острову? – Лора скривила испуганное лицо. – У нас даже еды не осталось. Все сгорело. – Значит, тебя съедим первой, – кровожадно улыбнулся Артур. – Дождь не сильный. Не думаю, что из-за него отменят рейс, – успокоил ее Паша. – Если что, тут растет много ягод. И грибы, думаю, есть, – добавила Юля. – Не умрем с голоду. – Не хочу я ваши поганки есть! Это все ужасно! Я хочу домой! – заныла Лора. – Да успокойся ты, – одернул ее Артур. – Не нагоняй панику. – Я ничего не нагоняю! Просто хочу поскорее отсюда убраться! – скандально громко заорала Лора. Игорь поморщился. Он не выносил криков. Женские истерики вызывали у него тошноту. – Вы опять куда-то уходите? – Мать стояла в коридоре, напомаженная и недовольная. Игорь натянул шапку и завязывал шнурки на ботинках, Глеб нетерпеливо топтался на лестничной площадке. – Что, ты даже не зайдешь? – Мать из последних сил сдерживала разочарование. – Я в прошлый раз обещал Игорьку погулять в парке. Ну, чего ты, Тоня? – Хорошо. Возвращайтесь не поздно, – поджала губы мать. – Да, я привезу его и поеду домой. Завтра у меня важная встреча с утра, – ответил Глеб, нажав на кнопку лифта. Антонина свела брови, открыла рот, чтобы ответить, но двери лифта уже захлопнулись за Глебом. – Надеюсь, ты не расскажешь матери про наш маленький секрет? – заговорщически подмигнул отец Игорю в зеркало заднего вида. Глава тридцать третья Он заезжал за Игорем один-два раза в неделю. Оставался ночевать Глеб теперь очень редко. Поначалу Антонина бесилась и часто срывалась на сына. Но потом смирилась: зато у Игорька появился отец, который искренне им интересуется. Они ездили на детские площадки, в игровые комнаты, в парки – везде, где было много детей… и их матерей. Одинокий импозантный красавец с сыном. Заботливый отец, который не бросил сына, не забыл о нем, даже расставшись с его матерью… Так звучала легенда. Глеб очень легко знакомился с молодыми женщинами, чьи дети висели на турниках или ковырялись в песочницах. Представлялся воскресным папой, и женщины млели. Такой видный мужчина – свободный, добрый, чуткий. Мечта. Он всегда знал, к кому подойти. Интуитивно чувствовал прорехи в сердцах женщин и не забывал смотреть на безымянный палец их правой руки. Свое кольцо Глеб предусмотрительно снимал. – Игорь, пойдем сюда. – Глеб завернул к небольшой площадке, огороженной ярким забором с зайчиками, лисичками и медвежатами. – Но она для малышей, – заартачился мальчик. – Мне не три года. Что мне там делать? На каруселях кататься? Или в песочнице куличики строить? – Ну, иди вон, на счетах посчитай, потренируйся, – подтолкнул его Глеб, не спуская глаз с эффектной брюнетки с кудрявой гривой волос. Игорь, закатив глаза, уселся на низкие качели. – Постарайся не упасть, – крикнул Глеб и примостился на скамейке около красотки с буйным афро на голове, широко улыбнувшись. Через несколько дней они заехали за ней в спальный район на окраине города. – Я сегодня с сыном. Его мать на работе допоздна, – соврал с жалостливой миной Глеб. – Одного не хочу его оставлять. – Конечно, вместе даже веселее, – ответила слегка смущенная девушка. Она накинула пальто, помахала подруге, которая держала на руках двухлетнюю малышку, и упорхнула вслед за Глебом. Игорь поплелся сзади. Все это он видел уже не в первый раз. Один и тот же сценарий повторялся с такой устоявшейся периодичностью, что ему казалось, будто попал в какой-то заевший клип. Дамы с горящими глазами, дети, с которыми матери просили посидеть друзей или родственников, Глеб – такой обходительный и вежливый. Женщины различались цветом волос, глаз, фигурами, но все они, как одна, просто светились при встрече с отцом. Втроем они ехали в кино или кафе, а оттуда на Петровский проспект. Там у Глеба была обычная двушка на первом этаже. Игорь оставался в гостиной с пакетом чипсов, колой и телевизором. Позже там появились PlayStation и гора дисков. Глеб и его гостья уединялись в спальне, в которой из-за плотно задернутых штор всегда царил полумрак. Игорь никогда туда не заходил. Желания знать, чем там занимается отец, у него не было. Мальчик просто делал звук погромче и зависал в игре. Это была неплохая альтернатива урокам и зудящей над ухом бабке. Потом отец вызывал такси, и женщина укатывала к себе. Каждая старалась неслышно прошмыгнуть мимо гостиной и тихонько улизнуть, не встречаясь взглядом с мальчиком. Игоря всегда удивляло, как они одинаково шушукались в коридоре с отцом. Что-то жарко шептали и хихикали. Ни одна с Игорем не попрощалась по-человечески. В лучшем случае кидала с порога: «Пока, Игорь!» Мальчик молчал, но они и не ждали ответа. Женщины менялись так быстро, что Игорь не успевал запоминать их имена. Да и отец не утруждал себя этим, чаще называл очередную не по имени, а «ласточкой». Как ни странно, дамы с первого дня запоминали, как зовут сына их кавалера. Это могло бы быть лестно, если бы Игорь не понимал, что это не его заслуга. Жалел ли он этих женщин? Нет. Ведь их никто насильно не тащил. Они сами с готовностью пионерок прыгали в душные объятия спальни с плотными занавесками. Ему не было их жаль и тогда, когда они, несчастные и оскорбленные, караулили Глеба на лестничной площадке или около подъезда и кричали: «Еще и ребенка сюда приплел! Животное!» Они напрочь забывали, как таяли от слов этого «животного» каких-то пару недель назад. Как-то Глеб остался вдвоем с Игорем, проводив домой очередную счастливую даму, и спросил: – Ну как тебе «Фифа́» новая? – Неплохая, – коротко ответил Игорь. – У меня фи́фа новая тоже неплохая, – рассмеялся отец. Игорь криво улыбнулся, хотя не понял, отчего отцу так весело.