– Но никто не упоминает о Тоби Томпсоне, – заметила я. – Милый старина Тоби, – вспомнила леди Хардкасл. – Ну конечно. Отлично, Фло. Я вам не говорила, Герти, что он был первым, кого мы встретили на нашей первой прогулке после переезда сюда? Очаровательный мужчина. Почему его нет в моем списке? Он наверняка постоянный участник торгов. – Конечно, милая, но не в последнее время. У него болеет сестра. И каждую свободную минуту он проводит с ней в Норт-Нибли. Хотя таких минут у него немного, как вы понимаете. Так что, когда ему нечего продавать, бедняга не может позволить себе роскошь быть на рынке. – Как печально, – заметила леди Хардкасл. – Но почему миссис Кэрэдайн о нем ничего не сказала? Он ведь один из ее соседей, нет? – Нет, милая. Мне надо будет показать вам все на карте, но его ферма находится с другой стороны от фермы Ноя Локка. Так что, строго говоря, он не ее сосед. – Ага. Тогда это все объясняет. – Так что вы думаете, милая? – поинтересовалась леди Фарли-Страуд. – Кто убийца? – Какая вы смешная, Герти… Мы поговорили только с двумя людьми, полиция еще не нашла никаких улик, а полицейский хирург даже не подтвердил, что покойного отравили. Миссис Кэрэдайн сказала нам, что Спенсер был болен. – Вы что, считаете, что я бегу впереди паровоза? – Казалось, леди Фарли-Страуд в ужасе. – Чуть-чуть, дорогая, – дружески успокоила ее леди Хардкасл. Раздался стук в дверь, и на пороге появился Дженкинс с кофе. – Почему так долго? – возмутилась леди Фарли-Страуд. – Вы что, ездили за кофе в Бразилию? – Она хихикнула. – Полагаю, что именно этот сорт кофе, миледи, выращен в Вест-Индии. – Дженкинс был человеком прямодушным, почти начисто лишенным чувства юмора. – Да неужели? А вы когда-нибудь бывали в Вест-Индии, Эмили? – Нет, дорогая. Но моя тетя ездила туда часто. – На Ямайку? – уточнила леди Фарли-Страуд. – Нет… на Антигуа, – ответила миледи. – Мой дядя был сахарозаводчиком. – Повариха извиняется, миледи, – сказал Дженкинс, – но молоко сегодня привезли поздно, так что она еще не закончила с тортом. Спрашивает, не согласитесь ли вы на песочное печенье? – Ну конечно, Дженкинс, – с энтузиазмом откликнулась леди Хардкасл. – Тем более что мы его уже пробовали. Поблагодарите ее от нашего имени. – Да, Дженкинс, пожалуйста, – леди Фарли- Страуд кивнула. – Что-нибудь еще, миледи? – спросил дворецкий. – Нет, спасибо. Да, а вы не видели сэра Гектора? – Думаю, он занят в кабинете, миледи. Вы хотите, чтобы я ему что-то передал? – Нет, не будите его. Вы останетесь на обед, Эмили? – Спасибо, дорогая, но – нет. Нам надо домой. У нас еще дела. Может быть, в другой раз? – Это будет замечательно, – сказала леди Фарли-Страуд. – Тогда, Дженкинс, мы, как всегда, будем обедать вдвоем. Вам еще нужно авто, Эмили? – Если не возражаете, милая. Это было бы прекрасно. – Тогда предупредите, пожалуйста, Берта, Дженкинс, – распорядилась леди Фарли-Страуд. – Благодарю вас, миледи. – Дворецкий поклонился и тихо исчез. Вернувшись домой, я приготовила легкий ужин, который мы съели вместе, пока леди Хардкасл распространялась о ядах и отравлениях. – Понимаешь, – говорила она, размахивая вилкой, – есть яды, действующие практически мгновенно, а есть такие, что только через несколько часов. Было бы гораздо проще, если б мы знали, каким именно отравили Кэрэдайна. Тогда мы смогли бы отмотать время назад и понять, когда ему дали яд. И в этом случае лучше представляли бы себе круг подозреваемых. – А какие есть самые распространенные яды? – поинтересовалась я. – Начнем с нашего старого друга мышьяка, – хозяйка похлопала по медицинскому справочнику, главному источнику ее знаний. – Изрядная доза может убить в течение получаса, и его несложно достать. Мы не знаем, как чувствовал себя перед смертью Кэрэдайн, так что не можем сравнить симптомы, но вероятность того, что кто-то мог подбросить ему мышьяк, пока он сидел в баре, существует. – А разве где-то в отчете не указано, что все утро он выглядел осунувшимся, даже еще до того, как его увидела леди Фарли-Страуд? – спросила я. – Правильно, но миссис Кэрэдайн сказала нам, что ее муж болел, так что это может ничего не значить. Если только она не кормила его мышьяком в течение какого-то времени. Человека можно отравить и небольшими дозами, если давать их ему постоянно. – Значит, мышьяк мы исключить не можем. – Нет. А еще, конечно, есть цианистый калий. Вот он действует очень быстро. Кто-то из проходящих мимо мог уронить совсем маленькую дозу в сидр… ну а потом… – Леди Фарли-Страуд говорила, что он просто отключился. – Правильно, правильно. – А как насчет стрихнина? – задала я следующий вопрос. – Замедленное действие, но приводит к конвульсиям. А Герти сказала, что у него был спазм, прежде чем он скончался. – И его, наверное, тоже не так сложно достать, – предположила я. – В этом все дело. Мне бы хотелось, чтобы полиция занялась этим направлением. – Может быть, стоит утром связаться с инспектором Сандерлендом? – предложила я. – Возможно, мы и свяжемся, – согласилась миледи. – Или обратимся к кому-то, кто хорошо в этом разбирается. Есть у меня в больнице один приятель, которого я знаю еще по Кембриджу. Уверена, что он сразу же все выяснит. Какое-то время моя хозяйка задумчиво пережевывала еду. – Эта форель просто превосходна, – сказала она наконец. – Спасибо, миледи. Тут все дело в цианиде. Некоторые хозяйки используют миндальную стружку, но мне кажется, что капелька синильной кислоты[23] придает блюду не с чем не сравнимую пикантность… – Скрыться тебе все равно не удастся, милочка. Сандерленд вцепится в тебя, как пес. – Не забывайте, что нас двое, миледи. Он уже устал от всех этих проявлений вашей гениальности. – Если б я действительно была гениальна… – Леди Хардкасл рассмеялась. – В настоящий момент я чувствую себя полной идиоткой. Ни малейшего представления не имею, как нам все это решить. – Но мы же только начали, миледи. Подождите, пока мы поговорим с другими фермерами, и вам станет гораздо легче. – Думаю, ты права, – согласилась со мной хозяйка. – Когда, Берт сказал, он приедет завтра? – Я велела ему быть в десять, миледи. Подумала, что мы сможем сделать кое-что по дому, а фермеры успеют вернуться домой после утренних занятий. – Умница. А с кем с первым, с Окли или с Локком? – Окли серьезно пролетел на аукционе, но мог ли он из-за этого убить человека? Локк выигрывал гораздо больше, если освобождал нашу прекрасную Одри от ее жизни с нелюбимым и сам женился на ней. – Этим он оказывал услугу им обоим, – согласилась леди Хардкасл. – Подбросим монету? – Если только она у вас есть, миледи. Я ведь бедная служанка, у которой нет своих денег. Миледи опять рассмеялась, и этот смех изменил ее лицо, сделав его более солнечным и живым. Такой я давно ее не видела. – Ты сегодня сама на себя не похожа, Фло. Что с тобой? – Честно? Не знаю. Может быть, это облегчение от того, что вы поправляетесь… – Прости, что заставила тебя поволноваться, дорогая. Человек иногда замыкается в себе самом и забывает, как это тяжело сказывается на окружающих. Мне надо написать Гарри и рассказать ему о том, как идут наши дела. – Обязательно, миледи. – Но как же мы выберем, к кому первому идти? – не унималась хозяйка. – Нам надо что-то совершенно случайное… – Она осмотрелась. – Знаю. Книга. Ты будешь пролистывать страницы, а я наугад засуну между ними палец. Если номер страницы будет оканчиваться на один или три, то сначала идем к Локку, если на пять или семь, то к Окли. – А если на девять, миледи? – Тогда Берт отвезет нас в Бристоль, где мы съедим роскошный ланч, а потом пройдемся по магазинам и посетим шоу в «Империи». И к черту это расследование убийства. – Правда? Тогда я участвую. Я сняла суперобложку с книги, чтобы она не мешала, и веером стала пролистывать страницы. Палец леди Хардкасл скользнул между ними, и я полностью открыла книгу, чтобы увидеть, что приготовила для нас Судьба. – Страница двести пятьдесят семь, – разочарованно объявила я. – Похоже, что завтра с утра мы беседуем с Диком Окли. – Похоже на то… Значит, гулять будем в другой день.