— Не думаю, что ты понимаешь. Я не хочу, чтобы это заканчивалось. Я хочу, чтобы ты была со мной. Как бы мы это ни делали, чего бы это ни стоило. Я не смогу снова уйти от тебя. Она открыла рот, затем закрыла его. Его слова полностью застали ее врасплох. — Знаю, мы договорились, что не будем говорить о будущем. Я знаю, что обещал тебе это. Но я не могу уехать из города, пока ты не узнаешь, что я чувствую к тебе. Я люблю тебя, Эверли. Всегда любил. Ты — свет в моей тьме, детка. Ты — первое, о чем я думаю утром, и единственный человек, с которым я хочу быть ночью. И если я слишком настойчив, я понимаю, но не хочу, чтобы у тебя были какие-либо сомнения в том, что я хочу быть с тобой. У нее перехватило дыхание. Во рту пересохло. — Но как это будет работать? Ты живешь в Африке, я живу здесь. — Понятия не имею. Но я хочу, чтобы мы попытались что-нибудь придумать. — Ты ожидаешь, что я снова последую за тобой? — Черт возьми, нет. — Он покачал головой. — Я был таким идиотом, оказывая на тебя такое давление. Я видел тебя на сцене и знаю, что твое место там. Я никогда не захочу отнять это у тебя. Я должен найти способ. Не ты. — Но твоя работа важна. — Ты важна. — Его голос был таким уверенным. — Это то, чего я тогда не осознавал. У нее защипало глаза, потому что по выражению его лица она видела, что он говорит серьезно. — Ты тоже важен для меня. Он закрыл глаза и тяжело выдохнул. Как будто ему нужно было услышать от нее эти слова. — Но я не могу заставлять тебя жертвовать твоей работой. Так же, как ты не можешь заставить меня жертвовать моей. Мне будет невыносимо видеть, как ты застрял здесь, в этом городе, обижаясь на меня за то, что я помешала тебе следовать зову своего сердца и делать то единственное, что всегда тобой двигало. — Я никогда не смог бы на тебя обидеться. Это будет мой выбор. — Думаешь, что сможешь отказаться от того, что любишь? Он провел языком по нижней губе. — Однажды я ушел от тебя. — Знаю. И это причинило боль нам обоим. Но мы выжили. — Правда, с трудом. — Мы уже не те дети, какими были когда-то. Мы взрослые, и нам нужно принимать взрослые решения. Если мы продолжим в том же духе, мне нужно, чтобы ты был уверен, что это то, чего ты хочешь. Потому что, если я отдам тебе свое сердце, то не могу позволить тебе разбить его снова. — Я не разобью. Обещаю тебе это. — Он потянулся к ее руке. — И я все улажу. Я поговорю со своей командой и посмотрю, могу ли я что-то сделать, чтобы перенести свою работу сюда. Я мог бы консультировать местных врачей в сложных случаях или сотрудничать с головным офисом в обучении новых сотрудников. Понятия не имею, потому что мне нужно поговорить с ними, но я уверен, что могу что-нибудь сделать, что поможет мне проводить с тобой больше времени. — Легкая улыбка тронула его губы. — Я хочу всего этого, Иви. Я хочу тебя и хочу спасти мир. Она выдохнула, и на нее снизошла легкость, унимая боль в груди. — Думаешь, у тебя может быть все это? — Если ты позволишь мне. — Он склонил голову набок, все еще полуулыбаясь. — Как думаешь? Ты рискнешь? Она кивнула, ее сердце пело. — Да. — Тогда иди сюда. — Его голос был грубым. Прежде чем она успела встать, он вскочил со стула и притянул ее к себе. Убрав волосы с ее лица, он наклонился и прижался к ее губам. Его язык скользил по ее языку, пальцы поддерживали ее подбородок, пока он целовал ее снова и снова, пока у нее не закружилась голова и она не почувствовала кайф. — Пойдем в кровать, — пробормотал он. — По-моему, звучит неплохо. — Согласен. Я готов к десерту. — Господи, Дилан, это слишком много для нас. Это все равно что оставить нас в беде. Он проводил видеоконференцию со своим начальником. Связь была плохой, и звук отставал от видеопотока, но Дилан все еще мог видеть заходящее солнце за усталым лицом Алекса. Разница с Винтервиллем была плюс шесть часов, и морщины на его лице сказали Дилану, что у него был долгий день. — Я не оставлю тебя в беде, — заверил его Дилан. — Я просто хочу найти способ, при котором я мог бы постепенно уйти со своей должности в поле и работать отсюда. — Мы рассчитывали, что ты будешь участвовать в проекте в течение следующих нескольких лет. По крайней мере, пока медицинский центр не будет построен и укомплектован персоналом. Как скоро ты хочешь уйти? — спросил Алекс, проводя рукой по своим седым волосам. Дилан сглотнул. — Я хочу уйти в течение шести месяцев. Если возможно, раньше. — Ему нужно было доказать Эверли, что это то, чего он хочет. Если бы он отсутствовал дольше, у нее было бы меньше шансов поверить ему. И он не мог смириться с мыслью снова потерять ее. — Прости. Я знаю, это не то, что мы планировали. Но вливание денег из Фонда Карсон должно помочь с финансированием моей замены. — Какой чертов позор, — пробормотал Алекс. — Ты один из лучших, кто у нас есть. — Мне очень жаль. — Дилан тяжело выдохнул. — Я буду продолжать работать, пока мы не найдем замену. И я надеюсь, что все еще смогу оказать некоторую удаленную поддержку. В конце концов, у нас есть видеозвонки и телефоны. — Когда оборудование работает, — напомнил ему Алекс. Экран замерцал, словно в подтверждение его слов. — Да, я знаю. Но, надеюсь, при наличии финансирования мы сможем инвестировать в более качественное оборудование. Это поможет в нашем долгосрочном плане, согласно которому основную работу будет выполнять местный медицинский персонал, обращаясь к нам за советом только при необходимости. — Да, знаю. Но я все еще беспокоюсь за тебя, чувак. Ты здесь как часть мебели. Ты уверен, что принимаешь правильное решение, оставляя это позади? Ты сам сказал мне, что это твое призвание, что ты больше ничего не хотел делать, кроме как работать здесь, с нами. Я беспокоюсь, что ты делаешь опрометчивый выбор и позже пожалеешь об этом. Возможно, тебе стоит переспать с этой мыслью несколько дней. Убедиться, что это правильное решение. — Я знаю, что оно правильное. — Но почему ты передумал? Это из-за твоего отца? Он болен? — Нет, не из-за папы, — сказал Дилан. — Хотя быть ближе к нему будет хорошо. Это кое-что другое. Я встретил женщину, с которой хочу провести остаток своей жизни. Алекс моргнул. — Тебя не было всего несколько недель. Как ты можешь быть уверен? — Я знаю ее большую часть своей жизни. — Дилан приподнял бровь. — И я уверен. Я принял решение и не изменю его. Так что давай поговорим о том, как мы будем продвигать проект. — Хорошо. — Алекс кивнул. — Я разочарован, но давай поговорим. Глава 27 — Можешь поверить, что до Рождества осталось всего два дня? — спросил Кейси, ухмыляясь, когда вошел в гримерную. Анна и Марта выкрикнули его имя, а Эверли повернулась на стуле и улыбнулась ему. — Не то чтобы тебя это волновало, когда ты вся в любовных утехах, — добавил он, подмигнув ей. Она рассказала ему о заявлении Дилана. И что они попытаются все наладить. — Меня больше беспокоит интервью, которое я дам позже, — сказала ему Эверли, обводя губы мягким красным карандашом, прежде чем накрасить их помадой того же цвета. — Почему я вообще согласилась на это? — Потому что это хорошая реклама для театра. — Он прижался губами к ее макушке. — И в любом случае, ты любишь говорить о себе, с тобой все будет в порядке. — Ты такой грубый. — Она покачала головой, закатив глаза при виде его отражения в зеркале. — Вот почему ты любишь меня. — Он взъерошил ей волосы, и она оттолкнула его. — В любом случае, я хотел уточнить у тебя, прежде чем отправлюсь забирать своих родителей. Чья это была идея — устроить вечер друзей и семьи так близко к Рождеству? — Моя, — сухо ответила Эверли. — И это отличная идея. — Двадцать третье число было днем, когда сотрудники могли купить места за полцены для своих друзей и родственников, приехавших из другого города. — Посмотри, как это всех обрадовало, — сказала она, указывая на Анну и Марту. Она сама распределила билеты несколько недель назад. Дилан должен был быть в зале. И она дала Миллеру Карсону три билета, для него самого и его друзей-журналистов. Остальные билеты, которые у нее были, она отдала другу Дилана, адвокату Джеффу и его семье. Завтра состоится их последнее выступление перед Рождеством. Вместо вечернего представления у них будет дневной концерт, чтобы те, кто приехал из других городов, могли благополучно вернуться домой к ночи в канун Рождества. Она извлекла урок из своей ошибки в прошлом году, когда в канун Рождества у них неожиданно разразилась снежная буря. Так что на этот раз они выступят пораньше, и все смогут вернуться домой при дневном свете. Завтра вечером для тех актеров, которые не собирались проводить Рождество со своими близкими, она устраивала вечеринку в гостинице. И Дилан тоже будет там, вместе с Чарли и многими их друзьями. Она была взволнована при одной мысли об этом. Она проведет Рождество не только со своей семьей, но и с мужчиной, которого любит. Она не могла перестать улыбаться. — Ну, если ты уверена, я пойду. — Кейси осторожно поцеловал ее в щеку, чтобы не испортить макияж, который она нанесла на лицо. — Ни пуха ни пера. Она послала ему воздушный поцелуй, когда он уходил, закрывая за собой дверь. Мгновение спустя один из танцоров приоткрыл дверь и просунул голову в щель. — Тебя кое-кто спрашивал, — сказал он ей. — Миллер Карсон? — Да. — Он кивнул.