Джетт откашлялся. — Просто, чтобы ты знал, я пытался кое-что тебе пронести, но все было конфисковано медсестрой. — Заткнись, — Шейн заткнул его, словно тот шутил лишь наполовину. Слушая их перебранки, я сглотнул комок в горле. Я скучал по этим парням. Они были единственной моей семьей больше десяти лет. В реабилитационном центре помимо меня было еще сорок человек, но мне было одиноко. В течение первого месяца не разрешались посетители, хотя Коксы заходили несколько раз: для совместных сеансов с моим психотерапевтом и просто для того, чтобы прогуляться со мной по каньону. Эту клинику, которая располагалась в предгорьях пустыни Мохаве, порекомендовала Хармони. Я видел и ее несколько раз, когда она приводила сюда собак. Это скромное место отлично мне подошло. Если бы я обратился к Тревису, он, наверняка, предложил бы то, что сработало для Шейна. Найм команды медицинских специалистов и аренда дома со студией звукозаписи. Заставил бы ребят бросить все, чтобы мы вместе создавали музыку и поддерживали друг друга. Но мы больше не были шпаной, пытающейся сделать себе имя. Мы все занимались своей жизнью, и я не хотел, чтобы Шейн, Джетт и Дакс откладывали что-то на неопределенный срок только потому, что я сам себе все испортил. После того я оказался так близко к потере способности играть на барабанах,что понял: больше я не могу фокусировать свою жизнь только на них. Мне тоже нужно было сосредоточиться на себе. Ранее я использовал секс, алкоголь и наркотики, чтобы забыться. Учитывая пристрастия моих биологических родителей, я генетически предрасположен к наркомании. Но мое сознание было таким же дерьмовым, как и генофонд. А может и хуже. Очищение от наркотиков было лишь малой частью процесса выздоровления. Мне предстояло пересмотреть свою жизнь. Перестать избегать любви или привязанностей, которые не были напрямую связаны с музыкой. Я видел здесь людей, готовых сорваться. Первые несколько недель я хотел тоже послать все к чертям собачьим, поэтому решил остаться еще на месяц. А потом принял решение провести здесь полные девяносто дней. Потому что у меня были планы после выхода отсюда. Планы, которые не включали когда-либо приходить сюда снова. Или в подобное место. Я хотел вернуть свою жизнь. На самом деле, я мечтал построить новую жизнь. Настоящую. Которая включала бы больше, чем группу. Я хотел продолжать строить отношения с родителями и с Джейком. Я хотел ложиться спать, каждую ночь обнимая Пайпер. И каждое утро я хотел обнимать своего ребенка. Мне казалось, что я жил сказкой. Платиновый альбом. Премии Грэмми. Миллионы в банке даже после создания трастового фонда для Джейка. Больше поклонников, чем я мог встретить за всю жизнь. Больше цыпочек, чем я смог бы трахнуть за десять жизней. Это была сказка неуверенного, незрелого подростка. Где-то в процессе я повзрослел. Стал мужчиной. Теперь у меня были другие мечты. Или, может быть, только одна. Семья. Одно слово. Такое простое. Но оно казалось таким чертовски недоступным, что было сложно представить, как я смогу к нему подобраться. Я посмотрел на Шейна. — Ты видел Пайпер? Наступила гробовая тишина. — С момента, как ты оказался здесь, она заглядывала пару раз в Нью-Йорке к Делэни . Я наклонился вперед, уперев локти о колени. — Как она? Глаза Шейна скользнули от меня к Тревису. — Она... в порядке. Я практически зарычал. — Вот не нужно только этого дерьма! Я здесь, чтобы быть человеком, который будет хорош для нее. И я все еще работаю над собой. Я торчу здесь каждый гребаный день именно из-за Пайпер, и не уйду отсюда, пока не разберусь со своими проблемами. Так что, чувак, не надо хуйню типа «она в порядке»! Шейн побледнел, ошеломленный моим пылом. Черт, да я сам себе удивился. Но каждое сказанное слово было правдой. Я был готов повторить это кому угодно, только не придурку в зеркале. Я повернулся к Тревису. — Она работает на тебя. Скажи, как она? Он сцепил руки, указательными пальцами потирая подбородок. — Личная жизнь Пайпер меня не интересует, Лэндон. Она прекрасно сработалась с Верити Мур — это все, что я могу тебе сказать. Дакс фыркнул. — А еще Тревис собирается отправить ее с нами в следующее турне. Этот стремный закос под Майли Сайрус. Тревис опустил руки и уставился на Дакса. — Она одна из самых талантливых музыкантов, с которыми я когда-либо работал. И у нее в два раза меньше багажа, чем было у вас четверых, вместе взятых, на момент, когда я взялся за «NothingbutTrouble». Я устроил вашу карьеру, сделаю и ее. И прежде чем ты начнешь скулить о совместном туре, позволь мне напомнить тебе, что мне пришлось перенести выход вашего следующего альбома и турне, потому что кое-кто не мог больше месяца взять в руки барабанные палочки, а затем пару месяцев решил потусить на реабилитации. У Верити контракт с нашим лейблом, и все, включая саму Верити, согласились быть терпеливыми, когда возник вопрос о вашем турне. Вы должны быть благодарны. Дакс раздражённо фыркнул. — Черта с два. — Он пропустил ладонь через волосы, отступил в угол комнаты и прислонился к стене. — Вернемся к Пайпер, — я снова взглянул на Шейна. Он вздохнул. — Я буду честен с тобой, Лэнди. Никогда не понимал, насколько хорошей может быть жизнь, пока не нашел подходящего человека, чтобы разделить ее. Пайпер — классная цыпочка, и они с Делэни близки. Но у нее и без того полно проблем, так что если ты собираешься прибавить их ей, то лучше оставь ее в покое. Иногда правда причиняет боль. Шейн был прав. Единственное, что я смог сделать для Пайпер отсюда, это убедиться, что у нее не было проблем с деньгами. Помимо оплаты ее медицинских счетов, я велел Тревису увеличить ей зарплату, восполнив разницу с моего счета. Но он лишь посмеялся надо мной, сказав, что уже повысил ее до младшего агента. Теперь она зарабатывала достаточно сама по себе. Усмирив свой темперамент, я сказал: — Не могу с тобой не согласиться. Но я здесь, чтобы вернуть Пайпер. Стать отцом, которого заслуживает мой ребенок. — Я ссутулился. — Хотя что, черт возьми, я знаю о семье? Я постоянно все портил. Почти уничтожил способность играть с вами, ребята. Я щелкнул костяшками пальцев, затем продолжил: — Я слишком долго убегал от всего. Я пришел сюда, потому что понимал, что завязать самостоятельно не смогу. А остался, потому что хочу привести голову в порядок. Я больше не хочу заглушать боль. Я люблю эту девушку. Больше, чем ненавижу то, что я сотворил со своей жизнью. Шейн покосился на меня. — Хочешь, чтобы Пайпер пришла сюда? Я подумал об этом с минуту, словно не задавал себе этот вопрос каждый день в течение последних двух месяцев. Хотел, но отрицательно покачал головой. — Нет. Я не хочу, чтобы она вернулась ко мне из-за какой-то докторской болтовни. Я хочу, чтобы она выбрала меня сама. Я улыбнулся, когда образ Пайпер наполнил мой разум. Не идеальной Пайпер с тщательно продуманным списком дел и ежедневником с цветными стикерами. Образ моей Пиппы. Девушки, которую видел только я. С грязными волосами и в растянутой майке. В коротких шортиках и потрепанных шлепанцах. С длинными загорелыми ногами и ослепительной улыбкой. — Она сама выберет меня. Потому что я буду любить ее так же, как играю на барабанах. Лучше, чем любой другой ублюдок на Земле. Джетт усмехнулся. — Как же я скучал по твоему огромному эго, чувак. — Осталось недолго. Я скоро выйду, и мне придется опять учить тебя не отставать от моего ритма. — Мой бас прекрасно справляется с твоим ритмом. — Он взглянул в сторону Шейна. — Ты должен рассказать ему. Шейн задумчиво изучал меня янтарным взглядом. За последние несколько месяцев мы мало разговаривали, но я знал, что он понимает почему. — Делэни планирует вечеринку для Пайпер. — Вечеринку... В честь чего? Дакс тяжело вздохнул. — Девичник, но почему-то Шейн настаивает, чтобы пошли все мы. Я по ходу сам скоро окажусь реабилитационном центре. — Конечно, это девчачья вечеринка, — добавил Джетт. — Но нам же это и надо, верно?