— Тоже принимается — согласился Шлюндт — Сюда же включим похороны за мой счет на хорошем кладбище, при том условии, разумеется, если будет что хоронить. Ну, и кое-какие другие мелочи, связанные с посмертием, это в качестве бонуса. Что вы так смотрите? Я не шучу. Вам ли не знать, что посмертие вещь серьезная? Или вы считаете, что ваша удача настолько сильна, что Смерть всегда будет огибать вас стороной? — Нет, не считаю, просто прозвучало это неожиданно — сознался я — Не было такого со мной на переговорах раньше. — Договор есть договор — назидательно и очень серьезно сказал потенциальный клиент — Все надо предусмотреть. Не сомневайтесь, я вам тоже изрядный список условий выкачу, от конфиденциальности до времени докладов о ситуации. Ладно, это все гарнир вокруг мяса. Мне бы хотелось услышать главное. — Хорошо — я набрал воздуха в грудь — Мне надо попасть в Навь. Это вам под силу? Глава 11 Помимо того, что на стекле «Хундая» и впрямь имелись следы двух босых маленьких ног, так у него еще и правое крыло было помято. Не то, чтобы сильно, но тем не менее. Как видно, Марфа что-то вроде конкурса провела, вроде: «девки, а кому больше свою машину для дела не жалко?». Но оно и не странно. Как мне рассказывали, года два или три назад в той самой деревушке, в которую мы едем, у нее новенький джип сожгли, а она сама чудом ноги унесла. Ну, про последнее может и врут, не могу я себе представить Марфу, удирающую пешком через лес, скорее всего, там лишь ее подручным горячего пришлось хлебнуть, но насчет машины — верю. — Вроде на десять договаривались? — хмуро сказал я Василисе, румяной и улыбчивой, перед тем глянув на часы — А времени вон, пол-одиннадцатого. — Вот-вот — недовольно поддакнула мне Марго, которую, правды ради, саму только пять минут как доставили к месту встречи в машине с намертво затонированными стеклами — Что за непунктуальность? — Ты еще про взаимное уважение скажи — предложила ей ведьма — Забавно будет! — А что тут забавного? — вурдалачка недобро глянула на нее из глубины капюшона, натянутого на голову — Объясни тупой? — Не вопрос — прострекотала что сорока девушка — Какое уважение может быть к дохлятине? А ты она и есть. Ни души в тебе, ни жизни, сердце не бьется, вместо крови в венах слизь да гниль плещется. Кого тут уважать? Вот Максим — да, перед ним неловко, спору нет. Он и мужчина видный, и репутация у него среди наших будь здоров. А ты… Фе! — Ах ты зассыха малолетняя, борзая до края — ласково почти пропела Марго — Я же… — Ты же, ты же — взял я ее за плечо — Но потом, после того как дело провернем. Вот вернемся к Марфе Петровне, я вас ей предъявлю — и творите любую хренотень. Деритесь, ножами друг друга тыкайте — мне по барабану. Но до того — ни-ни. Больше скажу — может выйти так, что вам вдвоем придется выбираться туда, где люди и электрички ездят. Сцепитесь по дороге — обе пропадете, будете заодно — может, и уцелеете. — А ты? — мигом уточнила ведьма — Почему не с нами? — Потому что дам вам шанс на жизнь в виде минут, за которые вы успеете из Лозовки убраться — пояснил я — Такая у меня работа. Сам там останусь, с Дарой и ее товарками разговоры разговаривать настолько, насколько у меня жизни хватит. — Да ну нахрен — Марго залезла в машину — Мне так как-то не очень. Давай лучше все уцелеем. — Давай — согласился я — Хороший вариант, мне он тоже нравится. Но для того, чтобы так случилось для начала никому из вас не нужно раскачивать лодку. Так, красавица, а ты давай, перебирайся на соседнее сидение, за рулем буду я. — Ты думаешь, я плохо вожу? — Василиса сжала губы и вздернула вверх курносый носик — Потому что я женщина? Ты, Максим, мужской шовинист! Вот ты кто! И тоненький пальчик с безукоризненным маникюром уперся мне в грудь. — Именно так — я понял, что девчонка просто валяет дурака — Он самый и есть. Брысь, говорю. День хоть и длинный, да бежит быстро, пока до Минки доберемся, пока по ней прокатимся. Плюс наверняка придется на заправку заезжать, потому что кое-кому приспичит непеременно кофе выпить. — И пописать — добавила Василиса — Да я бы и сейчас сходила, было бы где! Ты там про заправку говорил, тут одна рядом есть. Вон там, за мостом! Само собой, заехать пришлось, несмотря на ворчание Марго. Молоденькая ведь совсем девчонка, да еще и ведьма, так что два в одном. Это такая ядреная смесь, что хоть в петлю лезь. В смысле, если что ей уперлось — все, не отвяжется, будет после всю дорогу нудеть и нервы окружающим поднимать. Оно нам надо? А так все разрешилось наилучшим образом. Василиса, довольная победой, сходила, куда хотела, вернулась с двумя стаканчиками кофе, оба сама же выпила, поскольку я от своего отказался, после чего умилительно пару раз зевнула и мигом задремала, предоставив мне возможность немного побыть в тишине. Нет, сзади еще Марго сидела, но она, как и положено вурдалачке, в дневные часы пребывала не в лучшем настроении, даже несмотря на то, что день сегодня выдался облачный и солнца на небе не наблюдалось. Не любит ее племя в это время бодрствовать, а тем более находиться не в уютных темных помещениях, а на открытых пространствах. Пусть даже и в машине. В целом в байках о вампирах, которые народ любит читать, а еще больше смотреть, какая-то доля правды, конечно, есть, в том числе и про их отношение к солнечному свету. Ну, чтобы синим огнем на нем мигом сгорать, рассыпая искры — это, конечно, нет. Но если кровопивец пробудет на нем довольно-таки долго, то в результате Солнце непременно выжжет из него всю не-жизнь, это факт. Останутся от него только несуразно выглядящие останки с прожаркой степени «well done», и все. Хотя тут все тоже относительно, если день как сегодня, плюс в наличии худи с глухим капюшоном и противосолнечные очки, то та же Марго может провести вне машины или помещения час-полтора без особого вреда для себя. Правда, она ведь и вурдалачка не из простых, как-никак глава семьи, у нее запас прочности немалый, какому-нибудь неофиту из недавно обращенных такое не под силу. Десять минут — и все, белая кожа даже под рукавами начнет стремительно сереть. Это как знак — не место тебе под Солнцем, нежить, твое время ночь. Но радости, повторюсь, Марго от происходящего не испытывала, потому свернулась комочком на заднем сидении и не издавала ни звука, что меня вполне устраивало. Я раз за разом гонял в голове вчерашнюю беседу с Шлюндтом, размышляя о том, правильно ли все сделал и сказал. Особенно после того, как назвал свою цену за предстоящую работу. — Навь, значит? — произнес он тогда, выслушав меня и выдержав паузу — А что, других способов попасть в нее вы не отыскали? Насколько мне известно, связи у вас хорошие, знакомых самых разных хватает, так что… Нет-нет, я понимаю, что Навь не Турция, здесь принцип: «а поехали прямо завтра» не работает, но все же? — Увы, но мне не удалось найти нужный ключик для этой двери — признался я. — Хм… Повторюсь — возможности-то есть, даже в наше суетное время. Кое-кто из волкодлаков еще может туда через семь черных елок и нож проскочить, склизкий золотой червяк туда-сюда ползает время от времени. Впрочем, вряд ли вы с этим скаредником сталкивались, я бы уже понял, случись такое. Зарянники, опять же… Хотя да, в вашем случае это точно не вариант. Вам же, наверное, хочется попасть туда живым? — Разумеется — как-то даже удивившись подтвердил я — И обратно выбраться тоже. — Так — Шлюндт сплел пальцы рук в «замок» — Максим… Ничего, что без отчества? Хорошо. Итак — вы меня, если честно, сейчас немного расстроили. — Чем? — опешил я — Тем, что из Нави хочу обратно вернуться целым и невредимым? — Нет. Это-то желание как раз вполне разумно. Тем, что немного подорвали свою репутацию в моих глазах. Я уже было обрадовался тому, что среди нового поколения деловых людей есть те, кто умеет вести дела правильно, то есть отметая ненужные эмоции, верно рассчитывая силы и блюдя свои интересы. И — на тебе. «Хочу в Навь». — Но я на самом деле хочу попасть в Навь — понимая, что нить разговора теряется, пробормотал я. — Позволю себе небольшое отступление от темы — усмехнулся антиквар — Лет десять назад я сделал некий заказ одному перспективному юноше, что живет в Санкт-Петербурге. Надо было кое-что купить, а после переправить через границу. Не прямо вот в обход закона, но и недалеко от его грани. Хотя — не суть. За работу этот предприимчивый и расторопный паренек попросил у меня денег. Вот столько. Да-да, именно так это и прозвучало. Дословно. И старичок показал при помощи большого и указательного пальца о какой сумме денег шла речь. По толщине она была где-то с пачку сигарет. — Он выполнил свои обязательства, а я свои — продолжил Шлюнд — Аркаша встретился с ним в Хельсинки и передал требуемую сумму, и знаете что? Юноша, как выяснилось, крайне недоволен полученным гонораром. — Почему же? — спросил я, поняв, что старичок этого от меня ждет. — Скорее всего потому, что врученная ему пачка состояла из двадцатипятирублевых купюр времен позднего СССР — пояснил антиквар — Ох, как он ругался! Топал ногами, глаза пучил, Аркашу моего побить хотел. Но при этом он никак не мог упрекнуть меня в том, что я хоть словом ему соврал. Это деньги? Деньги. Да, недействующие, да, страны, которой давно на свете нет, но — деньги. Настоящие, не фальшивые. И их столько, сколько он показал. Даже чуть больше, на полсантиметра. С поручением он справился отменно, я решил его немного премировать за расторопность. Несмотря на то, что меня только что ткнули лицом в собственную глупость, от смеха я не удержался. Ну правда же забавно. Да и потом — на толковый урок не обижаются, а я только что получил именно его. А еще мне стало ясно, что этот дедок из высшей лиги. Не знаю, кто он такой, но что с фигурами такого масштаба мне до того сталкиваться не приходилось — факт. Да, я много с кем общался, много у кого брал заказы и даже дорогу кое-кому из серьезных игроков переходил, но среди них не было никого, кто бы Великого Полоза рискнул назвать «золотым червяком». Да еще и склизким. И еще — надо узнать, кто такие зарянники. Про таких даже не слышал. — Предлагаю вот что — миролюбиво улыбнулся мой собеседник — Сделаем вид, что вы цену мне еще не называли. Мы все начнем сначала. Или, как у вас сейчас говорят — обнулимся. Итак, что вы, Максим, желаете получить от меня за свои услуги? — Мне надо попасть в Навь — твердо сказал я — Живым. Там мне нужно отыскать одну тень, что бродит среди туманов, остаться ней на пару минут наедине, а после живым же вернуться обратно, в свой мир. — Ну да, волкодлаки вам не помогли бы — причмокнул Шлюндт — И мары тоже. Пара-тройка минут нынче их предел, потом Навь непременно попробует оставить их у себя. Жадна она стала с тех пор, как Кромка сомкнулась навсегда. — С марами не общался — признался я — Даже не видел их ни разу, хотя и слышал про то, что они есть. А волкодлаки — да, именно это мне и говорили. Да и не суется никто из них сейчас туда. Незачем. — Велика цена — побарабанил пальцами по столу антиквар — Прямо скажу — велика. Н-да. — Торга не будет — качнул головой я — Или так — или никак. — Молодость, молодость — закинул ногу на ногу старик — Категоричность, цельность, уверенность в себе… Завидую я вам, Максим. Все в этом мире с годами можно обрести, кроме двух вещей — ушедшей любви и ушедшей молодости. Ладно, будь по-вашему, но с двумя оговорками. — Какими? — снова уловив в речи собеседника специально оставленную паузу для моего ответа, уточнил я. — Первое — Карл Августович показал мне сухенький кулачок, а после отогнул большой палец — Вы прямо сейчас даете мне слово, что до того, как мы ударим по рукам или, напротив, разойдемся в разные стороны, вы не заключите ни с кем ни одного контракта. Полное деловое молчание. — Хм — озадачился я — Признаться, странное условие. И для меня не слишком выгодное, не сказать, убыточное. Я не знаю, насколько долго будут идти наши с вами переговоры, верно? Они могут и затянуться, а жить на что-то надо. И не только жить. Мне же еще зарплату сотрудникам нужно платить, арендную плату и так далее. — Даю слово, что все разрешится достаточно быстро — кивнул антиквар — В течении следующей недели, а именно такой срок я поставлю предельным, мы или ударим по рукам, или разойдемся в разные стороны. Как мне думается, за семь дней убытка особого вы не понесете. Ну и… Давайте так — даже если мы не сойдемся в наших интересах, то в качестве компенсации вы получите от меня некоторую сумму. — Вот столько денег? — показал я на пальцах толщину колоды карт, чем вызвал искренний смех собеседника. — Клянусь, вы мне нравитесь все больше и больше — вытирая слезинки, выступившие из глаз, сказал Шлюндт — Мне кажется, наше сотрудничество будет приятным и долгим. — Второе условие — напомнил ему я — Внимательно слушаю. — А его я вам сейчас не назову — Карл Августович отогнул указательный палец, пошевелил им, а после загнул его обратно — Услышите его при нашей личной встрече. Повторюсь — ваша цена велика, не безмерно, но изрядно. Тут без определенных оговорок не обойтись, и, прежде чем сказать «да», мне надо кое-что проверить. — Разумно — согласился я. — Итак — антиквар подался вперед, его лицо приблизилось к экрану — Максим, вы даете мне слово, что никто, кроме меня, в ближайшие семь дней, начиная с сегодняшнего, не сможет вас нанять для своих нужд? — Даю — подтвердил я. — Ну и замечательно — снова заулыбался старичок — Вот и сговорились. На сем разрешите откланяться, пойду заниматься нашими уже общими делами. Времени не так и много, а хлопот полон чулан, как говаривала одна моя старинная знакомая. А вам — приятного аппетита. Кстати, вижу вы воспользовались моим советом, не так ли? — Каким именно? — Заказали ростбиф — пояснил собеседник — Не правда ли, он дивен тут? Ну скажите — так ведь? — Чистая правда — подтвердил я — И порция большая. Это сейчас редкость. Карл Августович, а вот насчет личной встречи… — Все будет — перебил меня Шлюндт — Просто делайте то, что обещали, и ждите от меня скорых вестей. Хлоп — и экран опустел. Все, сеанс связи закончен. — Рад был познакомиться — отвлек меня от мыслей через пару минут голос Аркаши — Пойду я.