– Нам нужно ехать, – отмахнулась я. – Не разговаривай и не двигайся, – приказал он и притянул меня еще ближе, если такое вообще возможно. Я глубоко вздохнула, когда его губы скользнули по моей шее, и он поцеловал меня за ухом. – Единственный плюс в слепоте, – сказал он мне, – заключается в том, что всегда можно представить, что сейчас ночь, а ночью можно делать много всего интересного. Он впервые нашел что-то положительное в своей слепоте. Меня так поразил этот факт, что я даже не заметила, как его пальцы пробрались под мой свитер. Он не мог по-прежнему любить меня! Я вешалась на шею Кияну, откинув чувства Кассиана. А теперь стоило нам остаться наедине, и мне хотелось лишь одного – Кассиана. Что-то со мной не так. Как я могла изменить ему? Я попыталась сосредоточиться на его ласках, но это не работало. В моем разуме будто бродил какой-то великан и превращал его в жижу. Я упускала что-то важное. Мне нужно было удержать эту мысль, пока я с дикой интенсивностью ощущала каждое его прикосновение и поцелуи. – Все в порядке, – пробормотал Кассиан. – Забудь о нем. Забудь обо всем, что там произошло. Но я не могла. Пусть я и была сейчас с ним, мне ничего не казалось правильным. Почему он так легко простил меня? Это было не похоже на Кассиана, которого я знала. Что такого было в Кияне, из-за чего меня буквально притягивало к нему? Я ведь не влюблялась в каждого мальчика, который встречался на моем пути. Я просто что-то упускала из виду. Может, я была просто плохим человеком. Непостоянным и недостойным любви Кассиана. – Поверить не могу! – раздался вдруг слишком знакомый голос. – Весь мир переживает, а вы тут валяетесь! – Уходи, Квирин, – прорычал Кассиан. – Скажи королеве, что мы будем на месте к полудню. Элизе нужно немного времени. Только мне? Я улыбнулась в его губы и неохотно от него отстранилась. – Сами и передадите. Иначе она лично выгонит вас из этого любовного гнездышка, если сейчас же не вернетесь. Было бы неловко, не так ли? Голова Элизы как раз напоминает птичье гнездо. Кассиан схватил ветку и запустил ее в Квирина. – Хоть отвернулся бы, любопытный тролль! Он отпустил меня, и я села на покрывале, недовольно поправляя свои растрепанные волосы. В отличие от меня, птицы вили свои гнезда очень старательно и аккуратно. – Не беспокойся об этом. – Я услышала в голосе Кассиана заботу. – Как ты себя чувствуешь? Лучше, чем вчера? Почему он обращался со мной как с хрустальной вазой? Мне стало бы спокойнее, если бы он накричал на меня. Это было бы вполне в его духе. Меня пугала его сдержанность. Вероятно, это было просто затишьем перед бурей. Ему просто нужно разозлиться. И у него впервые появилась для этого достойная причина. Я его не понимала. Еще одна ласковая и нежная фраза, и мое сердце разорвется. Я не заслуживала его. Он заслуживал куда лучшего партнера, чем я. Мои глаза жгло от слез. Мне нельзя было поддавать истерике, иначе он начнет утешать меня, а я почувствую себя из-за этого еще хуже. Потому что на самом деле это он нуждался в утешении. Он любил меня больше, а я была его недостойна. Кассиан опустился передо мной на колени. – Перестать даже думать об этом, Элиза. Ты – все, что мне нужно, и мы справимся с этим. Пообещай мне. Я растерянно моргнула глазами. Что он имел в виду? Не успела я и вопроса задать, как он уже поднялся и направился к нашим лошадям. Потом. Мы отложим это на потом, когда я почувствую себя более эмоционально стабильной. Не такой хрупкой. – Ты взял с собой расческу? – выкрикнула я Квирину, и он тут же протянул ее мне. – Ты же знаешь, что я обещал заботиться о тебе, и в мои обязанности входит следить за тем, чтобы ты выглядела как подобает хорошо воспитанной девушке. Что проблематично, учитывая, что ты постоянно возишься с этим эльфом. – Мы не возимся, – разъяснила ему. – Мы любим друг друга. Слова на вкус оказались как пепел, хотя головой я понимала, что это чистая правда. Квирин фыркнул. – Парню просто несусветно повезло. Кассиан вывел лошадей, помог мне подняться и приказал Квирину сесть позади него. Мы проехали всего несколько метров, прежде чем перед нами неожиданно распахнулись эльфийские ворота. Мы оказались во дворе королевского дворца. Первым делом я заметила снежные сугробы, покрывавшие всю поверхность. Глава 17 Даже во дворце температура была некомфортной, поэтому Элизьен облачалась в плащ и расставила повсюду огромные чаши с огнем. Совсем не по-королевски она вскочила со своего трона и помчалась к нам навстречу так быстро, как только позволяли ей белые одеяния и тонкая диадема на голове. Эльфы, стоявшие небольшими группами, смотрели на нее так же удивленно, как и на меня. Добравшись до нас, она тут же притянула меня в свои объятия. Ее не волновало, что я была вся в грязи, а волосы растрепаны. В ее глазах блестели слезы, когда она повернулась к Кассиану и обняла его. Вокруг нас все ликовали. Неужели Скай и Фрейзер уже доложили обо всем королеве? Знала ли она о том, что мы с Кияном?.. Но тогда она не стала бы встречать меня с такой радостью. Она скорее возненавидела бы меня, узнай всю правду. Я боялась момента, когда снова останусь наедине с Кассианом. Воспоминания, которые он мне демонстрировал, не могли быть истинной правдой. Подобное поведение было для него нетипичным. С тех пор как мы вошли в замок, он не отпускал мою руку. Как будто хотел помешать мне вернуться к Кияну. Этот собственнический жест был единственным, что меня утешало, хоть и казался абсурдным. Но это ничего не меняло в том, что я чувствовала себя никчемной и ничтожной. Несмотря на холод, на моем лбу выступили капли пота. Должно быть, в пещере меня одолела лихорадка. Мои руки задрожали, а давление руки Кассиана тут же увеличилось. Он должен был увести меня отсюда. Вероятно, мне нужно было немного отдохнуть. Джейд протиснулась к нам сквозь эльфийских зевак, окруживших нас, и со слезами на глазах бросилась к своему брату в объятия, словно он восстал из мертвых. Затем оторвалась от него и пихнула его в живот. – Совершенно очевидно, что Элиза не влюбилась в другого мужчину. Как ты это сделал? Это невозможно. Любой человек становится жертвой любви. Я думала, их магия этому способствует, – без умолку лепетала она. – Но ты привел ее обратно. Я так рада, что вы вернулись. Думала, что никогда больше не увижу Элизу. Сложно было? – Она повернулась ко мне, округлив глаза. – Ты же не допустила этого, верно? Кассиан бы не позволил. Бьюсь об заклад, он ни на секунду от тебя не уходил. – Она хихикнула. – Он никому не позволит к тебе прикоснуться. Ее слова были подобны удару в живот. Вокруг меня все замерло. Я перевела взгляд на Кассиана. На его лице застыла непроницаемая маска. Я, наверное, чего-то не понимала. Ослышалась. О чем говорила Джейд? Какая магия? Я влюбилась, но она не могла знать об этом. Совершила глупость, не более. Может, Кассиан меня простит. Он любит меня. Во всяком случае, так он утверждал. Он никогда не смирился бы, если бы другой мужчина забрал меня у него, не позволил бы остаться в горе. Он ведь не мог, не так ли? Гул отошел куда-то на второй план. «Берегите свои сердца!» – сказал нам на прощание один из эльфов. «Не позвольте им разлучить вас!» – говорил другой. «Ты можешь потерять ее». «Ты должен сказать ей правду». Это были слова Рубина, которые он говорил Кассиану прежде, чем мы отправились в путь. Значит это была магия? Благодаря ей я влюбилась в Кияна? Я сухо рассмеялась. Быть этого не может. Такого не бывает! Все дело было в моем глупом сердце, которое сбилось с пути. Или нет? Знал ли Кассиан, что случится со мной в горе? Все ли об этом знали? Я колебалась, и время окончательно остановилось, пока я раздумывала над этим. Стало совсем тихо. Элизьен с округлившимися от страха глазами уставилась на меня. Они знали, но пошли на это ради того, чтобы я вернула посох. Кассиан вернулся не потому, что боялся больше никогда не увидеть меня, если последует за Дэмианом в одиночку, а потому что нуждался в том, чтобы я забрала у короля посох. И с этим даже не возникло проблем после того, как я влюбилась в Кияна, а он – в меня. План Кассиана сработал даже лучше, чем он, вероятно, планировал. Охвативший меня холод стал ужаснее, чем вчера. В этот раз он использовал меня, осознавая все риски. Позволил магии манипулировать моими чувствами. Если бы он мог, если бы эльфам не требовалась моя помощь с уничтожением печатей, Кассиан, вероятно, оставил бы меня там. Я всегда знала, что он – отличный актер. Как я могла забыть? Я стала бы пленницей, захваченной магией любви. Отказалась бы от всего, никогда бы не увидела свою семью. Ради чего? Ради миража и магии. А Кассиан? Он бы в одиночку вернул посох Нангура и, не моргнув и глазом, оставил бы меня позади, забыл бы меня. Кислота прожигала мой желудок, пищевод, рот, голову. – Элиза, – прошептал он. – Я… Пожалуйста, – он опустил голову, – позволь все объяснить. Другого выхода не было. Джейд побледнела. – Он тебе не сказал? – Она поднесла руку ко рту. – Он тебя не предупредил? Я не знала об этом. Как можно быть таким идиотом? – Джейд ткнула указательным пальцем брата в грудь. – Как ты мог? – возмущенно закричала она. – Ты пообещал Рубину. Пообещал мне. Неужели ты не понимаешь, что натворил? Я обернулась, когда туманная завеса заволокла глаза. Земля под моими ногами ощущалась такой же болотистой, как и вчера в тоннеле. Если сегодня трясина проглотит меня, мне будет все равно. Мое сердце уже перестало биться, так что и воздух мне больше не требовался. Я пробиралась сквозь молчаливых эльфов, расступавшихся передо мной, и подошла к стоявшей у входа в тронный зал Софи. Она обняла меня и накинула мне на плечи пальто. – Я уже думала об этом, – тиха сказала она. – Пойдем с нами, дитя. У меня не осталось сил, чтобы возражать, задавать вопросы или принимать какие-либо решения. Во мне все онемело, пока она вела меня по заснеженным улицам. К нам поначалу подходили эльфы, рассыпаясь в поздравлениях, но с каждым шагом их становилось все меньше и меньше. Я ощущала себя призраком. Они просто стояли и молчали. Они знали. Каждый из них. В книжном магазине Софи было тепло и уютно. Я вдохнула ароматы старых книг и каминного очага. Это напомнило мне о матери. – Тебе станет лучше, если ты сначала поспишь, – сказала Софи больше себе, чем мне. – Требуется некоторое время, чтобы магия любви покинула тело. Поэтому тебе холодно. И поэтому ты чувствуешь себя ошеломленной. – Вы тоже знали? – беззвучно спросила я. Софи покачала головой и подвела меня к лестнице, ведущей в их квартиру. – Нет, не знала. Пока спустя несколько дней Рэйвен и Питер не зашли в гости и не рассказали об этом. Это не оправдание, но Элизьен была в отчаянии, когда я заявилась к ней. – Он говорил, что любит меня, – тихо поведала я, не зная, имела ли в виду Кассиана или Кияна. – Но это не любовь, не так ли? Он оставил меня. Я поднялась на первую ступеньку, тут же почувствовав себя немощной старухой. Разве я не могла просто сесть на кресло внизу? – Ах, деточка, – вздохнула Софи. – Любовь сложна. Питер, Рэйвен и доктор Эриксон сидели на кухне, когда мы вошли. Удрученно смотрели на меня. Я, задыхаясь от напряжения, опустилась на свободный стул. С моим телом было что-то не так. Оно не повиновалось мне должным образом. Должно быть, так действовало на меня предательство Кассиана. А я чувствовала себя такой виноватой, особенно когда он провернул этот трюк с открытием разума. Чего он, собственно, хотел добиться этим? Почему его любовь была такой настоящей? Как ему взбрело в голову обманывать меня? Неужели я ничего для него не значила? После того времени, что мы провели вместе, после всего, что нас объединяло. Почему я оказалась такой наивной? Любовь Кияна не была настоящей, но любовь Кассиана – тоже. Только я любила по-настоящему и потеряла их обоих. Как мне дальше жить? Как снова доверять мужчинам, если меня с такой легкостью можно обмануть? Я задыхалась, боль пронзило меня, как будто кто-то вогнал в мое сердце меч. – Это нормально, – заговорила Рэйвен, все еще нервничая. Она опустилась на колени рядом со мной и погладила меня по спине. – Магия Запретного Королевства сильна, но со временем сила уменьшается. Она что, шутки шутит? Подобные чувства так просто не исчезали. Я поправила свою мысленную занавеску и из последних сил прошептала: – Я чувствую себя так, будто меня прокрутили через мясорубку. Рэйвен рассмеялась. – Прими горячую ванну и съешь что-нибудь. Это поможет. После мы поговорим. – Я не хочу есть. И разговаривать тоже не хотела. На самом деле я чувствовала себя так, как будто у меня в животе застрял огромный валун. Ничего из того, что случалось со мной раньше, не могло с этим сравниться. Поняла бы я когда-нибудь, что эльфы пожертвовали мной и что магия заставила меня полюбить Кияна? Вероятно, нет. Забыла бы своих родных и близких во время этого сна? Скай и Фрейзера? Или они остались бы со мной? Могла ли я требовать подобного от своих друзей? Лучше бы я никогда не узнала о том, что моими чувствами так жестко манипулировали. А еще виноватой себя чувствовала! Причем Кассиан всегда знал, что происходящее там не было реальным. Неудивительно, что он на меня не сердился. Я горько рассмеялась. – Но ты должна поесть, – надавила Рэйвен. Я даже не заметила, что она по-прежнему стояла на коленях передо мной. Мысли в моей голове будто бы мчались на американских горках. Удивительно, но я расслышала в голосе эльфийки сочувствие. – Твоему телу нужна вся сила, которую оно только может получить. Я бы обошлась и без ее жалости. Я сердито смахнула со стола миску с кашей, которую она мне подсунула. Та разбилась о пол, разлетевшись на осколки. Софи ахнула. Рэйвен думала только о том, какую пользу я могла принести ее народу. Я не собиралась оправдывать это тем, что их мир был на грани гибели. Я не заслуживала того, чтобы со мной обращались таким образом. – Я никому ничего не должна. Я хочу домой. У вас теперь есть все три печати. Моя задача выполнена, и я вам больше не нужна. И вы мне тоже. Не хочу видеть никого из вас. С Дэмианом разберетесь сами. Вам нужно только выполнить условие Филиппа. – Это не совсем так, – спокойным голосом вмешался доктор Эриксон. – Ты – единственная, кто может создать убежище для печатей. Вибора загадала тебе загадку, к тому же ты стала хранительницей печатей. Печать Белиозара будет повиноваться только тебе и поглотит другие печати. Я съежилась на своем стуле, раскачиваясь взад и вперед, цепляясь за край стола и пытаясь игнорировать голоса. Но мне не удалось. Когда же все закончится? Они все настойчивее и настойчивее говорили со мной. Слезы хлынули из моих глаз. Я попыталась заставить себя не плакать. Почему мне было так чертовски больно? – Я понимаю, что ты злишься, – сказала Рэйвен, положив свою руку на мою. – Нашему поступку нет оправдания. Но мир умирает. В независимости от того, какое решение ты примешь, имей это в виду. Мы не можем заставить тебя сделать еще и это ради нас. Но я все равно прошу тебя подумать. Печати не должны попасть в руки Дэмиана или кого-то другого, кто сможет ими злоупотребить. Они обладают слишком большой силой. Без посоха Нангура и силы, что в нем содержится, Виктор никогда не создал бы эту магию холода. Мы должны уничтожить печати. Ты должна. – Она пристально посмотрела на меня. – Я оставлю вас наедине. – Рэйвен встала, но в ее движениях не осталось ничего от той воительницы, которую, как мне казалось, я так хорошо знала. Она выглядела уставшей и измученной. – Я понимаю, что ты не хочешь видеть никого из нас. Жаль, что меня не было рядом, когда вернулся Кассиан. Ты, возможно, не поверишь мне сейчас, но я бы рассказала тебе о том, что тебя ждет. Как ни странно, но я действительно поверила ей. Рэйвен – самая прямодушная эльфийка из всех, кого я знала. Все-таки именно поэтому она была лучшей подругой Эммы. Но это уже ничего не меняло. Она не предупредила меня. – Питер и доктор Эриксон пояснят, что будет дальше, – прервала она мои размышления. – Мне нужно идти к Элизьен. Ты должна знать, что она очень тебе благодарна. Я рассмеялась, потому что эта фраза ничего для меня не значила. Но Рэйвен это не смутило.