У него действительно хватило наглости смеяться надо мной. Его грудь вибрировала за моей спиной. Я уставилась на стол. Пламя заметно уменьшилось. Опустила взгляд на свою грудь, чтобы убедиться, что там не было ни малейшего ожога. В моих венах снова запульсировало бесстрашие, и я шагнула вперед. Кассиан хотел удержать меня, но меня тянуло к печатям. Сделала еще один шаг, и остальные последовали за мной. Я знала, что нужно сделать, чтобы окончательно уничтожить печати, даже если об этом мне никто не сказал. Наш круг вокруг стола становился все теснее и теснее. Здесь, по правде говоря, было уже не семь, а четырнадцать друзей. Мы стояли так близко к пламени, что я чувствовала на своем лице жар. Не раздумывая, потянулась к нему и вместе с Колламом взяла в руки печать Белиозара. Подняла ее, и остальные начали складывать свои скрещенные руки на мои. Ауреола на моей шее мягко замерцала. Не только моя – все семь ауреол сияли самыми разными цветами. Светло-голубым, как топаз, оранжево-желтым, словно солнце, зеленым, подобно весеннему лугу, цветом бордо, как бабушкин шпорник, светло-серым, напоминающим грозовые тучи, красным, как кровь и фиолетовым, как предрассветное небо поздней осенью. Тишина окутала нас, и свет забрал боль. Цвета сплелись в запутанный калейдоскоп света и тьмы. Из шкатулки вырвался крик, разрывающий барабанные перепонки и эхом прокатившийся по поляне. Она становилась все меньше и меньше, пока не обратилась крошечным осколком дерева, который, как по волшебству, полетел к нашим рукам, ища путь сквозь пальцы. Я ощутила, как яйцо раскрылось, подхватило и поглотило осколок. Краем глаза заметила, как слой льда, сковавший Священное дерево, начал раскалываться и стекать вниз. Дэмиан де Винтер испустил последний вздох. Колдун был мертв. Солнечные лучи пробивались сквозь серое покрывало туч, и небо прояснилось. Последняя крупица боли испарилась, когда посох Нангура на наших глазах рассыпался и темнеющим дымом скользнул в яйцо, пролетая мимо наших пальцев. Свет ауреол погас. Мы стояли неподвижно, не в силах поверить, что все кончено. Мы сделали это. Отпустили руки один за другим. Я последней разжала кулак из своих скрюченных пальцев. Печать Белиозара лежала в моей ладони. Как и было предсказано, она поглотила две другие печати. Чтобы проклятьям конец положить, Нужно печати все три захватить. Они пожирают друг друга втроем, А тот, кто их ищет, не знает о том. Так и наступит печатям конец, Любовь разобьет их проклятий венец. «Любовь разобьет их проклятий венец». Я не знала, что Вибора имела в виду, говоря эти слова. Но посмотрев в лица своих друзей, поняла, что мы смогли сделать это только вместе. Наши любимые помогли нам преодолеть это. Питер шептал что-то на ухо Рэйвен, и она смеялась, счастливая и раскрепощенная. Никогда раньше я не видела ее такой. Рубин тихо ругался с Солеей: он запретил ей приближаться к кругу, не говоря уже о том, чтобы поддерживать его. Но она улыбалась, положив руку ему на щеку. Коллам утешал Эмму, которая смеялась и плакала одновременно. Перикл так страстно целовал кентаврицу, стоящую рядом с ним, отчего Квирин громко кашлянул, что заставило их отпрянуть друг от друга. И только Кассиан сразу же отстранился от меня и исчез. Вероятно, пошел собирать лавры. Я осталась стоять у стола в одиночестве. Вернее, не так. Со мной были мои друзья, пусть и были заняты другим. Но я хотела поделиться с кем-то радостью от победы. С кем-то, кто был только моим. Я вздохнула. Этого кого-то не существовало. Никогда. – Эй, – подтолкнул меня Квирин. – Ты отлично справилась. Я опустилась на колени и обняла маленького отважного тролля. С самого начала он был на моей стороне и, к моему изумлению, ответил на объятия взаимностью. Во мне вспыхнула гордость. Мы выдержали. Уничтожили печати. Все, кроме одной. Я выпрямилась и осторожно положила яйцо обратно на стол. Что будет с ней дальше? Сколько времени потребуется, чтобы энергия угасла? Я погладила печать кончиками пальцев, и она отозвалась на прикосновение, начав сиять и переливаться, увеличившись в два раза. На ее оболочке появились трещины, если это можно было так назвать. До сих пор я считала печать обычным камнем, а форма яйца казалась мне случайной. Но скорлупа треснула, будто что-то хотело из него вырваться. Из печати потекли блестящие силуэты. Позади меня ахнула толпа. Заинтригованная, я отступила назад, освобождая место силуэтам, которые превратились в прозрачные тела. Должно быть, это были души тех, кем питалась печать. Очертания становились все отчетливее. Я видела фавнов, эльфов, людей, даже вампиров и фей. Некоторые души парили в голубом небе, теперь простиравшемся над нами. Некоторые из них удивленно оглядывались, будто не понимали, что случилось. Я лишь на секунду обернулась в поисках Мерлина, который наверняка объяснил бы мне все, и поразилась тому, что души приветствовали присутствующих. Должно быть, это были их знакомые, которых они когда-то потеряли. Этого никто из нас не ожидал. Солеа стояла рядом с отцом, похлопывая фавна по спине. Майрон пожимал кому-то руку, а Мерлин даже обнимал какую-то душу. Этот мир был сумасшедшим. Завораживающе сумасшедшим. Когда снова взглянула на разбитое яйцо, из печати вышел Виктор. На его теле не было ни единой раны, и он улыбнулся, увидев обнимающихся Фрейзера и Скай, которые стояли по ту сторону каменного стола. Душа Виктора медленно подплыла к ним и подала Фрейзеру свою прозрачную руку, а затем поцеловала Скай в лоб, прежде чем опуститься на колени перед Надей, которая, казалось, не пострадала от нападения отца. Он обнял сестру. Малышка обхватила шею брата руками. – Прощай, – тихо сказала она, и он кивнул в ответ. Я взволнованно наблюдала за этой сценой, не обращая внимания на другие души, вытекавшие из яйца. Пока ко мне не подошла Ларимар. Печать, должно быть, поглотила ее душу на поле битвы в Друид Глен. – Ты отлично справилась, Элиза, – услышала я. – Я всегда знала, что ты – та самая. Мойра никогда не ошибалась. Теперь я понимала это. А даже если и нет, то это не имело уже никакого значения. Дэмиан был мертв, а печати – уничтожены. Только никто не рассчитывал на то, что потерянные души высвободятся из оков печати. – Без тебя этого бы не случилось, – сказала Ларимар. – Мы стольким тебе обязаны. Мы обязаны тебе всем. – Только вместе мы смогли победить Дэмиана и сломить силу печатей. – Верно. В конце концов, ты всего лишь человек. – Она подмигнула, и я улыбнулась в ответ. Ларимар положила руку на мое плечо. – Он не использовал тебя, – сказала она. – Он с первой встречи любил тебя, потому что не мог иначе, хоть и пытался. Есть еще одно воспоминание. Воспоминание Мойры, которое я уничтожила, чтобы Дэмиан никогда его не нашел. В нем когда-то давно сивилла видела тебя. Тебя и Кассиана. Вам двоим суждено было победить зло. Вы созданы друг для друга, даже если ты этого не хочешь. Прости его. Без него ты не станешь счастливой, как и он без тебя. Все кончено, Элиза. Прислушайся к своему сердцу. Кассиан – твоя судьба. Смиришься ли ты с этим, зависит от тебя. Но так будет всегда. Не дожидаясь моего ответа, она поплыла к Рубину и Солее и обняла их обоих, пока я стояла в недоумении. Глупой коровой она нравилась мне куда больше, и я, по крайней мере, знала бы, что точно не последую ее совету. А теперь совсем ничего не понимала. Он – моя судьба? Просто смешно! Наверное, над нами кто-то подшутил. Куда, интересно, делась моя судьба? Почему сразу затерялся в толпе? Неужели он действительно держал меня все это время? Разделил мою боль и видел изображения печатей? Мой взгляд скользнул по толпе. Многие обнимались, смеялись и плакали одновременно. Я видела, как Майри и других жрецов выводили из хижин, где они лежали, пока их жизненная энергия подпитывала дерево. Фавны окружили поляну. Они гладили стволы деревьев, шептали что-то кустам и водили руками по снежному покрову у их корней. Крошечные листья прорастали на голых ветках, цветы распускались и, вырастая из промерзшей земли, сопротивлялись холоду. На том месте, где погиб Кадир, появился целый цветочный ковер. Он стал последней жертвой Дэмиана. Я буду ужасно по нему скучать. По его мудрости и доброте. Не могла представить себе Вечный лес без него. Но я все равно больше никогда там не побываю. Все кончено. В моих снах Кадир продолжит скакать галопом по лесным лугам. Снег скоро растает. На Священном дереве уже начали распускаться нежные листочки и даже цветы. Оно обновилось и выжило, как и все мы. Мы спасли мир Кассиана, Дэмиан был побежден, а зло – уничтожено. Я должна была радоваться. Но мне придется попрощаться с миром навсегда. Эльфы и другие волшебные существа больше во мне не нуждались. Даже сейчас я ощущала себя одинокой среди всех этих счастливых лиц. Случались моменты, когда я была здесь действительно счастлива. И моменты, когда ужасно грустила. Мне нужно было исчезнуть прежде, чем прощание станет невыносимо тяжелым. На краю поляны стояли эльфийские врата. Они доставят меня домой. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Каждая проведенная здесь минута лишь отсрочит неизбежное. Возможно, когда-нибудь я буду вспоминать свои приключения с позитивом. Смогу подумать о том, насколько ценным было это время и сколькому я научилась. Возможно, вспомню даже о любви Кассиана, ну или о том, что мне казалось любовью. Глава 20 Занавес, за которым я тщательно скрывала свои мысли от эльфов после нашего возвращения из Запретного Королевства, затрепетал и был сорван одним рывком. «Забудь об этом, – услышала в голове голос Кассиана. – Ты не уйдешь. Не бросишь меня. Я принимал глупые решения, да, признаю. Неправильные решения. Но это не меняет того факта, что я всегда любил тебя. Я тебя не отпущу. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Пойду за тобой, куда бы ты ни отправилась, так что даже не пытайся меня забыть. Потому что не забудешь. Не сможешь. Так же, как и я тебя. Ты – часть меня, Элиза. Ты украла мое сердце в первый же день в храме Ларимар. И я не позволю тебе сбежать вместе с ним». Я стояла как вкопанная, игнорируя суету вокруг меня. Где он был? Его последняя фраза прозвучала так же высокомерно, как в первый день. Почему я вообще его слышала? Он застрял в моей голове, даже не касаясь меня. Он только единожды разговаривал со мной подобным способом: на пляже Сент-Андруса, когда прощался со мной. Это были два коротких слова, и я почти позабыла о них. Мне нужно было бежать. Так быстро, как только позволяли мои ноги. Все было сказано и сделано. Но я не могла. Казалось, будто земля всеми силами держала меня. Будто крошечные корни удерживали меня на месте. Мой взгляд метнулся к Солее, и она ободряюще мне улыбнулась. Отличные у меня друзья. Я не могла пошевелиться и скрестила руки на груди, на которую вдруг нахлынуло бесконечное облегчение. Я видела, как сквозь толпу пробирался Кассиан, который, хотя кто-то постоянно похлопывал его по плечу или обращался к нему, даже не останавливался. «Хочешь забрать его?» – мысленно спросила у него, не уверенная в том, что это сработает. Он покачал головой и подошел еще ближе. Круто. «Это ты был в доме у Софи, пока я болела, и умолял меня остаться? Верно? Ты говорил, что я нужна тебе. Больше, чем ты нужен мне. Это был не сон? Ты просил меня вернуться. Но не ради тебя, а ради себя. Тогда почему ты не отпускаешь меня сейчас?» «Очень просто. Потому что не могу. Потому что я люблю тебя и хочу получить еще один шанс». Он остановился передо мной, посмотрев на меня с высоты своего роста, заглядывая в глубины моей души, несмотря на свою слепоту. Именно туда, где я похоронила свою любовь к нему вместе с кучей обвинений, ни одно из которых сейчас не помнила. Он буквально сиял изнутри. Мой боец, мой воин. Он остался со мной, держал меня и разделил со мной невыносимую боль. Без него я никогда не уничтожила бы печати. Но пойду ли я из-за этого на риск? Позволю ли причинить мне боль? Могу ли… доверять ему? Не станет ли он разочаровывать меня снова? А я? Мне нужно было подумать об этом. Ему со мной тоже было нелегко. Доверяла ли я ему целиком и полностью? Я всегда подвергала сомнению его желания и решения. Почему? Потому что он – эльф? Потому что он отличался ото всех, кого я знала? Или потому, что думала, что могу доверять только своим собственным силам? Но они бы не помогли. Без друзей и Кассиана я не справилась бы ни с одной задачей. Я никогда не хотела становиться похожей на мою мать. Я винила ее за то, что отец не жил с нами, а вместо этого путешествовал по миру. Винила за то, что его раскопки были важнее нас. Но это было огромной глупостью и ребячеством. Чего я не понимала, так это того, насколько сильно эти двое любили и доверяли друг другу. Они не обязаны были всегда иметь одно мнение. Им не нужно было держать друг друга на коротком поводке и находиться в одном месте. Никогда прежде я не была настолько уверена в Кассиане. Я всегда винила его, что он думал только о себе, а не обо мне. Возможно, я наделала не меньше ошибок. Кассиан стоял передо мной и просто ждал. Не давил на меня. Решение оставалось за мной. Его глаза не потемнели, он не хмурился. Именно такой была бы его реакция раньше. Он бы отвернулся, потому что я не бросилась в его объятия. Но он больше не был тем взбалмошным и высокомерным эльфом. Он повзрослел, стал мудрее, сдержаннее. Как все мы. Как, надеюсь, и я. Мы победили не только Дэмиана, но и наших собственных демонов. Прошли долгий и сложный путь. Как там бабушка объясняла? «Жизнь – это как путешествие на поезде». Я улыбнулась, вспомнив об этом. Она всегда говорила, что важно не то, в каком направлении ты едешь, а то, кто сидит рядом с тобой в купе. – Я могу подождать, – прошептал Кассиан. – Буду ждать, пока ты не будешь готова. Думаю, я готова. Мы не всегда путешествовали первым классом, а кондуктор, вероятно, иногда запихивал нас в багажный отсек, но это были мелочи. – Оставлять тебя там – самое трудное испытание, что я когда-либо преодолел, – продолжил он, не позволяя мне вставить слово. – Когда я видел тебя с Кияном, у меня разрывалось сердце. С каждым днем ты все больше отдалялась от меня. Я знал, что потеряю тебя, хотя и надеялся, что наша связь окажется куда сильнее. Мне не раз хотелось схватить тебя и убраться оттуда подальше. Но тогда все оказалось бы напрасным, и я знал, что ты не хотела бы этого. Поэтому я все выдержал. Ничего не говорил, хотя больше всего на свете хотел кричать и что-нибудь разрушить. – Он сделал глубокий вдох. – Киян подходил тебе лучше. Он не слепой, не собственник и учится на своих ошибках. Он бы никогда не причинил тебе вреда. Мне очень жаль, Элиза. Даже не представляешь насколько. Я не хотел, чтобы ты страдала. Я напряглась и приняла решение. – Киян не причинил бы мне вреда, он был куда милее, чем ты когда-либо станешь. А еще он исполнял мои желания. – Кассиан отпрянул, но я схватила его за рубашку и притянула к себе. Он должен был услышать следующие слова. – Но, – продолжила я, – эта любовь не была настоящей. В этом и заключается разница между вами. Его любовь была призрачной, магией, и даже если сначала я не видела разницы, сейчас все поняла. И все равно пошла бы туда, – призналась ему. – Даже если бы знала об опасности. Даже если бы ты предупредил заранее. Никогда бы не поверила, что существует магия, которая заставит меня забыть о моей любви к тебе. – Только тот находит путь назад, чья любовь сильна в реальном мире, – прошептал Кассиан. – Я верил, что наша нить не порвется. Надеялся, что ты достаточно сильна, чтобы противостоять магии. Но я боялся рассказать, что тебя ждет. Самая большая моя ошибка, которую я не могу исправить. Он верил в меня и в нашу любовь. Все это время он знал, что я, скорее всего, влюблюсь в другого мужчину. Я сглотнула слезы. – Люди слишком легко поддаются силе любви, – добавил он. – Люди, значит. – Я улыбнулась. – Но ведь ни один человек не оказался достаточно силен, чтобы противостоять магии Запретного Королевства? Поэтому никто не вернулся? Это вы скрывали? Он утвердительно кивнул. – Но я здесь, не так ли? Его губы искривились в торжествующей улыбке. – Да, ты здесь. Со мной, – сказал он. – Может, ты просто хотел проверить мою любовь? Тебе требовалось подтверждение? Потому ты умолчал об этом? Просто с ума сойти! Он мне за это заплатит! – Киян был красивым, обаятельным и при этом очень любезным. У нас были такие интересные диалоги! Кассиан притянул меня к себе и начал покрывать лицо поцелуями, тем самым отвлекая меня от жажды мести. – Диалоги, ага. Я была ужасной актрисой. – Он хотел сделать меня своей королевой! – Я на мгновение задумалась пнуть Кассиана по голени. Его уверенность в себе возвратилась слишком быстро. Он был и всегда будет неисправимым. – Конечно, хотел, – прошептал он. – Только глупый мужчина не захотел бы быть с тобой. Но мы оба прекрасно знаем, что ты моя. – Его губы скользнули по моим. В моей голове только что просочила какая-то умная мысль, но она растворилась в воздухе. – Кстати, я не нуждался ни в каком подтверждении, – прошептал он в мои губы. – Я всегда знал, что ты – моя судьба. Тяжелая, правда, судьба, зато моя. Какой наглец! Его руки погладили меня по шее и плечам. – Я уверен, что Киян стал бы хорошим мужем, но я никогда бы не отдал ему тебя. Я даже строил планы похищения. С печатью или без нее. Боже, как же я любила Кассиана. Мои гнев и ярость растворились в воздухе. – Вероятно, спустя какое-то время он свел бы меня с ума, – неохотно призналась. – Он ни разу мне не возразил! – Он был ужасно скучным. – Кассиан поцеловал мою шею, и мне пришлось взять себя в руки, чтобы остаться в здравом уме. – Никто не подходит тебе так хорошо, как я, – тихо пробормотал он. – Надеюсь, теперь мы выяснили это раз и навсегда. Так и было. Просто смешно. Этот невозможный мужчина забрал себе мое сердце, командовал мной, был высокомерным умником, защищал меня и любил. Конечно, я принадлежала только ему. Наверное, этот факт никогда не подвергался сомнению. Он был моей судьбой, а я – его. Наконец, он поцеловал меня как следует. Меня переполнили непередаваемые чувства. Тело покалывало от тоски и облегчения одновременно. Он – только мой. Мне хотелось обхватить его, целиком завладеть им. Если такое было возможно, но поцелуй стал еще более страстным, и он открыл мне свои разум и душу. Я почувствовала, как он страдал, когда я флиртовала с Кияном и позволяла ему целовать меня. Как больно было, когда тайком сбегала на встречи с ним, когда сидела во дворце рядом с принцем и не удостоила его взглядом, пока он стоял с краю. «Я бы никогда не оставил тебя там, – услышала его голос в своей голове. – Никогда. Это слишком большая жертва. Никто не мог требовать этого от меня». Слишком внезапно он прервал поцелуй, и я сильнее прижалась к нему, снова потянувшись к его губам. Что случилось? Нельзя уже спокойно… Я моргнула, когда поняла, что мы больше не одни. Джоэль торжествующе усмехнулся и похлопал Кассиана по спине.