Он не казался сумасшедшим. Она говорила с ним. Она доверяла ему. – Вы не люди. Осознание этих слов тяжелым обухом ударило по голове. – Не… люди?.. – Вы одинаковые. Ты, Энид, Филиппо. Вы знаете, что между вами общего. Думаешь, ты попала сюда, потому что слишком близко подобралась к истине? Нет. Ты никогда не смогла бы разгадать эту тайну. Ты изначально должна была оказаться здесь. Кристиан похолодела. Что-то мрачное, мертвецки холодное скрывалось в его голосе. – Ты… изначально охотился за мной? – Я не знал, что ты приедешь. Но когда ты появилась… Я понял, что все делаю правильно. Абсолютно все. Сама судьба послала тебя сюда. Ко мне. Кристиан чувствовала, как ее разум охватывает паника. – От… отпусти нас, – пробормотала она тихо. – У тебя нет шансов, ты же это понимаешь. Да, у тебя там есть вода, но даже если мы умрем первыми, ты никогда оттуда не выберешься. Ты погибнешь. Он рассмеялся – так жутко, что не слышь она раньше его голоса, не видь его лица прямо перед собой в момент похищения, подумала бы, что это вовсе не он. – Я не хотел, чтобы вы умирали… Не хотел… Думал, мы будем жить здесь все вместе, до скончания веков… – Что ты несешь?! – Но, если я буду уверен, что вы сдохли мучительной смертью, мне будет не страшно умирать. Стремительно пролетали мимо деревья, слившись в сплошную зеленую полосу. Клео покидал этот странный городок, возвращаясь в лучезарную столицу. Туда, куда вел его написанный на экране телефона адрес, данный Раулем. Дом эколога, странным образом связанного с Филиппо. Он не знал, как ему вытянуть правду из этого человека, Сальвадора. У него не было волшебного значка, неведомой силой власти заставляющего людей выкладывать все свои секреты. Не было и доказательств связи с Кристиан. Кристиан… Он снова вспомнил маску, искаженную ужасом смерти. Собственное отчаяние. Почему он так отчетливо осознал, что она мертва? Это были его потаенные страхи или подсознание, считавшее с ее лица что-то, что напрямую об этом говорило? Он чувствовал, как сходит с ума. Тихо твердил себе, что если найдет ее, живой или мертвой, то не позволит никому забрать ее более, пока он не узнает ответы на все его вопросы. И пусть мертвое тело не может говорить. Он найдет способ, как… Клео помотал головой. Что за чушь. Ему определенно нужно выспаться после этой поездки. Успокоиться. Но мысли о том, что у него никого больше не осталось, зудящим, кусающим роем кололи его сознание. Кристиан никем ему не являлась. Они общались едва ли несколько раз. И все же… – Приехали. Таксист развернулся, чтобы отметить этот незамысловатый факт, совсем не укладывающийся в голове. Как? Так быстро? За размышлениями о Кристиан он совсем забыл придумать, что будет говорить Сальвадору. Что ж, остается только способ, которым он очень не любил пользоваться. Правда. Заплатив таксисту, он вышел у небольшого частного домика. Ухоженный сад, резная калитка. Все такое же симпатичное, как и должно быть в столице, городе, в который Клео влюбился с первого взгляда. Но сейчас эта умиротворяющая картина не вызвала у него и тени улыбки. Калитка была не заперта. Пройдя к двери, Клео уверенно постучал. Ответа пришлось ждать долго. После продолжительной тишины за дверью послышалось шуршание и неуверенный голос: – Кто это? – Меня зовут Клео. Я… Мне нужно поговорить. Он хотел добавить «о Филиппо Витале», но что-то подсказало ему, что после этого ответа можно и не дождаться. Дверь отворилась. За ней его ждал щуплый мужчина, явно состарившийся раньше своих лет. – В чем дело? В чем дело… Клео не привык честно отвечать на вопросы, но в голове была лишь дымящаяся пустота. – Филиппо Витале пропал, и мое расследование привело меня к вам, – он предусмотрительно поставил ногу в проем двери. – Не волнуйтесь, я не из полиции. И не из прессы. – Тогда что вам от меня нужно? Я ничего не знаю! – мужчина попытался захлопнуть дверь, но ему не удалось. Да уж, нога будет болеть еще долго. Эти киношные способы никогда не соответствуют реальности. – Моя… подруга пропала. Она расследовала исчезновение Филиппо. И ее похитили, так же, как и его. – Я ничем не могу вам помочь! – У меня больше нет зацепок! Пожалуйста, помогите ее найти! Голос сорвался на крик и сразу же затих. И в этой тишине Клео отчетливо видел, как расширяются глаза Сальвадора Рафа. Клео не знал, что заставило его закричать. Не знал, что за чувства крошечными импульсами пронеслись из глубин его мозга к голосовым связкам, вырвавшись натяжным, высоким звукам. Клео ничего уже не понимал. Тысячи картин проносились в его сознании – от холодного взгляда капитана полиции Кристиан Тайлер, вырывающей руки из его ладоней холодной ноябрьской ночью, до искаженного паникой лица на застывшей глине. Каждое мгновение, связанное с ней. И осознание того, что эти мгновения никогда больше не повторятся. Клео смотрел на Сальвадора, и в глазах его собеседника отражалось его обезумевшее лицо. Солнце мягко освещало покачивающиеся деревья, словно им не было дела до только что разыгравшейся сцены. Шумели машины на проходящей мимо трассе. Но Клео слышал лишь оглушительную тишину. – Проходите, – тихо сказал Сальвадор. Они прошли в уютную, маленькую гостиную. Клео бросил мимолетный взгляд в зеркало – ничего не изменилось, только глаза. Глаза, которые он так привык скрывать странными, фрактальными линзами. – Значит, она расследовала исчезновение Филиппо?.. – Да. Приглашенный следователь. И она пропала. Точно так же, как и он. – Вы же понимаете, что… – Сальвадор опустил взгляд. – Что она может быть уже мертва? – голос дрогнул. – Конечно, я это понимаю! Но… Но… – Рядом с Филиппо кто угодно может быть уже мертв, – тихо сказал Сальвадор омертвевшим голосом. – Филиппо? – прошептал Клео. – Но Филиппо жертва. Его похитил какой-то психопа… – Мой брат погиб. Из-за Филиппо. – Он сказал, что мы все как-то связаны. – Какая разница, что он говорит?! Он выпустит нас?! Филиппо держал на руках Энид, с яростью смотря на Кристиан. Словно она была виновата в том, что они все еще не видят яркого коркантского солнца. – У него есть мотив. Он сказал, что все мы здесь не случайно. – Какая разница! Хватит пытаться как-то понять этого маньяка! Мы должны выбраться отсюда! Запугай его или что-нибудь! Энид, она… она… Кристиан вздохнула, бросив взгляд на вновь бесчувственную девушку. – Я знаю, она просила воды. – И вода есть! У него, там! – И что ты предлагаешь? Выпустить его в обмен на воду? Филиппо затрясся, словно боролся с собой. – Мы… Мы все равно не выберемся отсюда, Кристиан. Мы не выберемся отсюда без него. Из-за этих наркотиков, из-за того, что мы почти не ели и не пили столько дней, у нас нет сил даже для того, чтобы заставить его выпустить нас. Он справится с нами. Загонит опять под ключ. Он опустил голову, но потом вновь поднял ее с еще большим остервенением в глазах. – Ты сама сказала, он ждет, пока мы сдохнем. А если у него ключи есть запасные? Чего тогда стоит наша смерть, черт возьми? – Мы должны понять, почему он это сотворил. Это преступник. У него есть мотив. Я не позволю тебе выпустить его, пока мы не выясним, в чем причина. – Прекрати! Прекрати мыслить как полицейский! Мы, черт возьми, сейчас сдохнуть можем, как ты не понимаешь! Сдохнуть! Он выкрикнул последнее слово, как будто безумие сожрало его сознание, заполонило все одной лишь мыслью – о неминуемой смерти. Смерть плясала в его глазах, то расширяющихся, то сужающихся, и то был отголосок не его собственной смерти. Он думал об Энид, женщине, которую любил, возможно, больше всех благ собственного существования. Женщине, заслонившей для него все на свете. Любовь никогда не может сосуществовать в одном пространстве со смертью. Кристиан чувствовала это так отчетливо, что практически осознавала, что произойдет в следующую секунду. Но она застыла в мысли о том, что совершила бы, будь здесь Фледель. Если бы он, а не Энид, погибал бессмысленной, мучительной смертью. И все, о чем она мечтала в последний момент, это о том, чтобы сержант никогда не узнал, как окончилась ее жизнь.