— Арлен! — рявкнула его сестра. Сначала я подумала, что ее расстроило его поведение, но ее, похоже, больше волновало, что он собирался сказать, а не как он это хотел сказать. Что-то горело в ее глазах. Она повернулась ко мне. — Так ты знаешь горы? Можешь провести по ним? — Конечно, могу. Вслепую. — Не попавшись королевской страже? Другим Лесничим с такими же навыками, как у тебя? — Наверное. Я знаю, где они, и что их насторожит. — Даже сейчас? — Да, — горечь изгнания сдавила горло. — Сильвервуд — мой дом. Это моя сущность. Это часть меня, как кости. Такое не уходит, даже если какой-то идиот в короне выгнал меня. Она разглядывала меня. Лицо Арлена было пустым, но Кольм пронзал сестру взглядом. — Мона, — тихо сказал он. Она повернулась к нему. — Пора. — Мы не знаем, что найдем… — И не узнаем, — парировала она, глаза пылали. — Новости нашего народа не пробираются за эти горы, и проходы на юг теперь закрыты. Мы потратили слишком много времени на осторожность в тени. Я посмотрела на них. — Что? — Ты слишком быстро веришь, — сказал он, глядя на меня. — Твое желание освободить наш народ затемняет твой разум. — А когда будет шанс, Кольм? Когда нам попадется кто-то, знающий горы, но не в ответе перед их королем? — Погодите, — сказала я. — Что? Арлен соображал. Он склонился. — Мы возвращаемся? — его глаза были ярче, чем у его сестры, но пылали той же энергией. — У нас есть проводник, — настаивала она, глядя на Кольма свысока. — Это нам и нужно. Я схватилась за стол, пытаясь замедлить разогнавшийся разговор. — Стойте. Погодите. Никто никого и никуда не ведет. Она повернулась ко мне, и я снова ощутила удар ее власти, несмотря на ее простую одежду и сгоревшую на солнце кожу. — У нас есть план действий со дня, как мы выбрались из реки, что течет из озера Люмен, но нам всегда мешало одно: мы не могли вернуться к нашему народу. Мы сбежали на юг по водным путям Сипри, но теперь корабли алькоранцев закрыли их, переправляют только богачей к врагу. Ввернуться можно только через горы, и никто, кроме лесного народа, не может там ходить. Мы искали тебя. — Нет, — сухо сказала я. — Не меня. — Три года мы бродили по незнакомым землям, но не встретили ни одного сильвера. Твой король закрыл горы. Ни войти, ни выйти. Ты наш первый и, скорее всего, единственный шанс. — Уверена, ты думаешь, что это так, но почему я должна соглашаться? — я указала на нее. — Все во мне говорит, что ты — враг, недружелюбный сосед. И ты просишь провести вас мимо моего народа? С чего бы? — Ты сказала, что не верна королю Валиену. — Но я все еще верна людям и родине. — Именно. Думаю, мы обе согласны, что вместо вражды между озером и горами лучше идти против Алькоро. Когда-то горы были торговым путем между озером Люмен и другими соседями. Наше богатство текло через твою страну. Твои мастера по серебру и наши ловцы жемчуга создавали самые красивые украшения, — она покрутила свой кулон. — Алькоранцы все изменили. Они используют навыки моего народа и отправляют наше богатство в чужие страны, — она склонилась ближе. — Так не должно быть. Если мы вернем озеро, мы сможем открыть торговлю с горами. Это на пользу и твоему, и моему народу. — Это не поможет мне, — сказала я. Она все еще склонялась на локтях, ее плечи были напряжены. Мне казалось, что она быстро размышляет. — Мона, — сказал снова Кольм, его голос стал отчаяннее. Она окинула взглядом пустую таверну, а потом выпрямилась, расправила плечи умелым движением. — Меня зовут Мона, — тихо сказала она. — Ты узнаешь это имя? — Обычное имя с озер. Разве не так звали королеву, убитую при вторжении? Она пронзила меня взглядом, Кольм рядом со мной утомленно опустил бородатый подбородок на ладонь. — Погодите… — Да. Я королева, которую должны были убить. Я — Мона Аластейр, королева озера Люмен и двенадцати островов, — она снова подняла кулон. — Это не просто жемчужина. Это наследство моего рода, одна из первых и крупнейших жемчужин Люмена, которую передают от правителя к правителю. — Как вы пережили вторжение? — спросила я. Она взглянула на Кольма, а потом на меня. — Мы уплыли. — По южным водным путям? — Да. Оказались в Матарики, были там какое-то время, но Арлен все испортил, и мы не могли там оставаться. Мы пробрались по холмам Виндера к южным границам Сильвервуда, но мы не смогли найти проводника. Мы долго искали путь, но деньги закончились, и пришлось вернуться к берегу. Мы водный народ, можем выжить у воды. Нам какое-то время везло в Санмартене. Пока этот дурак, — она кивнула на Арлена, тот шумно выдохнул, — не затеял пьяную драку на людях посреди зимы, крича, что мы — законные правители озера Люмен, — она смерил наго хмурым взглядом. Ее брат выглядел одновременно пристыжено и нагло. — И никто не спорил? — спросила я. — Никто не выдал? — Я надеялась, что те, кто слышал, посчитали, что он — пьяница, несущий чушь. Мы сбежали из города, пока не поползли слухи. Арлен закатил глаза. — Это было почти четыре месяца назад. Можно подумать, я такой каждую ночь. — Я только что вытащил тебя из драки! — сказал Кольм. — Но я не вопил в этот раз. И не я начал. — В любом случае, — перебила Мона, — никто не подошел к нам, а мы старались не выделяться. — Работая ныряльщиками? — Ты не узнала нас, — отметила она. — А ты должна знать наш народ лучше всех на этом берегу. Я смотрела на нее минуту, обдумывая ее историю. Эта новость была мощной для восточного мира, мощной и опасной. Шли секунды тишины, я встряхнулась. — Это… ничего не меняет, — выдавила я. Она устроилась на стуле. — Я — королева очень богатого народа, Мэй. А ты, похоже, нищая и бездомная. — Это не так, — возразила я. — Мне хватает меди на фисташку. — Сделай это для меня, — сказала она. — Проведи меня и моих братьев через горы, и я сделаю тебя богаче твоего короля. — А потом? — спросила я. — Что со мной будет потом? — Что хочешь. Останешься у озера. Уплывешь на корабле на юг. Может, уговоришь короля Валиена снять наказание. Он может послушать, если власть будет у нас. — А если я побегу докладывать услышанное первому попавшемуся алькоранцу? — спросила я. — Они мне тоже заплатят, а они уже у власти. — В твоей спине окажется дротик, — резко сказал Арлен. — Потому что сила Лесничей в ее честности. Я посмотрела на Кольма, испугавшись слов моей старой клятвы, произнесенных им. Он пожал плечами. — Так в книгах по истории. Может, сейчас это уже не ценится. Я смотрела на него, и старая спящая преданность загорелась глубоко во мне. Мона улыбнулась, зная, что он попал в цель. Ее ухмылка вернула меня в чувства, и я попыталась прогнать это тепло. — Насколько богатой? — спросила я. Она улыбнулась и подняла кулон. Он мерцал в пыльном солнечном свете.